Две тысячи слов, обращенным к рабочим, крестьянам, служащим, ученым, работникам искусства и всем прочим.

В 1969 году в одном из последних номеров известного чехословацкого еженедельника, прежде чем русские запретили его был напечатан рисунок. Это была имитация известного плаката времен гражданской войны 1918 года в России, который призывал к набору в Красную Армию: солдат с красной звездой на шлеме чрезвычайно строгим взглядом смотрит вам в глаза и протягивает руку с нацеленным на вас указательным пальцем. Изначальный русский текст гласил: «Ты записался добровольцем?» Этот текст был заменен чешским текстом: «Ты подписал две тысячи слов?»

«Две тысячи слов» был первым знаменитым манифестом весны 1968 года, призывавшим к радикальной демократизации коммунистического режима. Его подписала масса интеллектуалов, затем приходили и подписывали простые люди; в конце концов подписей оказалось такое множество, что впоследствии их так и не смогли подсчитать. Когда в Чехию вторглась советская армия и начались политические чистки, один из вопросов, задаваемых гражданам, был: «Ты тоже подписал две тысячи слов?». Кто признавался в своей подписи, того без разговоров вышвыривали с работы.

(Милан Кундера. «Невыносимая легкость бытия»)

Автором текста «Две тысячи слов» был чешский писатель Людвиг Вацулик.

Жизни нашего народа сначала угрожала война. Потом снова пришли скверные времена с событиями, которые угрожали его душевному здоровью и характеру. Большая часть народа с надеждой восприняла программу социализма. Но за ее осуществление взялись не те люди. Скверно не то, что у них не было достаточно государственного опыта, специальных знаний или философского образования; пусть бы у них было больше мудрости, обыкновенной мудрости и добропорядочности, чтобы они были в состоянии выслушивать мнение других и позволили бы постепенно заменить себя более одаренными людьми.

Коммунистическая партия, которая после войны завоевала у народа большое доверие, постепенно начала разменивать его на должности, пока не получила их все, и тогда у нее ничего не осталось. Мы должны прямо это сказать; это сознают и те из коммунистов среди нас, чье разочарование результатами так же велико, как и у остальных. Ошибочная линия руководства превратила партию из политической партии идейного союза в орган власти, которая стала притягательной силой для властолюбивых эгоистов, для трусов и людей с грязной совестью. Их прилив сказался на характере и поведении партии; внутреннее ее устройство было таково, что только пройдя через позорное превращение, честный человек мог приобрести в ней влияние; в ней не было людей, которые бы ее могли удерживать на высоте современных задач. Многие коммунисты боролись против этого упадка, но им не удалось воспрепятствовать тому, что случилось.

Порядки коммунистической партии явились причиной и моделью таких же порядков в государстве. Ее союз с государством привел к тому, что исчезло преимущество глядеть на исполнительную власть со стороны. Деятельность государства и хозяйственных организаций не критиковалась. Парламент разучился обсуждать, правительство — управлять, а руководители — руководить. Выборы потеряли смысл, законы – вес. Мы не могли больше доверять своим представителям ни в одном комитете, да если б захотели, то не могли бы от них ничего требовать, потому что они все равно ничего не могли добиться. Еще хуже было то, что мы уже не могли верить друг другу. Личная и коллективная честь исчезли. Честностью добиться чего-либо было не возможно, а о вознаграждении по способностям нечего говорить. Поэтому большинство потеряло интерес к общественным вопросам и заботилось только о себе да о деньгах, причем даже и на деньги нельзя было полагаться. Испортились отношения между людьми, исчезла радость труда, короче, пришли времена, которые грозили духовному здоровью и характеру народа.

За наше нынешнее состояние ответственны мы все, а особенно коммунисты среди нас, главная, однако ответственность лежит на тех, кто были соучастниками или орудием неконтролируемой власти. Это была власть жестокой группы, распространяемая с помощью особого аппарата от Праги в каждый район и каждое село. Этот аппарат решал, кто что может или не может делать, он управлял кооперативами вместо крестьян, фабриками – вместо рабочих и народными комитетами – вместо граждан. Ни одна организация не принадлежала на самом деле ее членам, даже коммунистическая. Главной виной и наибольшим обманом этих правителей является то, что свой произвол выдавали за волю рабочих. Если бы мы захотели поверить этой лжи, мы сейчас должны были бы счесть виной рабочих упадок нашего хозяйства, преступления, совершенные над невинными людьми, введение цензуры, которая не давала писать обо всем этом, рабочие были бы виноваты в неразумных капиталовложениях, убытках торговли, нехватки жилплощади. Никакой разумный человек в подобную вину рабочих не поверит. Мы все знаем, а рабочие в особенности, что сами рабочие ничего не решали. Представители от рабочих выдвигал на голосование кто-то другой. В то время, как многие рабочие думали, что управляют страной, на самом деле от их имени страной правила особая воспитанная прослойка деятелей партийного и государственного аппарата. Фактически они заняли место свергнутого класса и сами стали новыми господами. Справедливости ради, однако, надо отметить, что многие из них сами давно разгадали эту иронию истории. Мы узнаем их сейчас потому, что они устраняют несправедливость, исправляют ошибки, возвращают членам организаций и гражданам право решать, ограничивают компетентность и численный состав чиновничьего аппарата. Они вместе с нами выступают против отсталых взглядов членов партии. Но большая часть чиновников пока еще сопротивляется и обладает весом! У нее в руках пока еще средства власти, особенно в районах и на местах, где она может ими пользоваться скрытно и не рискуя быть привлеченной к суду.

С начала нынешнего года мы находимся в возродительном процессе демократизации. Этот процесс начался в коммунистической партии. Мы должны об этом прямо сказать, и об этом знают даже те беспартийные среди нас, которые от партии уже ничего хорошего не ждали. Следует, однако, добавить, что этот процесс и не мог начаться в другой организации. Ведь только коммунисты могли в течении 20 лет жить хоть какой политической жизнью, только коммунистическая критика присутствовала там, где принимались решения, только оппозиция в компартии обладала тем преимуществом, что находилась в контакте с противником. Инициатива и усилия демократических коммунистов являются поэтому не более, чем платежом в погашении долга всей партии перед беспартийными, которых она держала в неравноправном положении. Поэтому благодарить компартию не за что, ей следует, может быть, признать, что она часто старается использовать последнюю возможность сохранения своей чести и чести своего народа. Процесс вознаграждения не несет в себе чего-либо нового. Он несет мысли и предположения, многие из которых старше, чем ошибки нашего социализма, другие же возникли над поверхностью видимых событий, они должны были быть давно высказаны, но подавлялись. Нечего строить иллюзии, что эти мысли побеждают теперь силой правды. Их победе скорее благоприятствовала слабость старого руководства, которое, по-видимому, сперва должно было устать от 20-летнего господства без каких-либо помех. Видимо, сперва должны были окончательно созреть все ошибочные предпосылки, скрывающиеся в основах идеологии этой системы. Так что не стоит преувеличивать значение критики со стороны студенчества и писателей. Источником общественных изменений является экономика. Правдивое слово хорошо тогда, когда оно предварительно подготовлено условиями. Под предварительно подготовленными условиями в нашем случае, к сожалению, надлежит понимать нашу бедность и полный развал той системы правления, когда политики определенного типа могли спокойно и неспешно компрометировать себя. Итак, правда не побеждает, правда просто остается, когда прочее уже разбазарено! Следовательно, нет повода ко всенародному ликованию, есть только повод к новой надежде.

Мы обращаемся к вам в этот миг надежды, которая, однако, пока еще в опасности. Потребовалось несколько месяцев, что бы многие из нас поверили, что могут высказаться, а многие не верят до сих пор. Но мы уже столько сказали и столько открыли, что ничего не остается, как довести до конца наше намерение очеловечить этот режим. Иначе реванш старых сил был бы слишком жестоким. Мы обращаемся прежде всего к тем, кто до сих пор только выжидал. Время, которое наступает, решает нашу судьбу на многие годы.

Наступает лето с каникулами и отпусками, когда мы по старой привычке захотим все бросить. Но право же, наши уважаемые противники не позволят себе отдыха, они начнут мобилизовать своих людей, тех, которые обязаны им, с тем, что бы уже сейчас обеспечить себе спокойное Рождество. Постараемся внимательно следить за происходящим, стараться уразуметь и ответить на это. Откажемся от неисполненной надежды на то, что кто-то более высокопоставленный даст нам единственно правильное толкование происходящего и единственное решение. Пусть каждый делает свои собственные выводы, на свою ответственность. Приемлемое для общества решение можно найти только в дискуссии, для которой нужна свобода слова, которая, собственно, есть единственное достижение этого года.

К тем дням которые нам предстоят, мы должны идти с собственной инициативой и с собственными решениями.

Прежде всего, мы будем противостоять мнению, что можно совершить какое-либо демократическое возрождение без коммунистов или вопреки им. Это было бы не только не справедливо, но и не разумно. У коммунистов созданы организации, прогрессивное крыло оных нуждается в нашей поддержке. У них есть опытные функционеры, у них все еще в руках решающие рычаги и кнопки. Как бы то ни было, они предложили обществу программу действий, которая одновременно является программой первого исправления крупнейших несправедливостей, а ни у кого другой такой программы нет. Нужно требовать, чтобы они предложили свою программу местных действий общественности каждого округа, каждого села. И здесь мы поведем речь о вполне естественных и правильных действиях, которые так давно идут. Компартия готовится к съезду, который должен избрать новых ЦК. Потребуем, чтобы он был лучше старого. Если компартия сегодня говорит, что свою руководящую роль в будущем она намеревается опирать на доверие граждан, а не насилие, мы должны этому верить в той мере, в какой мы можем верить тем людям, которых уже сейчас она направляет в качестве делегатов на районные и областные конференции.

В последнее время люди обеспокоены тем, что темп демократизации замер. Это впечатление является, отчасти проявлением усталости от волнующих событий отчасти соответствует фактам: пришел сезон неожиданных разоблачений, отставок с высоких постов и опьяняющих выступлений необыкновенной словесной смелости. Борьба сил, однако, лишь стала менее видимой, но она идет – борьба за содержание и текст законов, за диапазон практических мероприятий. Кроме того, новым людям министрам, прокурорам, председателям и секретарям необходимо дать время поработать. Они имеют на это право, им нужно время, что бы показать себя то ли с хорошей, то ли с плохой стороны. Кроме того, от центральных политических органов нельзя теперь и ожидать большего. Они и так проявили неожиданные удивительные добродетели. < /p >

Практическое качество будущей нашей демократии зависит от того, что будет происходить с предприятиями и на предприятиях. При всех наших дискуссиях нас держат в своих руках наши хозяйственники. Хороших экономистов надо искать и всячески пробивать на ведущие посты. Правда, что по сравнению с развитыми странами нам плохо платят (а некоторым еще хуже). Мы могли бы потребовать больше денег – их легко напечатать и тем самым обесценить. Давайте лучше требовать у директоров и председателей, что бы нам объяснили, что и по какой цене хотят производить, кому и почем продавать, сколько, кто заработает, сколько денег уйдет на усовершенствование производства, сколько можно будет распределить. В газетах под нудными, на первый взгляд, заголовками мы видим картину жестокой борьбы за демократию или за кормушку. Рабочие, как производители, могут оказать влияние на исход борьбы, смотря по тому, кого они изберут в производственные советы. Лучше всего им, как рабочим, будет, если они изберут в профсоюзные органы своих естественных вожаков, способных и честных людей, независимо от их партийной принадлежности.

Но если от теперешних центральных политических органов нельзя сегодня ожидать большего, то надо добиться большего в районах и селах. Надо требовать отставки лиц, которые злоупотребляют своей властью, нанесли ущерб общественному имуществу, действовали нечестно и жестоко. Надо придумывать способы заставить их уйти. Например: публичная критика, резолюции, демонстрации, сбор подарков для них при уходе на пенсию, демонстративные субботники, забастовки, бойкотирование их дверей. Однако надо отвергнуть грубые, незаконные и нечестные приемы борьбы, потому что они могли бы использовать их для воздействия на Александра Дубчека. Наше отвращение к писанию грубых писем должно быть столь всеобщим, что бы каждое такое письмо, которое они получат, можно было считать письмом, которое они прислали сами себе. Оживляйте деятельность Народного фронта. Требуйте публичных заседаний Народных комитетов. Создавайте гражданские комитеты и комиссии для решения тех вопросов, которые никто не хочет решать. Это просто: собирается несколько человек, выбирают председателя, исправно ведут протокол, публикуют свое заключение, требуют решения, не дают себя запугать, районную и местную печать, которая в большинстве случаев дегенерировала до уровня бюрократической дудки, надо превратить в трибуну всех положительных политических сил, создавать редакционные коллеги из представителей Национального фронта или же основывать новые газеты. Создавайте комитеты по защите свободы слова. Собираясь на собрания, организуйте свою собственную службу охраны порядка. Услышав тревожные новости, проверяйте их, направляйте делегации в компетентные органы, их ответы публикуйте хотя бы на заборах. Оказывайте поддержку органам безопасности, когда они преследуют настоящих преступников. Нашей целью не является вызвать безвластие и состояние всеобщей неуверенности. Избегайте распрей между соседями, не обсуждайте политических вопросов под пьяную руку. Разоблачайте доносчиков.

Оживленное движение летом по всей стране вызовет интерес к упорядочению государственно-правовых отношений между чехами и словаками. Федерализацию мы считаем одним из способов решения национального вопроса, и все же это только одно из мероприятий, направленных на демократизацию нашей жизни. Это мероприятие само по себе может и не принести словакам лучшую жизнь. Завести отдельный режим для чехов и словаков – это еще не решение вопроса. Власть партийно-бюрократического аппарата в Словакии может при этом сохраниться во всей силе, раз она «завоевала большую свободу».

Большое беспокойство в последнее время вызывает возможное вмешательство иностранных сил. Оказавшись лицом к лицу с превосходящими силами, мы должны будем только стоять на своем, не поддаваться на провокации. Свое правительство мы можем заверить в том, что будем следовать, за ним даже с оружием в руках лишь бы оно продолжало делать то, на что получило наши полномочия, а своих союзников мы можем заверить, что союзнические, дружеские и торговые отношения выполним. Наши раздраженные обвинения и неаргументированные подозрения только затрудняют положение нашего правительства и делу не помогут. Равноправные отношения мы сможем обеспечить только при условии, что улучшится наше внутреннее положение, а процесс возрождения зайдет так далеко, что на выборах удастся избрать таких государственных деятелей, у которых будет столько смелости и чести, политического ума, что их хватит, что бы установить и отстоять такие отношения. Это, между прочим, является проблемой для всех без исключения малых государств во всем мире!

Весной этого года, как и после войны, мы стали перед новыми возможностями у нас есть снова возможность взять в свои руки наше общее дело, рабочее название которого – социализм, и дать ему форму, которая будет лучше отвечать нашей когда-то доброй славе и тому относительно хорошему мнению, которое мы имели с сами о себе. Эта весна окончилась и больше не вернется. Зимой мы узнаем все.

Этим кончается наше послание рабочим, крестьянам, чиновникам, людям искусства, ученым, техникам и всем прочим. Оно было написано по инициативе ученых. Подписи не суть полный перечень согласных с нами, это лишь образец людей из разных слоев общества, согласных с письмом – тех, кого мы смогли застать дома. Часть подписей по алфавиту:

< p > Бено Блахут, засл.деят, иск., Пражский оперн.театр; проф. Ян Брод, дир. ин-та болезней органов кровообращения в Праге; акад. Б. Будховский, математик; д-р И. Цвекл, философ; Вера Часлачска, олимп. чемпионка; Зд. Чехрак, художник; Эд. Фиала, техник; инженер и писатель Иржи Ганзелка; М. Полубь, микробиолог, д-р. наук; Р. Грушинский, артист и режиссер Я. Ириш, режиссер В. Юркович, проф. Интернист Кадлепова, проф., окулист; Доп. Кнопп, педагог; К. Косик, философ; Акад. Я Коутенок, геолог Э. Петырек, дир. Горного ин-та АН; Паткова, адвокат; Проф. П. Лукин интернист; инженер О.Г. Поупа, физиолог; проф. Я. Прохазка, хирург; И. Решка, олимп. чемпион; И. Сухи, поэт; И. Шлитр, композитор; И. Топол, писатель; Людвиг Вацулик, журналист (автор этого текста); полковник Эмиль Затопек, олимпийский чемпион; Дана Затопкова, тоже; И. Загата, агроном и т.д.

Всего 70 подписей.

Erven

Dva tisí ce slov

Na podporu dalš í ho rozvoje reformní ho procesu v Č eskoslovensku, označ ované ho jako Praž ské jaro, pracovní ci Č eskoslovenské akademie vě d iniciovali vydá ní manifestu, jí mž mě la bý t aktivizová na č eskoslovenská veř ejnost v situaci neustá lé ho a zjevně jš í ho tlaku sově tské ho vedení proti č eskoslovenský m reformá m. 27. č ervna Lidové noviny, Prá ce, Mladá fronta a Země dě lské noviny otiskly vý zvu reformní ho komunistické ho spisovatele Ludví ka Vaculí ka nazvanou „Dva tisí ce slov“, př edstavují cí spolu s Akč ní m programem KSČ nejvý znamně jš í dokument Praž ské ho jara.

Prvoř adý m motivem autora i ná sledný ch signatá ř ů vý zvy byla podpora reformní ch kroků vedení KSČ. Tato podpora vš ak byla vý chodiskem k podně tů m, které š ly již za rá mec Akč ní ho programu a tehdejš í ch postojů stranické ho vedení. Zejmé na svou radiká lní vý zvou k vlastní m politický m akcí m obč anů. Vý zva, s ní ž byla spojena ná sledná podpisová akce reprezentativní ch osobností č eskoslovenské ho vě decké ho a kulturní ho ž ivota, byla vedení m KSČ odmí tnuta. Dů vodem byly mj. obavy, které se ostatně pozdě ji naplnily, ž e to bude zá minka k dalš í mu vystupň ová ní tlaku sově tské ho vedení proti č eskoslovenské reformě a její m př edstavitelů m.

Dva tisí ce slov, které patř í dě lní ků m, země dě lců m, ú ř ední ků m, umě lců m a vš em

Nejdř í v ohrozila ž ivot naš eho ná roda vá lka. Pak př iš ly š patné č asy s udá lostmi, které ohrozily jeho duš evní zdraví a charakter. S nadě jemi př ijala vě tš ina ná roda program socialismu. Jeho ř í zení se vš ak dostalo do rukou nepravý m lidem. Nevadilo by tolik, ž e nemě li dost stá tnický ch zkuš eností, vě cný ch znalostí ani filosofické ho vzdě lá ní, kdyby aspoň byli mě li ví c obyč ejné moudrosti a sluš nosti, aby umě li vyslechnout mí ně ní druhý ch a př ipustili své postupné vystř í dá ní schopně jš í mi.

Komunistická strana, která mě la po vá lce velikou dů vě ru lidí, postupně jí vymě ň ovala za ú ř ady, až je dostala vš echny a nic jiné ho už nemě la. Musí me to tak ř í ci a vě dí to i ti komunisté mezi ná mi, jejichž zklamá ní nad vý sledky je tak veliké jako zklamá ní ostatní ch. Chybná linie vedení změ nila stranu z politické strany a ideové ho svazku v mocenskou organizaci, jež nabyla velké př itaž livosti pro vlá dychtivé sobce, vypoč í tavé zbabě lce a lidi se š patný m svě domí m. Jejich př í liv zapů sobil na povahu i chová ní strany, která nebyla uvnitř zař í zena tak, aby v ní bez ostudný ch př í hod mohli nabý vat vlivu poř á dní lidé, kteř í by ji plynule promě ň ovali, tak aby se stá le hodila do moderní ho svě ta. Mnozí komunisté proti tomuto ú padku bojovali, ale nepodař ilo se jim zabrá nit nič emu z toho, co se stalo.

Pomě ry v komunistické straně byly modelem i př í č inou stejný ch pomě rů ve stá tě. Její spojení se stá tem vedlo k tomu, ž e ztratila vý hodu odstupu od vý konné moci. Č innost stá tu a hospodá ř ský ch organizací nemě la kritiku. Parlament se odnauč il rokovat, vlá da vlá dnout a ř editelé ř í dit. Volby nemě ly vý znam, zá kony ztratily vá hu. Nemohli jsme dů vě ř ovat svý m zá stupců m v ž á dné m vý boru, a když jsme mohli, nedalo se po nich zase nic chtí t, protož e nemohli nič eho dosá hnout. Ješ tě horš í vš ak bylo, ž e jsme už té mě ř nemohli dů vě ř ovat ani jeden druhé mu. Osobní i kolektivní č est upadla. S poctivostí se nikam nedoš lo a o ně jaké m oceň ová ní podle schopností darmo mluvit. Proto vě tš ina lidí ztratila zá jem o obecné vě ci a starala se jen o sebe a o pení ze, př ič emž ke š patnosti pomě rů patř í i to, ž e ani na ty pení ze není dnes spolehnutí. Pokazily se vztahy mezi lidmi, ztratila se radost z prá ce, zkrá tka př iš ly na ná rod č asy, které ohrozily jeho duš evní zdraví a charakter.

Za dneš ní stav odpoví dá me vš ichni, ví ce vš ak komunisté mezi ná mi, ale hlavní odpově dnost mají ti, kdo byli souč á stí č i ná strojem nekontrolované moci. Byla to moc umí ně né skupiny rozprostř ená pomocí stranické ho apará tu z Prahy do kaž dé ho okresu a obce. Tento apará t rozhodoval, co kdo smí a nesmí dě lat, on ř í dil druž stevní ků m druž stva, dě lní ků m zá vody a obč anů m ná rodní vý bory. Ž á dná organizace nepatř ila ve skuteč nosti svý m č lenů m, ani komunistická. Hlavní vinou a nejvě tš í m klamem tě chto vlá dců je, ž e svou vů li vydá vali za vů li dě lnictva. Kdybychom tomu klamu chtě li vě ř it, museli bychom dnes dá vat za vinu dě lní ků m ú padek naš eho hospodá ř ství, zloč iny na nevinný ch lidech, zavedení cenzury, která zabrá nila, aby se o tom vš em psalo, dě lní ci by byli vinni chybný mi investicemi, ztrá tami obchodu, nedostatkem bytů. Nikdo rozumný samozř ejmě v takovou vinu dě lnictva neuvě ř í. Vš ichni ví me, zejmé na to ví kaž dý dě lní k, ž e dě lnictvo prakticky nerozhodovalo v nič em. Dě lnické funkcioná ř e dá val odhlasovat ně kdo jiný. Zatí mco se mnozí dě lní ci domní vali, ž e vlá dnou, vlá dla jejich jmé nem zvlá š ť vychovaná vrstva funkcioná ř ů stranické ho a stá tní ho apará tu. Ti fakticky zaujali mí sto svrž ené tř í dy a sami se stali novou vrchností. Spravedlivě vš ak ř ekně me, ž e ně kteř í z nich si tuto š patnou hru dě jin dá vno uvě domili. Pozná me je dnes podle toho, ž e odč iň ují kř ivdy, napravují chyby, vracejí rozhodová ní č lenstvu, omezují pravomoc i poč etní stav ú ř ednické ho apará tu. Jsou s ná mi proti zaostalý m ná zorů m v č lenstvu strany. Ale velká č á st funkcioná ř stva se brá ní změ ná m a má dosud vá hu! Má poř á d ješ tě v ruce mocenské prostř edky, zvlá š tě na okresech a v obcí ch, kde jich mů ž e už í vat skrytě a než alovatelně.

Od zač á tku letoš ní ho roku jsme v obrodné m procesu demokratizace. Zač al v komunistické straně. Musí me to ř í ci a vě dí to i ti nekomunisté mezi ná mi, kteř í odsud už nic dobré ho neč ekali. Je ovš em tř eba dodat, ž e tento proces ani nemohl jinde zač í t. Vž dyť jenom komunisté mohli po celý ch dvacet let ž í t jaký msi politický m ž ivotem, jen komunistická kritika byla u vě cí, kde se dě laly, jen opozice v komunistické straně mě la tu vý sadu, ž e byla v doteku s protivní kem. Iniciativa a ú silí demokratický ch komunistů je proto jen splá tkou na dluh, který celá strana má u nekomunistů, jež udrž ovala v nerovnoprá vné m postavení. Komunistické straně nepatř í tedy ž á dný dí k, patř í jí snad př iznat, ž e se poctivě snaž í využ í t poslední př í lež itosti k zá chraně své ná rodní cti. Obrodný proces nepř ichá zí s nič í m př í liš nový m. Př iná š í myš lenky a ná mě ty, z nichž mnohé jsou starš í než omyly naš eho socialismu a jiné vznikaly pod povrchem viditelné ho dě ní, mě ly bý t dá vno vysloveny, byly vš ak potlač ová ny. Nemě jme iluzi, ž e tyto myš lenky ví tě zí teď silou pravdy. O jejich ví tě zství rozhodla spí š slabost staré ho vedení, které se zř ejmě např ed muselo unavit dvacetiletý m vlá dnutí m, v ně mž mu nikdo nebrá nil. Zř ejmě musely do plné formy dozrá t vš echny vadné prvky skryté už v zá kladech a ideologii tohoto systé mu. Nepř eceň ujme proto vý znam kritiky z ř ad spisovatelů a studentů. Zdrojem společ enský m změ n je hospodá ř ství. Sprá vné slovo má svů j vý znam, jen když je ř eč eno za pomě rů, které jsou už sprá vně opracová ny. Sprá vně opracované pomě ry - tí m se u ná s, bohuž el, musí rozumě t naš e celková chudoba a ú plný rozpad staré ho systé mu vlá dnutí, kdy se v klidu a mí ru na ná š ú č et zkompromitovali politikové jisté ho typu. Pravda tedy neví tě zí, pravda prostě zbý vá, když se vš ecko ostatní proš ustruje! Není tudí ž dů vodu k ná rodní ví tě zoslá vě, je pouze dů vod k nové nadě ji.

Obrací me se na vá s v tomto okamž iku nadě je, která je vš ak poř á d ohrož ena. Trvalo ně kolik mě sí ců, než mnozí z ná s uvě ř ili, ž e mohou promluvit, mnozí vš ak nevě ř í ani teď. Ale promluvili jsme už tak a tolik se odkryli, ž e svů j ú mysl zlidš tit rež im musí me jedině dokonč it. Jinak by odplata starý ch sil byla krutá. Obrací me se hlavně na ty, kdo zatí m jen č ekali. Č as, který nastá vá, bude rozhodují cí pro mnoho let.

Č as, který nastá vá, je lé to s prá zdninami a dovolený mi, kdy se ná m po staré m zvyku bude chtí t vš eho nechat. Vsaď me se vš ak, ž e naš i milí odpů rci si nedopř ejí letní ho oddechu, budou mobilizovat své zavá zané lidi a budou si už teď chtí t zař í dit klidné svá tky vá noč ní! Dá vejme tedy pozor, co se bude dí t, snaž me se tomu porozumě t a odpoví dat. Vzdejme se nemož né ho pož adavku, aby ná m vž dycky ně kdo vyš š í podal k vě dem jediný vý klad a jediný prostý zá vě r. Kaž dý si bude muset udě lat své zá vě ry, na svou odpově dnost. Společ né shodné zá vě ry je mož no nají t jen v diskusi, k ní ž je nutná svoboda slova, která je vlastně jedinou naš í demokratickou vymož eností letoš ní ho roku.

Do př í š tí ch dnů vš ak musí me jí t také s vlastní iniciativou a vlastní mi rozhodnutí mi.

Př edevš í m budeme odporovat ná zorů m, kdyby se vyskytly, ž e je mož né dě lat ně jakou demokratickou obrodu bez komunistů, popř í padě proti nim. Bylo by to nespravedlivé, ale také nerozumné. Komunisté mají vybudované organizace, v tě ch je tř eba podpoř it pokrokové kř í dlo. Mají zkuš ené funkcioná ř e, mají koneč ně poř á d v ruce rozhodují cí pá ky a tlač í tka. Př ed veř ejností vš ak stojí jejich Akč ní program, který je také programem první ho vyrovná ní nejvě tš í nerovnosti, a nikdo jiný nemá ž á dný stejně konkré tní program. Je tř eba pož adovat, aby se svý mi mí stní mi akč ní mi programy př iš li př ed veř ejnost v kaž dé m okrese a v kaž dé obci. Tu ná hle pů jde o velmi obyč ejné a dá vno č ekané sprá vné č iny. KSČ se př ipravuje na sjezd, který zvolí nový ú stř ední vý bor. Ž á dejme, aby byl lepš í než ten dneš ní. Ř í ká -li dnes komunistická strana, ž e své vedoucí postavení např í š tě chce opí rat o dů vě ru obč anů a ne o ná silí, vě ř me tomu potud, pokud mů ž eme vě ř it lidem, které už teď posí lá jako delegá ty na okresní a krajské konference.

V poslední době jsou lidé zneklidně ni, ž e se postup demokratizace zastavil. Tento pocit je zč á sti projevem ú navy ze vzruš ené ho dě ní, zč á sti odpoví dá faktu: minula sezó na př ekvapivý ch odhalení, vysoký ch demisí a opá jivý ch projevů nebý valé slovní smě losti. Zá pas sil se vš ak jen poně kud skryl, bojuje se o obsah a zně ní zá konů, o rozsah praktický ch opatř ení. Krom toho nový m lidem, ministrů m, prokurá torů m, př edsedů m a tajemní ků m, musí me popř á t č as na prá ci. Mají prá vo na ten č as, aby se mohli buď to osvě dč it, nebo znemož nit. Krom toho v centrá lní ch politický ch orgá nech nelze dnes č ekat ví c. Stejně projevily nechtě podivuhodné ctnosti.

Praktická kvalita př í š tí demokracie zá visí na tom, co se stane s podniky a v podnicí ch. Př i vš ech naš ich diskusí ch nakonec ná s mají v rukou hospodá ř i. Dobré hospodá ř e je tř eba hledat a prosazovat. Je pravda, ž e vš ichni jsme ve srovná ní s rozvinutý mi země mi š patně placeni a ně kteř í ješ tě hů ř. Mů ž eme ž á dat ví c peně z - které lze natisknout a tí m znehodnotit. Ž á dejme vš ak spí š e ř editele a př edsedy, aby ná m vylož ili, co a za kolik chtě jí vyrá bě t, komu a zač prodá vat, kolik se vydě lá, co z toho se vlož í do modernizace vý roby a co je mož no rozdě lit. Pod zdá nlivě nudný mi titulky bě ž í v noviná ch odraz velmi tvrdé ho boje o demokracii nebo koryta. Do toho mohou dě lní ci jakož to podnikatelé zasá hnout tí m, koho zvolí do podnikatelský ch sprá v a podnikový ch rad. Jakož to zamě stnanci mohou pro sebe udě lat nejlí p, když si za své zá stupce zvolí do odborový ch orgá nů své př irozené vů dce, schopné a č estné lidi bez ohledu na stranickou př í sluš nost.

Jestliž e nelze v té to době č ekat od nyně jš í ch centrá lní ch politický ch orgá nů ví c, je tř eba dosá hnout ví ce v okresech a obcí ch. Ž á dejme odchod lidí, kteř í zneuž ili své moci, poš kodili veř ejný majetek, jednali neč estně nebo krutě. Je tř eba vynalé zat způ soby, jak je př imě t k odchodu. Např í klad: veř ejná kritika, rezoluce, demonstrace, demonstrač ní pracovní brigá dy, sbí rka na dary pro ně do dů chodu, stá vka, bojkot jejich dveř í. Odmí tat vš ak způ soby nezá konné, nesluš né a hrubé, jelikož by jich využ ili k ovlivň ová ní Alexandra Dubč eka. Ná š odpor k psaní hrubý ch dopisů musí bý t tak vš eobecný, aby kaž dý takový dopis, který ješ tě dostanou, bylo mož no považ ovat za dopis, který si dali poslat sami. Ož ivujme č innost Ná rodní fronty. Pož adujme veř ejná zasedá ní ná rodní ch vý borů. K otá zká m, které nechce nikdo zná t, ustavujme vlastní obč anské vý bory a komise. Je to prosté: sejde se ně kolik lidí, zvolí př edsedu, vedou ř á dně zá pis, publikují svů j ná lez, ž á dají ř eš ení, nedají se zakř iknout. Okresní a mí stní tisk, který vě tš inou zdegeneroval na ú ř ední troubu, promě ň ujme v tribunu vš ech kladný ch politický ch sil, ž á dejme ustavení redakč ní ch rad ze zá stupců Ná rodní fronty nebo zaklá dejme jiné noviny. Ustavujme vý bory na obranu svobody slova. Organizujme př i svý ch shromá ž dě ní ch vlastní poř á dkovou služ bu. Uslyš í me-li divné zprá vy, ově ř ujme si je, vysí lejme delegace na kompetentní mí sta, jejich odpově di zveř ejň ujme tř eba na vratech. Podporujme orgá ny bezpeč nosti, když stí hají skuteč nou trestnou č innost, naš í snahou není způ sobit bezvlá dí a stav vš eobecné nejistoty. Vyhý bejme se sousedský m há dká m, neož í rejme se v politický ch souvislostech. Prozrazujme fí zly.

Ož ivený letní pohyb po celé republice vyvolá zá jem o uspoř á dá ní stá toprá vní ho vztahu mezi Č echy a Slová ky. Považ ujeme federalizaci za způ sob ř eš ení ná rodnostní otá zky, jinak je to jen jedno z vý znamný ch opatř ení k demokratizaci pomě rů. Toto opatř ení samo o sobě nemusí ani Slová ků m př iné st lepš í ž ivot. Rež im - v č eský ch zemí ch zvlá š ť a na Slovensku zvlá š ť - se tí m ješ tě neř eš í. Vlá da stranicko-stá tní byrokracie mů ž e trvat, na Slovensku dokonce o to lí p, ž e jako " vybojovala vě tš í svobodu".

Veliké znepokojení v poslední době pochá zí z mož nosti, ž e by do naš eho vý voje zasá hly zahranič ní sí ly. Tvá ř í v tvá ř vš em př esilá m mů ž eme jedině trvat sluš ně na své m a nezač í nat si. Své vlá dě mů ž eme dá t najevo, ž e za ní budeme stá t tř eba se zbraní, pokud bude dě lat to, k č emu jí dá me mandá t, a své spojence mů ž eme ujistit, ž e spojenecké, př á telské a obchodní smlouvy dodrž í me. Naš e podrá ž dě né vý tky a neargumentovaná podezř ení musí jen ztě ž ovat postavení naš í vlá dy, aniž ná m pomohou. Rovnoprá vné vztahy si beztak mů ž eme zajistit jedině tí m, ž e zkvalitní me své vnitř ní pomě ry a dovedeme obrodný proces tak daleko, ž e jednou ve volbá ch si zvolí me stá tní ky, kteř í budou mí t tolik stateč nosti, cti a politické ho umu, aby takové vztahy ustavili a udrž eli. To je ostatně problé m naprosto vš ech vlá d vš ech menš í ch stá tů svě ta! Letoš ní ho jara vrá tila se ná m znovu jako po vá lce velká př í lež itost. Má me znovu mož nost vzí t do rukou naš i společ nou vě c, která má pracovní ná zev socialismus, a dá t jí tvar, který by lé pe odpoví dal naš í kdysi dobré pově sti i pomě rně dobré mu mí ně ní, jež jsme o sobě pů vodně mě li. Toto jaro prá vě skonč ilo a už se nevrá tí. V zimě se vš ecko doví me. Tí m konč í toto naš e prohlá š ení k dě lní ků m, země dě lců m, ú ř ední ků m, umě lců m, vě dců m, techniků m a vš em. Napsá no bylo z podně tu vě dců.