![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 9. Прошло дней десять, каждый из которых заканчивался вопросами и ответами по теме Библии, собирая всякий раз все большее число желающих послушать о Боге или
Прошло дней десять, каждый из которых заканчивался вопросами и ответами по теме Библии, собирая всякий раз все большее число желающих послушать о Боге или задать каверзный вопрос. Утро нового дня не предвещало ничего особенного. Мастера уже два часа работали, а во флигеле еще только готовили завтрак для них. Голубенко работал недалеко от входной двери, устанавливая лепку. Через настежь открытое окно, он увидел вошедшего во двор Кольку в сопровождении Ипана, направляющихся во флигель. Прошло минут двадцать. Колька уселся за столом напротив Наиды, насвистывая какую-то мелодию, Мирка помогала Насте на кухне, а Ипан, достав несколько патронов из пиджака отца, стал ими жонглировать. Юный танцор, глядя на патроны перескочил взглядом на ружье, резко оборвав свой свист. В голову пришла рискованная мысль: попугать Наиду. " Ружье-то двуствольное. Надо зарядить патрон в один ствол, нацелиться на нее, а курок спустить другого ствола. Во напугается! " Едва заметная улыбка пробежала по лицу. Колька взял ружье, нацелился на голову Наиды, как бы стреляя, но услышал ее равнодушные слова: — Оно-то не заряжено, не пугай! Чаоро[25] потянулся к патрону, неудачно выпавшему из рук Ипана. Жонглер хотел остановить его, но Колька, шепнув ему что-то на ухо, беспрекословно достиг своей цели. На этот раз он выполнил все точно так, как задумал – зарядил патроном один ствол (Наида все видит!) и навел ружье на двоюродную сестру. — — Прекрати глупые шуточки, с ружьем не шутят! – вырвалось из уст дочери барона. Ипан сидел равнодушно, предупрежденный о шутке, сказанной ему на ухо, наблюдая за реакцией своей сестры. Но увы... шутка не сработала! Сработал механизм смерти " человекоубийцы от начала" (сатаны) Иоан. 8: 44, затмившего память юнца и спустившего курок как раз того ствола, где был заряжен патрон! Пах! – грянул выстрел. — А-А-А-А! – душераздирающий крик пронзил утреннюю тишину цыганского двора. В долю секунды из дома, где производился ремонт, выскочил Голубенко. Глаза его устремились к флигелю, откуда клубился дым, а выбежавшая в горячке Наида, из правого плеча которой струей била кровь, успела только произнести: — Дядя Андре-е-й!.. – падая в руки проповедника. — Кто ее?! – растерянно прозвучал вопрос. Колька, прижавшись к стене, ерзал руками по ее плоскости, крича, плача и дрожа всем телом. — Дядя Андрей! Я не на тот курок нажал, – повторил несколько раз танцор, падая в страхе на колени. — Быстро бегите все за скорой помощью! Все! До одного! В разных направлениях! Все звоните! Быстро, быстро, быстро... Звоните! Мирка, рыдая, кинулась к Наиде. Ипан в шоке метался из одного угла двора к другому, не зная, что делать. Только мастера сумели преодолеть страх и растерянность и выполнить нужную команду в эти трудные, неожиданные минуты. Андрей, быстро вбежав в дом, сорвал первую попавшуюся на глаза простынь и, разорвав ее, на бегу крутил жгут, чтобы перекрыть выход крови. Наида лежала без сознания в луже крови. Перетянув рану, Голубенко удерживал Наиду в таком положении, чтобы рана была в самой высокой точке. Кровь окрасила жгут, ручейками стекая между пальцами руки, зажавшей рану. Минуты через две дочь барона начала с глухим стоном корчиться в судороге. Теперь Андрей едва мог удерживать ее тело в таком положении, чтобы рана была вверху. Мирка, причитавшая некоторое время над телом, теперь выбежала на улицу, крича со всех сил. Голубенко, стоящий на коленях, стал усиленно молиться о сохранении жизни угасающей звезды барона. Машина скорой помощи прибыла через семь минут – больница находилась в двух километрах от места происшествия. Врач, проверяя пульс девушки, покачал головой, констатируя: — Безнадежно, по пути она скончается. Он стоял равнодушно, без движений, как бы дожидаясь ее смерти. — Чего вы ждете?! Быстро везите в больницу! Это дочь цыганского барона, если вы не сделаете все, что сейчас возможно, он вас перестреляет. Это же ц-ы-г-а-н-е, вы понимаете?! – повелевал Андрей, как будто ему все было позволено. В две минуты носилки, на которых лежала бледная красавица, уже были установлены в машине. Андрей, не смотря на все запреты врачей, прижавшись в уголку, ехал в больницу, а через несколько минут, когда врачи убедились в совпадении его группы крови и пострадавшей – второй положительной, – он уже лежал возле Наиды. " Прямое переливание крови! " – слышал он. " Ах, вот к чему была моя молитва, которую я назвал странным лепетом. Теперь все понятно, все! " — Вы донором были когда-нибудь? – спросила медсестра. — Нет, никогда не был. — У вас такие слабые вены. Вы кем работаете? — Художником-оформителем. — Понятно, тяжелее кисточки ничего не поднимаете, да? – старалась поднять настроение врач. — Сколько разрешите брать крови? — Максимум возможного. Девочка должна жить, слышите, должна! — А вы ей кем приходитесь? Андрей на какое-то время задумался, но за него ответил старый седой врач: — Сейчас он все для нее... дай-то Бог, чтобы не напрасно! — Дай, Боже, дай! – присоединил свой голос Голубенко. Медсестра положила руку на сердце Андрея: — Как вы себя чувствуете? — Хорошо. Через некоторое время она сказала: — Пятьсот грамм, больше нельзя. Полежите теперь спокойно.
Глава 10
Ничто не работает так быстро, как цыганская почта. В течение двух-трех часов к больнице съезжались со всех сторон цыгане, желавшие своим сердечным участием оказать внимание пострадавшей дочери барона. Но в больницу никого не впускали! А двор буквально гудел многоголосицей. Андрей сидел в белом халате недалеко от операционной – ему единственному разрешили находиться здесь на всякий случай. Шла сложная операция. Выстрел пошел вдоль тела. Очевидно Наида согнулась, уклоняясь от наведенного на нее ствола. — Выстрелом ей рассекло правое плечо, легкие, печень, – сказал один из врачей, вышедших из операционной. Состояние совершенно безнадежное. Думаем, что до вечера она вряд ли протянет... Вызывайте срочно родителей. — Они уже скоро будут здесь – вылетели самолетом из Москвы, зная только, что произошло несчастье, – сообщил Голубенко. Но через полчаса после того разговора, родители уже входили в коридор больницы, зная о случившемся из рассказов стоящих во дворе цыган. Марц застал Голубенко, сидящего с высоко поднятой головой, но закрытыми глазами. Последний, услышав шаги идущих по коридору, повернул голову, встал и пошел навстречу барону. Главный Рома не подошел, а подбежал к Андрею, целуя его и сжав в своих объятьях, рыдая как младенец. — Неужели я смогу перенести ее смерть? – был единственный вопрос барона. Румиду, как мать, пустили к Наиде, ухаживать за ней. Вскоре к больнице подъехала следственная группа. Поговорив с врачами об исходе происшествия, полковник, подойдя к Андрею и Марцу, сказал:
Выходя из здания больницы Голубенко увидел теснящихся людей, глазами исполненными восторга и благодарности, сопровождавшими героя дня. — Благословы тэбэ Бог, Андрей! – послышалось с разных сторон. — Дай тоби Бог здоровля! Знали они и о том, что Андрей дал свою кровь Наиде. Это не сходило с уст собравшихся, удивленных, что баптист-гадже это сделал цыганке! Приехав на место происшествия, Андрей со следственной группой вошли во двор, а барон стоял у калитки, рыдая и боясь войти туда, где совсем недавно была шумная пляска, дикие восторги, песни..., а на том месте, где он " на счастье" бил посуду была лужа крови родной, любимой дочери. Взгляд его поймал дорожку из капель крови, ведущую к самой калитке. — Проклятая богеми! – громко, со скрежетом зубов произнес барон, подняв над головой кулаки. — Я навеки остановлю твое карканье... Некоторое время Голубенко рассказывал следователям детали происшествия. Некоторые из экспертов производили замеры, фотографировали, делали записи. Участковый милиционер изучал опись изъятого оружия. А с улицы все доносились угрозы барона: — Колька! Купаться будешь в собственной крови, я уничтожу все ваше змеиное отродье! Тэ мэрав тсэ! Держись теперь, попрыгунчик несчастный. Кровь за кровь! Тэ мэрав тсэ! – кричал он на всю улицу, призывая внимание соседей, как свидетелей. И вновь рыдания с криками: — Хась мангэ! Хась мангэ! [26] Цыганские семьи, как растревоженный муравейник, сновали от больницы к дому барона, от дома барона – к зданию больницы. Когда внешние проявления зла иссякли у барона, а следователи уехали, Голубенко с Марцем поехали узнать у профессоров, прилетевших по срочному вызову, их мнение относительно будущности Наиды. — Правду говорить или промолчать? – спросил один из них. — Только правду, самое страшное я уже перенес, оно хуже смерти, – произнес барон. — Хуже смерти, дорогой, ничего не бывает. Вам придется крепиться. Крепись, дорогой, но... из этого состояния, мне думается, уже и Сам Бог ее не поднимет... " Какой сильный вызов Богу! " – подумал Андрей, услышав последние слова профессора. Из опыта жизни он уже знал, что Вседержитель оставлял в посмеянии всех тех, кто делал Ему вызов. Невольно Голубенко вспомнил вызов Богу, сказанный капитаном корабля " Титаник". Когда это гигантское морское чудище вышло в безбрежные просторы, репортер одной из газет спросил капитана: " Действительно ли судно непотопляемо? " Он ответил: " Конечно, Сам Бог не сможет его потопить! ", но всему миру стал известен " причал" корабля, разбившегося об айсберг. И сейчас Андрей где-то в душе даже порадовался, что из-за этого вызова Бог может явить Свое чудо. — Извините, профессор, но вы только врач, а Тот, Кого вы упомянули, – Врач врачей, сильный воскрешать людей из мертвых, – сказал Голубенко, желая утешить барона, убитого горем. — О, ну коль вы читали Евангелие, то вам остается только молиться, – с ухмылкой произнес врач. —...что мы и будем делать! – твердо добавил христианин, обняв плачущего барона.
|