Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Тот, кто хочет пройти Испытание Тамарна, должен принести жертву, как это сделал он сам. Вы должны пожертвовать тем, что делает вас особым, тем, что является вашей сущностью. 2 страница






– Эй, парнишка, погоди-ка минутку… Ты ничего не забыл?

Сэм через плечо оглянулся на Арси.

– Ты будешь тут в безопасности, – отрывисто бросил он.

– Не нужна мне твоя безопасность, чтоб ты лопнул! Мне нужна свобода. Выпусти меня, иначе я не смогу заплатить тебе по договору. И как ты тогда с меня стребуешь?

Смягчившись, Сэм торопливо освободил бариганца и вновь повернулся к двери, но Арси, потирая шею, сказал:

– Боюсь, в городе нас теперь невзлюбили… Пойду погляжу, не удастся ли разжиться лошадьми, идет? Дверь открылась.

– Валяй. Он еще жив, Арси. Я видел, как он дышит. И пока он жив, ни нам с тобой, ни другим покоя не будет. – И убийца исчез, только черный плащ взметнулся за поворотом.

Арси вздохнул и направился в караулку, откуда вышел со своей одеждой, отмычками и с вооружением Сэма. На пороге он на мгновение остановился и, представив, как Сэм будет выполнять контракт голыми руками, содрогнулся, а потом быстро прошел по обшарпанным коридорам, стараясь держаться в тени и помахивая «утренней звездой» из арсенала Сэма. Не воровское оружие, зато внушает почтение.

Конюх, заснувший после кувшина вина, проснулся от звучного хлопка прямо над ухом – и боли, поскольку расстался с краешком мочки. Он с криком вскочил и увидел у противоположной стены низенькую человеческую фигурку. В тусклом свете разглядеть лицо было трудно, но клинок кинжала, на котором играл луч вечернего солнца, был виден прекрасно. Второй кинжал торчал в стене рядом с окровавленным ухом конюха. Человечек у стены мягко сказал:

– Ну-ну, парнишка. Пожалуй, я возьму вон того серого жеребца и вот этого славного солового пони. Сбрую и седельные сумки тоже, если ты не против. И, будь добр, не ори… или в следующий раз я попаду прямо в твою тощую шею.

Конюх только булькал от страха.

 

 

* * *

Сэм несся по залам – серым залам, полным красного тумана. Его шаги гулко отдавались от каменных плит, но сейчас скорость была важнее осторожности. Навстречу ему выбежал стражник, на лице которого было написано нескрываемое удивление.

– Эй, сюда не… А!

Сэм молча ударил его кулаком поддых и побежал дальше. Эта охота была не просто выполнением контракта; это был единственный способ выжить и отомстить. Сэм вспоминал легенды, которые слышал о Миззамире. Миззамир был одним из величайших Героев. Он установил дислокацию вражеских сил и помогал своим соратникам магией и советами. Решив нанести поражение одному из ведущих волшебников Тьмы, он выслеживал его много месяцев, пока не добился решающей схватки – и вышел из нее победителем. О нем говорили, что он никогда не бросает начатое. О себе Сэм мог сказать то же самое.

Он лишил меня всех друзей, единственной моей семьи. Старый Ворчун и Тич, Kama и Черный Лис, и Темнокинжальник… Я думал, они просто поглупели… А они умерли – колдовство этого эльфа превратило их разум и душу в ванильный пудинг.

Сэм миновал дверной проем, но тут же резко остановился и бросился обратно. Что-то, не имеющее никакого отношения к логике, заставило его ворваться именно в эту дверь – и навстречу ему, придерживая у головы склянку со льдом, испуганно вскочил Миззамир. Он схватился за одно из своих колец, выкрикнул какое-то странное слово – и Сэм споткнулся: окружающий воздух вдруг стал тяжелым и плотным, словно он пытался бежать сквозь доходящий до подбородка слой патоки. Волшебство остановило его в броске, лишив единственного преимущества – скорости.

Противники замерли, уставившись друг на друга: покрытый потом и кровью убийца, в разодранном черном плаще, и величественный волшебник-эльф, в ниспадающих серебристо-белых одеждах. В лучах солнца, падавших из окна, его силуэт мерцал, подобно звезде. В карих глазах Сэма бушевало пламя; в зеленых глазах волшебника светилось изумление. Миззамир заговорил первым:

– Вы – негодяй, но я вижу в вас задатки добра. Я спасу вас от тьмы, как спас уже многих людей.

– Спаси сначала себя самого, колдун, – негромко ответил Сэм и прыгнул. Неимоверным усилием воли ему на мгновение удалось преодолеть заклинание, но он все равно опоздал: Миззамир сделал шаг назад, взмахнул рукой, словно раздвигая занавес, и, выкрикнув магические слова, исчез в яркой вспышке цвета индиго, уйдя за пределы реальности. Воздух звучно заполнил пустоту в том месте, где он только что был.

Тяжело дыша, Сэм прислонился к стене – с исчезновением жертвы силы стремительно начали покидать его. За окном раздался резкий свист, и, выглянув, Сэм увидел во дворе замка Арси верхом на соловом пони. В поводу он держал тройского жеребца и нетерпеливо манил Сэма к себе. Собрав остатки сил, Сэм вылез на подоконник, соскользнул по шпалере, а потом с трудом вскарабкался на серого и, вцепившись в седло, поскакал вслед за Арси.

Всадники пронеслись сквозь бестолково суетящихся стражников, промчались по городу, вылетели за ворота и вместе с кроваво-красным солнцем исчезли за поросшими лесом холмами.

 

– Ну как ты, Сэмми?

Сэм открыл глаза и увидел перед собой рыжие кудри, голубые глаза и белые зубы. Он охнул и попытался откатиться в сторону, но боль в боку и руках вернула его к реальности. Он затряс головой и простонал:

– Черт побери, Арси, где мы? Что случилось? Удовлетворенный состоянием своего спутника, Арси уселся на кочку и принялся набивать трубку.

– Осмотрись, старина.

Сэм осмотрелся. Они находились на… кажется, это называлось поляной. Или лужайкой. Он не очень разбирался в таких вещах. Со всех сторон их окружал лес, чуть в стороне щипали траву две лошади, а с засохшего дерева за ними с любопытством наблюдал ворон с блестящими черными перьями. Сэм поискал глазами подходящий камень, чтобы швырнуть им в птицу, но, посмотрев на свои руки, благоразумно решил воздержаться. Запястья представляли собой сплошные багрово-черные синяки, а правая кисть почернела от спекшейся крови. Рана в боку была неумело перевязана обрывками его собственного плаща. Вспомнив события вчерашнего дня, он со стоном опустил голову на траву.

– Арси, жирный ты помидоров сын! В хорошенькую историю ты меня втянул! Напоил, посадил, а потом еще натравил на Первого мага! – Он посмотрел на свою ободранную руку. – И даже не потрудился перевязать мои раны.

– Я же вор, а не лекарь, Сэм, – напомнил Арси, раскуривая трубку. – И потом, я же перевязал тебе бок. Кровища текла ручьем, и мы оставляли след. Ты бы себе такой небрежности не простил. Ты дрых всю ночь. – Окутавшись голубым дымом, он ухмыльнулся Сэму. – Пришлось выбирать между твоими запястьями и нашими душами… Но ты был великолепен – вылитый зверь! Р-раз, бабах, плюх! Ты его прикончил?

Сэм встал и покачал раскалывающейся от боли головой. Солнце палило вовсю – яркое и не по-осеннему жаркое. Отсюда до города был приблизительно день пути.

– Нет. Он сбежал.

– Ну и ладно. – Арси философски пожал плечами. – Тогда забудь. Ай!

Сэм сгреб его за грудки и приподнял на целый фут. Черные сальные волосы, облепившие лицо, делали Сэма похожим на демона. Голос его звучал угрожающе тихо.

– Пытаешься отвертеться от договора, коротышка? – ласково осведомился он. Отчаянно извиваясь, Арси с трудом выдавил:

– Ай! Ох! Нет-нет, конечно, нет! Его голова. Тысяча золотых. Плата по выполнении.

Он скорчил просительную гримасу. Сэм осторожно поставил его на землю и начал разминать больные пальцы.

– Я так и думал. С наймом убийцы не шутят. Мне нужен аванс. Пятьсот.

– Двести, – парировал бариганец.

– Триста – или я отрываю твою голову!

– Ну-ну, не надо так горячиться. – Порывшись за пазухой, Арси протянул Сэму маленький изумруд. – Оценщик давал за него триста пятьдесят… Получай свой аванс, раз мне не доверяешь.

Сэм отправил изумруд в карман.

– Подделками ты не занимаешься, это я знаю.

По правде говоря, каждому вору полагалось всегда иметь при себе немалую сумму в виде золотых или серебряных пряжек и пуговиц, а также и драгоценные камни – на случай срочного переезда или подкупа кого-нибудь.

Арси поправил одежду и, вновь обретя чувство собственного достоинства, сказал:

– Если хочешь ополоснуться, вон там есть ручей… Я бы на твоем месте так и сделал. Видок у тебя… Земляные черви и те чище.

Сэм отправился посмотреть. Чистый ручей тихо журчал по небольшим, гладко отполированным камешкам. Арси пошел за ним и уселся на берегу докуривать свою трубку.

Выбрав местечко поглубже, Сэм опустил руки в ручей. В первый момент ссадины обожгло болью, но холодная вода скоро вызвала онемение, и он начал смывать запекшуюся кровь.

– Значит, ты собираешься вернуться и убить его? – спросил Арси спустя какое-то время.

– Нет… – задумчиво отозвался Сэм. – Я определенно не собираюсь вновь поддаваться слепой ярости, чтобы лишний раз тебя позабавить. Настало время действовать обдуманно и хладнокровно. – От его рук по воде разбегались алые струйки. – Он сам придет за мной. Он будет меня искать. И тебя. Он соберет друзей – и все они примутся нас искать, чтобы спасти нас от нас самих. Они придут за нами.

– А жратвы они захватят, как по-твоему? – поинтересовался Арси, щурясь на солнце. – Я просто умираю с голода!

Сэм поймал себя на том, что и сам проголодался.

– Мы же в лесу… Разве не предполагается, что здесь полно ягод, грибов или кроликов… или какой-нибудь еще живности?

– Можно попробовать слопать вон ту здоровенную черную птицу, – предложил Арси, глядя на ворона. Тот возмущенно щелкнул клювом и отодвинулся по ветке подальше.

– На мой взгляд, прежде чем кого-нибудь «лопать», вам следует объяснить, что вы тут делаете и с какой стати оскверняете мой ручей своей кровью, – произнес над ухом у Сэма властный женский голос. Незнакомка возникла прямо из ствола дерева. Арси изумился настолько, что уронил трубку, а Сэм просто упал в ручей. Ворон улетел, громко каркая.

 

– В жизни бы не подумал, что ты у нас блондинчик, Сэмми.

– Заткнись.

Беглецы были приведены в странный дом, у которого оказалась не менее странная хозяйка. Похоже, она решила арестовать их, но обещание пищи помогло им смириться с перспективой ареста. Она повела их сквозь заросли, где Арси, со своим маленьким ростом, ловко нырял под ветки, а на Сэма, мокрого и без того измазанного грязью и кровью, налипли пожухшие листья и сухие ветки.

У каменистого холма, возвышавшегося в самой гуще леса, незнакомка отодвинула в сторону неприступный на вид куст терновника, и за ним обнаружилась дверь. Арси было позволено войти, а Сэму – презрительно приказано отправляться к колодцу и умыться как следует. Ослабленный потерей крови и тяжким похмельем, убийца даже не пытался протестовать и послушно отправился выполнять приказ.

Арси терялся в догадках, что это за женщина, которая настолько глупа, что надеется справиться с двумя закоренелыми преступниками, и какие ценности у нее могут храниться. Но его размышления резко оборвались, когда он вошел в полумрак пещеры и оказался перед парой желто-зеленых глаз, которые не мигая смотрели на него сверху вниз.

Он сразу сообразил, что женщина, которая держит дома рысь в два раза больше него самого, – не тот человек, с которым стоит связываться. Профессиональным взглядом окинув пещеру, он не обнаружил ничего интересного для себя, кроме еды: здоровенной плошки с тушеными овощами. Овощи оказались очень вкусными, и, похоже, хозяйке дома польстил тот энтузиазм, с которым Арси на них накинулся. Он доедал уже третью порцию, когда у входа послышались шаги. Подняв голову, Арси увидел Сэма, и между ними состоялся тот краткий диалог, о котором сказано выше. Приказав Арси заткнуться, Сэм принялся настороженно осматриваться. Арси следил за его взглядом.

Пещера, казалось, была вырублена в цельной скале, что вполне соответствовало бариганским понятиям о теплом и надежном убежище. В углу, откуда наблюдала за ними рысь, помещался небольшой очаг, над ним – отверстие дымохода. На полках громоздились корзины, поленья, деревянные плошки и мятые жестяные миски, а также несколько старых потрепанных книг в кожаных переплетах. С потолка свисали связки сухих трав и диких кореньев. В неширокое окошко время от времени влетали птички, садились на полки, со щебетанием кружились по комнате и, поклевав крошки с пола, снова выпархивали наружу. Что касается внезапного преображения Сэма, то, увидев свое отражение в зеркальной воде колодца, он решил избавиться от краски для волос, которую делал из сала и угольной пыли. С помощью какого-то яростно-едкого травяного мыла и нескольких ведер воды он вернул своим волосам прежний невинный песочно-русый цвет. Потом Сэм смыл с себя грязь и кровь и даже наскоро побрился остро наточенным кинжалом. Только уже возвращаясь к пещере, он внезапно с возмущением осознал, что покорно исполняет указания какой-то странной бабы, умеющей проходить сквозь деревья. Такого себе не позволил бы ни один уважающий себя наемный убийца.

Арси думал о том же. Он перевел взгляд с Сэма на незнакомку. Может, она хорошенькая, подумалось вдруг ему. Поразмыслив, он пришел к выводу, что с точки зрения Сэма – наверняка, хотя на вкус Арси она была длинновата; а худощавых он с юности не любил. Впрочем, исходя из опыта, он знал, что другим некоторые ее качества кажутся весьма привлекательными. На вид она была одного возраста с Сэмом и даже, может быть, чуть моложе, но странная мудрость, таящаяся в зеленых, словно листва, глазах, заставляла ее выглядеть старше. У нее были длинные рыжие волосы, спутанные и неухоженные. Чтобы они не лезли в глаза, она перехватила голову ремешком, идущим низко по лбу. Платье на ней было очень простое, со шнура, служившего поясом, свисали многочисленные холщовые мешочки. В руке она держала кривой и невероятно длинный дубовый посох с крюком на конце. На гостей она смотрела по-прежнему с недоверием. Арси еще раз взглянул на Сэма и, пожав плечами, снова принялся за овощи.

Не говоря ни слова, Сэм взял предложенную ему миску и уселся на чурбан – такой же, как тот, на котором устроился Арси. Прислонившись спиной к стене, женщина молча наблюдала за ними и наконец холодным, но звучным голосом сказала:

– Что ж, поскольку вы едите, вас можно причислить к разряду живых существ. Есть ли у вас имена?

Арси отставил миску и почтительно снял шапку:

– Безусловно, милая госпожа. Я – Фредли Миртин из Графодола, а моего друга зовут Эйтин Фрэзпот, он бродячий актер…

Он широко улыбнулся и вновь нахлобучил шапку на свои буйные кудри. Женщина окинула его ледяным взглядом.

– Ты лжешь, – спокойно сказала она. – Я слышала, как ты назвал его «Сэмми», когда он вошел сюда. Преступники переглянулись; Арси пожал плечами.

– Ну ладно, вы правы. Меня называют по-разному, но чаще всего – Арси. Его и вправду звать Сэмом. Я – независимый сборщик налогов, а Сэм…

– Наемный убийца, – прямо сказал Сэм.

– Ну да, – отозвалась женщина так, словно давно это знала. – Вы те, кого называют преступниками. На опушке леса, к западу отсюда, пять человек в доспехах ищут вас – и вот-вот заблудятся. – Арси хохотнул и потянулся к кувшину с водой. – Значит, вы преступники? Другими словами, вы лжете, мошенничаете, крадете, вламываетесь в дома, убиваете невинных людей, мирно спящих в постели, шпионите, насилуете, подстрекаете к бунту, пытаете, занимаетесь ростовщичеством и тому подобное?

Кувшин брякнулся об пол, а Сэм с Арси ошеломленно уставились на хозяйку дома. Рысь медленно вышла из угла и встала перед ней, глядя на них и нервно подергивая хвостом. Мужчины как по команде посмотрели на дверь. Убедившись, что путь к отступлению открыт, Арси поспешно заговорил:

– Э… Нет, мисс. По-моему, надо внести ясность… Я хочу сказать… врать – это да. Но ведь без этого как же выжить… Поглядывая на рысь, Сэм поддержал его:

– Насчет мошенничества… Ну, мошенничаем мы редко. Мы почти не играем в такие игры, где стоило бы мошенничать.

– А кражи что ж… Я вот краду. Но чем же еще мне заработать на жизнь? С моим ростом других возможностей не так уж много, да и талант у меня именно к этому. – Арси послал ей свой самый лучший невинный взгляд, встреченный с ледяным презрением. – Что до того, чтобы вламываться в дома…

– И убивать… – с отвращением вставил Сэм.

– Сам-то я обычно никого не убиваю. Я так хорошо краду, что мне не нужно даже оглушать человека, чтобы обчистить его до нитки. Я убивал всего раз или два, да и то когда защищался… – Арси пожал плечами, – по большому счету.

– А я и мои коллеги никогда не убивали спящих, – обиженно вставил Сэм. – Мы убиваем тех, кого обязаны убить, за кого нам заплатили, и делаем это качественно и милосердно. Пыточные услуги мы не предоставляем и никогда не убиваем просто для развлечения. Нас нанимают – как нанимают солдат. Если у вас не хватает сил или умения, чтобы построить сарай, вы нанимаете человека, который его вам построит. Если вам не хватает воли, необходимой для того, чтобы убить того, кого вам нужно убить, вы нанимаете человека, который убьет его вам.

– Шпионство, бунты, ростовщичество, – подхватил Арси, – не наша специальность… По крайней мере не основная. Никто не поверит, что вор станет кого-то выслеживать, если, конечно, не хочет ограбить его подчистую. А наемные убийцы персоны слишком важные, чтобы взяться за то, чему не обучены, и даже если вы их уговорите, так они столько запросят…

При этом Арси посмотрел на Сэма, но тот оставил намек без внимания. Он только сейчас заметил, что три специальных ножа для метания, две бритвы из манжет и кинжал с сердоликовой рукоятью куда-то пропали.

«Будь ты проклят, Арси, воришка!» – подумал он, но решил объясниться с ним позже.

Воришка тем временем продолжал:

– А после Победы ростовщики вообще захирели. Ведь правительство раздает пособия всем… То есть всем, кроме тех, кто не подает заявки на законную деятельность.

– И мы никого не насиловали! – Голос Сэма звучал холодно и отчужденно, а в глазах появилась какая-то странная горечь. – По крайней мере, если Арси… – Он покосился на бариганца, но тот отчаянно замотал головой.

– Меня интересуют только еда и деньги. От женщин одни неприятности. Мой папаша всегда, бывало, говаривал…

– Изнасилование, зверские убийства, бандитизм и прочий насильственный непрофессионализм, – сухо прервал его Сэм, – это следствие ярости или безумия. Люди, которые совершают такие преступления, по существу, часто вообще не преступники. Ревнивые супруги, обиженные юнцы, иногда просто сумасшедшие… Но именно из-за них у настоящих преступников такая дурная слава.

– Порой нам самим приходится с ними бороться, вот как… – заметил Арси, очень удачно изобразив благородное возмущение.

– Да, – кивнул Сэм, – особенно если они входят во вкус. В гильдиях строгая дисциплина, и мы не любим, когда на нас валят чужие грехи.

– Надо признаться, – добавил Арси, – что после Победы у нас поубавилось работенки. Общество распадается, и мы стали устаревать.

Глаза женщины чуть заметно расширились.

– Вы говорите правду, – заметила она так, словно ее это удивило. – По крайней мере более или менее… Сэм слегка успокоился и договорил:

– Общество, в котором мы родились, нуждалось в нас почему-то… Закон, преступность, случайные вспышки гнева, а вокруг – обычные люди… Это было какое-то равновесие.

– Да! Равновесие… – Женщина придвинула к столу еще один чурбан и села ближе. Рысь снова свернулась в углу, и Арси с Сэмом облегченно вздохнули. – Я сразу увидела, что вы люди мрака, но не надеялась, что вы сможете понять то, что я должна вам сказать. Продолжайте есть, а я буду вам объяснять.

Ухмыльнувшись, Арси сдернул с ближайшей полки буханку хлеба и принялся резать ее ножом, в котором Сэм моментально узнал свой. Впрочем, сейчас он чувствовал себя слишком усталым, чтобы беспокоиться по этому поводу. Женщина тем временем снова заговорила:

– Имя мое, если вы желаете его знать, Кайлана. Я из тех, кого в прежние времена называли друидами, ну а теперь… Проще всего сказать, что я понимаю и могу использовать силы природы.

– Ну конечно! – воскликнул Арси. – Как же я сразу не догадался! Омела, ручные животные, овощи на обед…

– И умение проходить сквозь деревья, – пробормотал Сэм.

Не обращая внимания на их слова, Кайлана продолжала:

– Теперь в мире больше не осталось друидов, как вы, может быть, знаете… Все погибли в последних боях перед самой Победой.

– По-моему, что-то в этом роде я слышал. Конечно, я тогда был еще совсем малыш…

– Ты тогда еще вообще не родился, – презрительно возразил Сэм. – Как и я, кстати. Это же было больше ста пятидесяти лет назад!

Арси примирительно улыбнулся ему и спросил у Кайланы:

– Разве их всех не прикончили силы Тьмы?

– А я слышал, что в самом конце друиды сражались на стороне Тьмы, и силам Добра пришлось их уничтожить, – вставил Сэм.

– Вы оба правы. Мы… то есть они… были на стороне Добра, когда Тьма грозила гибелью миру: лечили раненых, проводили разведку, меняли погоду… Но потом силы сравнялись, и друиды перестали оказывать Свету поддержку: они надеялись, что война окончится ничьей. А когда армии Тьмы начали отступать, мы присоединились к ним и сражались против тех, кому недавно служили. Только ничего хорошего из этого не вышло: Тьма называла нас шпионами и убивала. Свет называл предателями и убивал тоже. Армии шли через наши леса, стреляли оленей, рубили деревья и превращали долины в залитые кровью поля сражений.

В ее голосе звучала неизбытая скорбь; рысь бесшумно подошла к ней и уселась рядом. Кайлана ласково погладила ее по голове.

– Но зачем вам, друидам, вообще это понадобилось? – недоумевающе поинтересовался Арси. – Становиться перебежчиками, я имею в виду, – уточнил он, удивленно моргая.

– Это связано с нашей верой и нашим предназначением, – сказала Кайлана. – Мы – хранители Равновесия. Что известно тебе о Свете и Тьме, бариганец? – спросила она, наблюдая за ним.

Арси пожал плечами: над такими вещами он никогда особенно не задумывался.

– Только то, что слышал от других, – ответил он и, как мог, пересказал ей тираду Миззамира. – Кажется, он называл это «вываривание»… – с сомнением заключил Арси. – Я не очень прислушивался…

Сэм покачал головой:

– Нет, по-моему, по-другому…

– Я знаю, что имеет в виду твой друг, – вмешалась Кайлана. – Ваш эльф-волшебник – случай типичный. Он не отдает себе отчета в том, что безраздельная власть добра и света не менее ужасна, чем полная победа зла и тьмы, – Мужчины вопросительно посмотрели на нее. Она взяла с полки пустую миску и поставила перед ними. – Представьте себе, что эта миска – наш мир. Добро и Зло, как и предполагает ваш волшебник, воздействуют на него. – Она положила пальцы на края миски и начала осторожно ее раскачивать. – Эти силы находятся в конфликте и в гармонии одновременно. Как и ваш маг, вы можете этого не осознавать, но мы, те, кто принадлежит природе, осознаем очень хорошо. Чтобы было рождение, должна быть смерть. Чтобы была ночь, должен быть рассвет. Чтобы один победил, другой должен потерпеть поражение… Это как смена времен года… Так устроена жизнь, в ней все держится на равновесии. Вот почему мы не разделяем вашего стремления выбирать крайности и руководствоваться ими на жизненном пути. Мы сторонники равновесия и стараемся, чтобы в мире царила гармония. Магия, как и природа, берет начало из соединения жизни и смерти, силы Добра и Зла врываются в наш мир из волшебных пространств и взаимодействуют друг с другом. Пытаясь сохранить равновесие, мы сражались на обеих сторонах. Когда побеждает тьма… – она сильно нажала на один край миски, та встала на бок и перестала качаться, – равновесие нарушается. Смерть опережает жизнь, ночь становится вечной, и даже создания зла в конце концов соскальзывают в смерть под покровом собственной тьмы. – Она отпустила миску и снова заставила ее качаться. – Этого не случилось. Победа спасла нас от зла… Но случилось нечто не менее страшное. Свет прогнал Тьму далеко – слишком далеко. – Теперь ее пальцы сильнее давили на противоположный край миски, она качалась все медленнее и начала накреняться в другую сторону. – Вот что происходит сейчас. Мы вышли из равновесия. Это сказывается на природе: ночи становятся короче, звезды светят ярче, животные плодятся быстрее, а слабые и больные не погибают, как должно было быть, чтобы уступить место новой жизни. Люди становятся ленивы и апатичны от бесконечного процветания. С каждым днем равновесие нарушается все сильнее, создания тьмы гибнут, а такие люди, как вы, исчезают. Вы не слуги зла, но вы его представители, не важно, добровольные или нет. Ваше существование – это грань тьмы… но хотя люди вас проклинают и тьма делает вас одинокими, вы необходимы для жизни – так же как необходимы в природе хищные звери. Если бы повсюду безраздельно царило зло, мир погрузился бы в вечную тьму: А если везде было бы только Добро, мир исчез бы в ослепительной вспышке света.

– Я не хотел бы исчезнуть, – заметил на это Сэм. Он по-прежнему чувствовал слабость и головокружение. Арси лукаво взглянул на Кайлану:

– Ну а если бы все были сторонниками равновесия вроде тебя?

Она посмотрела на него и прижала кончики пальцев к центру миски. Миска остановилась.

– Стасис. Всеобщее замедление и остановка. Не было бы ни дня, ни ночи, мир погрузился бы в вечные сумерки. Не росли бы деревья, не дул бы ветер, не бегали бы животные, не текла бы вода. Никто бы не умирал, и никто не рождался. Ничто не менялось бы. Вот почему необходимы и зло, и добро. Именно борьба между ними заставляет вещи меняться, благодаря чему продолжается жизнь.

– Так в чем же все-таки суть? – подвел итог Арси.

– В том, что мир, как я уже говорила, находится на грани исчезновения. Равновесие нарушено, и он опрокидывается. Скоро он пройдет ту точку, после которой уравновесить чаши весов уже не удастся. Это будет конец – если не считать последней вспышки света.

– Но разве волшебники и прочие мудрецы этого не знают? Если мир вот-вот рухнет… Они же не хотят, чтобы это случилось? – Сэм был испуган. Непонятно почему, но он сразу же поверил этой так называемой друидке. Он и сам давно чувствовал, что есть какая-то неправильность в том, что добродетель растет повсеместно неправильно… словно глазурь на торте вышла чересчур сладкой – так что его и в рот взять невозможно…

Кайлана со вздохом поставила миску на место.

– Может, и знают, только не верят. Не могут поверить. Они же – Добро, понимаете? Они не выносят зла. Это идет вразрез со всеми их убеждениями. Даже если бы удалось уверить их в том, что чудовища, натуане, темные драконы, тролли, воры и убийцы необходимы для существования мира, они никогда не допустят того, чтобы эти порождения тьмы продолжали жить своей жизнью. Они должны с ними бороться: ведь именно эта борьба и делает их добрыми. В прошлом она служила источником движения, на ней держался весь мир… До тех пор, пока никто не мог одержать окончательной победы. Им невдомек, что, уничтожая противника, они рубят сук, на котором сидят. – Кайлана внимательно посмотрела на мужчин. – Я чувствую, что вы – последние представители той силы, что когда-то удерживала в равновесии наш мир. Вы поистине злые люди… – Арси начал было протестовать, но Сэм приказал ему заткнуться, а Кайлана бросила на него строгий взгляд. – Да, вор. Но не принимай это в качестве оскорбления. Ты знаешь, что поступаешь дурно, но все же тебя это не смущает – и, может быть, не потому, что у тебя есть на то свои причины, а потому, что так или иначе кто-то должен это делать.

Сэм понимал, о чем она говорит, но в голове у него по-прежнему туманилось. На мгновение он почувствовал озноб.

– В шахматах кто-то должен играть черными.

– Именно так.

– Так как же нам все-таки не исчезнуть? – спросил Арси.

– Не знаю, бариганец. Люди в большой опасности, хотя не осознают этого. Они считают, что победа достигнута и больше не о чем беспокоиться. Странная вещь, но когда добро становится чересчур могущественно, спасать мир должно зло. Когда-то его было хоть отбавляй, и мир нуждался в очищении. А теперь он слишком чист… и его нужно подпортить.

– И как ты собираешься это делать? – удивился Арси.

Мы, бариганец. Мне нужна ваша помощь, злодеи. Я уже много лет не выходила в Шестиземье и не знаю, как там живут.

– А с чего это нам тебе помогать? – спросил Сэм. Кайлана пожала плечами:

– Выбор за вами. Идите со мной, помогайте спасти мир – и тогда моя сила обеспечит вам маскировку. Или, если это вам больше нравится, можете отправляться навстречу тем, кто вас ищет. Покушение на Героя – не слишком разумный поступок, убийца.

Воцарилось молчание. Потом оба злодея кивнули.

– Ладно, уговорила… – вздохнул Арси. – С чего мы начнем?

– С оценки сложившейся ситуации. Мы обратимся к мудрости цыган. Они странствуют по всему свету и знают положение дел в других странах.

«Цыгане», – повторил про себя Сэм и вяло кивнул. Что-то на полу под ногами привлекло его внимание. Лужа. Гм. Ну что ж, если девица заставляет его мыться, то пусть не надеется, что с него не будет течь на пол. Славненькая красная лужица…

– Сэм? – ахнул Арси, когда убийца вдруг тихо съехал на пол. Кайлана в испуге вскочила. Кровь медленно вытекала из-под плаща Сэма в том месте, где его разорвал меч Оурфа.

– Он залил кровью весь пол! Почему ты мне не сказал, что он ранен?

Арси пожал плечами:

– Ты не спрашивала.

 

Проснувшись, Сэм почувствовал на ногах что-то тяжелое. Он открыл глаза и увидел рысь, лежащую в изножье кровати. Она мурлыкала и щурилась, глядя на Сэма. Кайлана склонилась над ним, держа в руках широкий бинт, покрытый какой-то зеленоватой кашицей с едким растительным запахом. Пока она меняла Сэму повязки, он с удивлением отметил, что рана в боку уже затянулась, да и руки уже почти не болят…


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.02 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал