Ярмарка индульгенций

Жестокость, деспотизм и распутство Льва десятого довольно скоро вызвали сильное недовольство. Оно начало обнаруживаться не только в Италии, но и во всей Франции, Испании, Англии, Германии, Швейцарии.

Видя рост оппозиции, папа не нашел ничего другого, как удариться в ещё большую роскошь, стремясь затмить всех остальных повелителей Европы.

«Ах, вот оно что, — говорил он, — они про меня говорят, что я кичливый тиран, деспот; искусство для меня лишь орудие моего тщеславия. Прекрасно. Так я обещаю вам, если господь продлит мне жизнь, мы прославимся на весь мир великолепием наших празднеств, нашими пирами, которые по обилию и роскоши затмят все, что было до сих пор».

Но для этого нужны были деньги, много денег. Не мог же папа ежедневно продавать красные шапки и убивать новых кардиналов — дело кончилось бы тем, что никто не захотел бы вступать на это поприще!

Тогда Лев извлёк на свет божий старую таксу преступлений, составленную некогда Иоанном двадцать вторым, которая уже давно покрылась пылью в папских архивах. Он изменил в ней несколько пунктов, прибавил новые и, приказав отпечатать в огромном количестве экземпляров, распространил по всей Европе. Папа извещал христиан о том, что за деньги даёт отпущение грехов, даже таких, как насилие, прелюбодеяние, кровосмешение, содомия, скотоложество, убийство и т.п.

Затем его святейшество провозгласил новый поход против турок. Но это было уже слишком! И папские сборщики вернулись изо всех стран с пустыми руками.

Чтобы изыскать средства, Лев десятый принял чрезвычайные меры, тем более, что на него стали наседать кредиторы. По традиции он прибегнул к продаже индульгенций. Дело было очень искусно организовано с коммерческой точки зрения. В каждой провинции в церквах и монастырях назначили особых агентов для торговли милостями Христа.

Там продавались индульгенции в любом количестве для живых и мёртвых. Кроме того, Лев десятый мобилизовал целые полчища доминиканцев, которые обходили города и сёла и навязывали населению грамоты, содержащие отпущение грехов.

Вот текст одной из них. Мы воспроизводим её по подлинным документам.

«Да простит вас господь наш Иисус Христос, принявший смерть на кресте за грехи ваши. Я властью Иисуса Христа, блаженных апостолов святого Петра и святого Павла и властью нашего святого отца освобождаю вас от всех церковных нарушений, совершенных вами; от всех грехов, проступков, излишеств, как бывших, так и будущих, как бы они ни были велики. Да будете вы причастны к святым подвигам воинствующей церкви нашей. Я приобщаю вас к святым таинствам, к чистоте невинности, равной чистоте крещеного новорожденного; и да будут врата ада закрыты для вас и врата райского блаженства откроются вам после вашей смерти. Аминь».

Эту формулу можно назвать попросту идиотской, но она не столь непристойна, как формула одного торговца индульгенциями, промышлявшего в Саксонии.

Мы имеем в виду знаменитого Иоанна Тецеля. Для того чтобы привлечь покупателей, этот шарлатан, приводя длинный список грехов, заканчивал следующими словами:

«Да, братья мои, его святейшество облёк меня большой властью, по одному голосу моему врата небес отворяются даже перед такими грешниками, которые испытывали вожделение к святой деве, чтобы оплодотворить её».

Покупатели толпами стекались отовсюду к Иоанну Тецелю. Он продавал им отпущение грехов по разным ценам, в зависимости от их категорий. Некоторые из этих индульгенций, называвшиеся «личными», давали их владельцу право выкупить девяносто девять раз в году преступления десяти человек по своему выбору.

Он продавал также право на освобождение из чистилища душ, количество которых равнялось числу посещений церкви в течение суток между первым и вторым днями августа.

По самым доступным ценам Иоанн Тецель сокращал на сорок восемь тысяч лет пребывание в чистилище молящихся, посещавших церковь святого Себастиана, и на четыре тысячи лет тем, кто в определённое время года совершает паломничество в храмы, посвящённые богоматери.

Наконец — и это поистине гениальная выдумка! — Тецель за немалую сумму продавал обещание уговорить богоматерь лично явиться к доброму христианину перед тем, как он испустит дух, чтобы унести его душу в приют блаженства.

В течение короткого времени Лев десятый вновь скопил баснословные суммы; да и его агенты немало заработали, торгуя индульгенциями.

Больше всего доходов приносила булла, разрешавшая разбойникам безнаказанно предаваться их почтенному ремеслу при условии отдавать папе часть награбленного. Если же рыцари большой дороги вносили регулярный взнос, им разрешали преступления покрупнее и давали полное отпущение грехов. Кроме того, индульгенция обеспечивала им безнаказанность в этом мире и вечное блаженство в потустороннем.

Уверяют, что бандиты весьма точно выполняли свои обязательства в отношении Льва десятого. Соглашения между папой и грабителями разрешали обирать вдов и сирот, вымогать деньги у беззащитных людей, захватывать чужое наследство, подделывать документы и завещания и даже грабить церкви и монастыри.

Доминиканцы носились по Европе, ревностно исполняя свою миссию: они убеждали христиан, что лучше умереть от голода в этом мире, чем упустить случай купить себе блаженство в загробном. Сами монахи жили превесело: днём играли в кости или карты, а по ночам бушевали в кабаках и публичных домах. Вот что рассказывает набожный историк той эпохи о монахах, торгующих индульгенциями:

«Полюбуйтесь на этих воров, присланных папой, посмотрите, как они высасывают соки из бедного народа! Они бродят по горам и долинам, вымогая у простых людей последний грош. Чтобы им было спокойнее, они договариваются со священниками. “Собери-ка своих гусей, — говорят они, — ощиплем их вместе и пух поделим пополам”. И эти мерзкие священники — развратники, пьяницы и торгаши — сговариваются с монахами и обирают идиотов, опустошающих свои кошельки ради спасения душ из чистилища... О господи, кто же опишет все низости, совершаемые доминиканцами, и эту бесстыдную торговлю индульгенциями!»

Успех окрылил монахов и священников — агентов торгового дома «Лев десятый и Ко» (компания состояла из любовников, куртизанок и побочных сыновей его святейшества). Агенты становились изо дня в день всё наглее, бесстыднее и навязчивее. Папе совсем не надо было подгонять их. Доходы были пропорциональны количеству проданных пергаментных бумажек. Европа превратилась в гигантскую ярмарку индульгенций.

Не следует думать, что успех торговли был связан с благочестием верующих. Напротив, большинство покупателей усматривало в индульгенции возможность безнаказанно совершать преступления.

Ведь указ Льва десятого гласил, что «первосвященнику в качестве наместника святого Петра и Иисуса Христа дано непререкаемое право... отпускать любую вину и любой грех — он отпускает вину таинством покаяния, а кару на земле заменяет индульгенциями». Перспектива безнаказанности, разнузданное поведение монахов, торгующих грамотами, — все это повлияло на моральный уровень христиан.