Православная антропология

Все наши дальнейшие рассуждения будут иметь центром одну тему — Церковь. Все, что мы будем говорить, так или иначе касается именно Церкви. Поэтому нам с вами нужно дать определение — что такое Церковь.

Сразу нужно сказать, что Церковь по своей природе, — такая реальность, которая не имеет четкого и исчерпывающего определения. Церковь, будучи явлением мистическим, Божественным, не укладывается целиком в рамки рассудочных определений; все таковые есть лишь приближения к пониманию того, что есть Церковь. И, собственно говоря, определять, что она есть, мы будем в течение всего нашего курса. Рассматривая те или иные стороны жизни Церкви, мы сможем составить представление о ней, увидеть проявления деятельности Церкви в разных сферах человеческого бытия; и из этих частных картин сложится сколько–нибудь целостное знание и чувствование, что такое Церковь. Полное же познание, что есть эта Богочеловеческая реальность, раскрывается человеку не рассудочно, а в процессе правильной церковной жизни, и не сразу, но со временем, по мере духовного христианского становления человека.

Тем не менее, сделав скидку на некую неполноту, попытаемся определить, что такое Церковь. Но чтобы дать определение, нужно рассмотреть предварительно два вопроса. Ясно без всяких дефиниций, что Церковь — спасает; человек обращается к Церкви за спасением. Поэтому нам нужно разобрать, что такое спасение. А дать ответ на этот вопрос невозможно, не коснувшись хотя бы кратко антропологии — т. е. учения о человеке.

Итак, начнем с православной антропологии.

I. Мы веруем и исповедуем, что Бог, будучи Творцом, сотворил мир — «видимый же весь и невидимый», привел в бытие из ничего двоякую реальность — мир духовный, ангельский и мир сей, вещественный, материальный. Венцом творения Божия является человек — созданный не просто в порядке прочего творения, но как образ и подобие Божие (Быт. 1: 27). Мы читаем в первых строках Священного Писания, что создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душою живою (Быт. 2: 7). Человек сильно отличается от всего прочего тварного мира. Если всё существующее проходит свое бытие как творение Божие, то человек, будучи также таковым, носит в себе нечто большее, а именно — образ и подобие Божие, являясь некоторым начатком Его созданий (Иак. 1: 18), а целью существования имея — не просто бытие, но соделывание причастниками Божеского естества (2 Петр. 1, 4). — Славлю Тебя, потому что я дивно устроен (Пс. 138: 14), восклицает Псалмопевец. Как же устроен человек? Рассмотрим его, так сказать, «схематически». — Святые отцы условно «делят» человека на три части: дух, душу и тело.

Прежде всего скажем о теле человека. Оно состоит из разных органов, которые обеспечивают человеку физическую жизнь. Тело необыкновенно сложно, совершенно и гармонично. В нем мы видим разные отправления и соответственно им разные потребности: в пище, во сне, в движении и прочее. Тело по существу своему есть орудие, идеально приспособленное для жизни и деятельности в окружающем нас материальном мире. Существует спиритуалистическая точка зрения, которая видит в теле зло, и стремится «преодолеть» тело… Эта концепция весьма распространена; некоторые ее элементы даже проникли и в христианский аскетизм, как крайность. Тело — не зло, и не то, что нужно «умертвить», «сбросить»: тело неотъемлемо от человека, тело есть храм Духа, как говорит Ап. Павел (1 Кор. 6: 19). Оно — не просто «оболочка», но — в этом мире — выразитель, осуществитель действий души и духа, неотъемлемое от них; и в будущем веке тело наше будет с нами, только преображенное, одуховленное.

Затем мы видим в человеке душу. Душа носит в себе важнейшее качество Богоподобия — бессмертие. Определить, что она есть, трудно, ибо душа нематериальна. Душа есть то «я», которое каждый человек непосредственно ощущает как некий «центр» самого себя. Все действия души можно распределить по трем разрядам, или сторонам — и назвать их мыслительною, желательною и чувствующею частями души.

Мыслительная часть души. Это прежде всего рассудок, который заведует рассуждением, обдумыванием, нахождением решений, исходя из оценки той или иной внешней и внутренней ситуации. В человеке ничего не делается без оценки, обдумывания и соображения, пусть даже мы и не замечаем этого по привычности и быстроте. Из совокупности оценок складывается то, что мы называем знанием — это плод работы рассудка, плод мыслительного труда души. — Подручные силы рассудка есть: наблюдение, которое осуществляется посредством органов чувств тела — зрения, слуха и прочих; воображение — вспомогательная сила, восполняющая опытное наблюдение; память — некий архив, держащий в себе всё, что касается как всего человека, так, в особенности, работы мыслительной части души. В теле ей соответствует, главным образом, мозг.

Желательная часть души. Здесь действующая сила — воля. Она желает сделать, употребить, приобрести и проч. то, что находит для себя полезным, нужным и приятным, и не желает противного этому. Воля есть сила действующая, ее область и потребность — жить и действовать. Она держит в заведовании все силы души и тела, которые и пускает в ход, когда нужно. Сфера деятельности воли есть наши желания, которые определяются разнообразными потребностями. Вот эти желания и удовлетворяет волительная сила души.

Чувствующая часть души. Вся святоотеческая мысль единогласно относит ее к сфере деятельности сердечной. Трудно сказать с точностью, соответствует ли этот телесный орган чувственной сфере, но — так уже вошло в наш язык и образ мыслей то, что мы чувствуем — сердцем. Поэтому будем употреблять именно этот термин. Вот как пишет о чувствующей стороне души Свт. Феофан: «Сколь великое значение имеет в нашей жизни сердце! В нем осаждается всё, что входит в душу со–вне, и что вырабатывается ее мыслительной и деятельной стороною; чрез сердце проходит и то всё, что обнаруживается душою во–вне. Поэтому сердце называется центром жизни.

Дело сердца — чувствовать всё, касающееся нашего лица. И оно чувствует постоянно и неотступно состояние души и тела, а при этом и разнообразные впечатления… от течения жизни, понуждая… человека доставлять ему во всем этом приятное, и отвращать неприятное. Здоровье и нездоровье тела, живость его и вялость, утомление и крепость, бодрость и дремота, затем — что увидено, услышано…, что воспомянуто и воображено, что обдумывается… что делано и делается…, что благоприятствует или не благоприятствует нам…, всё это отражается в сердце и раздражает его приятно или неприятно…

Всякое воздействие на сердце производит в нем особое чувство, но для различения их в нашем языке нет слов. Мы выражаем свои чувства общими терминами: приятно — неприятно, нравится — не нравится, весело–скучно, радость — горе, и т. д. Сердце поддерживает энергию всех сил души и тела… Как спешно делается дело, которое нравится, к которому лежит сердце! А перед тем, к которому не лежит, руки опускаются и ноги не двигаются…

Таким образом видно, что сердце наше точно есть корень и центр жизни. Оно, давая знать о хорошем или худом состоянии человека, возбуждает к деятельности прочие силы, и после деятельности их опять принимает в себя, на усиление или ослабление того чувства, которым определяется состояние человека» (и ради которого предпринимается деятельность. — И.П.). Вот краткий очерк действия чувствующей стороны души.

Надо сказать, что рассмотренное нами членение души на силы, и резкое разделение тела и души, конечно, схематично. Человек есть неразделимое целое. Мы сами по себе знаем: страдает тело — страдает и душа; расстроена душа — начинает болеть тело. Душа и тело всегда выступают как единство. Это видно из хода наших дел. Рассмотрим течение (опять же, схематично) некоего дела.

Под влиянием тех или иных, телесных или душевных потребностей в сердце, т. е. в чувствующей стороне души, возникает соответствующее чувство, а в действующей части души — желание. Эти чувство и желание передаются в мыслительную часть души, т. е. в рассудок. Он, пользуясь внешними, полученными от телесных органов впечатлениями о текущей обстановке, извлекая из памяти опыты предыдущих схожих дел, строя в воображении возможный ход предстоящего дела, обсуждает, обдумывает, соображает, возможно ли привести дело в исполнение. Придя к выводу, что оно возможно, рассудок обдумывает далее, какие средства и способы нужно употребить к совершению дела и, приняв окончательное решение, передает эстафету воле, которая по плану, начертанному рассудком, побуждаемая чувством необходимости, исходящим из сердца, посредством тела совершает дело самим фактом.

По совершении дела рассудок обогащается опытом и оценивает доброту или худость плана, который он начертал для совершения дела, исходя из факта и способов его совершения. Воля вкушает покой от удовлетворения желания, сердце запечатлевает все обороты деятельности души и тела приятным чувством.

Если дело не удалось, то воля не вкушает покой, а в сердце стоит чувство неудовлетворенности, которое побуждает рассудок еще раз рассмотреть дело, и или отказаться от его выполнения, или изыскать другие способы к его совершению. Так идут все наши дела. Только весь ход этой внутренней работы показан нами развернуто, а в действительности совершаться он может за считанные мгновения, единым действием души и тела.

Вот кратко о душе и теле. Но есть в человеке третья, высшая его часть — дух. Душа и тело по преимуществу «обращены на устроение нашего временного быта — земного. И познания (души) все строятся только на основании того, что дает опыт, и деятельность ее обращена на удовлетворение потребностей временной жизни, и чувства ее порождаются и держатся… из ее состояний и положений видимых. Хоть и бывает в (душе) нечто выше сказанного, но то суть гостьи, заходящие в (душу) из другой, высшей области, именно — области духа.

Что же это за дух? — Это та сила, которую вдохнул Бог в лице человека, завершая сотворение его… Душа человеческая, хотя и сходна с душою животных в низшей своей части, но в высшей она несравненно превосходнее ее… Дух, вдохнутый Богом, сочетавшись с душою, несравненно возвысил ее над всякою другою душою». «Дух, как сила, от Бога изшедшая, ведает Бога, ищет Бога, и в Нем Одном находит покой. Неким духовным сокровенным чувством, (непосредственно) удостоверяясь в своем исхождении от Бога, (дух человеческий) чувствует свою полную от Бога зависимость, и сознает себя обязанным всячески угождать Ему и жить только для Него и Им». Можно усмотреть три проявления действия духа в человеке.

1. Страх Божий, или непосредственное благоговейное чувство, что Бог есть, что Он определяет нашу жизнь, что человек зависим от Бога и не может убежать от Него. На какой бы ступени развития не стоял человек, каких бы взглядов он ни придерживался — показанное чувство, пусть хотя бы и в редко возникающей интуиции, присуще ему по природе.

2. Совесть. Это есть всажденный от Бога в человека индикатор, который указывает, что — добро, и что — зло, что право и неправо, что должно, а что не должно делать, за всем этим имея как основу непосредственное чувство, что угодно Богу, а что не угодно, пусть даже эта основа и не сознается. Указав правое, совесть понуждает исполнить то, а сознав не–правое — не делать ни в коем случае; за исполнение требования совесть награждает утешением, за неисполнение — наказывает угрызением. «Совесть есть законодатель, блюститель закона, судия и воздаятель. Она есть естественные скрижали завета Божия, простирающие на всех людей» Мы видим, что, будь даже человек атеистом, совесть есть в нем, и действует хоть как–то.

3. Жажда Бога. В людях, не знающих Бога, она выражается в стремлении ко всесовершенному благу, пусть даже так, как каждый понимает это благо; а свидетельствуется она всеобщим недовольством тварной, видимой стороной жизни. «Что означает это недовольство? — То, что ничто тварное удовлетворить нашего духа не может. От Бога изшедши, Бога он ищет, Его вкусить желает, и, в живом с Ним пребывая союзе и сочетании, в Нем успокаивается. Когда достигнет сего, покоен бывает, а пока не достигнет, покоя иметь не может.»

Вот три действования духа в человеческой природе. Главное здесь — что дух всецело зависит от Бога, Им живет, Его чувствует, Его волю диктует, Его ищет, в Нем упокаивается, находя высший смысл и цель существования в Нем.

Дух проникает собою все силы души и одуховляет их. Так в мыслительной части, которая по природе должна довольствоваться лишь тем, что получает она из материального опыта, от духа в душе образуется стремление к идеальности, к познанию не только вещей и явлений, но невидимых оснований видимого мира, — каков его смысл, значение, цель, происхождение. Все это вещи идеальные, материально не существующие; но наш разум имеет от духа некое чувство и стремление к познанию их. К этому понуждает разум уверенность в существовании высшего, идеального уровня бытия, и неудовлетворение остановкой только на видимой, тварной его части.

В деятельной, волительной части души от действия духа является желание и производство бескорыстных дел, или добродетель. Будучи по природе устроительницей бытия только своей души, воля получает от духа стремление, так сказать, выходить за свои пределы, и, часто в ущерб себе или даже жертвуя собою, совершать дела любви. К этому понуждает волю совесть, которая имеет в себе начертание нормы жизни — праведной, доброй, святой.

Чувствующая часть души по природе должна заниматься тем, чтобы воспринимаемые чувством благоприятные или неблагоприятные состояния души и тела направлять к укреплению благоприятных и ослаблению неблагоприятных, воздействуя на волю и рассудок, то есть крутиться в кругу чувств, относящихся до себя, так сказать, корыстных, эгоистичных. От действия же духа является в сердце стремление и любовь к красоте, бескорыстное услаждение красотою. Дух по природе своей постигает красоту Божию, ею единою ищет наслаждаться; чувственной же части души он передает это стремление. «Не красивости только ищет душа, духом водимая, но выражения в прекрасных (земных) формах невидимого прекрасного мира, куда манит ее своим воздействием дух» («Что есть…» стр. 40–41).Здесь мы также видим жажду высшего, бесконечного, лучшего и неудовлетворение лишь материальным образом жизни. Здесь — и начало эстетики, как различения в сфере искусства хорошего и плохого.

Итак, всё это — дух, который, помимо собственного существования, проникает собою все силы души. Теперь скажем, как человек должен жить по замыслу Божию, как должен он править собою, исходя именно из собственного устроения, из того, как он вышел из творческих рук Божиих.

Главной, властной и определяющей всю жизнь человека частью его является дух. Он непосредственно чувствует свою живую, реальную, ежемгновенную всесильную связь с Богом, получая от Него неисчерпаемую силу существования. Совесть с определяющей силой диктует человеку непосредственно волю Божию по каждому конкретному случаю, так что человек имеет точное знание воли Божией. Жажда Бога немедленно удовлетворяется в каждый момент жизни, доставляя человеку неизъяснимое блаженство. Благодаря этому дух властно правит подчиненными ему силами — душою и телом. Мыслительная часть души управляется совестью, располагая всю свою деятельность так, чтобы она согласовывалась с волей Божией, имея целью — сообразить, как наилучшим образом творить ее. Желательная часть души, получая крепость от непосредственной связи с Богом, творит узнанную волю Божию с максимально возможным совершенством так, что Бог вверяет человеку власть над прочим созданием (то, что в книге Бытия означено, как хранить и возделывать рай, а также обладать землею и владычествовать над ней — Быт. 2: 15; 1: 28). Чувствующая сторона души — сердце — упокаивается в Боге, в Нем получая высшее и всестороннее, совершенное наслаждение, в полноте удовлетворяя жажду Бога вкушением Божественной красоты. Тело — послушное орудие, служит духу и душе, подчиняется им, удовлетворяет свои потребности в гармонии и соразмерности с духом и душою, не выходя за свои естественные пределы.

Отсюда видно, каковы цель и назначение человека, каким его сотворил Бог. Цель — жизнь с Богом, непосредственное вкушение Его, Богообщение — т. е. то, что уже сказали мы: быть причастниками Божеского естества (2 Петр. 1: 4), а назначение — творить волю Божию, быть как бы Его сотрудником, неким управителем, будучи начатком Его созданий (Иак. 1: 18) и венцом Его творения. Наконец, необходимо отметить, что человек сотворен бессмертным, — по духу и душе, а тело, будучи всецело подчинено им, тоже должно проникаться этим качеством, т. е. бессмертием.

Таков идеальный человек. И таким бы он и оставался, если бы на заре истории не произошла величайшая трагедия — грехопадение человека, которое изменило это идеальное положение вещей.

II. Повествование о грехопадении мы находим в 3–й главе книги Бытия. Господь, создав человека, заповедал ему не вкушать от древа познания добра и зла. Диавол, приняв вид змея, заронил в жене сомнения в истинности этой Божией заповеди, а затем оклеветал Бога, и соблазнил жену тем, что после вкушения запретного плода откроются глаза ваши, и выбудете, как боги, знающие добро и зло (Быт. 3: 5). Жена вкусила плода и дала и Адаму, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья и сделали себе опоясания (Быт. 3: 7). Услышав голос Бога, ходящего в раю, Адам и его жена скрылись от Него. Господь стал обличать Адама в нарушении заповеди; Адам свалил все на жену, сказав: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел (Быт. 3: 12) (т. е. и Бога косвенно обвинил). Жена, в свою очередь, сказала: змий обольстил меня, и я ела (Быт. 3: 13). Таким образом, ни в Адаме, ни в Еве не обнаружилось раскаяния за нарушение заповеди Божией.

После этого Господь проклял диавола, и Своим определением изменил жизнь людей. В раю она была бесскорбна и легка; отныне она становится скорбной, тяжелой, трудовой; ради греха первых людей изменилась и природа, стала враждебной человеку. Кроме того, в ответ на внутренние изменения в людях, вызванные грехом, Господь изгнал Адама и Еву из рая (ведь Адам и Ева перестали соответствовать раю, т. е. непосредственно жизни с Богом), предварительно объявив Адаму, что теперь он стал смертен. И в знак того, что отныне рай для людей закрыт, у сада Эдемского был поставлен Херувим с огненным мечом, чтобы охранять путь к древу жизни (Быт. 3: 24). Но прежде грехопадения человека, как учит Церковь, совершилось падение в мире невидимом: первый ангел возгордился, и с третью частью небесных сил отпал от Бога (Лк. 10: 18; Откр. 12: 7: 9; 12: 4; Ис. 14: 12, 15); позавидовав человеку, диавол, соблазнив, увлек его в падение.

Как понимать этот библейский рассказ? У многих повествование о грехопадении вызывает множество недоуменных вопросов. Некоторые толкователи (неправославные), взявшись отвечать на них, дотолковались до полной аллегоризации этого места Св. Писания, так что не осталось ничего ни от реальных лиц, ни от реальных событий. Адама стали трактовать как абстрактного «всечеловека», и т. д. Понимать нужно, конечно, так, как написано, но с очень существенной оговоркой.

Священное Писание называет реалии повествуемого события, такие, как «древо жизни», «древо познания добра и зла», «возделывание и хранение рая», хождение Бога в раю пополудни, и проч.; но что это такое — мы не знаем и знать не можем, поскольку все повествование относится к жизни мира до грехопадения, в особом месте — в раю; и конечно мы, живя в мире падшем, вне рая, не можем с точностью знать, чт о стоит за этим всем. Священное Писание указывает нам, что было так–то и так–то; но не проясняет указываемого, ибо мир после грехопадения стал другой.

Здесь необходимо сделать отступление. Обычно человек, знакомясь с библейским описанием грехопадения, задает такого рода вопросы: «Почему Бог запретил есть плоды с древа познания добра и зла»; или: «Почему Бог допустил грехопадение, зная (по предвидению), что человек падет»; «Почему за такую маленькую провинность — такое наказание, да еще всем потомкам?», и т. п. На это можно ответить следующее.

Люди часто задают Богу вопросы — «почему» и «как». Чаще всего это касается согласования наличной действительности со свойствами Божиими, такими, как благость, всеведение, всесильность и проч. Например, как согласовать страдания невинных детей — скажем, родившихся с мучительной болезнью — с благостью Божией и т. п. Дело здесь в том, что сама постановка вопроса неверна.

Основанием всего, началом и концом, первым основанием и опорой вещей и событий является воля Божия, в том или ином (непосредственном или опосредованном) ее проявлении. Познавательная, данная Богом, способность человека имеет своим пределом то, что человек может с точностью дознать (из Откровения Божия, из хода вещей, или иными способами), что та или иная вещь или событие суть или прямое действие или указание Божие, или попущение Божие, так или иначе восходит к воле Божией. Это человек понять может; а вот почему такова воля Божия, и как и по каким основаниям действует Бог — это человек никак не может понять.

«Мои мысли — не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои, говорит Господь. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших» (Исайи 55: 8–9). И еще говорит Писание: «Господь один праведен. Никому не предоставил Он изъяснять дела Его. И кто может исследовать великие дела Его?» (Сир. 18: 1–2). Апостол Павел весьма резко отвечает людям, которые ставят Богу подобного рода вопросы: А ты кто, человек, что споришь с Богом? (Рим. 9: 20), и дальше приводит цитату из пророка Исайи: «Горе тому, кто препирается с Создателем своим, черепок из черепков земных! Скажет ли глина горшечнику: «что ты делаешь»?» (Ис. 45: 9). «Изделие скажет ли сделавшему его: зачем ты меня так сделал?» (Рим. 9: 20). Итак, когда мы разбираем тот или иной вопрос, обязательно нужно дойти до основы его, т. е. дознать, что такова, и именно такова, воля Божия. На этом успокоиться, как на твердейшем основании: именно так сделал или повелел Бог. А почему и как и зачем Он так сделал? — не доискиваться, по причине недолжности для человека выставлять вопросы Богу и невозможности для нас адекватно понять это.

Впрочем, некоторые наведения, — возвращаясь к грехопадению, — сделать можно. Бог сотворил человека для блаженной и вечной жизни; однако по природе человек не неизменяем; как и любое создание, он может изменяться. Неизменен только Бог. Далее, Господь выделил человека из ряда всех сотворенных Им существ тем, что дал человеку богоподобный дар — свободу. Тот же дар получили существа мира невидимого — ангелы. Свобода же есть, в том числе, свобода выбора, свобода изменения. Для того, чтобы человек не употребил свободу во зло, Бог дал человеку одну заповедь — не есть от древа познания добра и зла. Этим в человеке поддерживались бы естественные добродетели — послушание Богу, доверие Ему, любовь к Нему, смирение перед Ним, а также элемент воздержания. Кроме того, можно принять мысль, что Бог хотел Сам сообщать человеку Свою волю и Свое разумение; человек же, соблазненный диаволом, предпочел получать это познание со–вне, не от Бога. Предвидел ли Господь, что Адам падет? Конечно. Но предвидение не есть определение такого, а не иного результата. Здесь все дело — в свободе. Употребив свободу во зло, пал денница; человек, послушав его, также злоупотребил свободой. А Бог уважает свободу, соглашается с ней, не стесняет ее: для этого выражением этого уважения и является заповедь, т. е. свободное нравственное предложение, но не детерминированная связанность.

Впрочем, это все — наведения, хотя и здравые. Нам важно, что грехопадение совершилось, и повлекло за собою последствия. Что же это за последствия?

Адам, ослушавшись Бога, совершил грех. «Грех есть беззаконие» (1 Ин. 3: 4), — определяет Священное Писание. Грех есть нарушение воли Божией, т. е. нарушение заповедей Божиих и попрание нравственного закона, напечатленного в совести человека. Но Адам, совершив грех, еще и утвердился в нем, отвергнув призыв Бога к покаянию, и тем свободно и сознательно отпал от Бога. Это отпадение воздвигло средостение между человеком и Богом (Еф. 2: 14), преграду между человеком и полнотой благодати Божией, которой он жил, которая определяла все его бытие. Наконец, сделанный грех рождает смерть (Иак. 1: 15). «Бог не сотворил смерти, и не радуется погибели живущих… Бог создал человека для нетления и соделал его образом вечного бытия Своего; но завистию диавола вошла в мир смерть» (Прем. 1: 13; 2: 23–24). Смерть же есть не что иное, как разрушение единства и гармонии тела и души, вследствие чего тело умирает и разлагается — «прах есть и в прах вернешься», сказал Бог (Быт. 3: 19), а душа, из–за отпадения от Бога и возникшего средостения между собою и Богом, оказывается вне Бога, т. е. в аду, в месте вечного (т. к. душа по природе бессмертна) мучения.

Кроме того, и внешний мир пострадал ради греха человека: «проклята земля за тебя, со скорбию будешь питаться от нее во все дни жизни твоей» (Быт. 3: 17), — сказал Господь Адаму; и в результате этого проклятия «вся тварь совокупно стенает и мучается доныне» (Рим. 8: 22). Но главное, что повредилось человеческое естество. В результате греха человек как бы сломался, испортился, исказился, его прекрасная гармоническая цельность раздробилась на множество осколков.

Пресеклась непосредственная связь человека с Богом. Жажда Бога перестала живо, непосредственно и реально удовлетворяться. Страх Божий, осознание Его перестали действовать с властной силой. Совесть затуманилась, потеряла принуждающее, абсолютное влияние на человека. Дух оказался оторванным, отделенным от Бога. Но дух — сила творческая, бесконечная; он остался таким, каким создал его Бог — т. е. со стремлением к идеальному, бесконечному. Но, будучи отлучен от своего Источника, он как бы поменял «вектор» своего направления: вместо возвышения к Богу обратился вниз, к душе и телу, и наполнил их отправления своей неудержимостью, бесконечностью.

Сердце перестало находить высший покой в Боге, разрушило стройность чувств, — теперь оно постоянно мятется, перескакивая от одного чувства к другому, ни в чем не находя удовлетворения, обретя от поврежденного духа приснодвижимость, неуспокоенность, круговращение чувств. Воля перестала действовать стройно, желания чрезвычайно умножились и пришли в беспорядок: то одного хочется, то другого, но ничем невозможно упокоить и удовлетворить их; одно желание кончилось — тут же другое желание охватывает душу; и сами эти желания усилились до бесконечности. Разум перестал мыслить здраво: образ мыслей покривился, потерял основы, раздробился, как бы неудержимо растекся. Мы видим, что сразу после грехопадения Адам скрылся от Бога — свидетельство безумия, ибо невозможно скрыться от всевидящего Бога.

Повредилась человеческая природа, а дух запечатлел это повреждение своей бесконечностью. Человек стал страстным, в его естество вошли страсти. Что это такое? Страсть — это нарушение естественного чина вещей, греховное мучительное состояние, вызванное невозможностью удовлетворения желаний. Почему невозможность? Потому что желания сделались бесконечными и вследствие этого выступили за пределы природы человеческой, т. е. перешли, переступили Божий замысел, Божию волю о человеке.

Наконец, тело вышло из подчинения душе и также наполнилось безудержным, бесконечным стремлением от поврежденного духа, т. е. стало страстным. Плотские потребности и желания приобрели властный, самодовлеющий характер. Человек перестал властвовать над собою; отныне над ним властвует грех, обладающий им посредством страстей, т. е. мучительных, неудержимых, выходящими за рамки человеческого естества стремлений. Это повреждение человеческой природы, которое мы можем усмотреть в себе ежечасно, называется первородным грехом.

Нужно отличать его от личного греха Адама. Мы не виноваты в грехе Адама; но наследуем его последствия — порчу человеческой природы. Она — в точности как наследственная болезн ь. Все мы, рождаемые в этот мир с поврежденным естеством, наследуем эту болезнь. Прибавьте к этому — отлучение от Бога, потерю рая, т. е. блаженства и вечной жизни, наконец — смерть, а после нее разрушение тела и (т. к. средостение между человеком и Богом остается) — пребывание души вне Бога, т. е. в аду, страшном и мучительном.

Вот состояние нашего падения. В нем может убедиться каждый, внимательно последя за собою хотя бы день. Но природа наша, хоть и сделалась расстроенной, поврежденной, открытой греху, все же не изменилась — человек остался образом и подобием Божиим, пусть и искаженным. Поэтому Бог не проклял человека, как Он проклял сатану и землю, но оставил возможность спасения и тут же изрек обетование о спасении (о Семени жены, Быт. 3: 15).

Чтобы это спасение наше совершилось, нам нужны две вещи, которые сами мы никак не можем сделать: 1) Оправдание — т. е. разрушение средостения между человеком и Богом, и 2) Освящение — т. е. исцеление нашей падшей природы. Как устроилось наше спасение, об этом поговорим в следующей беседе.

(В настоящей главе использовались цитаты из книги свт. Феофана Затворника «Что есть духовная жизнь и как на неё настроиться).