Глава 14. Когда Хани ушла наконец домой, Бека никак не могла уснуть

Когда Хани ушла наконец домой, Бека никак не могла уснуть. С каким трудом она заставила себя съесть бутерброд с маслом и выпить чашечку чая! Потом она включила телевизор и незаметно задремала.

Дребезжащий звон телефона вывел девушку из неприятных сновидений. Голова раскалывалась, болело все тело. Снимая трубку, она посмотрела на часы у кровати: 10.33.

Кто же еще мог позвонить в такое время?

– Алло, Бека, это опять я, Хани.

– Хани, я уже сплю, – Бека со стоном приподнялась на подушке.

– О, прости. Я просто хотела позвонить еще раз.

Она уже звонила дважды за этот вечер.

– Думаю, мне немного лучше, – прошептала Бека. – Но я не знаю, пойду ли я завтра в школу или нет.

– Я не говорила об этом! – начала Хани дрожащим голосом. – Я не могу вынести мысли о том, что ты думаешь, что я говорила все эти ужасные вещи о тебе в школе.

– Хани, мы уже закончили эту тему, – сказала Бека, тяжело вздохнув. Пристроив телефонную трубку на плечо, она потянулась к тумбочке у кровати, чтобы достать стакан с соком.

– Я знаю. Прости меня, – ответила Хани. – Но я должна убедиться, веришь ли ты мне. Ты должна мне верить, Бека. Должна. Я никому не рассказывала в школе про твой нервный срыв! Это глупо. Скажи, зачем мне это делать?

– Ладно, Хани, хватит, – постаралась закончить неприятный разговор Бека, но Хани явно настаивала на его продолжении.

– Я никогда не говорила такого! – заводилась Хани. – Правда! Это Триш все придумала. Я никогда не говорила ни ей, ни кому‑ нибудь другому, что у тебя нервный срыв! Триш – лгунья, Бека… Ты должна верить мне!

Голова Беки была тяжелой, как чугунный котел. Она снова упала на подушку и закрыла глаза.

– Хани, я больна. И в самом деле хочу спать. Пожалуйста…

– Только скажи, ты веришь мне? – настаивала Хани.

Бека сделала глубокий вдох:

– Хорошо, я поверю тебе.

Надо же как‑ то избавиться от нее!

– О, спасибо! – с благодарностью закричала Хани. – Спасибо, Бека! Я знала, что ты не поверишь в такую глупую историю. Сегодня наша встреча прошла неудачно. Наверное, тебе не понравилась моя прическа и…

– Я так не сказала, – простонала Бека, – Это был шок. Вот и все. Я не ожидала…

– Ты хочешь сказать, она тебе понравилась? – спросила Хани.

– Да, ты выглядишь потрясающе, – сказала Бека.

– Но тебе она правда понравилась? – не унималась Хани.

– Да. Чудесно, – солгала Бека. – Послушай, Хани, я действительно паршиво себя чувствую. Я пойду спать, хорошо?

– Конечно. Теперь мне все ясно. Я больше не буду тебя беспокоить, но помни, Бека, я всегда рядом, позови, если понадоблюсь. Я позвоню тебе завтра утром. Надеюсь, ты будешь чувствовать себя достаточно хорошо, чтобы пойти в школу. Завтра последний день, ты ведь знаешь?

– Да, знаю, – сказала Бека. – Спокойной ночи. – Она повесила трубку, не дожидаясь ответа.

«Хани доводит меня до безумия», – подумала Бека.

Безумие.

Она крепко обняла подушку обеими руками.

– Что мне с ней делать?

Бека изо всех сил сжала подушку, словно в ней концентрировалась вся ее жизненная сила.

– Что мне делать?

Бека набрала номер кода, открыла дверь своего шкафчика и встала на цыпочки, чтобы достать с верхней полки общую тетрадь.

– Ой! – У Беки закружилась голова, когда она посмотрела вверх.

Она чувствовала себя слабой. По правде говоря, ей нужно было остаться в постели еще хотя бы на один день. Но Беке совершенно не хотелось пропускать последний учебный день перед рождественскими каникулами.

– О, Бека, ты здесь?

Услышав удивленный крик за спиной, Бека обернулась.

– Привет, Кари, – сказала она, положив рюкзак на колено и пытаясь запихнуть в него тетрадь.

Это была ее подруга Кари Тейлор, невысокая миловидная девушка с ярко‑ голубыми глазами и прямыми светлыми волосами, собранными в короткий конский хвост на одну сторону. Шкафчик Кари был рядом.

– Не думала, что ты придешь сегодня в школу, Бека, – неуверенно проговорила Кари, пристально разглядывая девушку. – Я имею в виду, я слышала…

– У меня была простуда или что‑ то в этом роде, – нахмурившись, сказала Бека. Учебник по математике выскользнул из рук и упал на пол.

– Сегодня мне уже лучше.

Кари вспыхнула.

– Я очень рада, – сказала она. – Я имею в виду не то, что ты болела. Просто… просто я слышала, что ты серьезно больна.

– Кто это сказал? – резко спросила Бека, наклоняясь, чтобы поднять с пола свой учебник. Голова закружилась снова.

Кари пожала плечами:

– Ребята болтают, что у тебя был нервный срыв, – она понизила голос до шепота.

Бека покачала головой.

– Нет, со мной все в порядке, правда.

– Глупая сплетня, наверное, – озадаченно сказала Кари. – Интересно, кто распускает такие слухи?

– Я знаю кто! – сказала Бека с горечью. Она застегнула молнию на рюкзаке. Прозвенел первый звонок.

Ряд одинаковых шкафчиков‑ сейфов тянулся во всю длину холла. Щелкали кодовые замки. Смеясь и оживленно болтая, ребята расходились по классам. Бека захлопнула свой шкафчик и пошла вниз по коридору вместе с Кари.

«Ну и лгунья же эта Хани! – думала Бека, чувствуя, как в ней закипает гнев. – Хани действительно всем рассказала, что у меня был срыв!»

Она увидела группу ребят, ожидающих открытия библиотеки. Все они, как по команде, удивленно уставились на нее. Наверное, тоже слышали эту сплетню.

– Чем собираешься заниматься на каникулах? – обратилась Бека к Кари, стараясь выкинуть Хани из головы.

– Рева Делби пригласила меня покататься на лыжах вместе с ней и ее отцом, – ответила, улыбаясь, Кари. – Они собираются уехать почти на все Рождество. Жду не дождусь, когда мы поедем. Я никогда не была в Аспене. Там должно быть жутко здорово в Рождество!

Девушки остановились перед дверью класса, где училась Кари.

– А ты что делаешь на каникулах?

– Ничего особенного, – сказала Бека. – Мы, как всегда, дома. Нужно посетить миллион родственников. А знаешь, Триш устраивает грандиозную вечеринку в субботу.

Прозвенел второй звонок.

– Да. Жаль, что придется пропустить ее. Желаю вам хорошо повеселиться! – Кари поспешила в класс.

– Я очень рада, что у тебя все в порядке, – прибавила она напоследок.

Бека прошла в противоположную сторону коридора к двери своего класса. Она быстро скользнула на свое место и бросила рюкзак на пол.

«Может быть, мне это только кажется? Или все действительно на меня смотрят? Неужели Хани рассказала всем в классе про мой нервный срыв?»

Бека повернулась лицом к Хани, сидевшей с ней за одной партой.

Шок, настоящий шок! Короткие темно‑ рыжие волосы Хани – точная копия ее стрижки!

«На ней моя голубая блузка, – с досадой подумала Бека. – А на воротничке – брошь с попугаем».

На коленях у Хани лежала открытая книга. Она захлопнула ее и широко улыбнулась Беке.

– Как ты себя чувствуешь, Бека, ты такая бледная…

– Не слишком хорошо, – сказала Бека, нахмурившись.

– Я же тебе говорила, что тебе следовало остаться дома, – ворчала Хани. – Я бы принесла тебе уроки. Я бы позаботилась обо всем для тебя. Обо всем!

«Что мне с ней делать?» – в отчаянии думала Бека.

Этот вопрос становился навязчивой идеей, бесконечно повторяющимся рефреном.

«Что мне делать?»

– Что мне делать, Триш? – спросила Бека. Вопрос прозвучал как мольба.

Триш вздрогнула и застегнула молнию своей куртки до самого подбородка. Она засунула руки в карманы и ускорила свой шаг, чтобы поспевать за Бекой. Ее сапоги утопали в снегу.

Был обеденный перерыв, но Беке не хотелось даже думать о еде. Вволю излив свою душу Триш, она попросила подругу прогуляться с ней на школьном дворе.

День выдался холодным и пасмурным, тяжелые тучи нависли над городом. Воздух был влажным, снег собирался пойти с минуты на минуту.

– Тебе нельзя долго находиться на улице, – сказала Триш.

– Мне нужно было выйти! – ответила Бека. – Мне становится плохо при одной мысли о том, что я должна сидеть в столовой под пристальным взглядом Хани и пытаться проглотить бутерброд.

Девушки направились по тропинке, ведущей к школьному стадиону. На футбольном поле было тихо и пустынно. Одни из ворот были перевернуты сильным порывом ветра несколько дней назад.

– Хани разрушает мою жизнь! – простонала Бека. – Что мне делать?

– Может, нам ее убить? – предложила Триш.