Преступление по неосторожности

Неосторожной форме вины посвящена ст. 26 УК, в ч. 1 которой определено, что преступлением, совершенным по неосторожности, признается деяние, совершенное по легкомыслию или небрежности. Следовательно, закон выделяет два вида неосторожности: легкомыслие и небрежность.

Согласно ч. 2 ст. 26 УК преступление признается совершенным по легкомыслию, если лицо предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий.

Частью 3 ст. 26 УК преступление признается совершенным по небрежности, если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия.

Исходя из законодательного определения неосторожности можно усмотреть ее отличие от умышленной формы вины в следующем:

·в законе не указывается на осознание виновным общественно опасного характера своего деяния;

·неосторожная форма вины не допускает позитивного отношения лица к последствиям своего деяния. Лицо либо вообще не предвидит общественно опасных последствий своего деяния, либо рассчитывает их предотвратить.

Законодательное определение неосторожности охватывает преступления с материальным составом, поскольку и при легкомыслии и при небрежности речь идет об отношении лица к последствиям. При отсутствии общественно опасных последствий не возникает вопроса об уголовной ответственности лиц, совершивших по неосторожности преступления с материальным составом.

При легкомыслии лицо предвидит последствия своего деяния, но не желает их наступления. Подобная законодательная характеристика сближает легкомыслие с косвенным умыслом и заставляет искать критерии их разграничения. Необходимо отметить, что в правоприменительной деятельности данная проблема очень актуальна (например, при разграничении убийства и неосторожного причинения смерти, когда преступление может быть совершено как с косвенным умыслом, так и в результате преступного легкомыслия).

Понятно, что при квалификации конкретного деяния необходимо обращать самое пристальное внимание на законодательное отличие косвенного умысла и легкомыслия.

Отличие усматривается и в интеллектуальном и в волевом моменте косвенного умысла и легкомыслия, а именно:

1. при легкомыслии лицо не осознает общественной опасности своего деяния, а при косвенном умысле осознает;

2. при совершении преступления по легкомыслию лицо предвидит абстрактную возможность наступления последствий своего деяния, а при косвенном умысле — реальную возможность наступления общественно опасных последствий.

Отличие предвидения абстрактной возможности последствий от реальной заключается в следующем. Предвидение абстрактной возможности последствий своего деяния означает, что лицо предвидит возможность наступления последствий вообще в подобных случаях, но исключает их в результате своего деяния в данном конкретном случае. Например, бросая камень в сторону человека, лицо предвидело, что попадание камня в голову потерпевшего может оказаться смертельным, однако исходило из того, что в данном случае этого не произойдет, поскольку бросает камень выше головы потерпевшего. Расчет оказался несостоятельным: камень попал в голову потерпевшего и причинил ему смертельное ранение.

При косвенном умысле лицо предвидит, что последствия могут наступить не вообще в подобных случаях, а в результате его деяния при наличии имеющихся обстоятельств. Например, виновный предвидит смерть потерпевшего в результате избиения (руками, ногами, твердыми предметами по различным частям тела, в том числе и жизненно важным) в течение продолжительного времени, вместе с тем даже один сильный удар в область головы потерпевшего может оказаться смертельным, не говоря уже об их совокупности;

3. волевое отношение при легкомыслии и косвенном умысле противоположно по своему содержанию. При легкомыслии лицо занимает активную позицию, рассчитывая на предотвращение последствий, а при косвенном умысле — пассивную, поскольку не предпринимает никаких усилий на их предотвращение, допуская их или относясь к ним безразлично.

В совокупности данные критерии и позволяют отличить легкомыслие от косвенного умысла.

Так, гражданин К. был признан виновным и осужден за убийство (по ч. 1 ст. 105 УК) шестилетней девочки, совершенное при следующих обстоятельствах.

В. (осужден по тому же делу) передал К. самодельный пистолет. К. хранил его у себя дома. 13 октября на берегу пруда К. произвел несколько выстрелов, одним из которых была смертельно ранена девочка.

Виновным К. признал себя частично. По его словам, производя выстрелы из пистолета, он не хотел никого убивать, девочку не видел и не предполагал, что пуля может пролететь большое расстояние.

Как видно из материалов дела, в частности из протокола осмотра и схемы места преступления, расстояние между осужденным и потерпевшей в момент выстрела составляло около 205 м и разделяли их пруд, болото с осокой и камышами высотой около двух метров, за которыми вдоль забора шла потерпевшая. Стрелял К. в 18 ч. 30 мин. 13 октября, т. с. было темно.

При таких обстоятельствах К. должен нести ответственность за причинение смерти по неосторожности, поскольку, стреляя вечером в сторону забора, он предвидел возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, но легкомысленно рассчитывал на их предотвращение. Эти действия осужденного свидетельствуют о его неосторожной вине и необоснованно расценены судом как умышленные.

При небрежности лицо действует или бездействует, не осознавая общественной опасности своего деяния и не предвидя возможных общественно опасных последствий своего поведения. Оно может смотреть телевизор, читать книгу, даже спать в момент наступления общественно опасных последствий, однако быть виновным в их причинении. При небрежности лицо с точки зрения сознания и воли никак не проявляет себя по отношению к общественно опасным последствиям в момент их наступления. Оно их и не желает, как при прямом умысле, и не допускает, как при косвенном умысле, и не рассчитывает их предотвратить, как при легкомыслии. Сознание и воля лица бездействуют. Однако лицо признается виновным в наступлении общественно опасных последствий, если должно было и могло предвидеть последствия своего поведения. Лицо несет ответственность не вообще за наступление общественно опасных последствий, а лишь за такие последствия, которые явились результатом его неправильного поведения. Иначе говоря, последствия в обязательном порядке должны быть причинно связаны с его конкретным поведением при необходимости и возможности их предвидения им. Субъективно данные последствия для виновного лица являются неожиданными, поэтому ключевыми понятиями небрежности являются слова: «должен был предвидеть последствия» и «мог их предвидеть».

Словосочетание «должен был» — это объективный критерий небрежности, определяющий обязанность лица предвидеть последствия своего деяния.

Слово «мог» — это субъективный критерий небрежности, определяющий возможность лица предвидеть последствия своего деяния.

Обязанность лица предвидеть последствия своего деяния всегда вытекает из существующих правил поведения и предосторожности, установленных в обществе, которых субъект должен придерживаться. Такие правила могут вытекать из требований закона, иного нормативного акта, договора, профессии.

должности, статуса лица, принятых правил общежития. Эти правила могут касаться любых сфер деятельности. Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Принадлежность к определенной социальной группе или выполняемой роли накладывает на человека соответствующие правила поведения и предосторожности. Обязанность лица предвидеть наступление общественно опасных последствий своего деяния должна быть установлена и доказана на основании существующих и обязательных для него правил поведения не вообще, а применительно к данному конкретному случаю. Так, уголовную ответственность за халатность может нести только то должностное лицо, на котором лежала определенная обязанность, и ее невыполнение привело к наступлению общественно опасных последствий, предусмотренных ст. 293 УК.

Таким образом, обязанность лица предвидеть последствия своего деяния проистекает из обязательных для него правил поведения и предосторожности, обусловленных его принадлежностью к какой-либо социальной группе или выполнению им какой-либо социальной роли.

Одной обязанности предвидеть общественно опасные последствия недостаточно для признания лица виновным в их наступлении. Необходимо наличие субъективного критерия небрежности — возможности предвидеть наступление данных общественно опасных последствий. Только совокупность объективного и субъективного критериев небрежности дает основания для признания лица виновным в наступлении инкриминируемых ему общественно опасных последствий.

Возможность предвидения лицом последствий своего деяния в противоположность обязанности их предвидения не может основываться на социальных требованиях, обращенных к любому лицу, на которое они распространяются. Она всегда связана с персональными возможностями лица, с обязательным учетом особенностей ситуации (обстановки), в которой оно находилось. Обязанность предвидения — это нормативный, а возможность предвидения — ситуативно-персональный критерий небрежности. При оценке субъективной возможности лица предвидеть последствия своего деяния имеет значение оценка человека во всех его проявлениях: биологических, социальных, психологических (его возраст, профессия, образование, состояние здоровья и проч.).

30, ответственность за виды преступления с 2-мя формами вины

В ст. 27 УК предусмотрена ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины: «Если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным умышленно».

Из данного законодательного определения преступления, совершенного с двумя формами вины, вытекают следующие выводы:

·виновным совершается умышленное преступление;

·такое умышленное преступление причиняет последствия, которые не охватываются умыслом виновного лица;

·последствия по своему характеру относятся к тяжким, и они влекут более строгое наказание;

·наступившие последствия причинно связаны с совершенным умышленным преступлением;

·психическое отношение лица к наступившим последствиям характеризуется или легкомыслием, или небрежностью;

·данные неосторожные последствия относятся к обязательным признакам состава совершенного умышленного преступления;

·в целом данное преступление, несмотря на наличие причиненных по неосторожности более тяжких последствий, признается умышленным.

Уголовный кодекс РФ предусматривает немало составов преступлений, совершаемых с двумя формами вины — умыслом и неосторожностью, например, когда умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, похищение человека, торговля людьми, использование рабского труда, изнасилование, насильственные действия сексуального характера и др. повлекли по неосторожности смерть или иные тяжкие последствия.

Такие преступления можно разделить на две группы:

·умышленные преступления, влекущие последствия, причиненные и умышленно, и неосторожно;

·умышленные преступления, влекущие только последствия, причиненные по неосторожности.

К первой группе относится, например, преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК. При его совершении виновный умышленно причиняет потерпевшему вред, предусмотренный ч. 1 ст. 111 УК, — тяжкий вред здоровью, действия виновного влекут неосторожное последствие в виде смерти потерпевшего. Основной состав данного преступления предусматривает последствия точно так же, как и квалифицированный состав.

Ко второй группе относятся умышленные преступления, которые признаются квалифицированными при наличии неосторожных последствий, наступивших в результате их совершения, например изнасилование, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшей (п. «а» ч. 3 ст. 131 УК). Основной состав данных преступлений не предусматривает последствий в качестве обязательного признака в отличие от квалифицированного состава.

Наличие в УК норм, предусматривающих ответственность за преступления, совершаемые с двумя формами вины, порождает научную дискуссию и приводит к многочисленным правоприменительным ошибкам.

С точки зрения науки уголовного права спорными представляются следующие вопросы:

·обоснование необходимости существования двух различных форм вины в рамках одного состава преступления;

·определение возраста субъекта преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК (14 или 16 лет);

·возможность покушения на совершение преступления, совершаемого с двумя формами вины;

·решение вопросов соучастия в данных преступлениях.

Представляется, что отказ от законодательных конструкций, предусматривающих ответственность за преступления с формальным составом, квалифицированный вид которых образуют неосторожные последствия, был бы оправдан. Во-первых, признание преступлений, совершаемых с двумя формами вины, в целом умышленными преступлениями алогично. Во-вторых, данное законодательное признание не имеет особого практического значения. Предварительная преступная деятельность и соучастие в данных преступлениях невозможны. В-третьих, существование подобных законодательных конструкций не вызывается криминологической обоснованностью.

Многочисленные правоприменительные ошибки вызываются сложностью конструкции составов преступлений, совершаемых с двумя формами вины. Особенно это касается случаев, когда речь идет об умышленных преступлениях, предусматривающих и умышленные и неосторожные последствия.

Например, часто возникает проблема разграничения умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (ч. 4 ст. 111 УК) и убийства (ст. 105 УК). Разграничить данные составы преступлений представляется весьма проблематичным. В обоих случаях потерпевшему причиняется тяжкий вред, который приводит к его смерти. Однако в одном случае содеянное квалифицируется как преступление против здоровья по ч. 4 ст. 111, а в другом — как преступление против жизни. Разграничение проводится по признакам субъективной стороны. Преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 111 УК, исключает наличие какого-либо умысла на причинение последствий в виде смерти потерпевшего.

Так, граждане А. и Н. проживали в зарегистрированном браке. А. злоупотребляла спиртными напитками, не ночевала дома, продавала вещи, а деньги пропивала, и из-за этого между супругами возникали ссоры и скандалы. Однажды А. после употребления спиртных напитков пришла к М., где легла на кровать и уснула. Около 23 ч. туда же зашел Н. и, увидев жену пьяной, стащил ее на пол и стал наносить ей удары кулаками и ногами по различным частям тела. Он продолжал бить ее по пути к дому, а затем за волосы затащил в коридор, где также наносил удары. После этого Н. лег спать. Проснувшись в 5 ч. утра, он стал будить А., но она оказалась мертва. О случившемся Н. сообщил в милицию.

По данному делу была допущена судебная ошибка: областной суд признал Н. виновным в убийстве А. Объяснения гражданина Н., что он не имел умысла убить жену, а избил в связи с ее неправильным поведением, нашли подтверждение в материалах дела.