Главная страница Случайная страница
КАТЕГОРИИ:
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
|
Царь Борис
Алексей Константинович Толстой.
ТРАГЕДИЯ В ПЯТИ ДЕЙСТВИЯХ ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Ц а р ь Б о р и с Ф е д о р о в и ч Г о д у н о в.Ц а р и ц а М а р и я Г р и г о р ь е в н а, его жена, дочь Малюты Скуратова.Ц а р е в и ч Ф е д о р, Ц а р е в н а К с е н и я - их дети.Ц а р и ц а И р и н а Ф е д о р о в н а, во иночестве Александра, сестра царя Бориса, вдова царя Федора Иоанновича.Ц а р и ц а M a p и я Ф е д о р о в н а Н а г а я, во иночестве Марфа, вдова Иоанна Грозного.Х р и с т и а н, герцог датский, жених царевны Ксении.Г о л ь к, Б р а г е - eгo советники.С е м е н Г о д у н о в, ближний боярин.К н я з ь В а с и л и й И в а н о в и ч Ш у й с к и й.П е т р Ф е д о р о в и ч Б а с м а н о в, боярин и воевода.Ф е д о р Н и к и т и ч Р о м а н о в, А л е к с а н д р Н и к и т и ч Р о м а н о в, К н я з ь Р е п н и н, К н я з ь Ч е р к а с с к и й, К н я з ь С и ц к и й, К н я з ь Г о л и ц ы н, С а л т ы к о в - бояре.А н д р е й П е т р о в и ч Л у п - К л е ш н и н, во схиме брат Л е в к и й.В а с и л и с а В о л о х о в а, боярыня.А ф а н а с и й В л а с ь е в, думный дьяк.В о е й к о в, воевода Тарский.Д е м е н т ь е в н а, барская барыня.Р и ч а р д Л и, посол английский.М и р а н д а, папский нунций.Б а р о н Л о г а у, посол австрийский.Л е в С а п е г а, посол литовский.Э р и к Г е н д р и х с о н, посол шведский.А в р а а м и й Л ю с, посол флорентийский.Г е р м е р с, любский бургомистр, присланный от ганзейских го- родов.А р х и м а н д р и т К и р и л л, посол иверский.Л а ч и н - Б е к, посол персидский.Ч е л и б е й, посол турецкий.Х л о п к о - К о с о л а п, атаман разбойников.Р е ш е т о, Н а к о в а л ь н я - его есаулы.М и т ь к а, разбойник.П о с а д с к и й.М и с а и л П о в а д и н, Г р и г о р и й О т р е п ь е в - беглые монахи.1-й, 2-й - часовые.1-й, 2-й - сыщики.1-я, 2-я, 3-я, 4-я - бабы.В р а ч.С т р е л е ц к и й г о л о в а.С п а л ь н и к.С т о л ь н и к.К р и л о ш а н к а.П р и с т а в.Б о я р е, б о я р ы н и, с т о л ь н и к и, р ы н д ы, с т р е л ь ц ы, п о с о л ь с к а я с в и т а, м о н а х и, б е г л ы е к р е с т ь я н е, р а з б о й н и к и, н и щ и е, с ы щ и к и, с л у г и и н а р о д. Действие - в Москве и ее окрестностях, в конце XVI и начале XVII столетий. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ ПРЕСТОЛЬНАЯ ПАЛАТА Салтыков и Воейков. С а л т ы к о вТы вовремя, боярин, с доброй вестьюВернулся из Сибири: угодилКак раз попасть в тот день, как государьВенчается на царство! В о е й к о в Богу слава! Довольно он откладывал венчаньеСо дня, как Земской думою соборнойНа царство был избран! С а л т ы к о в Да, да, в шеломе, А не в венце, с мечом заместо скиптра, Он ждал татар. Но хан, им устрашенный, Бежал назад! И то сказать: пятьсотНас вышло тысяч в поле. Без удараКазы-Гирей рассыпан - и ни каплиНе пролилося русской крови! В о е й к о в СлаваЦарю Борису! С а л т ы к о в Слава и хвала! Подумаешь: как царь Иван ВасильичОставил Русь Феодору-царю! Война и мор - в пределах русских ляхи -Хан под Москвой - на брошенных поляхНи колоса! А ныне, посмотри-ка! Все благодать: амбары полны хлеба -Исправлены пути - в приказах правда -А к рубежу попробуй подойтиЛях или немец! В о е й к о в Что и говорить! Воскресла вся земля! Царю недаромОт всех любовь. Такого ликованья, Я чай, Москва отроду не видала! Насилу я проехал чрез толпу; На двадцать верст кругом запруженыДороги все; народ со всех концовВалит к Москве; все улицы полны, И все дома, от гребней до завалин, Стоят в цветах и в зелени! Я думал: Авось к царю до выхода проеду! Куды! Я чай, от валу до КремляЧаса четыре пробирался. ТамУслышал я: в соборе царь Борис -Венчается! С а л т ы к о в Сейчас вернется в терем! В о е й к о вТы что ж не там? С а л т ы к о в Послов примать наряжен. В о е й к о вКаких послов? С а л т ы к о в Да мало ль их! От папы, От цесаря, от Англии, от Свеи, От Персии, от Польши, от Ганзы -Не перечтешь! В о е й к о в И всех их примет царь? С а л т ы к о вВсех с этого престола слушать будет! В о е й к о вПора, пора воссесть ему на нем! Семь месяцев венчания мы ждали! С а л т ы к о вА до того, чай, целых шесть недельПриять венец его молили! В о е й к о в Да, Смирению такому нет примера.До нас дошло, как вашим он моленьямВнять не хотел! С а л т ы к о в И если бы владыкаОт церкви отлучением емуНе угрозил - быть может, и доселеМы были б без царя! В о е й к о в А говорили: Честолюбив! С а л т ы к о в Поди ты! Мало ль чтоО нем толкуют! Говорили также: Он Дмитрия-царевича извел! В о е й к о вБезбожники! Бессовестные люди! Когда б извел Димитрия Борис, Он стал ли бы от царства отрекаться! С а л т ы к о вВестимо, нет! Когда скончался Федор, Рыдали все, но скорбь ничья сравнитьсяСо скорбию Бориса не могла. В о е й к о вЯ был уже в походе; не сподобилМеня господь к усопшего рукеС другими приложиться. Говорят, Был чудно светел лик его? С а л т ы к о в ТихаБыла его и благостна кончина.Он никому не позабыл сказатьПрощальное, приветливое слово; Когда ж своей царицы скорбь увидел, " Аринушка, - сказал он, - ты не плачь, Меня господь простит, что государитьЯ не умел! " И, руку взяв ее, Держал в своей и, кротко улыбаясь, Так погрузился словно в тихий сон -И отошел. И на его лицеУлыбка та последняя осталась. В о е й к о вЦарь благодушный! С а л т ы к о в После похоронПостриглася царица. В о е й к о в И тогда жеС ней заперся правитель? С а л т ы к о в В тот же день.Молениям боярским не внимая, Он говорил: " Со смертию царяПостыли мне волнение, и пышность, И блеск, и шум. Здесь, близ моей сестры, Останусь я; молиться с ней хочу яИ здесь умру! " Звон во все кремлевские колокола. В о е й к о в (подходя к окну) Идут, идут! НародВолнуется! Вот уж несут хоругви! А вот попы с иконами, с крестами! Вот патриарх! Вот стольники! Бояре! Вот стряпчие царевы! Вот он сам! В венце и в бармах, в золотой одежде, С державою и скипетром в руках! Как он идет! Все пали на колени -Между рядов безмолвных он проходитКо Красному крыльцу - остановился -Столпились все - он говорит к народу... Молчание; потом взрыв радостных криков. Целует крест - вот на крыльцо вступает -Как светел он! Сияние какоеВ его очах! Нет, сам Иван ВасильичВ величии подобном не являлся -Воистину, то царь всея Руси! Трубы и дворцовые колокола. Рынды входят и становятся упрестола; потом бояре; потом стряпчие с царской стряпней; потом ближние бояре; потом сам царь Борис, в полномоблачении, с державой и скипетром. За ним царевич Федор. Борис всходит на подножие престола. Б о р и с (стоя на подножье)Соизволеньем божиим и волейСоборной Думы - не моим хотеньем -Я на престол царей и самодержцевВсея Руси вступаю днесь. ВсевышнийДа укрепит мой ум и даст мне силыНа трудный долг! Да просветит меня, Чтобы бразды, мне русскою землеюВрученные, достойно я держал, Чтобы царил я праведно и мудро, На тишину Руси, как царь Феодор, На страх врагам, как грозный Иоанн! (Садится на престол.) Царевич Федор садится по его правую руку. В о е й к о в (опускаясь на колени)Великий царь! Господь тебя услышал: Твои враги разбиты в пух и npax! Воейков я, твой Тарский воевода, Тебе привезший радостную весть, Что хан Кучум, свирепый царь сибирский, На Русь восстать дерзнувший мятежом, Бежал от нас в кровопролитной битвеИ пал от рук ногайских мурз. Сибирь, Твоей опять покорная державе, Тебе навек всецело бьет челом! Б о р и сБлагодаренье господу! Да будетВ сей светлый день нам знамением добрымБлагая весть! Встань, воевода Тарский, И цепь сию, в знак милости великой, От нас прими! (Снимает с себя цепь и надевает на Воейкова.) Мой сын, царевич Федор, Вам здравствует со мной, бояре! ОнЛетами млад, но ко святой РусиЕго любовь равна моей. В нем будуГотовить мне достойного на царствоПреемника. Любить его, бояре, Я вас прошу! Федор кланяется. Б о р и с Да здравствует царевич! Живет царевич! С а л т ы к о в Государь, послыЖдут позволенья милости твоейНа царствии здоровать! Б о р и с Пусть войдут! Трубный туш и литавры. Входит посол английский, предшествуемый двумя стольниками; за ним идет егосвита и останавливается, не доходя престола. Посолподходит к престолу; стольники раздаются направо иналево. При входе следующих послов соблюдаются теже обряды. С а л т ы к о в Посол Елисаветы, Ричард Ли! Р и ч а р д Л иБритании Великой королеваЦарю Борису дружеский поклонУсердно шлет, его на русском тронеПриветствуя как друга своего, Как кровного, возлюбленного брата.Великий царь! Ей дорог несказанноС тобой союз, и, если бы избратьДля сына ты меж юными княжнамиБритании невесту захотел, Твое свойство вменила б королеваСебе в любовь и видела бы в немЗалог союза наших двух народовИ совершенье мысли Иоанна, Который был ей другом... Графа ДарбиМладая дочь красою превышаетКрасавиц всех, а кровь ее однаС Елисаветы королевской кровью! Б о р и сБлагодарю сестру Елисавету.Ее союзом боле дорожу, Чем всех других высоких государей, Писавших к нам о том же. Но мой сынФеодор млад еще о браке думать -Мы подождем. Ричард Ли отходит, предшествуемый стольниками.Трубы и литавры. Входит папский нунций. С а л т ы к о в Миранда, нунций папы! М и р а н д аВеликий царь всея земли Московской! Святой отец Климент тебе своеАпостольское шлет благословеньеИ здравствует на государстве! В знакОсобенной своей к тебе любвиОн утвердить твой титул предлагает, Как титулы богемских королейИ польских утвердил он. Если ж тыСвоей душой, миролюбиво-мудрой, Столь ведомой наместнику Христа, Как он, о царь, скорбишь о разделеньеРодных церквей - он через нас готовВойти с твоим священством в соглашенье, Да прекратится распря прежних летИ будет вновь единый пастырь стадуЕдиному! Б о р и с Святейшего КлиментаБлагодарю. Мы чтим венчанных римскихЕпископов и воздаем усердноИм долг и честь. Но господу ХристуМы на земле наместника не знаем.Наш царский сан, по воле божьей, мыОт русской всей земли прияли - боле жНи от кого не просим утвержденья. Когда святой отец ревнует к вере, Да согласит владык он христианскихИдти собща на турского султана, О вере братии наших свободить! То сблизит нас усердием единымК единому кресту. О съединенье жРодных церквей мы молимся все дни, Когда святую слышим литургию. Миранда отходит. Трубы и литавры. Входит посолавстрийский. С а л т ы к о вБарон Логау, цесарьский посол! Л о г а уВеликий царь! Рудольфус, римский цесарь, Тебе на царстве братский шлет поклон, Моля тебя помочь ему войскамиИ деньгами, чтобы могли султануМы дать отпор, безбожному Махмету, Грозящему из Венгрии идтиНа Австрию! Б о р и с Не в первый раз султануАвстрийским мы обязаны посольством.При Федоре, покойном государе, Мы учинили с вами договор: От турок вам помочь казною нашей, С тем чтобы вы взвели Максимильяна, Рудольфа брата, на литовский трон.Вы приняли исправно наши деньги, Но, под рукой, с Литвою сговорились -И Жигимонта свейского признали, Врага Руси, литовским королем! Л о г а уВеликий царь, мы не были вольны! Наш претендент, Максимильян, ЗамойскимВ Силезии был полонен. Б о р и с И вместоЧтобы его оружьем свободить, С Литвой скорей вы заключили мирИ даром нас поссорили с султаном. Л о г а уНе мы, о царь! Султан твой давний враг, И на Москву он хана насылаетНе в первый раз. Когда ты дашь емуНас одолеть, ты своего ж злодеяУсилишь, государь! Б о р и с Поход крестовыйЯ на него Европе предлагаю.Он враг нам всем, не мой один. Испаньи, Сицилии и рыцарям Мальтийским, Венеции и Генуи он враг, Досадчик всем державам христианским! Пускай же все подымут общий стягНа Турцию! Тогда не из последнихУвидят нас. Но до того мы будемЛишь наши грани русские беречь.Мы не хотим для Австрии рукамиЖар загребать. Казною, так и быть, Мы учиним вам снова вспоможенье, Войска ж свои пока побережем. Логау отходит. Трубы и литавры. Входит посол литовский. С а л т ы к о вПосол литовский, канцлер Лев Сапега! С а п е г аВеликий царь! Твой брат, король на Польше, Король на Свее и великий князьЗемли литовской, Третий Жигимонт, Прислал тебе со мною, Львом Сапегой, Его короны канцлером, поклонИ гратуляцию на царстве! НашеК концу приходит скоро перемирье, Но Жигимонт и мы, паны, хотимУже забыть вражду с Москвою. ТоКороль Батур с царем Иваном прались -На души ж их пускай тот ляжет спор! Ты ж новую вчинаешь династию, И твоему величеству не нужноЛитигиум тот старый пильновать.Коль Жигимонта свейским королемПризнаешь ты и титул обещаешьЕму давать, который у негоЕго ж правитель, Карлус, отымает, Эстонию ж землей признаешь польской -То мы тебе Ливонию уступимИ грамоту согласны подписатьНа вечный мир с Москвою! Б о р и с Пан Сапега! Ты шесть недель в Москве, кажися, ждал, Пока тебе перед собой явитьсяДозволил я. Ты времени довольноИмел узнать войска и силы наши.Сдается мне, мир будет ЖигимонтуНужней, чем нам. Ливонская земляС Эстонией есть вотчина РусиОт Ярослава Первого, от сынаВладимира Святого. Род мой нов, Но я с державой русскою приялПрава ее древнейших государей.Доколе жив, не уступлю из нихНи одного. Я Жигимонта свейскимНе признаю владыкой. Герцог КарлусВладеет Свеей. Титулов пустыхЯ не даю. С а п е г аТогда, великий царь, Осталось мне, всев на коня, до домуСкакать без мира? Б о р и с Доброго пути! С а п е г аНо, царь великий, я ж не за войною -За миром прислан я! Б о р и с Из уваженьяКо брату Жигимонту, перемирьеЯ вам продлю. В моей Боярской думеТы можешь мой услышать уговор. Сапега отходит. Трубы и литавры. Входит посол шведский. С а л т ы к о вПосол от Свей, Эрик Гендрихсон! Г е н д р и х с о нПреславный царь! Правитель свейский КарлусОт всей души тебе на государствеСвой шлет поклон и просит, чтобы в спореЕго чинов с литовским ЖигимонтомТы свейскую корону поддержал! Б о р и сЕго зовут на королевство? Г е н д р и х с о н Царь... Б о р и сДа, да, я знаю! Свейские чиныУже ему корону предлагали! Г е н д р и х с о нКогда тебе земли желанье нашейУж ведомо... Б о р и с Я знаю все. Г е н д р и х с о н Но герцогЧинам ответа не дал и короныЕще не принял... Б о р и с Он корону примет.К престолу Карлус призван всей землей -Он отказаться от него не может.Приветствую отныне королемЕго я свейским, Карлусом Девятым! И если брат наш Карлус с нами хочетПребыть в любви - пусть продолжает онВести войну с Литвою неуклонно, Ливонию ж с Эстонией признаетЗемлею русской. Мы ему на томНаш вечный мир и дружбу обещаем! Гендрихсон отходит. Трубы и литавры. Входит посолфлорентийский. С а л т ы к о вАврамий Люс, Флоренции посол! Л ю сТебе, царю Московский державы, Избранному любовью всей земли, Шлет Фердинанд, из рода Медицеев, Приветствие и дружеский поклон.Был дед его любовию народной, Равно как ты, к правлению призван -Достоинства сроднили оба рода: Как Козимо и как Лоренцо наш, Ты друг наук и вольного искусства.То ведая, тебе великий вождьФлоренции услуги предлагаетИ рад тебе художников своих, Ваятелей прислать и живописцев, Литейщиков и зодчих, да цвететТвоя земля не только славой бранной, Но и красой художества вовек! Б о р и сЛюбезного я брата, Фердинанда, Благодарю душевно; принимаюЕго любовь и добрую услугуПризнательно. Суров наш русский край; Нам не дал бог, как вам, под вольным небомКрасой искусства очи веселить; Но что над плотью высит человека, Что радует его бессмертный дух, От бога то ведет свое начало, И верю я, оно на пользу будетИ радость нам! Л ю с Прими же, государь, В знак непременной дружбы Фердинанда, Сей небольшой фиал. Иссечен онИз горного кристалла и оправленИскуснейшим из наших мастеров: Ему Челлини имя. Б о р и с Будет мнеДвояко дорог этот дар. ПоведайВеликому Флоренции вождю, Что если есть в земле моей русийскойЧто б ни было пригодное ему -Оно его! Люс отходит. Трубы и литавры. Входят ганзейские купцы: Гермерс и два ратсгерра, и подходят вместе к престолу.За ними идут слуги с дарами. С а л т ы к о в Любчанский бургомистер, От всех имперских вольных городов! Г е р м е р сЗемли русийской светлый императорИ славный царь! Любчанские купцыОт имени Ганзы высокохвальнойНа государстве здравствуют тебе! Усердье наше ведомо Русии: Когда еще голландцы и французы, И англичан пронырливый народВ твой славный край не знали и дороги, Уже Ганза исправно, аккуратноИ дешево все лучшие емуТовары доставляла; и за тоОна была русийскими князьямиИзбавлена от пошлин. Государь! Вели ж и ты, чтоб неприличных пошлинНе брали с нас! А мы, в усердье нашем, Тебе дары посильные несем.Из серебра литого вот фигуры: Фортуна вот - в ней двадцать фунтов с лишком -А это вот богиня Венус - в нейЕсть тридцать фунтов - это птица струс -А вот павлин - вот лев - вот два еленя -Вот два коня - петух - и славный богМеркуриус - всего сто десять фунтовИ двадцать три золотника! Б о р и с ИздавнаНам другом был почтенный город Любск.Благодарю Ганзу за поздравленьеИ за дары. Имперских городовИзбавить мы от пошлины не можем, Зане у нас купцы иных земельЕе несут. Но, в уваженье древнейС любчанами приязни, мы велимС них пошлин брать отныне половину, Товары ж их избавим от осмотра, С тем чтоб они, по совести, их самиНам объявляли. Г е р м е р с и п р о ч и е (махая шапками) Виват царь Борис! Купцы уходят. Трубы играют туш другого характера. Издругих дверей входит посол персидский; перед ним идетСемен Годунов, которому Салтыков уступает место. Запослом слуги его несут драгоценный престол. С е м е н Г о д у н о вВеликий государь! От шах-АббасаК тебе посол персидский, Лачин-Бек! Л а ч и н - Б е кВеликий, грозный и пресветлый царь! Твой друг и брат, Аббас, владыка перский, Здоровает тебе на государствеИ братский шлет поклон. Ты держишь РусьЕдиною могучею рукой -Простри, о царь, с любовию другуюНа моего владыку и примиОт шах-Аббаса, в знак его приязни, Сей кованный из золота престол, В каменьях самоцветных и в алмазах.Наследье древних шахов - изо всехЦеннейшее Аббасовых сокровищ! Б о р и сБлагодарю великого Аббаса.Его приязнь тем более ценю, Что слышал я, быть может ложно, будтоОн хочет мир с султаном заключить, Иверию ж, подвластную нам землю, И Александра, подданного намЕе царя, теснит. Л а ч и н - Б е к Великий царь, То клевета! Тебе сказал неправдуЦарь Александр. Он сам дружит султану, Как твоему, как нашему врагу! Б о р и сВпустить сюда султанского посла! Трубы и литавры. Входит посол турецкий и становитсярядом с персидским. Слуги его несут за ним дары. С е м е н Г о д у н о вК царю посол султанский, Челибей! Ч е л и б е йВсея Руси могучий повелитель! Султан Махмет, твой друг и брат, тебеЧерез меня на воцаренье шлетПриветствие и, в знак своей приязни, Седло и златом кованную сбруюВ каменьях драгоценных. Государь! Султан Махмет, добра тебе желая, Предостеречь тебя велит, что твойНеверный раб, царь Александр, замыслилТебя предать и к перскому АббасуВ подданство переходит! Б о р и с Пусть войдетОт Александра присланный посол! Входит архимандрит Кирилл и падает на колени передБорисом. А р х. К и р и л лВеликий, благоверный государь! Царь Александр, твой ревностный слуга, Тебе на царстве кланяется земно.Не попусти, о царь всея Руси, Ему вконец погибнуть! Шах-АббасБезжалостно, безбожно разоряетИверию! Султан Махмет турецкийОбрек ее пожарам и мечу! Ограблены жилища наши - женыПоруганы - семейства избиенны -Монастыри в развалинах - и церквиХристовые пылают! Ч е л и б е й Славный царь, Не верь тому - не мы, а персы грабятИверию! Л а ч и н - Б е к Великий государь, Не верь послу суннитского султана! На языке суннитов клевета, Обман и ложь! Не разоряют персыИверию - они лишь турок гонятВон из нее и только лишь твоихИзменников карают! А р х. К и р и л л Боже правый -Иверия моя! Ч е л и б е й (к Лачин-Беку) Шеит неверный! Султан тебе покажет в Испагане, Как гоните вы нас! Л а ч и н - Б е к Суннитский пес! В Стамбуле мы с тобою разочтемся! А р х. К и р и л лО государь, от злобы их обоихБудь нам защитой! Б о р и с Слушайте! Кто б ни былПодвластной нам Иверии теснитель -Шах иль султан - клянусь, не попущуНичьей руке касаться русских граней! Дьяк Афанасий! Ты напишешь ныне жБутурлину с Плещеевым приказВести полки на Терек. Лачин-Бек! Тебе был путь немалый к нам от моряХвалынского. Ты видел нашим войскомПокрытый край от Волги до Москвы.Пятьсот и с лишком тысяч поднялосяНа мой призыв. Когда я захочу, Я вдвое их могу поставить в поле.С Аббасом рад я в дружбе пребывать, Но должен ты в моей Боярской думеДать за него нам клятвенный обет: От перских войск Иверию очистить.А ты, султана турского посол, Неси ему дары его обратно! Нам ведомо, на нас кем поднят, шелКазы-Гирей, кичася силой ратной! Но он бежал! Прошли те времена, Когда Руси шатание и бедыВрагам над ней готовили победы! Она стоит, спокойна и сильна, Законному внутри послушна строю, Друзьям щитом, а недругам грозою! Челибей уходит. Звон дворцовых колоколов. Входятбоярыни, в большом наряде, по две в ряд. За нимицарица Марья Григорьевна и царевна Ксения. Всекланяются им в пояс. Они садятся по обе стороныпрестола. Наш царский долг окончен. Вот царицаС царевною пришли принять, бояре, Здорование ваше! Б о я р е Бьем челомЦарице и царевне! Им на царскомЗдороваем венчанье! Много летВам, матушки вы наши! Ц а р и ц а (с поклоном) Государи, Благодарим за ваше пожеланье! Прошу любить и жаловать меняС царевною! Б о я р е Господь благословиТебя, царевна наша! Божья пташка! Весенний цветик наш! К с е н и я (с поклоном) Не заслужилаВеликой вашей ласки я, бояре, И не себе любовь примаю вашу, Но батюшке-царю! Г о л о с а Касатка наша! Кто за царя не рад бы умереть? Но любим мы тебя не за него -За разум твой! За ласковый обычай! За тишину! За ангельские очи! Господь с тобой! Шум за дверьми. Входит стрелецкий голова. С т р е л е ц к и й г о л о в а Великий государь! Народа мы не можем удержать! Врываются насильно, голосят: " Хотим царю Борису поклониться, Царя Бориса видеть! " Б о р и с Настежь двери! Между народом русским и царемПреграды нет! Толпа народа вваливается в палату. Н а р о д Отец родной! ПовольНам светлые твои повидеть очи! Б о р и сДрузья мои, входите! ДорогиеВы гости мне! Зови, царевна Ксенья, Зови мирян к почестному столу! К с е н и я (кланяясь)Пожалуйте, миряне! Просим всехК нам на хлеб, на соль! Н а р о д Матушка-царевна! Дай на тебя полюбоваться! ОчиПорадовать! С т р е л е ц к и й г о л о в а (у дверей) Назад! Не будет места! И нищие полезли! Б о р и с Всем сегодняСвободный вход! Кто нищим вступит в терем, Имущим тот воротится домой! Входит новая толпа. Н и щ и е. Царь праведный! Царь милостивый! Воздайтебе Христос-бог с богородицей! Святая троица со Вар-варой-мученицей! Кузьма со Демьяном! Б о р и сВходите, божьи люди! Вы ж, бояре, Ведите всех к почестному столу! (Сходя с престола.)Царица и царевна, - ты, Феодор, -Гостей моих идите угощать! Вино и мед чтобы лились реками! Идите все - я следую за вами! Толпа народа, провожаемая боярами, идет во внутренниепокои. Царевич Федор, царица, Ксения и боярыни следуютза ними. Палата остается пуста. (Один.)Свершилося! В венце и в бармах яДержу бразды Русийския державы! Четырнадцать я спорил долгих летСо слепотой, со слабостью, с упорством -И победил! Кто может осудитьМеня теперь, что не прямой дорогойЯ к цели шел? Кто упрекнет меня, Что чистотой души не усумнилсяЯ за Руси величье заплатить? Кто, вспомня Русь царя Ивана, нынеПроклятие за то бы мне изрек, Что для ее защиты и спасеньяНе пожалел ребенка я отдатьЕдиного? Мне на душу не разЛожилось камнем темное то дело, И думал я: " Что, если не достигну, Чего хочу? Что, если грех тот даромЯ совершил? " Но нет! Судьба меняНе выдала! Я с совестию счетыСегодня свел - и не боюсь поставитьМоих заслуг и винностей итог! Могу теперь идти стезею чистой! Прочь от меня притворство и обман! Чрез пропасти и смрадные болотаК престолу днесь меня приведший мостЛомаю я! Разорвана отнынеС прошедшим связь! Пережита пораКромешной тьмы - сияет солнце снова -И держит скиптр для правды и добраЛишь царь Борис - нет боле Годунова! КЕЛЬЯ В НОВОДЕВИЧЬЕМ МОНАСТЫРЕ Крилошанка вводит Бориса. За ним входит Семен Годунов. Б о р и с (к крилошанке)Ты говоришь: царица на молитве? Не сметь ее тревожить. В этой кельеМы подождем. Крилошанка уходит. Давно ли здесь, в печали, С сестрою я беседовал вдвоем! (Смотрит в окно.)Вот терем тот, где я хотел провестьОстаток дней! Судьба не так решилаЗаместо рясы плечи багряницейМне облекла. Чу! Радостные крики, Сюда нас провожавшие, опятьПослышались! Ты с Шуйским объезжалСейчас Москву. Что молвят? Все ль довольны? С е м е н Г о д у н о вКому ж не быть довольным, государь? На перекрестках мед и брага льются, Все войско ты осыпал серебром; Нет из бояр ни одного, кому быТы не послал иль блюда золотого, Иль ценной шубы с своего плеча; Всех должников ты выкупил из тюрем -Кому ж не быть довольным? Только, царь, Не в гнев тебе: ты без разбора началВсех жаловать; ни на кого опалыНе наложил; и даже самых тех, Которые при Федоре хотелиТебя сгубить, ты наградил сегодня.Так, государь, нельзя. Обидно тоПокажется твоим усердным слугам, Что со врагами в милости своейТы смешиваешь их! Б о р и с Врагов уж болеНет у меня. Прошла пора борьбы, И без различья ныне изливатьсяДолжна на всех царя Русии милость, Как солнца свет. С е м е н Г о д у н о в И волю языкамТы всем даешь. Романовы доселеМутят бояр! Б о р и сЧто говорят они? С е м е н Г о д у н о вДа то же, что и прежде говорили: Не дельно, мол, при Федоре крестьянТы прикрепил; боярам недочет-деВ работниках; пустуют-де их землиОт той поры, как некого к себеИм сманивать! Б о р и с Я жалобу ту знаю.Дворяне мыслят как? С е м е н Г о д у н о в В огонь и в водуГотовы эти за тебя; немалоПоправились с тех пор, как Юрьев деньТы отменил. А тоже бить челомСбираются тебе, что в лес от нихБегут крестьяне. Б о р и с Сами виноваты; Сверх моготы с них требуют они; Крестьяне не рабы; не в кабалуЯ отдал их. На днях указ объявят: Что за какой надел кому нести. С е м е н Г о д у н о вВладельцы, царь, роптать начнут. Б о р и с Пусть ропщут, Всем угодить не властен человек; И если целой выгода землиВ ущерб пришлася стороне единой, Ту сторону не вправе я беречь. С е м е н Г о д у н о вНачни же, царь, с Романовых. СтроптивИх больно род, Феодор вот НикитичВедет такие речи... Б о р и с Он в отца; Не может мысли утаить. Тем лучше! Я не боюсь того, кто говорит, Что думает. Охотно я прощаюИх речи тем, чьи у меня в рукахТеперь дела. Уже не нужно мнеИ день и ночь, без отдыха, как прежде, За каждым словом каждого следить.К иным теперь могу я начинаньямМысль обратить. Иван Васильич ТретийРусь от Орды татарской свободилИ государству сильному началоПоставил вновь. Но в двести лет нас игоТатарское от прочих христианОтрезало. Разорванную цепьЯ с Западом связать намерен снова; Для Ксении из многих жениховНедаром мною датский королевичУже избран. С державами ЕвропыЗемля должна по-прежнему стать рядом, А в будущем их, с помощию божьей, Опередить. С е м е н Г о д у н о в Великий государь, Ты смотришь вдаль и царственной высокоТы мыслию паришь, а между темВокруг тебя не все идет так гладко, Как кажется. Романовых за речиИх дерзкие ты трогать не велишь; Но есть другой, опасливый на речи, На вид покорный, преданный слуга, Который вряд ли милости твоейУсердствует в душе: Василий Шуйский. Б о р и сНе мнишь ли ты, усердию егоЯ веру дал? Он служит мне исправноЗатем, что знает выгоду свою; Я ж в нем ценю не преданность, а разум.Не может царь по сердцу избиратьОкольных слуг и по любви к себеИх жаловать. Оказывать он ласкуОбязан тем, кто всех разумней волюЕго вершит, быть к каждому приветливИ милостив и слепо никомуНе доверять. К р и л о ш а н к а (докладывает) Боярин князь ВасилийИваныч Шуйский! Б о р и с Милости прошу. Шуйский входит.С объезда ты заехал, князь Василий? Что нового? Ш у й с к и й Да что, царь-государь, Не знаю, как тебе и доложить! На Балчуге двух смердов захватилиВо кружечном дворе. Они тебяПеред толпой негодными словамиОсмелилися поносить. Б о р и с За что? Ш у й с к и йЗа Юрьев день. Б о р и с Что сделала толпа? Ш у й с к и йНакинулась на них; чуть-чуть на клочьяНе разнесла; стрельцы едва отбили. Б о р и сГде ж эти люди? Ш у й с к и й Вкинуты покаОбои в яму. Б о р и с Выпустить обоих! Растолковать им, что на время толькоПрикреплены они, затем что всюдуШаталися крестьяне и скуделаЧрез то земля. Когда же приобыкнутСидеть на месте, снимется запрет. С е м е н Г о д у н о вПомилуй, царь! Ш у й с к и й Помилуй, государь! С е м е н Г о д у н о вДозволь пытать их, государь! Должно быть, Подучены они; другие могутНайтись еще! Б о р и с Не трогать никого.Хотели б вы, чтоб омрачил я деньВенчанья моего? День этот долженНачалом быть поры для царства новой; Светить Руси как утро должен онИ возвещать ей времена иныеИ ряд благих, безоблачных годов! Ш у й с к и йЦарь-государь, дозволь по правде молвить, По простоте: ведь страху-то ни в комНе будет так! Б о р и с Надеюся, не будет.Не страхом я - любовию хочуДержать людей. Прослыть боится слабымЛишь тот, кто слаб; а я силен довольно, Чтоб не бояться милостивым быть.Вернитеся к народу, повеститеПрощенье всем - не только кто словамиМеня язвил, но кто виновен деломПередо мной - хотя б он умышлялНа жизнь мою или мое здоровье! Семен Годунов и Шуйский уходят. Дверь отворяется. Двеинокини становятся по обе ее стороны. За ними входитцарица Ирина, во иночестве Александра. И р и н аПрости меня, великий государь, Я не ждала тебя сегодня. В церквиВ день твоего венчанья за тебяМолилась я. Инокини уходят. Б о р и с Царица и сестра! По твоему, ты знаешь, настоянью, Не без борьбы душевной, я решилсяИсполнить волю земскую и царскийПриять венец. Но, раз его прияв, Почуял я, помазанный от бога, Что от него ж и сила мне данаВладыкой быть и что восторг народаВокруг себя недаром слышу я.Надеждой сердце полнится мое, Спокойное доверие и бодростьВошли в него - и ими поделитьсяОно с тобою хочет! И р и н а Мир тебе! Б о р и сДа, мирен дух мой. В бармы я облексяНа тишину земли, на счастье всем; Мой светел путь, и как ночной туманЛежит за мной пережитое время.Отрадно мне сознанье это, ноЕще полней была б моя отрада, Когда б из уст твоих услышал я, Что делишь ты ее со мною! И р и н а Брат, Я радуюсь, что всей земли желаньеИсполнил ты. Я никого не знаю, Опричь тебя, кто мог венец бы царскийДостойно несть. Б о р и с В годину тяжких смут, Когда, в борьбе отчаянной с врагами, Я не щадил их, часто ты за тоМеня винила. Но, перед собойОдной Руси всегда величье видя, Я шел вперед и не страшился всеПреграды опрокинуть. Пред однойВ сомнении остановился я...Но мысль о царстве одержала верхНад колебанием моим... ПреградаТа рушилась... Не произнесеноДо дня сего о том меж нас ни слова.Но с той поры как будто бездны зевНас разделил... В то время, может быть, Ты не могла судить иначе, ноСегодня я перед тобой, Ирина, Очистился. Ты слышишь эти клики? В величии, невиданном поныне, Ликует Русь. Ее дивится силеИ друг и враг. Сегодня я оправданЛюбовию народной и успехомМоих забот о царстве. Я хотел быУслышать оправдание моеИ от тебя, Ирина! И р и н а ОправданьяТы ожидаешь, брат? В тот страшный день, Когда твой грех я сердцем отгадала, К тебе глубокой жалости оноИсполнилось. Я поняла тогда, Что, схваченный неудержимой страстью, Из собственной природы ею тыИсхищен был. Противникам так частоЖелезную являя непреклонность, Круша их силу разумом своим, Ты был дотоль согласен сам с собою.Но здесь, Борис, нежданный, новый, страшныйВ тебе раздор свершился. ВысотуТвоей души я ведала; твоиЯ поняла страданья. Не холодность -Нет, лишь боязнь твоей коснуться раныМеня вдали держала от тебя.Когда б ты мне открылся - утешеньем, Любовию тебе б я отвечала, Не поздними упреками. Но тыМолчал тогда - теперь же хочешь мноюОправдан быть? Брат, я за каждым днемТвоим слежу, моля всечасно бога, Чтоб каждый день твой искупленьем былВеликого, ужасного греха, Неправды той, через нее же нынеТы стал царем! Б о р и с Отвороти свой взорОт прошлого. Широкая река, Несущая от края и до краяСудов громады, менее ль светлаТем, что ее источники, быть может, В болотах дальних кроются? Ирина, Гляди вперед! Гляди на светлый путьПередо мной! Что в совести моейСхоронено, что для других незримо -Не может то мне помешать на славуРуси царить! И р и н а Цари на славу ей! Будь окружен любовью и почетом! Будь праведен в неправости своей -Но не моги простить себе! Не лгиПеред собой! Пусть будет только жизньЗапятнана твоя - но дух бессмертныйПусть будет чист - не провинись пред ним! Не захоти от мысли отдохнуть, Что искупать своим ты каждым мигом, Дыханьем каждым, бьеньем каждым сердца, Свой должен грех! И если изнеможешьПод бременем тяжелым - в эту келыоТогда приди... Б о р и с Твой приговор жесток.Безвинным я себя не мню. БезвиненНе может быть, кто с жизнию ведетВсегда борьбу, кто хоть какую цельПеред собой поставил, хоть какоеЖелание в груди несет. В ущербДругому лишь желанья своегоДостигнет он! То место, где я стал, Оно мое затем лишь, что другогоЯ вытеснил! Не прав перед другимиВсяк, кто живет! Вся разница меж нас: Кто для чего не прав бывает. Если, Чтоб тьмы людей счастливыми соделать, Я большую неправость совершил, Чем тот, который блага никакогоИм не принес, - кто ж, он иль я, виновнейПред господом? Ирина, от тебяМое принять пришел я оправданье -Я жду его - тебе до дна я душуМою открыл - еще ли не оправданЯ пред тобой? И р и н а Все ту же на тебеЯ вижу тень. Куда бы ни пошел ты, Везде, всегда, зловещая, онаИдет с тобой. Не властны мы уйтиОт прошлого, Борис! Б о р и с Постричься должен, Кто мыслит так! От дела отказаться! Отшельником в пустыню отойти! То не мое призвание. Мой грехЯ сознаю; но ведаю, что им лишьРусь велика! Оплакивать егоЯ не могу! Мне некогда крушиться? Не под ярмом раскаянья согбен, Но полный сил, с подъятою главою, Идти вперед я должен, чтоб РусиПуть расчищать! Прости, сестра. Кто прав -Ты или я - то времени теченьеПокажет нам. Злодейство ль совершилИль заплатил Руси величью дань я -Решит земля в годину испытанья! ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ ПОКОЙ ВО ДВОРЦЕ Царевич Федор, царевна Ксения и герцог Христиан датский. Ф е д о рВот уж который день, брат Христиан, Мы сходимся с тех пор, как ты помолвленСо Ксенией, и каждый раз тебя, Мне кажется, мы оба больше любим, Могли б тебя мы слушать без конца, Но ты досель о родине нам толькоРассказывал своей... К с е н и я Да, королевич, Пора, чтоб ты нам о себе поведал.Уже давно спросить тебя хочу я: Как вырос ты? И как доселе жил? И как во Фландрии сражался? Ф е д о р Все, Все расскажи нам, Христиан. Мы сталиТеперь с тобой родные; вместе намПришлося жить, так надо знать друг друга! К с е н и яНачни сначала. Детство нам своеСперва скажи! Х р и с т и а н Несложная то повесть, Царевна, будет: мой отец, король, Со мной простясь, услал меня ребенкомИз города в норвежский дальний замокИ указал там жить - зачем? - не знаю.Мрачны картины первых лет моих: Среди туманов северной природы, Под шум валов и сосен вековыхПрошли мои младенческие годы.Мне помнятся раскаты непогоды, Громады гор, что к небу вознеслись, С гранитных скал струящиеся водыИ крутизна, где замок наш повис. Ребенком там, в мечтанье одиноком, Прибою моря часто я внималИли следил за ним веселым оком, Когда в грозу катил за валом валИ, разбиваясь о крутые стены, Отпрядывал потоком белой пены.И с ранних пор сказанья старины, Морских бойцов походы и сраженьяОтважные мне навевали сны, И вдаль меня манили приключенья.В один покой случайно я проник; Висели латы там под слоем пыли, А на столе лежало много книг -Норвежские то летописи были.Я стал читать - и ими, как огнем, Охвачен был сильнее с каждым днем, И ярче все являлись мне виденья: Богатыри, и схватки, и сраженья. Так время шло. Четырнадцати летЯ призван был в столицу. Новый светОткрылся мне. Я с радостию детскойПредался жизни суетной и светской -Но ненадолго. Праздности моейСтыдиться стал я скоро. Прежних днейВоскресли сны и прежние виденья: Все те же сечи, схватки и сраженья. И думал я: настанет ли тот день, Когда мечта, которую с любовьюЯ все ловлю, как веющую тень, Оденется и плотию и кровью? И он настал. Вскипел великий бой, Священный бой за веру и свободу: Испании владыка встал войной, Грозя цепями вольному народу.Во Фландрию тогда Европы всейСтекалися единоверных рати -И из тюрьмы я вырвался моейНа выручку преследуемых братий. Ф е д о рДа, Христиан, мы слышали про то, Как ты с испанцем бился под Остендом.Счастлив же ты! Тебе уж двадцать лет! Ты мог уже свои изведать силы, Ты сам себя на деле испытал -А я! Х р и с т и а н Тебе, царевич, сужденаБлистательнее доля. Ты стоишьБлиз своего отца, чтоб у негоДержавою учиться управлять, Как те князья, которые отвсюдуСъезжалися в испанский стан, учитьсяУ Спинолы, у пармского вождя, Как управлять осадою. Ф е д о р Ты прав; Отца пример перед собою видеть -То счастье для меня, и лучшей долиЯ б не желал, как только научитьсяЕму в великом деле помогать.Но не легко дается та наука, А праздным быть несносно. Ты ж успелУзнать войну, ты отражал осаду, Ты слышал пушек гром, пищалей треск, Вокруг тебя летали ядра... Х р и с т и а н Да, И я узнал, что мужество и силаДолжны теперь искусству уступать; Что не они уже решают битвы, Как в славные былые времена, И грустно мне то стало. Но меняПоддерживала мысль, что я служуСвятому делу. К с е н и я И за это мнеТы, королевич... Ф е д о р Сразу полюбился? Так, Ксенья? К с е н и я Так. Но я бы знать хотела, Его спросить хотела б я: как онЧужую мог заочно полюбить? Х р и с т и а нЛегко мне дать ответ тебе, царевна: Ты не была чужая для меня! Царя Бориса чтит весь мир. ДалекоО нем молва в Европе разнеслась; Кому ж его вблизи случалось видеть, Обвороженный возвращался тотНа родину; но прославлял он столь жеВеличие правителя Русии, Сколь совершенства дочери его.Кто б ни был то, посланник, или пленный, Или купец ганзейский, - ни одинНе забывал царевну Ксенью славить, Ее красу и ум превозноситьИ неземную, ангельскую кротость.Рассказы те в мою запали душу; А дальний твой, несхожий с нашим край, Все, что молва о нем к нам приносила: Разливы рек, безбережные степи, Снега и льды, обычай, столь отличныйОт нашего; державы христианскойАзийский блеск, с преданьями отцовНам общими, - все это, как нарочно, Набросило волшебный некий светНа образ твой. Ты мне предстала тою, С кем связан я таинственной судьбою...Тебя добыть не мыслил я тогда, Но образ твой светил мне как звезда, Приковывал мои невольно взоры -И в шуме битв, в пылу кипящих сил, Я, рыцаря заслуживая шпоры, Тебе, царевна, мысленно служил! Ф е д о рБрат Христиан, как странно и как новоМне речь твоя звучит! Не думал я, Чтоб можно было полюбить кого, Не знаючи иль не видав. Но правдаМне слышится в твоих словах, и вместеВ них будто что-то чуется родное; И хорошо с тобой мне, Христиан, Так хорошо, как будто после долгойРазлуки я на родину вернулся.И Ксенья вот задумалась, смотри! К с е н и яЗадумалась я вправду. Новый мирТы, королевич, мне открыл. У насНе любят так. У нас отцы детейПосватают, не спрашивая их, И без любви друг к другу под венецОни идут. Я, признаюсь, всегдаДивилася тому. Ф е д о р Обычай этотК нам от татар привился, а до нихВольна была невеста женихаСама избрать. Х р и с т и а н Гаральд норвежский нашДочь Ярослава русского посватал.Но не был он в ту пору знаменитИ получил отказ от Ярославны.Тогда, в печали, бросился он в сечи, В Сицилии рубился много летИ в Африке, и наконец вернулсяВ град Киев он, победами богатИ несказанной славою, и ЭльсаГаральда полюбила. Ф е д о р Да, в то времяСтекалось в Киев много женихов.Другая Ярославна за ИндрикаФранцузского пошла, а третья дочь -За короля венгерского Андрея.Всем трем отец дал волю выбирать.Тогда у нас свободней, Христиан, И лучше было. В те поры у немцовБыл мрак еще, а в Киеве считалосьУж сорок школ. Татары все сгубили. Х р и с т и а нОтец твой то, царевич, воскресит, Вознаградит потерянное время! К с е н и яДа, Христиан. Но, верь мне, ты не знаешьЕще отца! Доселе видел тыЕго дела; но если б видеть мог тыЕго любовь к земле, его заботу, Его печаль о том, чего свершитьОн не успел, его негодованьеНа тех людей, которые б хотелиОпять идти по-старому, - и вместеТерпенье к ним, и милость без конца -Тогда бы ты узнал его! Х р и с т и а н Хотя быЕго не знал я вовсе - и тогдаОн за любовь великую твоюМне б дорог стал! К с е н и я Не потому егоЛюблю я, Христиан, что он отец мне; Нет, я за то люблю его, что онТак мало мыслит о себе! Ф е д о р То правда; Лишь об одной земле его забота: Татарщину у нас он вывесть хочет, В родное хочет нас вернуть русло.Подумаешь: и сами ведь породойМы хвастаться не можем; от татар ведьНачало мы ведем! Х р и с т и а н Но двести летВы русские. Татарской крови малоОсталось в вас. Ф е д о р Ни капли не осталось! И вряд ли бы нашелся на Руси, Кто б ненавидел более татар, Чем мы с отцом. Х р и с т и а н Они навряд ли такжеЦаря Бориса любят с той поры, Как он разбил, при Федоре, их силу! Ф е д о рВедь вот теперь сидим мы здесь втроемИ говорим свободно, а в народеВедь думают, что Ксеньи и доселеТы не видал, что ты ее увидишьЛишь под венцом! А вместе показатьсяИ думать вам нельзя, того обычай, Вишь, не велит! Хотелось бы мне знать: Когда она не пряталась, покаНевестой не была, зачем теперьЕй прятаться! К с е н и я Нельзя, сказал отец, Все разом переделать; глубокоПустил у нас чужой обычай корниИ медленно выводится. Ф е д о р К прискорбью! И матушка вот следует ему.Ей нелюбо, что видеться дозволилВам двум отец. Она бы под замкомТебя держать хотела! К с е н и я Не виниТы нашу мать за это, королевич.Не всякому дано так ясно видеть, Как батюшке. Ф е д о р Не то одно. Что грехУж нам таить! Еще за то коситсяНа Христиана наша мать, что онНе нашей веры. К с е н и я (к Христиану) Но ведь нашу веру, Не правда ль, примешь ты? Х р и с т и а н Не торопиМеня, царевна. В этом бог волен.Учителей я ваших обещалС благоговеньем выслушать, но толькоПо убежденью откажусь от верыМоих отцов. К с е н и я Тогда спокойна я.Не можешь, королевич, не принятьТы нашей веры. Без греха могу яТебя любить. Ф е д о р А я уж и подавно! Дадим же мы втроем обет друг другуЛюбить друг друга, помогать друг другу, Не мыслить врозь и вместе жить всегда! Ты, Ксения, согласна? К с е н и я Всей душой! Ф е д о рТы, Христиан? Х р и с т и а н И сердцем и душою! Ф е д о рНо в тайне пусть союз наш остается! Тем крепче будет он. Подумай только, Чего не сможем сделать мы втроем! Ты нас учи всему, чем превосходнаТвоя земля, а мы со Ксеньей будемТебя знакомить с Русью! Х р и с т и а н Дай мне богЕй вместе с вами послужить! Ф е д о р ВтроемМы воскресим то время, о которомВ старинных книгах ты читал, когдаТак близки были наши деды. Боже! Продли отцу его надолго дни, Чтоб Русью стала снова Русь! К с е н и я ГосподьУслышь тебя, Феодор! С т о л ь н и к (отворяя дверь) Царь идет! Б о р и с (входя)Я перервал ваш, дети, разговор.Вы горячо о чем-то толковали.Что, Христиан? Успел ты на РусиОбжиться с нами? Ф е д о рДа, отец! Он русский! И русский он обычай перенял: Он на пути к Москве, себе в забаву, Смирял неезженых коней! Б о р и с Нам ВласьевИ Салтыков так донесли. Ты любишьИскать везде опасность, Христиан, То укрощать коней, то по волнамЛадьею править в бурю? Х р и с т и а н Государь, Я датчанин. Нам, как и русским, любо, Когда не трубит бранная труба, Изведывать уменье или силуНад чем пришлось. Б о р и с Но Ксении моейТвоя отвага даровая можетНе по сердцу прийтись. Х р и с т и а н Царевна Ксенья! Скажи сама, по правде: женихаТы робкого могла ли б полюбить? К с е н и яНет, королевич. Б о р и с Если бы у насБыла война, тогда бы, Христиан, Ты удаль мог свою нам показать! Х р и с т и а нО, помяни ж ты это слово, царь! И если кто войну тебе объявит, Дай русскую вести мне рать! Клянусь, Я победить врагов твоих сумеюИль умереть, отец мой, за тебя! Ф е д о рА мне, отец, дозволь идти с ним вместе! Обоим нам дай кровью послужитьРодной земле! Б о р и с Любезен мне ваш пылИ ваша доблесть, юноши, но РусьОграждена от войн теперь надолго.Не чаем мы вторжения врагов; Соседние наперерыв державыНам предлагают дружбу и союз; Совместников на царство мы не знаем; Незыблем наш и тверд стоит престол -И мирными придется вам деламиДовольным быть. С т о л ь н и к (входит) Великий государь, -Боярин Годунов, Семен Никитич! Б о р и сПускай войдет! Ф е д о р Пойдем, брат Христиан, Пойдем, сестра. У батюшки дела! Все трое уходят. Входит Семен Годунов. Б о р и с (смотрит на него с удивлением)Что сталося с тобой? Чем так, Никитич, Встревожен ты? С е м е н Г о д у н о в Великий государь, Есть чем тревожиться! Возникнул слух: Царевич жив! Б о р и с Жив кто? С е м е н Г о д у н о в Царевич Дмитрий! Б о р и сС ума ты, что ль, сошел? С е м е н Г о д у н о в И сам бы радТак думать, царь; но с разных к нам сторонВсе та же весть приходит: жив Димитрий! Б о р и сКто слышал эту весть? С е м е н Г о д у н о в На площадях, В корчмах, везде, где только два иль триСойдутся человека, тотчас шепчутОни о том промеж себя. Б о р и с И что жПо-ихнему? Как тот царевич ДмитрийВоскреснуть мог? С е м е н Г о д у н о в Все та же басня, царь! Б о р и сКакая басня? Говори! С е м е н Г о д у н о в Ты помнишь -Когда, падучим схваченный недугом, Упал на нож и закололся он -Ты помнишь... Б о р и с Ну? С е м е н Г о д у н о в Нагие оболгалиТебя, что будто... Б о р и с Помню басню их.Ну, что ж? Когда б и вправду так случилось, Как мог воскреснуть он? С е м е н Г о д у н о в Убийцы, мол, Ошиблися - зарезали другого. Б о р и с (вставая)Кто смеет это говорить? ЕгоВесь Углич мертвым видел! ОшибитьсяНе мог никто! Клешнин и Шуйский, обаЕго в соборе видели! Нет, нет, То слух пустой; рассеется он скоро, Как ветром дым. Но злостным на меняЯ вижу умысел. Опять в том делеМеня винят. Забытую ту ложьИз пыли кто-то выкопал, чтоб еюКо мне любовь Русии подорвать! С е м е н Г о д у н о вРомановы Черкасских угощалиВчерашний день. За ужином у нихШла речь о том же. Слуги донесли. Б о р и сРомановы? Которых я щадил? Они молву ту распускают? Нет -Нет, этого терпеть нельзя! С е м е н Г о д у н о в Давно быТак, государь! Б о р и с Не будем торопиться -Их чтит народ... С е м е н Г о д у н о в Лишь развяжи мне руки! Б о р и с (про себя)Преступником в глазах народа царьНе может быть. Чист и безгрешен долженЯвляться он, чтобы не только воляВершилася его без препинанья, Но чтоб в сердцах послушных как святыняОна жила! (К Семену Годунову.) С Романовыми яПовременю. Но если кто в народеДерзнет о слухе том лишь заикнуться -В тюрьму его! Ступай разведай, какИ кем тот слух посеян на Москве? До корня докопайся - и о всемМне донеси! Семен Годунов уходит. (Один.) Нет, этого нельзя, Нельзя терпеть! Хоть я не царь Иван, Но и не Федор также. Против волиПришлось быть строгим. Человек не властенИдти всегда избранным им путем.Не можем мы предвидеть, что с дорогиОтклонит нас. Решился твердо яОдной любовью править; но когдаДержать людей мне невозможно ею -Им гнев явить и кару я сумею! ПОКОЙ ЦАРИЦЫ МАРИИ ГРИГОРЬЕВНЫ Царица и дьяк Власьев. Ц а р и ц аСкажи мне все; не бойся молвить правду; Твои слова не выйдут из покояИз этого. Когда ты с СалтыковымБыл в датскую посылан землю сватом, Что ты узнал о женихе? В л а с ь е в Все вестиО нем я, матушка-царица, прямо, Как слышал, так и отписал к царю, Не утаил ни слова. Ц а р и ц а Не хитриСо мной, голубчик. Ты, чай, боле знаешь, Чем отписал. Зачем король покойныйУслал его ребенком от себя? В л а с ь е вНе ведаю, великая царица. Ц а р и ц аЯ ведаю. Король не почиталЕго за сына. Так ли? В л а с ь е в Видит бог, О том не знаю. Ц а р и ц а Афанасий Власьич, Тебе со мной ломаться не расчет.Ты думный дьяк, да только ведь и мыНе из простых. Иным словечком нашимТебе не след бы брезгать. В гору можетОно поднять, да и с горы содвинуть! Ну, говори ж, да не утаи, дружок: Ведь до рожденья этого ХрестьянаВ совете быть король уж пересталС своею королевой? В л а с ь е в Были толки. Ц а р и ц аНу, видишь ли! В л а с ь е в Великая царица, Где ж толков не бывает? Мало ль чтоБолтает люд! Но смерти королевыКороль вернул его к себе; и жил жеОн при дворе с своим со старшим братом, Как королевский сын! Ц а р и ц а Не зауряд ли? И старший брат, теперешний король, Кажись, не больно жаловал его.Так, что ли? В л а с ь е в Всяко люди говорят; Язык-то, благо, без костей. Не знаю, Как было прежде, ноне же ониВ согласии; король его зоветСвоим любезным братом. Ц а р и ц а А когдаЗахочет царь, как он уже задумал, Его эстонским сделать королем, Тогда его как братец будет звать? Дороже, чай, эстонская земляЕму родства покажется с царем! Найдутся и улики. Ксенья ж нашаОчутится за неким басурманомБез племени и роду! В л а с ь е в Эх, царица! Бояться волка - не ходить и в лес! Что толковать, когда царевна КсеньяПомолвлена! Ц а р и ц а Помолвка не венец.Когда бы ты, голубчик, согласилсяСказать царю, что мне ты повестил... В л а с ь е вПобойся бога, матушка-царица, Я ничего не говорил тебе! Ц а р и ц аНу, ну, добро! Мы знаем то, что знаем; Ступай, дружок, не бойся ничего! Власьев уходит. (Обращаясь к двери.)Дементьевна! Д е м е н т ь е в н а (входя)Здесь, матушка-царица! Ц а р и ц аНу, что ты там про них узнала? Д е м е н т ь е в н а ВсталиРанехонько; на Воробьевы горыПоехали; с царевичем женихВсе ехал рядом; много говорилиПромеж собой; смеялися; потомСкакались вместе; обскакал женихЦаревича; но этот ничего, Сам будто рад; души, вишь, в нареченномНе чает зяте! Ц а р и ц а С толку вовсе немчинЕго уж сбил. Д е м е н т ь е в н а Вернулися к закуске; Откушавши с царевною втроем, В покое царском вместе оставались, Как царь поволил. Ц а р и ц а Новые порядкиЗаводит царь. Он с ними, что ль, сидел? Д е м е н т ь е в н аНет, матушка; спустя часок изволилВойти в покой; пришел Семен Никитич, Они ж ушли: царевич с женихом, Царевна во светлицу. Ц а р и ц а А часокТаки сидели вместе? Ну конечно, Коль выдают за немчина ее, Так и обычай надо ей немецкийПеренимать. Что слышала еще? Д е м е н т ь е в н аБоярыня вернулась ВасилисаИз Киева. Твои повидеть очиЖдет позволенья. Ц а р и ц а Милости прошу.Пускай войдет. Дементьевна уходит. Входит Волохова и кланяется в землю. Здорово, Василиса! Вернулась с богомолья своего? Ну что, голубушка? Как можешь? В о л о х о в а ТерпитГосподь грехам, великая царица! Ц а р и ц аЧто ж? Видела Печерскую ты лавру? Чай, хорошо? В о л о х о в а Ох, матушка-царица, Как хорошо! Ох-ох, как хорошо! Просвирку вот там вынула во здравьеТвое, царица; а вот эту вотЗа упокой родителя твого, Григория Лукьяныча! Ц а р и ц а Спасибо, Голубушка. Ну, что путем-дорогойУзнала ты? В о л о х о в а Чудесное настало, Царица, время. Знаменья являетВезде господь: всходили три луныНамедни враз; теленком двухголовымКорова отелилась; колокольниОт ветра падают. И все то мнеПечерский некий старец толковал: Великие настанут перемены, И скоро-де совсем не будет можноУзнать Руси! Ц а р и ц а Да. И теперь ее, Пожалуй, не узнаешь. Чай, слыхала? Посватали царевну! В о л о х о в а Как не слышать! От радости, поверишь ли, царица, И ноги подкосились! Ц а р и ц а Ну, немногоТут радости. В о л о х о в а Как, матушка? Ц а р и ц а Да развеСвоих князей-то не было? Не тоВ Литве князей довольно православных! Чай, каждый рад бы выехать к царю, Аксиньюшку посватать! В о л о х о в а А еще бы! Еще б не рад! Ц а р и ц а Чем немчина бог вестьОтколь выписывать. В о л о х о в а Ах, свет-царица! Сказать ли правду? Как узнала я, Что немчин он, так и кольнуло в сердце! Ей-богу, право! Ц а р и ц а Слушай, Василиса: Ведь неспроста оно могло случиться! В о л о х о в аА именно, что неспроста, царица! Не с ветру, матушка! Ц а р и ц а Он, окаянный, Приворожил царевну. И царяС царевичем, должно быть, обошел.Я Федора не узнаю с тех пор, Как на Москву жених приехал. СмотритЕму в глаза, и только! В о л о х о в а Право дело, Царица-матушка! Вестимо, так! Признаться, я о том лишь услыхала, И говорю: " Владычица святая! Тут приворот! " Ц а р и ц а А как по-твоему? Помочь нельзя? В о л о х о в а Как, матушка-царица, Как не помочь! Разведать только надо: В чем сила-то его? Да эту силуИ сокрушить. Следок его, царица, Дай вынуть мне и погадать на нем. Ц а р и ц аНу, а потом? В о л о х о в а Потом его и силуМы сокрушим. Есть корешок такой. Ц а р и ц аСпасибо, мать. Прости ж теперь. Об этомС тобою песле потолкуем мы. Володова уходит. (Одна.)Спесив уж больно стал со мной БорисФеодорыч. Дочь вздумал, не спросисьУ матери, за басурмана выдать! Нет, погоди! Еще поспорим вместе! ЛЕС. РАЗБОЙНИЧИЙ СТАН Атаман Хлопко-Косолап сидит на колоде. Перед нимесаул Решето. Другие разбойники стоят или сидят от- дельными кружками. Х л о п к о. Хорош бы день, да некого бить. Кто сего-дня на Калужской засеке? Р е ш е т о. Саранча с десятью молодцами. Х л о п к о. А у Красного Столба? Р е ш е т о. Шетопер с Поддубным. Митька сидит коломосковской дороги. Х л о п к о. Один, что ли? Р е ш е т о. Кого ему еще? Он и один десятерыхстоит! Подходит есаул Наковальня. Н а к о в а л ь н я. Атаман! Обходчики еще пять чело-век крестьян привели; к тебе просятся. Вот уж третья ар-тель на этой неделе. Х л о п к о. Эк их подваливает! Кажинный день новые! Давай сюда. Наковальня уходит. (К Решету.) А повесили тех молодцов, что к нам воеводавчера подослал? Р е ш е т о. Чем свет обоих вздернули. Х л о п к о. Ладно. Наковальня возвращается с пятью крестьянами. Они кланяются Хлопку в пояс. Г о л о с а. В ноги! В ноги! Крестьяне кланяются в ноги. Х л о п к о. Зачем пришли? К р е с т ь я н е. К твоей милости! Х л о п к о. Чего просите? О д и н к р е с т ь я н и н. Защити, отец родной. Отвотчинников своих утекли. Хотим служить тебе вольнымилюдьми! Х л о п к о. Что, солоно, чай, на привязи пришлось? Д р у г о й к р е с т ь я н и н. Невмоготу, родимый.Работы ну-тебе, а уходить не смей. Напред того, бывало, нелюбо тебе у кого - иди куда хошь! Который вотчинникбудет пощедливей, к тому и иди! А ионе, каков ни будь, где тебя указ тот застал, там и сиди; хошь волком вой, а сиди. Х л о п к о. Спасибо царю: о нас постарался; нашегополку прибыло. В с е к р е с т ь я н е. Защити, отец! Прими к себе! Х л о п к о. Много вас приходит; да так уж быть, приму. А уговор такой: что прикажу - то, не разговари-вая, делать. А кто что не так - одна расправа: петля нашею. Согласны? К р е с т ь я н е. Согласны, батюшка! Будем служитьтебе! Х л о п к о. Ну, ступайте в курень! Крестьяне уходят. Является посадский. П о с а д с к и й. Кто здесь Хлопко? Р а з б о й н и к и. Этот откуда выскочил? - Кто онтакой? С неба свалился? - Да ты знаешь ли, куда попал? -Смотри, и шапки не ломает! П о с а д с к и й. Глухи вы, что ли? Где атаман ваш? О д и н р а з б о й н и к. Вишь, какой шустрый! Да тыразве о двух головах? П о с а д с к и й. А вы, чай, с придурью? Да я и безвас найду его! (Осматривается и идет прямо на атамана.)Ты Хлопко-Косолап! Х л о п к о. Косолап и есть. Неладно скроен, да креп-ко сшит. Побываешь в моих лапах-узнаешь меня! П о с а д с к и й. Хаживали на медведя, не в диковинунам. Ропот.А коли ты атаман, так чего смотришь? За полверсты от-сель меня с двумя товарищи остановил тюлень какой-то, здоровее тебя будет. Я ему толкую: мы к тебе; а он, ува-лень, не говоря ни слова, сгреб их двух да и потащил. Р а з б о й н и к и. Ха-ха-ха! Да это они на Митькунаткнулись! П о с а д с к и й. Я бы разбил ему череп, да с тобойссориться не хотел. Х л о п к о. Эй, милый человек! Да ты, я вижу, безчинов! П о с а д с к и й. Не в моем обычае. Х л о п к о. А вот я тебя, душа моя, сперва на суквздерну, а потом спрошу об имени-прозвище. П о с а д с к и й. Ну, нет, шутишь. Раздумаешь вздер-нуть! Х л о п к о. Да кто ж ты такой? П о с а д с к и й. Сперва пошли свободить товарищей, а пока дай горло промочить. (К разбойникам.) Эй! Ви-на! (Садится рядом с Хлопком.) Я к тебе за делом, дя-дя; ты нужен мне. Как по-твоему, кто у нас царь наРуси? Х л о п к о. Да ты и вправду не шутишь ли со мной? П о с а д с к и й. Я не шучу. А ты не отлынивай, гово-ри: кто царь на Руси? Х л о п к о. Как кто? Борис Федорыч! П о с а д с к и й. Неправда! Не отгадал! Дмитрий Ива-ныч. Х л о п к о. Какой, шут, Дмитрий Иваныч? П о с а д с к и й. Да разве их два? Вестимо какой! Сын царя Ивана! Тот, кого вор Годунов хотел извести, да не извел! Тот, кто собирает рать удальцов, на Москвувернуться, свой отцовский стол завоевать! Не веришь? Я от него к тебе прислан. Он жалеет вас; зовет тебя, совсеми людьми, к литовскому рубежу! Разбойники столпляются вокруг посадского. Г о в о р. Слышь, слышь! Царевич зовет! Недаром шламолва, что жив царевич! Х л о п к о. Молву-то мы знаем, да кто ж мне пору-кой, что этот к нам не подослан? П о с а д с к и й. Какой тебе поруки? Через месяц, много через два услышишь о Дмитрии. Чем тебе здесь отБорисовых воевод отстреливаться, иди ко Брянску лес-ными путями, становись под царский стяг! Великий госу-дарь пожалует тебя; у него с тобой один супостат - ворГодунов! Х л о п к о. А, черт возьми, пожалуй, и правда! Шум за сценой. Является Митька, таща за шиворот одной рукой Мисаила Повадина, другой - Григория Отрепьева. Р а з б о й н и к и. Вот он и Митька! Ай да Митька! Ай да тюлень! Тащи, тащи! Не давай им упираться! Тащи их сюда, посмотрим, что они за люди! М и т ь к а (подтащив обоих к Хлопку). Пущать, что ли? Х л о п к о. Погоди пущать: допросим их сперва. Ктовы такие? Ты кто? М и с а и л. Смиренный инок Мисаил! Х л о п к о. А ты? Г р и г о р и й. Смиренный инок Григорий! Х л о п к о. Зачем пришли? М и с а и л. Не сами пришли, пресветлый и многослав-ный воевода! Влекомы есмы силою хищника сего! Х л о п к о. Да в лес-то мой как вы попали? Г р и г о р и й. От немощи человеческий плотскими бо-римые похоти, из монастыря пречестного Чуда, что наМоскве-реце, бежахом! М и с а и л. А простыми словами: из-под начала ушли; яви нам милость, повелитель, дай у себя пристанище! Х л о п к о. Биться дубинами умеете? М и с а и л. Не сподобил господь. Х л о п к о. А на кулаках деретесь? Г р и г о р и й И сей не вразумлены мудрости. Х л о п к о. Так на кой вы мне прах? М и с а и л. Прийми нас, славный витязь, душеспасе-ния ради! Г р и г о р и й. Насыти нас, гладных, паче же утолижажду нашу соком гроздия виноградного, сиречь: велипеннику поднести! Х л о п к о. Пеннику вам поднесут; только у меня та-кой обычай: кого к себе примаю, тот сперва должен своюудаль показать. Выходите оба с Митькой на кулачки.Коли вдвоем побьете его, будет вам и пристанище. Хохот между разбойниками. М и т ь к а. Пущать, что ли? Х л о п к о. Пущай! М и с а и л. Умилосердись, повелитель! Г р и г о р и й. Не обреки, воевода, членов наших со-крушению! Х л о п к о. Да разве он один вам двоим не под силу? М и с а и л. Свиреп и страховиден! Г р и г о р и й. Дикообразен и скотоподобен! П о с а д с к и й (вставая). Оставь их, дядя Косолап! Где инокам смиренным кулачиться? Вот я, пожалуй, выйдузаместо их! Х л о п к о. Ты? П о с а д с к и й. Ну да, я. Х л о п к о. На Митьку? П о с а д с к и й. На Митьку, коли он Митька. Х л о п к о. Один? П о с а д с к и й. А то как же еще? Х л о п к о. Да ты знаешь ли Митьку? Ведь коли тыподослан, я успею повесить тебя, а коли ты вправду отцаревича, так не след тебе убиту быть. П о с а д с к и й. За меня не бойся! Х л о п к о. Ой ли? Ну, как знаешь, посмотрим. Ста-новись, Митька! М и т ь к а. Чаво становиться-то? Х л о п к о. Ну, собачий поп, не разговаривай, стано-вись! П о с а д с к и й. Померяемся, тезка! Побей меня. М и т ь к а. А что ты мне сделал? П о с а д с к и й. Так тебе надо что сделать сперва? Изволь! (Сшибает с него шапку.) М и т ь к а. Что ж ты это? П о с а д с к и й. Мало с тебя? (Толкает его в бок.) М и т ь к а. Не замай - тресну! П о с а д с к и й. А я тебя! М и т ь к а. А ну, подойди! Разбойники хохочут. Бой зачинается. Митька и посадский, став другпротив друга, ходят кругом, левая рука на тычку, правая на маху. Мисаил и Григорий садятся на землю и смотрят. П о с а д с к и й. Что ж не бьешь? М и т ь к а. А вот постой! Хочет ударить Посадского; тот увертывается и бьет его в плечо. М и с а и л. Эх! Г р и г о р и й. Раз! Разбойники хохочут. М и т ь к а. Ты чаво вертишься? П о с а д с к и й. Не буду, тезка. Изловчись, я подо-жду. М и т ь к а (размахнувшись). Так на ж тебе! Бьет сплеча, Посадский сторонится, Митька с размаху падает оземь. П о с а д с к и й (притиснув его коленом). Убить альжива оставить? Р а з б о й н и к и. Ай да молодец! - Вот лихо было! -Невиданное дело! - Митьку оседлал! П о с а д с к и й (отпуская Митьку). Кого люблю, тогои бью. Вставай, тезка, помиримся! Приходи в Северскуюземлю, под царский стяг! Царевич Дмитрий пожалуеттебя! Х л о п к о. Так ты, что ли, вправду от царевича? По-божись! П о с а д с к и й. Как бог свят, сам Дмитрий зо-вет вас! Много ль у тебя беглых крестьян, дядя Косолап? Х л о п к о. Довольно есть, да мне все не верится... П о с а д с к и й (к толпе). Православные! Когдасядет Дмитрий на свой отцовский стол, всем Юрьев деньотдаст, все кабалы порешит, всем свобода постарому! К р и к и. Воздай ему господь! Помоги ему на престол! П о с а д с к и й. Казну Борисову меж вас разделит! К р и к и. Живет Дмитрий Иваныч! П о с а д с к и й. А теперь, ребята, атаман велит проего царское здоровье допьяна напиться! Выставляйте чаны! Выкачивайте какие там у вас бочки! Дядя Косолап угощает! Общее смятение, шум и крики. Посадский незаметно скрывается. Х л о п к о. Эй ты, пострел! Да где ж это он? О д и н р а з б о й н и к. Кто? Х л о п к о. Как кто? Тот, кто взбудоражил нас! Р а з б о й н и к. Он сейчас тут стоял. Х л о п к о. Куда ж он пропал? Насатанил да и про-валился! Эй вы, отцы святые, кто это был? М и с а и л. Не вем. Г р и г о р и й. Не сказался ми. Х л о п к о. Как, черти, не сказался? Ведь вы с нимпришли, наплешники? М и с а и л. На исходище путей стеклися, повелитель! Сладкоречием мужа сего прелыценны есмы! Г р и г о р и й. Он же убеди нас купно с ним пред очесапредстати твоя, имени же своего не объяви! Х л о п к о. Ну, диковина! К р и к и. Эхма! Царевич в Северскую землю зовет! На Москву хочет вести! - Нам Борисову казну отдает! -К царевичу! К царевичу! Веди нас, атаман! - Когда к ца-ревичу поведешь? Х л о п к о. Ну, добро, добро, дьяволы! Завтра тронемся! Шум и смятение ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ ПОКОЙ ВО ДВОРЦЕ Борис сидит перед столом, покрытым бумагами. Б о р и сНелепая, безумная та весть -Не выдумка! Неведомый обманщик, Под именем Димитрия, на насИдет войной; литовскую он шляхтуС собой ведет, и воеводы нашиПередаются в ужасе ему! Кто этот вор, неслыханный и дерзкий? Селения к нему перебегают -Молвой Москва встревожена - егоНам презирать нельзя! Доколь не сможемНазвать его по имени, он будетДимитрием в глазах толпы! Возможно ль? Меня бродяга изменить заставитИсконное решение мое! Не благостью, но страхом уже началЯ царствовать. Где ж свет тот лучезарный, В котором мне являлся мой престол, Когда к нему я темной шел стезею? Где светлый мир, ценою преступленьяМной купленный? Вступить на путь кровавыйЯ должен был или признать, что даромПрошедшее свершилось. КолебатьсяТеперь нельзя. Чем это зло скорейЯ пресеку, тем мне скорее можноВернуться будет к милости. Входит Семен Годунов. Ну, что? Что ты узнал? Кто этот человек? С е м е н Г о д у н о вСам сатана, я думаю! НигдеЯ до следов его не мог добраться.Под стражу мы людей довольно взяли, Пытали всех; но ни с огня, ни с дыбаНам показаний не дал ни один. Б о р и сМы знать должны, кто он! Во что б ни сталоЕго назвать - хотя пришлось бы имяНам выдумать! С е м е н Г о д у н о в Найти такое можно.Был в Чудове монах, Григорьем звали, Стрелецкий сын, из Галича. БежалНедавно он и, пьяный, похвалялся: " Царем-де буду на Москве! " Б о р и с ЗачемМеня не известили? С е м е н Г о д у н о в Государь, То был пустой, беспутный побродяга, Хвастун и враль; монахи все емуВ глаза смеялися. Б о р и с Но, может быть, То он и есть? С е м е н Г о д у н о в Нет, государь, не он.Тот вор умен, мечом владеть умеет, А этот только бражничал да лгал. Б о р и сКаких он лет? С е м е н Г о д у н о в Лет двадцати иль боле. Б о р и сКуда бежал? С е м е н Г о д у н о в На Стародуб. ОттольУшел в Литву. Б о р и с Как прозывался он? С е м е н Г о д у н о вОтрепьевым. Б о р и с Он нам пригоден. ИмТого пока мы вора назовем.Лишь то, что нам является в тумане, Смущает нас; что осязать мы можемИли назвать - свою теряет силу.Гонца в Литву отправить к королю: Чтобы скорей свою унял он шляхту; Что стыдно-де пособие чинитьНегодному, беспутному бродяге; Что Гришка-де Отрепьев, беглый инок, Морочит их; что если в мире бытьСо мной хотят - чтоб выдали его! Разведчиков умножить. Знать я должен, Что говорят, что думают бояре.Им на руку пришлася эта весть! Романовым избрание моеДосель как нож; ближайшею роднеюОни себя Феодору считают; А Шуйские мне рады б отомститьЗа князь Иван Петровича; все ж вместеМне Юрьев день простить они не могут! Что слышно в городе? С е м е н Г о д у н о в По вечерамК Романовым съезжаются бояреИ шепчут много, но от слуг ониХоронятся. И чью-то чашу пилиВ молчании. Б о р и с Изменничье гнездо! Я знаю чью! Награду обещатьТому, кто мне на них найдет улику! С е м е н Г о д у н о вУлика будет. Б о р и с Голод между темДосель еще свирепствует. НапрасноНароду я все житницы открыл, Истощены мои запасы. В день, Когда венец я царский мой приял, Я обещал: последнюю рубахуСкорей отдать, чем допустить, чтоб былКто-либо нищ иль беден. Слово яТеперь сдержу. Открыть мою казнуИ раздавать народу: царь-де помнит, Что обещал. Когда казны не станет, Он серебро и золото отдаст, Последнюю голодным он одеждуСвою отдаст - но чтоб лихих людейНе слушали; чтобы ловили всех, Кто Дмитрия осмелится лишь имяПроизнести! Входит царевич Федор. Мстиславскому сказать, Чтоб воеводство над войсками принял.Украинским уж боле воеводамНе верю я. Ступай, исполни все, Как я велел. Семен Годунов уходит. Ф е д о р Отец, так это правда? Земле грозит опасность? Этот дерзкий, Безумный самозванец в самом делеМог обмануть украйны? Мог рубежПереступить? И на тебя войноюТеперь идет? Б о р и с Недолго будет он, Надеюсь я, торжествовать. УликиУ нас в руках. Ф е д о р Но между тем у насОн города берет? Отец, пошли, Пошли меня и брата ХристианаК твоим войскам! Вели, чтоб под началоОн взял меня! Б о р и с Сын Федор, если б врагДостойный шел на Русь, быть может, яПослал бы вас; по с этим темным воромЦаревичу всея Руси сразитьсяНе есть хвала. Кто плахе обречен -Не царскими тот имется руками. Ф е д о рНе княжескими также. Ты, однако, Мстиславского на этого врагаСейчас послал. Его ты, стало быть, Ничтожным не считаешь. Ты велишьХватать всех тех, кто произносит имяПокойного царевича; отец, Нам правосудье ведомо твое -Ты мог ли| <== предыдущаЯ лекциЯ | | | следующаЯ лекциЯ ==> |
| Алексанова И.Н. - «Сущности среди нас». Тайны невидимого мира | | | Родина миллиардеров 137 |
Данная страница нарушает авторские права?