Третья часть. Воля в целом

Неизбежность порядка существования находит свою границу в человеке, не растворяющемся в функции, а также в том, что не может быть только одного, и притом окончательного, порядка существования. Человек, который хочет не только просто существовать, решает, какой порядок будет избран и утвержден; в противном случае человек полностью отдается во власть существования и подчиняется его решениям.

Решение, принимаемое человеком внутренне о своей сущности, является, правда, главной инстанцией его бытия, однако действительностью в мире оно может обладать лишь в зависимости от характера власти, в рамках целого, в котором люди могут прийти к единству воли в вопросе об устройстве мира и своего самоутверждения в нем. То, чем человек действительно становится, зависит от воления этой власти, определяющей существование в целом как историческую конкретность; зависит это также от воспитания, которое сознательно направляет определенным образом передачу человеческих возможностей от поколения к поколению.

Если действительность целого осознается как инстанция последнего решения, то рычагом, посредством которого проводится в жизнь решение, становится воля государства. Государственная воля — это воля человека обрести свою судьбу, что он никогда не может совершить в качестве отдельного индивида, а может только в своей общности посредством смены поколений. Государственная воля сразу же обнаруживает себя во множестве борющихся государств и в своем внутреннем напряжении, связанном с формированием своего определенного исторического образа. Для государственной воли порядок существования не является больше лишь предметом рационального планирования для всех людей, а становится предметом исключающего все остальное решения посредством применения своей власти. Она, правда, исходит из идеи государства благосостояния как экономической системы, однако направлена посредством него на самого человека.

Поскольку государство не может создать человека своей планомерно направленной волей, оно создает ему в идее по крайней мере область полнейших возможностей. Воля государства вынуждена прокладывать себе путь через неразрешимые трудности. Его особое положение в мире (в качестве всемирно-исторической ситуации) заставляет его усиливать свою мощь за счет раскрытия в нем человеческого бытия. И наоборот, человеческое бытие заставляет его ограничивать усиление своей мощи, если эта мощь направлена на уничтожение смысла и назначения человека — создать наивысший тип человека. Если когда-либо в государственном деятеле или солдате это внутреннее напряжение на мгновение смягчается и вызывает в нем возвышение человека, который благодаря этому усилит мощь своего государства, то на длительное время это напряжение между тем, чего требует ситуация данного момента, и единственно существенной целью — тем, во что превратится человек, устранено быть не может. Поэтому государственная воля может пасть до оппортунистической политики момента во. имя внешнего успеха; может также в плену духовного идеала игнорировать действительность момента и неправильно оценить всякое существование.

Конкретное содержание государства составляет свобода в выполнении человеком многообразия профессиональных идей, которые не могут быть осуществлены как простые функции внутри аппарата; субстанцию этого составляют люди, следующие посредством воспитания своей исторической традиции. В обоих случаях государство, обеспечивая массовый порядок, потому что этот порядок сохраняется только благодаря ему, может одновременно служить и защитой от этого массового порядка.

В той мере, в которой действует сознательная воля, будущее полностью зависит от политической и педагогической деятельности. Напрягать волю в бессилии перед ходом вещей, воздействовать на них — в этом мужество самобытия действующего в политике человека; в бессилии перед сложившимся типом человека все-таки делать все возможное, чтобы посредством передачи глубочайшего содержания традиции придать человеку благородство, заключена сила воспитателя.