Неделя двадцать четвёртая

6.02.12 - 12.02.12

Понедельник, шестое февраля.

Ну, честно говоря, спал я как-то не очень. Да и утро доброе одарило меня новой порцией прыщей. На лопатках.

-Чёрт возьми.

Я стою перед зеркалом в ванной и через плечо смотрю на свою спину. Меня это уже начинает порядком раздражать.

Я слегка не рассчитал времени, и на первый урок пришлось бежать. В последнее время совсем ничего не успеваю.

Я влетаю в класс, я вижу краснеющее лицо математика, который вот-вот начнёт брюзжать по поводу моего опоздания.

Но мой взгляд цепляет кое-что другое: отросшие волны волос, аккуратный лёгкий макияж, глаза чуть прищурены, отчего мне кажется, что я проваливаюсь в ущелье ненависти.

Августа.

-Айроне!

Я невольно поворачиваю голову.

-Вас в детстве не знакомили с таким понятием как пунктуальность?

Выпаливаю, не задумываясь:

-Простите, пожалуйста. Впредь я буду приходить до начала урока.

Вперив взгляд в пол, я иду к своему месту. Агата смотрит перед собой, и я решаю, что пока стоит помолчать. Я спиной чувствовал, как меня буквально прожигали. Прожигали насквозь два голубых глазных яблока.

-Почему она здесь?

Я смотрю в окно в раздевалке.

Агата грызёт ноготь:

-Кость срослась, больше нет нужды находиться в больнице.

-Это слишком неожиданно, - а снег за окном подтаивает. – Я думал, она как-нибудь свяжется с тобой.

-Нет, ты что, - фыркает. – Она не ответила ни на одно моё сообщение. Она ещё какой-то бред снесла перед уроком. Я так и не поняла, что она хотела этим мне сказать.

-Что сказала? – я нахмурился.

-Ну, она подошла и сказала, что голубей пора разгонять.

Я прыснул.

-Наверное, хотела съязвить, но не придумала, как.

-Вполне возможно, - я смотрю на экран своего телефона. – Скоро звонок, пошли.

На информатике я думал о том, что мне сказала Агата. Вряд ли Августу беспокоит скопление птиц в городе.

Литература прошла так, словно такого предмета и не существует. Мисс Кельвелине отрешённо болтала сама с собой об итальянских классиках, тайно надеясь, что хоть кто-то её слушает. Ну, надежда умирает последней.

Вместо истории был подарок в сорок пять минут – замена. И всё бы ничего, если бы к нам не приставили завуча. Завуча. Человека, который детей только в могиле видеть желает. И его извечный лиловый костюм. Лиловый. Ненавижу этот цвет.

-Эй, Зелёнка.

Я оборачиваюсь:

-Доброе утро, семпай. Крайне рад встрече с Вами.

-Да, я тоже, ши-ши, - кладёт руку мне на плечи, заставляя идти за ним. – Дело срочное, объясню по дороге.

Агата лишь пожала плечами и продолжила свой бренный путь к кабинету биологии.

-Так вот, что я узнал. На этой неделе прибудет пробная работа. Ты понимаешь, что это означает?

-Хм, - преодолели второй этаж. – Надо подготовиться?

-Не только. Работу буду проверять не я. А значит…

-Если я облажаюсь, Вы меня выпотрошите дважды?

-Это и сделаю.

Хлопает дверь кабинета.

-Я дам тебе тестов, и ты их прорешаешь до завтра.

-Сколько хоть? – заглядываю в лаборантскую.

-Немного, - и суёт мне в руки, наверное, тестов пятнадцать.

Поставил рюкзак на стол и еле всё запихнул внутрь.

-Семпай, мне кажется, ты слегка не рассчитал мои силы.

-В твои годы я за вечер мог две-три таких стопки решить.

-Одно дело - ты в мои годы, другое – я в свои.

Он одаривает меня всепожирающим взглядом и быстро целует в щёку:

-Ничего, всего добьёмся.

-Это надежда или уверенность?

-Уверенность в завтрашнем дне. Иди учиться, - подталкивает меня к двери.

-Давай погуляем сегодня.

Бельфегор останавливается:

-Ну и где мы будем гулять?

-В парке, - щёлкаю пальцами.

-Морозить яйца на улице? Нет, я не хочу, - продолжает теснить меня к выходу.

-Родители сегодня уезжают к деду – можно ко мне.

-Почему мне кажется, что ты врёшь?

Я оказываюсь прижатым к двери. Где-то совсем рядом, где-то на уровне пояса брюк, дверная ручка.

-А я не вру.

Химик тяжело выдыхает, кладёт руки мне на талию и наклоняется ниже:

-Может, в другой раз как-нибудь? Я хочу сегодня весь день проваляться на диване, а не с тобой беситься.

-Можешь проваляться у меня, - задрал голову. – Беситься не обязательно.

-У тебя мерзкая собака.

-Я запру его на балконе, - подался вперёд, прижимаясь к чужому телу и почти касаясь губ.

-Ну на всё пойдёшь ради собственных целей, - усмехнулся.

Ладони плавно скользят по спине, обхватывая крепче, а я целую тонкие губы. Если чуть привстану, то с него ростом буду. Дожили.

Резко отстраняется:

-Так, всё, иди на урок.

-Так что насчёт «погулять»?

-Ладно, ладно, посижу у тебя немного.

Чувствуя очевидную победу, напоследок смачно прикладываюсь к губам и выскакиваю из лаборантской, на ходу закидывая рюкзак на плечо. Вслед лишь услышал: «Прекрати мной манипулировать, маленькая болотная дрянь!».

Еле успел на биологию. День вновь быстро омрачился пилящим взглядом Августы. Мистер Бернетто повторяет строение человека.

-Путь к сердцу человека лежит через рваную грудную клетку. Все остальные утверждения – ересь.

В последнее время он превышает свой лимит «фразочек биолога» за урок. Не дела.

-Айроне, Вы явно витаете в облаках. Поведайте-ка мне: какие биологические роли у углеводов?

-Ну, их семь.

-Кого «их»?

-Функций, - невольно сел ровно.

-И какие же?

Я шумно выдохнул:

-Структурная, рецепторная, энергетическая. Потом, пластическая. Защитная у растений. Хм… Запасающая.

Биолог загибает шестой палец:

-А ещё одна? Если назовёте, я поставлю Вам «пять», не назовёте – «два».

-Но разве это честно?

Что-то он совсем в раж вошёл.

-Я жду.

Лишняя двойка мне не нужна, поэтому я заставляю себя думать.

Я же знаю. Я точно знаю. Мы с семпаем это прогоняли как-то. Он же заставлял меня учить. Что-то… Что-то на букву в середине алфавита.

Кто-то с первых парт пытается подсказать.

-Тишина! Иначе и подсказчику, и ответчику поставлю «два» и исправить не разрешу.

Агата пишет на листке букву «О».

-Осмотическая, - произношу по слогам.

-Ну надо же. «Пять» Вам.

Я даже слегка удивился, что всё назвал верно.

Вскоре прозвенел звонок.

-Так что тебе семпай сказал? – мы с Агатой идём к кабинету истории.

Сейчас будет обществознание.

-На этой неделе буду писать пробную работу. Слушай, сходишь со мной в столовую?

Агата закатывает глаза:

-Ну что за глупый вопрос? Естественно, схожу, - тянет меня вперёд. – Мы пробник писали недели две назад. Как ты себя чувствуешь на этот счёт? Готов?

-Да вроде бы готов. А у тебя как с литературой?

-Всё хорошо, - кивает. – Твёрдая четвёрка.

Я толкаю плечом дверь столовой и обнаруживаю, что соперников в покупке булочки у меня нет. Вскоре я уже делился булочкой с вишнёвым вареньем с подругой.

-Эта булочка чертовски вкусная, - говорит с набитым ртом.

-Заметил, - стряхиваю крошки с колен; опять сидим на подоконниках.

-Сегодня же шестое?

Я утвердительно киваю:

-А что?

-Да удивляюсь, как время быстро летит.

-Это да.

-Пошли потихоньку, звонок вот-вот будет.

На обществознании я пару раз поднял руку, но оказался в пролёте.

За пятнадцать минут до конца последнего урока, физкультуры, меня снова отпустили.

Я спешно натягиваю куртку, завязываю ботинки, закидываю на плечо рюкзак и выбегаю из школы. Шапку я решил не надевать, поэтому, как только я дошёл до машины, уши начали гореть.

-Почему без шапки? – слышу я вместо приветствия.

-И тебе привет, ага.

-Кстати, - отъезжаем от школы, - ты же помнишь, что за событие в четверг?

Я задумался.

-В четверг будет пробная работа? Но ты не говорил, если что так.

Бельфегор тормозит на светофоре резче, чем надо бы:

-Ты совсем идиот?

-Н-нет, - я даже слегка растерялся.

-У твоей подружки день рождения, совсем память плохая?

Что?

Я озвучиваю свои мысли вслух.

-Только не говори, что она тебе этого не сообщала.

Я отрицательно мотаю головой:

-Ты-то откуда знаешь?

-Недавно опять копался в школьных архивах и наткнулся на папку с её именем. В твоей я тоже порылся, ши-ши.

-Давай начистоту: ты всю подноготную школы уже знаешь?

-Типа того, - хитро улыбается. – И ещё. Неделю-две я на квартире.

-Чего это так?

-Проверка труб, электропроводки, прочих шуток.

Поворот к моему дому.

-Чёрт, я теперь даже не знаю, что делать, - чешу щёку.

-С четвергом-то?

-Да.

Хлопает дверца машины, я забираю с заднего сиденья рюкзак.

-Придумаем.

На этот раз мы едем в лифте. Я нажимаю на кнопку. Бельфегор прислоняется спиной к стенке кабинки и что-то быстро печатает на телефоне.

Дома никого не было, поэтому собака буквально вылетела нас встречать.

Химик тут же кривит лицо:

-Уйди. Уйди, ради всего святого. Сгинь!

-Да чем он тебе не угодил? – я подхватываю собаку на руки. Это не так легко, как кажется.

-Всем.

Я буквально пихаю ему в руки Мистера Буппи. Он его на пол не бросает, держит на вытянутых руках и морщит нос. А потом громко чихает.

-У тебя что, аллергия? – сказано это было как-то с долей непонятной радости, я этого не ожидал.

-Немного, - Бельфегор ставит собаку на пол.

-Я запру его в туалете, - собираюсь выполнить сказанное.

-Не-не-не, а если я захочу в туалет? Если закроешь его в ванной, то может понадобиться помыть руки, а на кухне я принципиально не мою: иначе руки будут пахнуть лимоном от жидкого мыла для мытья посуды, либо мерзкой влагой с кухонного полотенца. Лучше закрой его на балконе, вот туда я точно не пойду.

С десять секунд я смотрю на его чёлку в упор.

-Ну, ладно, я слегка переборщил, но и так всё ясно. Отнеси его на балкон.

-Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Аллергичество.

Буппи идти не хочет, его приходится тащить за ошейник. Он упирается лапами в пол, отчего ковёр бугрится и съезжает к окну. Как только я закрываю балконную дверь, он тут же встаёт на задние лапы и смотрит на меня. Мне остаётся лишь вздохнуть и вернуться к семпаю, перешагивая через складки ковра, похожие на глубокие старческие морщины.

-Слушай, - говорит Бельфегор, - а может, его выпустить всё-таки?

-Знаешь, что? Выпускай его сам, - я вешаю куртку на вешалку и иду мыть руки.

-А если я зачихаюсь до смерти?

Я фыркаю.

-Ну и ладно. Я же Принц, я смогу его выпустить.

Я уже одной ногой в коридоре, но всё ещё с полотенцем в руках:

-Почему это для тебя такой подвиг?

-Потому что, как только у меня выявили аллергию на собак, я к ним ближе, чем на пять метров, не подходил. Кстати, Занзас завёл себе кота. Он омерзительный. Такой большой, норвежский и наглый. А мне не нравятся существа наглее меня. Когда в пятницу поедем снимать тебе гипс, заценишь. Ты представляешь, - я прохожу мимо него обратно в гостиную, не закрывая дверь, чтобы слушать, - этот гад всех гоняет! Ходит по пятам, набрасывается со спины, пытается оцарапать, но я ему покажу, кто тут из нас Принц, а кто – большой норвежский кот, ши-ши. Его зовут Арчи. Нет, ну ты представляешь! Назвать этот танк «Арчи»! Этого кота на войну отправь, и он за тебя её выиграет. Я серьёзно, не кот, а машина для убийств. Нашёл недавно в подвале мышь, - я тем временем возвращаюсь с собакой в коридор, - поймал, словно всю жизнь только этим и занимался, и сожрал без задней мысли. Больше всех он любит Занзаса, чем-то они похожи, кстати. Луссурию и Скуало он слушается через раз.

Тяжело вздыхаю:

-Ну а с тобой что?

-А от моих ножей он только успевает уворачиваться, - победоносно улыбается.

-Слушай, это всё чертовски интересно, но я устал и хочу есть.

Я ойкаю от лёгкого укола в руку. Бельфегор вертит один из своих ножей.

-Подожди, - я тряхнул головой, - мы же на выходных к ним ездили, и никакого кота не было.

-Так и Занзаса не было. Он уезжал в город и это чудовище с собой забирал.

-Занзаса не было?

-Ну да. Из-за этого и было тихо: некому было орать на Скуало, и тот не распалялся по пустякам.

Мы заворачиваем на кухню.

-И как давно, значит, кот этот у них?

-Неделю, - садится за стол.

-Большой?

-Огроменный! Я таких котов не видел ещё.

Я усмехаюсь:

-Какой ужас.

Разложив спагетти, ставлю тарелки на стол.

-Тебе сейчас смешно, а потом будет не до шуток, когда он тебя на стены загонять будет.

-Не будет. Это же всего лишь какой-то жирный Арчи, - сажусь напротив.

-Он не жирный, он сам по себе большой.

-Я думал, ты скажешь: «он не жирный, у него кость широкая».

Бельфегор тихо хихикает.

После обеда меня напрягли поправлять ковёр в гостиной, а потом мы валялись там же на диване. Семпай лицезреет какую-то программу по телевизору.

-Так что с Агатой делать?

-По сути, можно устроить небольшую посиделку с чаем и тортом у меня на квартире. Пару часов посидим, а потом вернём её родителям. Осталось решить с подарками, если ты не против моего варианта.

-Да, неплохая идея, - закидываю руку назад, забираясь ладонью за ворот и начиная потихоньку ковырять прыщи. – А какие идеи насчёт подарка?

Он вытягивает ноги вперёд, закидывая одну на другую:

-Это же всё-таки твоя подруга, тебе виднее.

Задумчиво стучу пальцами по подлокотнику:

-Может, деньги ей подарить?

Чувствую на себе взгляд «ты даун?».

-Нет, - тряхнул головой. – В смысле, а если я ей подарю собрание сочинений Шекспира?

-Она литературу сдаёт?

Я киваю.

-Тогда идеально. А я подарю, - он тоже? – наверное, коллекционный диск с лучшими фильмами Вуди Аллена. Недавно заприметил. Как думаешь, заценит?

-Конечно! Что я вспомнил.

Я быстренько вскакиваю с дивана и бегу в комнату. Найти бы ещё, а то давно же купил.

Я довольно долго рылся в комнате, но семпай в дверном проёме не объявился. Цель поисков оказалась на верхней полке шкафа.

Прикрываю за собой дверь в гостиную, отпихивая ногой Буппи в коридор, и подхожу к дивану. У меня в руках магазинный пакет из плотной бумаги, который я тяну Бельфегору.

-Я, вообще, давно ещё купил, но забыл совсем, - он заглядывает в пакет, а я наполняю лёгкие воздухом. – У тебя такая же есть, но там с голубым, что ли, цветом ещё. Эта попроще слегка. Шарф ещё полосатый, он под твой любимый джемпер подойдёт, по сути.

Он задирает голову:

-Откуда ты узнал, что тот джемпер мой любимый?

-Не сложно догадаться, поверь. Вот. Ещё там перчатки есть. Кожаные.

Бельфегор находит на дне перчатки и тут же надевает.

-У тебя руки вечно холодные, а меня бесит, когда руки холодные, - я моргаю, широко раскрыв глаза. – Поэтому и зонты никогда с собой не ношу. Я тебе это уже говорил когда-то, но ты вряд ли помнишь.

Да, я всё-таки вспомнил про чёрную шапку с плетёными фиолетовыми косичками, шарф в чёрно-фиолетовую полоску и перчатки. Судя по реакции, ему нравится.

Широко улыбается:

-Да, я помню. Я тебя ещё потом до дома довёз.

-В четверг какой-то, кажется, - поджал губы.

Химик прикладывает перчатки к носу и смачно вдыхает:

-Обожаю запах кожи. А ты?

-Не, - покачал головой, - как-то не фанат.

-Ну, что я могу тебе сказать? Я доволен, спасибо.

Я чуть отвернулся, скромно улыбаясь.

-Засмущалась барышня наша. Заслужил поездку ко мне на завтра. Как раз всё подготовим.

-Да, хорошая идея.

Он тянет меня за руку, и я сажусь сбоку него на диван. Семпай чуть наклоняет шею на бок, отчего та звонко хрустит.

-Фу, - я морщусь.

-Ши-ши, не любишь, когда кости хрустят?

-Да, хотя у меня пальцы хрустят, колени, шея тоже, даже локти!

-Я позвоночником хрустеть умею.

-Я уже слышал, - усмехнулся.

-Это, кстати, плохо, когда хрустит.

-Да? Почему? – всматриваюсь в чёлку.

-Лу говорил что-то про отложение солей или что-то подобное. Я не помню. Хотя единого мнения я на этот счёт не слышал, и некоторые мои знакомые говорят, что это наоборот хорошо. Но я больше верю Луссурии, он же врач как-никак.

-Весомый резон.

У меня звонит телефон.

-Выключи звук, - махнул на телевизор, прикладывая сотовый к уху. – Алло?

Говорит Меди:

-Слушай, Фран, мы уже едем домой. Минут через сорок будем, по-быстрому в магазин забежим по пути. Пропылесось. В холодильнике на нижней полке стоит суп, поставишь его на плиту разогреваться. Ладненько?

-Да, конечно. Пока, - вешаю трубку. – Подъём! До приезда родителей меньше часа.

-Вот чёрт, - вскакивает.

-Ты сейчас поедешь уже или подождёшь немного? – подхватываю с дивана пакет и опять ему всучиваю.

-Подожду, думаю, - махнул пакетом. – Кстати, с чего это ты мне подарюшки делаешь?

-Я же сказал уже, что давно купил.

-И насколько же давно?

-Ну, - мельком смотрю на потолок, - в январе ещё.

-А конкретнее?

-Ещё до психоаналитика, кажется. Я не помню, - мотнул головой.

-Ну ладно. Докапываться до тебя не буду и лишь скажу спасибо. А, насчёт твоей художки. Ездить будешь сам.

Я не понял:

-То есть? Почему?

-Я же дополнительные веду в тот день. А у меня с пяти пятнадцати до шести пятнадцати. А у тебя в шесть вроде бы занятия.

-Блин, точно.

-Но я тебя буду забирать. Всё-таки в девять заканчивается, поздновато слегка.

-А потом к тебе с ночёвкой? – я выключаю телевизор, а семпай идёт в прихожую.

-Ага, размечтался. И домой к родителям.

-Эй!

-Всё честно, - невинно улыбается. – Чем сейчас займёшься?

-Да мне тут указания по мелочи дали, - почесал голову.

-Помочь, может?

-Да не, я справлюсь, не маленький уже.

-Зато быстрее получится, - возвращает пальто на вешалку. – Так что там?

-Пропылесосить и поставить суп на плиту. Оказывается, мы могли есть суп, а не спагетти.

-Меня устроили и спагетти. Ну и что же ты мне поручишь?

-Хмм, - раздумываю. – Пылесос в гостиной в углу.

И побежал на кухню.

Я открываю холодильник, нахожу кастрюлю и ставлю её на конфорку. В это время начинает гудеть пылесос.

Сев на стул, я погружаюсь в мысли.

Знаете, это, должно быть, очень странно, когда ближе всех становится тот человек, которого ты на дух не переносишь. Не лучшая подруга, понимающая с полуслова, не родители, даже если они приёмные, не друг, с которым ты прошёл огонь и воду. Тот, кто ураганом врывается в твою жизнь, начиная всё крушить и ломать, закапывая останки и строя заново, базируясь на собственных принципах и плевав на твои. А что, пожалуй, самое странное, так это то, что мне даже нравились такие перемены. Мне нравилось быть нетипичным Франом, просыпаться по выходным в огромной и тёплой кровати, изучать химию и познавать новое от человека, с которым никогда не захотел бы иметь ничего общего. Странно всё это. Мы же такие разные. Я такой неказистый и глупый, а он такой безумный и умный. Противоположности притягиваются?

Щелчок.

Я моргаю.

-Я убавил с «шестёрки» на «четвёрку», - Бельфегор отходит от плиты.

-Да, хорошо, - отрывисто киваю.

-В облаках витаешь, что ли?

Он подходит ко мне и опирается одной рукой о спинку стула, другой – о стол.

-Немного.

-Не хорошо это: упустишь суп, и он убежит.

Я ухмыляюсь.

-Да, не дела.

-Совсем не дела.

-Да, а то супы тут бегают.

Мы копошимся в прихожей: Бельфегор пытается собраться, а я – придать квартире такой вид, словно никого, кроме меня, не было.

-Занят вечером? – он накидывает пальто.

-Не знаю ещё.

-Тогда позвонишь мне, если свободен будешь, ладно?

-Ну, у меня слегка денег нет на телефоне.

Семпай раздумывает:

-Я тебе оплачу.

-Не-не, не надо.

-Надо.

На считанные секунды он прижимает меня к себе, после чего переступает порог. Я остаюсь наедине с ожиданием.

Родители приезжают минут через пятнадцать. Если Меди к разговору расположена, то Карл на меня даже и не смотрит.

Естественно, меня это совсем поставило в тупик, и за ужином, когда мы все вместе ели домашнюю пиццу, я не удержался от вопроса: «В чём же дело?». Огрёб я по полной и от мачехи, и от отчима.

«Где ты пропадаешь по выходным?»

Играю у друга в приставку.

«Ты вообще в школу-то ходишь?»

Да, конечно.

«С кем ты общаешься?»

С Агатой и другом-из-параллельного-класса.

«Почему нам кажется, что ты поступил в художественную школу?»

Так и есть.

«Когда?»

Недавно.

«Ты хотя бы помнишь об экзаменах?»

Да, я готовлюсь.

«Ты совсем забыл про своего деда!»

Я недавно его навещал. Тайно.

Балаган длился около часа. У меня из носа вытек мозг.

-Всё! Я больше не намерен это терпеть! – вопит Карл. – Ты под домашним арестом!

-Я уже не маленький, можно обойтись без этого, - фыркаю.

-Нет, ты ведёшь себя как ребёнок. Ты мог нас хотя бы немного оповещать о своих делах. Меди с ума сходит от этих твоих загулов!

-Я не ухожу в загулы. Просто играю с другом в приставку.

-Твоя мать волосы на себе рвёт от волнения!

На этом я не выдерживаю:

-Она мне не мать.

За что получаю хорошую такую, крепкую мужскую пощёчину.

-Она тебе не мать? Не мать, да? Что, захотел к родной мамочке? Уже не живётся на этой земле спокойно?

-Карл, перестань, - Меди быстренько его от меня отводит. – Фран, иди в свою комнату, нам надо поговорить с твоим отцом.

С красной щекой в гордом молчании покидаю кухню.

Чуть позднее пришло смс, что мне пополнили баланс. Сто евро.

Наркоман поганый.

Я слушаю гудки и выпаливаю сразу, как только они прекращаются:

-Тебе не кажется, что это всё-таки многовато?

-Ты о чём? – едет в машине.

-Сто евро.

-И?

У меня немного срывается голос:

-Много же.

Секундная заминка.

-Что-то случилось?

-Нет, всё в порядке.

-Я точно знаю, что случилось, но докапываться до тебя - себе дороже. Сам расскажешь, когда созреешь.

Опять пару секунд тишины.

-Ты чего молчишь?

-Не знаю. Я думал, ты трубку повесишь, - сажусь на стул и начинаю мыском пинать ламинат. – Домой едешь?

-Да, а то надо было по делам заскочить в пару мест.

-И как? Удачно?

-Ага, более чем. В последнее время моя помощь в фирме требуется немного. Даже Леви на месте не сидит.

-Ого, воистину много работы.

Хихикает.

-Я пойду позанимаюсь немного.

-Уже заканчиваешь разговор? – он довольно сильно удивился.

-Я, правда, слегка разговаривать не настроен.

-Ну тогда ладно. Пиши, как скучно станет. Я сегодня относительно свободен.

-Хорошо. Спасибо за деньги.

Бельфегор вешает трубку.

Некоторое время я бездумно смотрю в одну точку, сковыривая прыщи на предплечье.

Ладно, надо лишь ещё немножко подождать. Это последний год. Скоро я окончу школу, скоро я поступлю в университет, скоро мне стукнет восемнадцать.

Только вот куда мне поступать-то?

Уж явно не в химический.

Или всё-таки в химический?

Не, куда угодно, но только не в химический. Определённо не туда.

Весь вечер я сижу за уроками, тестами по химии и всяческими книгами. Лишь бы не выходить из комнаты.

Нет, я не боялся возмездия Карла, я не боялся скандалов. Просто хотелось спокойно дожить ещё один день моей чёртовой жизни.

Собственно, так я и сделал.

Вторник, седьмое февраля.

В кои-то веки я встал вовремя. Меди уже не спала.

-Доброе утро, - сажусь за стол.

-И тебе, - ставит передо мной тарелку. – Давно пироги не делала, решила яблочный испечь.

Я смотрю на кусок яблочного пирога.

-Класс. Люблю яблоки, - почему-то от этого стало как-то тепло.

-Фран.

Меди присаживается сбоку меня.

-Я понимаю: как мы в своё время обращались с тобой, так и ты расположился к нам. Я тебя ни в чём не виню, нет. Ты не подумай. У Карла сейчас сложный период на работе, он постоянно злой и на всех срывается. Постарайся не обращать на него и его слова внимания, ладно?

Я молча слушаю, внимательно всматриваясь в её лицо.

-И я тебя хотела бы кое о чём попросить, - она кладёт свою ладонь на мою. – Сейчас очень неспокойное время. И дома, и на улице. Если куда-нибудь уходишь на несколько дней, то хотя бы напиши мне об этом, ладно? Карлу можешь не сообщать, с ним я сама разберусь. Но меня хотя бы оповещай. Договорились?

-Хорошо, - я киваю.

-Вот и славненько. Ешь, а то остынет, - взъерошив мои волосы, ретируется с кухни.

Я сижу в ступоре и глазею на пирог.

Чертовщина какая-то происходит.

Быстро съев пирог, продолжаю собираться.

В школе всё как обычно: кто-то списывает домашнее задание, кто-то опаздывает на первый урок, а кто-то ждёт, когда учитель откроет кабинет. Я же сидел с Агатой за столом в так именуемом кабинете музыки и хорового пения. Вчера вечером, перед сном, я задался несколькими вполне себе хорошими вопросами. Они относительной важности, но один касался моей лучшей подруги.

Доладини преспокойно доделывала домашнее задание по алгебре, которая будет у нас на втором уроке, а я подпёр голову рукой и пожирал её взглядом.

-Чего ты так на меня смотришь? – отрывается от писанины.

Вопрос я решаю задать по дороге домой.

Урок проходит скупо и бестолково. Лучше бы ко второму пришёл. Зато на алгебре была любимая развлекаловка математика: всех пересадил и дал небольшую самостоятельную работу. Как мне показалось, оценка будет не наилучшая. На химии я пытался сумничать, но из пяти раз ошибся дважды. На перемене семпай меня немного поругал, после чего отправил на следующий урок. На английском услаждал себя мыслями о том, что следующий урок последний. На итальянском же я долго терзал свою голову вопросом к Агате. Я был абсолютно без понятия, как его задать. Вроде бы вполне логичный и объяснимый вопрос. Совершенно нормальный же, ну. Без всяких там пошлостей и подобного. Но я почему-то не мог набраться смелости.

Мы по обычаю идём в сторону её дома. Я поправляю рюкзак на плече, а Агата строчит сообщение на телефоне. Я вроде бы как точно решился.

Мы останавливаемся, она уже собирается попрощаться со мной, но я резко её перебиваю.

-Агат, у меня к тебе есть один вопрос.

Агата молчит, улыбаясь. Я набираю в лёгкие побольше воздуха:

-Почему ты так отреагировала, когда увидела нас с химиком?

Улыбка медленно сползает с её лица. Грозной тучей повисла тишина.

-Ты ответишь?

Меня начинал охватывать страх, что настал тот решающий момент, когда наше с ней общение прекратится навсегда. Она продолжала молчать, но всё-таки вздохнула и опустила взгляд.

-Да, я отвечу тебе.

Внутри меня всё сжимается.

-Когда я тогда вас увидела, у меня пропали все слова, на самом деле. Да, я подозревала, что у вас не школьные отношения, но когда вы меня прямо поставили перед этим фактом, я растерялась. Реакция была тупая и непредсказуемая, я понимаю, - она трёт переносицу, зажмурив глаза, после чего впивается в меня взглядом. – Я надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня, и мы сможем возобновить отношения хотя бы лет через десять. Я знаю, я не Бельфегор, вы с ним куда ближе. Я люблю тебя, ты мне как брат. Моей мечтой было найти такого друга, как ты. С которым я смогу делиться абсолютно всем, чтобы между нами не было никаких недомолвок и тайн. А в итоге я сама же изо дня в день притворяюсь чем-то другим. Фран, прости меня ещё раз, но я гомофобка. Я ужасно не люблю всех этих геев, лесбиянок и вообще всё связанное с ними. Ты мне дорог, и я не хотела, чтобы ваши с ним отношения разорвали нашу дружбу. Нет, точнее, я не хотела, чтобы я всё портила. В кои-то веки у меня хоть с кем-то были идеальные отношения, такие, о каких я мечтала, а сама потом всё и порчу, - голос у Агаты дрожит. – Но пойми, мне плевать, кто ты там есть. Да будь ты хоть трансвеститом, Дева Мария, я бы и тогда считала тебя самым лучшим человеком на планете. Даже если я против всего этого, я в любом случае рада за тебя. Я приму тебя любым и всегда, хоть сейчас, хоть через несколько лет. Если ты рад, то я тоже буду. Я бы никогда не хотела тебя обидеть или, не приведи Господь, потерять. Просто я тупая баба, которая не умеет подбирать слова и правильно реагировать. И я пойму, если ты со мной после этого прекратишь общаться.

-Вот дура-то, - я бросаюсь её обнимать.

-И вот как мне это понимать?

Я перестаю сжимать подругу.

-Во-первых, мы не геи, - говорю я. – Во-вторых, я наоборот рад, что прояснился этот момент. Я сам боялся, что разругаемся.

Она облегчённо вздыхает:

-Я боялась этого вопроса с первого дня. Неужели я настолько тупо со стороны выглядела?

-Ну, относительно, - легко улыбаюсь.

-И, кстати, почему вы не геи? Вы же…

-Агат, меня мужчины не привлекают. Семпая, в общем, тоже. У него кроме меня есть куча девушек. Да, мы спим вместе, но так сложилось исторически.

-Перестань выражаться так туманно, - она недовольно пихает меня в плечо и обнимает. – Когда же мы перестанем быть такими дурными и будем по-человечески дружить?

-Ты не поверишь, но никогда, - я кое-что вспоминаю. – Подожди. С чего ты взяла, что семпай мне ближе тебя?

-Ну, не знаю.

Она выпускает меня из объятий.

-Мы не так уж и хорошо общаемся. На деле, между нами пропасть. Она не такая огромная, как была изначально, но она есть до сих пор. Мы с ним очень разные.

В ту же секунду мне звонит Бельфегор. Я показываю Агате, кто звонит, она кивает.

-Да?

-Ты уже дома?

Я шмыгаю носом:

-Нет. Мы с Агатой прошлись немного, стоим сейчас у её дома.

-Тогда постарайся в скором времени добраться. У меня ещё один урок, но после ещё надо задержаться на немного. Помнишь же, что сегодня ко мне едешь?

-Конечно. На ночь, не?

Он молчит некоторое время. Я задумчиво кусаю верхнюю губу.

-Посмотрим. Я ещё не решил. Не забудь прихватить учебники на завтрашний день.

Я закатываю глаза:

-Не забуду я про учебники.

Агата хихикает.

-Вот и отлично. Я ещё позвоню.

-Пока.

И он вешает трубку.

-Едешь сегодня в гости?

-Да, только не знаю: останусь на ночь или нет.

-Мм, ясно, - Агата тихо хихикает.

Цокаю:

-Это не то, о чём ты подумала, – молчание. – Хотя это как сложится.

-Господи, - тряхнула головой. – Ладно, пойду я. Не буду тебя задерживать.

-До завтра.

Она обнимает меня и уходит.

Я направляюсь в сторону дома.

Наверное, стоит предупредить мачеху, что меня до завтра не будет. Сразу после скандала такое устраивать лучше не стоит, но я уже договорился с ним. Да и чего дома-то делать, если мне не рады?

Меди на известие среагировала спокойно. Как-то понимающе кивнула и ушла в комнату. Ей тоже сложившаяся ситуация приносит мало удовольствия.

Я порылся в вещах, нашёл свои сбережения. Надо будет его затащить в магазин, купить Агате подарок.

Я вздыхаю.

К пяти часам приходит сообщение с незаписанного номера, который я, чёрт возьми, уже наизусть выучить успел. «Немного задержится», называется. С минуты на минуту должен был прийти отчим, поэтому я покинул квартиру довольно быстро.

У подъезда стоял «вольво», причём отремонтированный.

Сажусь в машину:

-Неужели ты заехал в сервис?

-Да. В понедельник ещё.

Я пристёгиваюсь, смотрю на него:

-Ты какой-то недовольный.

-Да Скуало проклятый звонил, сказал, что на выходных я должен присутствовать на сделке с какой-то там фирмой, - мы трогаемся с места. - Якобы у них не получается договор заключить. А я так не хочу, мне так лень, я так поспать мечтаю.

-А отказаться не можешь? – стягиваю шапку.

-Если бы мог, давно бы его к чертям послал. Но нет. Я всё-таки числюсь там как работник и деньги за это получаю немалые. Мы сейчас в магазин заедем, потом домой уже.

Я рассматриваю пейзаж за окном:

-А подарки когда покупать? Я думал, мы сейчас заедем.

-Точно, ещё подарки эти, - трёт переносицу.

-Ты чего? – грызу заусенец.

-Глаза болят.

-Это плохо, - опять отворачиваюсь к окну.

У химика звонит телефон. Он громко чертыхается, но трубку берёт. Мелодию сменил.

-Да?

Мы сворачиваем к парковке при магазине.

-Нет, раз мы договорились на восемь часов, то постарайтесь не опаздывать. Я в этот диск немало денег вложил. Имею в виду сроки доставки.

Паркуется.

-Да, я помню. Да, всё в силе. До встречи, - и убирает блекберри в карман куртки.

Я решаю не лезть к нему.

В магазине он угрюмо толкает перед собой тележку, в то время как я кладу в неё продукты из списка.

-А меня под домашний арест посадили, - кладу две пачки молока по два с половиной процента жирности каждая и снова утыкаюсь носом в список.

-Чего это так? – в голосе начинает мелькать хоть какой-то интерес.

-Карл очень взбесился от того, что я вечно сваливаю куда-то. Хотя какая ему разница, по сути. Зато Меди переживает. Вот этому я был удивлён даже как-то.

-Почему? По-моему, она в последнее время к тебе сносно весьма относится. Сыр тоже возьми, у меня холодильник пустой, - указывает на полку.

-Ладно, - положил. – Обычно она как-то чаще меня шпыняла. Карл это делал жёстче, но не так часто. А пару дней она меня даже покрывает.

-Может, это запоздалая совесть? Всё же бывает.

-Я не знаю, честно. Но было довольно приятно осознать, что она ко мне ещё питает тёплые чувства.

-Так чтобы тебя во Францию со мной отпустить, она долго уговаривала этого придурка, отчима твоего. Понимаешь, она не самый злой персонаж в этой игре.

-Главный злодей – Карл?

-Думаю, он вполне подойдёт на эту роль.

Мы подходим к кассе. У него опять звонит телефон. Я пользуюсь моментом и закидываю несколько вкусняшек.

Вскоре мы уже едем на квартиру.

-Сейчас завезём, значит, тебя с едой в дом, а я поеду диск Агате заберу.

-А почему я не с тобой? – смотрю на его профиль.

-Хочешь со мной?

-Ну, мне без особой разницы, - пожимаю плечами.

-Тогда будешь уроки делать.

Я вою с досады и утыкаюсь лбом в стекло. Темно-темно.

-И позанимайся как следует. Через полторы недели олимпиада, ты помнишь?

-Да как о таком забыть можно, - фыркаю. – Слушай. Ты говорил, что я стихи какие-то учить буду.

-Я пошутил, расслабься.

И это действительно выбивает из меня вздох облегчения.

Мы затащили пакеты на кухню. Я расстёгиваю куртку, стягиваю с шеи шарф.

-Всё, я пошёл. Ключи на тумбе при входе, если что. Во сколько буду – не знаю.

Он махнул мне рукой на прощанье, быстро выскакивая из квартиры.

Ничего в этой жизни не успеваем.

Оставляя верхнюю одежду в прихожей, возвращаюсь по коридорчику на кухню. Сразу вспоминается декабрь. Празднование за круглым столом. Карты. Выпивка. Всё-таки это было весело.

Я распаковываю пакеты, раскладывая продукты по полкам, долго смотрю на стол, но всё-таки ложусь на него, свесив ноги и раскинув руки.

Однако я заставляю себя собраться с мыслями и иду заниматься.

В гостиной среди горы диванных подушек спит, свернувшись клубочком, Минк. Сейчас он выглядел безобиднее всего. Я достаю учебник истории, скромно сажусь на край дивана и начинаю читать. После я занялся английским, полистал географию, даже начал делать геометрию. Я старался сделать всё, кроме физики. На статистике я себя немного исчерпал, но вовремя вспомнил про химию и прописи. Пожалуй, я начну с прописей. Набрав побольше прописей, тестов и канцелярии, я удалился на кухню.

В итоге же я лениво обводил кривыми кружочками ответы, которые считал правильными.

Потом и это стало лень делать.

Примерно через час вернулся Бельфегор.

-Ну что, вассал, как успехи? – плюхается на соседний стул.

Я поднимаю на него взгляд полный мук и страданий.

-Понимаю, ты не хочешь заниматься, но надо.

-Я уже несколько тестов расписаал, - кладу голову на сложенные на столе руки.

-Тогда дай проверю.

-Возьми и проверь, - бубню под нос.

Он слишком устал, чтобы орать на меня, поэтому лишь цокает, тыкает кончиком ножа в бок и начинает проверять.

Внезапно он перечёркивает чуть ли не пол-листа.

-Ты издеваешься надо мной? – трясёт тестом в руке.

Я настороженно отъезжаю на стуле подальше.

-Нет уж, стой, - схватив за спинку, тащит назад. – Ты пошутить неудачно решил?

-Э, нет.

Передо мной кладут тест и пальцем тычут в третий номер. Я читаю задание, смотрю на свой ответ. Мне остаётся лишь пристыженно закрыть лицо руками.

-Я лишь свалю всё на тяжёлый день. Учебники читал?

Киваю.

-Ну тогда ладно. Исправляй ошибки, потом проверю.

Я залип.

-Так просто?

-Я, знаешь ли, понадеюсь на твою добросовестность, - встаёт. – Тебе же это нужно, а не мне. Я и без тебя всё знаю.

Стягивая джемпер на ходу, шаркает по коридору, в конце которого сворачивает направо, в холл.

Тяжёлый вздох.

Я определённо стал учиться хуже. Неужели горячие лучи солнца грели меня так недолго?

Я исправляю всё, что считаю неправильным. Вновь сгребая тесты-прописи в охапку, возвращаюсь в гостиную. Еле пихаю учебники в рюкзак. В гостиной Бельфегора нет.

-Семпай?

Так, он, похоже, в кабинете или около того.

Я приоткрываю дверь и окунаю голову в кромешную тьму. Сидит за столом, подперев голову рукой, от экрана ноутбука на лицо падает яркий свет.

-Я тебя немного потерял.

-Но нашёл же, - прокручивает колёсико «мышки».

-Чем занят? – подхожу ближе.

-А чем я могу быть занят? Работой, - достаёт из-под чёлки очки, трёт глаза.

Я нахмурился:

-Очки?

-Я тебе уже раз третий за день говорю, что у меня болят глаза, - говорит он, не отнимая рук от лица.

-Ну ладно-ладно.

Поддеваю очки пальцем, некоторое время рассматриваю, потом надеваю сам. Ничего не изменилось.

-Зачем тебе очки, которые даже у моря погоды не сделают?

-Это жабы у моря погоды не сделают, а от них нагрузка на глаза меньше. – Протягивает мне руку ладонью вверх: - Давай сюда.

-Я думаю, ответ нет.

И след мой в этой комнате простыл.

Я падаю на кровать из-за довольно коварной подножки. В придачу впечатывает меня в матрас своей тушей сверху. Уже порядком скомканное одеяло своими складками застилает мне весь обзор, пока я пытаюсь выползти из-под химика. Отрывает задницу от моей спины, чтобы схватить за плечо, заставляя перевернуться. Я уворачиваюсь от его рук.

-Лягушка, перестань! – получаю весьма ощутимый шлепок по бедру.

-Нет, - пытаюсь спихнуть.

Бельфегор всё-таки ловит мои руки и старается свободной рукой снять с меня очки. Мне слишком скучно, чтобы так легко проигрывать бой. Дёргаюсь. Он усиливает хватку, заводя мои руки за голову. Правой же стискивает подбородок.

-Тебе делать, что ли, больше нечего?

-Да ты попал прямо в точку.

-Ты же сейчас получишь, - говорит беззлобно, просто предупреждает.

Мотаю головой:

-Не получу.

-Даже не сомне…

У меня в кармане звонит сотовый. Пользуясь выигранной минутой, быстро вырываюсь, достаю телефон, успеваю перевернуться на живот и ответить на звонок.

-Да?

-Привет, Фран.

Агата.

Он резко наваливается всем телом, я громко ухаю и теряю добычу.

-Дева Мария, чем это вы там занимаетесь? Хотя нет, подожди, даже знать не хочу.

Скатывается, ложась рядом. Жду, пока перестанет ёрзать.

-Нет, мы бесимся. Только что отобрал у меня свои очки.

-Разве он носит очки? - что-то жуёт.

-Это что-то типа для чтения.

Семпай закидывает одну руку за голову, уже надев очки:

-Кто звонит?

Убираю телефон от уха:

-Агата.

-Привет передай.

Вновь слушаю подругу:

-Тебе привет.

-Ну и от меня тоже тогда уж передай.

Махнул ему рукой.

-Я вот почему звоню тебе. Ты записал задание по литературе вчера? Я как-то мимо ушей пропустила, а там вроде бы что-то существенное задали.

-Не, прости, я не в курсе.

-Ох, ну ладно тогда. Удачи вам, не переубивайте друг друга.

-Уж постараемся. Пока.

Вешаю трубку.

-Чего она хотела?

-Домашнее задание по литературе. Но я бы и сам рад узнать.

-У вас завтра?

-Нет, в пятницу.

-Считай, тебе повезло, - потягивается. – Какая муха тебя вообще укусила носиться на ночь глядя?

Пожимаю плечами:

-А почему бы нет? Дети любят бегать.

-Да, ты тот ещё ребёнок, - вздохнув, собирается вставать.

Быстро хватаю за руку. Смотрит на меня:

-Ты чего?

Я долго смотрю на его ссаную чёлку, после чего подбираюсь ближе, упираясь руками в его грудь и нависая сверху.

Всё-таки надо попробовать.

Судорожно сглатываю подкативший к горлу ком, наклоняюсь ниже, чуть ведя кончиком носа по щеке, и довольно мягко целую в губы.

От губ я как можно более плавно перехожу к шее, припоминая, как это обычно делает он. Прихватываю кожу зубами, присасываюсь, умудряясь оставить небольшой засос, вслушиваюсь в сбившееся дыхание, чувствую прикосновения напряжённых пальцев на спине.

Он особо никогда не позволяет манипулировать своим телом. Только если он сам этого захочет. И то это случается довольно редко. Он любит доминировать, властвовать, но не так давно и я сошёлся на мысли, что не хочу вечно быть чьей-то подстилкой.

Вы уже могли слегка догадаться, к чему я клоню, и будете абсолютно правы.

Я забираюсь руками под его футболку, оглаживаю живот, хватаюсь за подол, пытаясь стянуть.

Бельфегор резко отстраняется, прерывая все мои отчаянные попытки.

-Подожди. Что это ты делаешь?

Я упрямо смотрю на его лицо.

-Я тебе вопрос задал.

Пространство на некоторое время поглощает тишина.

-Я не хочу быть пассивом, а к тому же и девственником.

Осознав всю дурь моих слов и действий, химик начинает откровенно ржать:

-Да ты издеваешься, что ли? Ты подумал, что ты меня…? Ши-ши-ши. Слезь, - я послушно скатываюсь. – Послушай, друг мой сердечный. Ни о каком сексе не может быть и речи. Я имею в виду, чтобы ты меня полночи в задницу жарил, а не наоборот. Ты неопытен и мал, да и, к тому же, я никому не позволю оприходовать свой зад, ты чего.

-Но почему?

Он продолжает хихикать:

-Да потому что я Принц, Господи. Хотя бы поэтому, ши-ши, - он целует меня в лоб. – Так что иди спать, Лягушонушка. А мне надо доделать проект, которому ты бессердечно помешал доделываться.

Всё ещё похихикивая, оставляет меня в спальне одного.

Я злобно смотрю в потолок.

-Вот же стерва.

Ну ладно. В этот раз он выиграл. В этот раз.

Я открываю дверь в шкаф, осматриваю пространство на наличие какой-нибудь ненужной одежды, чтобы в ней лечь спать. Открываю ящик. Открываю ящик ниже. Нахожу футболку, в которой обычно спит он. Ничего, если разок не в ней не поспит, не умрёт.

Прихватив нужные вещи, иду в ванную. Выгоняю из помещения Минка, закрываюсь и снимаю кофту. Встав в пол-оборота перед зеркалом, рассматриваю свою угревую спину. Отвратительно выглядит. Особенно на лопатках, где я умудрился половину сковырнуть или расчесать. Тяжело вздохнув, я раздеваюсь полностью, сбрасывая вещи на пол. Долго стоял под душем, бездумно водя по коже намыленной мочалкой. Но меня быстро начало клонить в сон.

Вскоре я уже желал семпаю всего самого мерзкого и шёл в постель. Недолго думая, ложусь с левой стороны. Всегда лежу справа, разнообразия хочу.

Матрас на удивление твёрдый, но перьевые одеяло с подушками неожиданно приятно меняют всё впечатление о кровати.

Знаете, я даже удивляюсь в какой-то мере этой квартире. Словно здесь живёт совершенно другой Бельфегор. Там довольно большой дом с просторными комнатами, трёхместная кровать, мягкий матрас, немало горшков со всякими зелёными друзьями, дорогие картины. Здесь же среднестатистическая кровать с жёстким матрасом, средних размеров комнаты, минималистическая обстановка. Там живёт принц, здесь – простой трудоголик с хорошим доходом.

Я не знаю, что движет им, и знать, наверное, не очень-то и хочу.

На минуту темнота вокруг сгущается, веки тяжело поднимаются и опускаются. С мгновенья на мгновенье меня поглотит сон.

Я просыпаюсь из-за Минка, пытающегося забраться под одеяло у меня в ногах.

Сонно хлопаю глазами. Ещё довольно темно. Всматриваюсь в будильник на тумбе рядом с кроватью – четыре часа утра. Через плечо смотрю назад. Спит без задних ног: одеяло сползло до поясницы, мокрые волосы сбились в сторону, открывая лицо, рот приоткрыт. Другую футболку надевать не стал, спит так.

Тихо хмыкнув, опять закрываю глаза.

Среда, восьмое февраля.

-Просыпайся.

Жмурюсь от яркого света, закрывая лицо руками. Парой секунд спустя пытаюсь проморгаться.

-Давай, вставай. Я тебя ждать не буду. Судьба на твоей стороне, раз мне сегодня тоже надо к первому уроку.

Сладко потягиваюсь, смотря на Бельфегора - стоит прямо надо мной.

-Сколько времени?

-Семь пятнадцать, - выходит из комнаты.

Спешно откинув одеяло, тороплюсь за ним. Губы противно сухие, провожу по ним языком.

-А не поздно ли?

Садится за стол:

-Нет. На машине же.

Я плюхаюсь рядом. Передо мной стоит чашка горячего чая и омлет, работает телевизор, хорёк спит на соседнем стуле. Учитель просматривает какую-то газету, грызя ноготь на мизинце.

-Не грызи ногти.

Отрывается от чтения, одаряя меня всепожирающим взглядом:

-Ешь, салажонок. Не тебе меня учить ногти не грызть.

Я лишь послушно беру вилку в руки.

Фыркает и бубнит под нос: «Ишь расквакался».

В восемь мы отъезжаем от дома.

Я лениво пристёгиваюсь, скидываю рюкзак в ноги и снимаю шапку:

-Я так и не купил Агате подарок.

-У тебя ещё есть сегодняшний день. Успеешь. Сегодня художка, ты помнишь?

-Да, - смотрю на пешеходов.

-И я тебя умоляю: бери любую футболку, но не ту, в которой сплю я.

Мы проезжаем переход на главной улице, сворачиваем направо, едем ещё чуть быстрее. В пяти домах от школы он останавливается у тротуара.

-Я тебя здесь выкину, а то будет сомнительно, если вместе приедем.

Я согласно киваю:

-Да, есть такое, - натягиваю шапку.

-Я сегодня докуплю всё ко дню рождения, ты не забудь про подарок. После художки я тебя подброшу до дома.

-Я не хочу домой, - отстёгиваюсь.

-Надо. В четверг-то, скорее всего, у меня останешься.

-Да? – вскинул брови. – Я думал, выгонишь.

-Да не, мне будет лень тебя отвозить. Я бы и Агату оставил, но её-то вряд ли отпустят.

-Добрая ты душа, семпай.

-На «Вы» обращайся, шкет, - за ворот притянул к себе и быстро поцеловал.

-До встречи, Бел-семпай.

Выскакиваю из машины, на ходу закидывая рюкзак на плечо. Я замечаю Агату, переходящую дорогу. Пришлось немного пробежаться.

-Агат!

Подруга оборачивается. Машет мне, легко улыбаясь.

-Привет, – обнимает. – Ну как ты?

-Неплохо, ты как? – идём дальше.

-Да тоже вроде бы, только проснулась еле-еле. Как же хочется спать, ты не представляешь.

-Да, я сегодня на удивление выспался.

-Ну да, словно спали они, - тихо хихикает.

Цокаю:

-Прекрати.

-Ладно, прости, я всё ещё нервничаю чуток по этому поводу.

-Так ты узнала вчера задание? – перевожу тему.

-Ага, отличнице нашей звонить пришлось.

Мы поднимаемся на крыльцо, заходим в здание.

-Думаю, с этого и надо было начинать.

Сбрасываем вещи на ближайшей скамейке.

-Какой сейчас урок? – расстёгиваюсь.

-История твоя любимая.

-Я читал, между прочим, - важно поднимаю палец.

-Ох, ну памятник тебе воздвигнуть надо, действительно, – Агата смеётся.

-Да ну тебя, - наигранно надувшись, пошёл вешать наши вещи.

Со звонком мы уже были в кабинете. От материала, который в наши головы пытался пихнуть историк, сочился гной из глаз. Меня неожиданно заклонило в сон, а он всё не умолкал. Я думал, эти сорок пять минут не пройдут, пока не прольётся чья-то кровь.

К моему счастью, время всё-таки подползло к звонку.

На английском, на втором уроке, я пинал кирпичи и писал в конце небольшой словарный диктант. Уроком остался доволен. Далее была статистика, где я тоже ничего особо существенного не делал. Геометрия прошла без происшествий. День начинал мне нравиться.

Точнее, нравился он мне до перемены перед пятым уроком.

К кабинету географии подлетает химик.

-Наконец я тебя нашёл. У нас проблемы.

Я уже успел подумать не о том.

-На прошлом уроке у меня было «окно». И, короче, нет времени объяснять, ты сейчас пишешь пробную работу. Я тебя уже отпросил.

Это не совсем то, о чём я подумал, это даже отчасти хуже.

-Подождите. Как это? Но я…

-Я тоже был удивлён, да. Да, внезапно. Ничего не поделать уже. Пошли скорее. У тебя всего три часа.

Агата не успела и рта раскрыть, как меня уже утащили.

Волнение охватило меня с головой. Я ещё не готов. Всё как гром среди ясного неба.

-Семпай, я не готов. Я же не напишу.

Он резко останавливается перед дверью в нужный кабинет.

-На попятную пошёл?

Я не отвечаю.

Химик разворачивается, приставляя к моей шее стилет. Благо, вокруг ни души.

-Я бы не советовал. А напишешь плохо – будешь искупать свои грешки.

Убирает нож, открывает дверь.

Ещё и этот псих ненормальный надо мной повис. Быстро провожу рукой по шее, мельком осматриваю ладонь на наличие крови. Скоро совсем параноиком стану.

Я занимаю место за первой партой второго ряда. За столом учителя сидит завуч.

-У тебя есть ровно три часа и надзиратель. Удачи.

Семпай покидает кабинет. Ко мне подходит Мистер Лиловый Пиджак.

-Не списывать, телефон не использовать, всё убрать, рюкзак положить под доской, на парте оставить только ручку, ластик и карандаш. Тебе разрешено пользоваться калькулятором и периодической системой.

Я выполняю все требования. Передо мной кладут бланки, инструкции и пустые листы.

-Читай инструкции, мне не положено что-либо объяснять, - и садится на место.

Мои три часа пошли.

Я быстро листаю инструкции, пытаясь понять, что к чему. Заданий наверняка много, раз дали аж три часа. Либо же мало, но они должны быть чрезвычайно сложные в таком случае.

Спустя полчаса я понял, что второй вариант оказался исключительно верным.

Я писал почти наотмашь, страшно было потом получить от Бельфегора, но этого не избежать. В последнее время я дико обленился, думая, что всё-то у меня получится. Но семпай не фея, он не стукнет меня по лбу своей волшебной палкой, и резко умным я не стану. Оно и жаль. Он и так объясняет более чем доступно, однако мне лишь бы отвлечься.

По прошествии часа прогресс был небольшой. Я не мог вспомнить, чем гидрирование отличается от дегидрирования, не мог вспомнить половину катализаторов, наткнувшись на «дисперсная система», руки мои вовсе опустились.

Когда же прошёл ещё час, то я с облегчением заметил, что осталось всего три номера. Однако именно столько времени решение у меня и займёт.

В поте лица доделывая последний номер, я подметил, что завуч стал довольно часто поглядывать на часы. Время моё на исходе.

Я дописываю последнюю реакцию, пишу ответ и облегчённо вздыхаю.

Работа выполнена.

Завуч проверяет бланки и кивает, мол, могу идти, всё в норме. Я убираю канцелярию в рюкзак и несусь вниз. На первом этаже меня ждёт Агата. Сбоку неё лежат наши куртки.

-Я думал, ты уже ушла, - сажусь сбоку.

-Не, решила подождать. Все буквально минут десять назад ушли. Кстати, наша Августа Великая половину географии вышучивала про химика. Правда, что-то класс не шибко её поддержал.

-Она стерва, - завязываю ботинки.

-Да не то слово. Такая язва стала.

Надеваю шапку, накидываю куртку:

-Очень сильно из-за неё огорчаешься? Всё же лучшими подругами были.

Доладини некоторое время молчит.

-Я не знаю. С какой-то стороны, горестно, что больше не будет как раньше, с другой стороны, я рада, что перестала общаться с этой дрянью.

Во мне просыпается глубокое чувство вины.

-Кстати, когда ты гипс-то снимать будешь? Пора бы уже, думаю.

-В пятницу должен с ним распрощаться, если всё нормально.

Идём к выходу со школьной территории.

-Непривычно тебе, наверное, будет.

-Зато наконец помоюсь по-человечески.

Подруга смеётся.

Я довожу её до перехода и направляюсь в сторону торгового центра. В шесть художественная школа, а мне нужно успеть купить Шекспира.

Интересно, почему она мне не сказала, что завтра празднует день рождения? Причём никогда даже и намёка не было.

Я брожу между стеллажей с классикой.

Они с Августой всегда были не разлей вода. И что теперь? Появился в их жизнях я, и всё. И дружбе конец через пару месяцев. Агата уже не раз говорила, что я здесь ни при чём, но стыд, вина и раскаяние часто брали верх над моим воспалённым мозгом.

Я оплачиваю сборник на кассе. Я говорю, что это подарок на совершеннолетие, мне предлагают разнообразные упаковки и подарочные пакетики. Я выбираю всё однотонное и вполне простое, но всё равно выкидываю много денег.

Теперь передо мной стояла почти непосильная задача: нужно успеть добраться до дома, перекусить, собраться и добраться до художки.

Автобус ждать долго не пришлось – везение. От остановки до дома буквально бежал, поскользнулся пару раз, но не упал. Меди встретила меня достаточно радушно, сразу накормила.

Когда я переступаю через порог, у меня в запасе остаётся лишь около сорока минут.

Часть пути проделываю на автобусе, но после затора на перекрёстке решаю оставшийся путь проделать пешком.

Что удивительно, я успел. Фанфары победителю!

В холле я встречаю Луи и некоторых учеников, которых видел в прошлый раз. Большая часть выглядит довольно творчески, в каждом прослеживается этакий французский художник начала двадцатого века.

Он замечает меня и взмахом руки просит подойти. Некоторые на меня оборачиваются.

-Итак, шестая группа, занимайте свои места. Сейчас час истории искусства, потом перерыв двадцать минут, - и куда-то уходит.

Группа заполняет помещение, где мы были в прошлый раз. Кто-то закрывает окно, прерывая поток холодного зимнего воздуха. При входе складируются куртки, парки и пальто, по периметру расставляются мольберты. Я лишь успеваю пару секунд понаблюдать за происходящим, как ко мне подходит худощавый парень с веснушками и растрёпанной каштановой шевелюрой.

-Привет, я Бениньо, - протягивает руку.

Пожимаю:

-Фран.

-Мы видели тебя в прошлые разы, и, так понимаем, ты новенький?

-Да. Выпал шанс поступить, и решил не отказываться.

Бениньо по-доброму ухмыляется:

-И правильно сделал! Пойдём, - легко хлопнул меня по спине и потащил за собой, - я быстро познакомлю тебя со всеми. Луи имеет скверную привычку опаздывать, поэтому у нас достаточно времени.

Меня подводят к небольшой компании, которые уже поставили свои мольберты и беседуют между собой.

-Спешу представить! Это Фран – наш новый коллега, - указывает на меня. – Прошу любить и жаловать. Парень он вроде неплохой, и, если постараемся, то легко и просто вольётся в наш скромный коллектив, - треплет меня за щеку, закинув одну руку мне на плечо.

Первой ко мне подскакивает низенькая девушка с мелкими светлыми кудряшками. У неё маленькие пухленькие губки и круглое лицо. Выглядела она, похоже, младше своего возраста.

-Я Паола. Надеюсь, подружимся, - легко меня приобнимает, после чего бежит куда-то дальше.

Долговязый, слегка нескладный, но довольно приятный на лицо молодой человек с большими серыми глазами. Протягивает мне руку:

-Валентино, - скромно улыбается.

-Рад знакомству.

Он кривовато растягивает губы в улыбке, но глаза куда более ярко передают его настрой. Валентино вполне добродушно ко мне настроен.

-А я Энрика. Главная по группе, - говорит мне высокая стройная девушка. У неё точёные черты лица и длинные тёмные волосы на прямой пробор. Ну и две серьги в губе.

Мы лишь смущённо улыбнулись друг другу.

-Надо занять места, а то потом никого не сдвинешь с места, - Бениньо указывает на мольберты.

Я лишь послушно следую за ним. Он выбирает два менее изрисованных, и мы ставим их рядом с моими новыми знакомыми. Всё это время он не замолкает ни на минуту.

-Вообще, все здесь довольно дружелюбные. Есть парочка злюк, но мы, как правило, с ними не общаемся, - он садится на табурет и указывает на меня ладонью. – Расскажи о себе наконец. Я так понимаю, ты не из говорунов.

Паола, Валентино и Энрика тоже обратили на меня заинтересованные взгляды.

Вздохнув, я ставлю тубус сбоку мольберта.

-Ну, как вы уже знаете, меня зовут Фран. Как правильно подметил Бениньо, я не самый разговорчивый, но это не значит, что я закомплексованный или скрытный. Люблю порисовать, музыку послушать, книжки почитать. Друзей у меня крайне мало. Есть лучшая подруга, её зовут Агата. Ещё дружу с одним шизофреником, помешанным на химии. Вот.

-А лет тебе сколько? – Энрика кусает яблоко.

-Семнадцать, - наконец сажусь.

Она удивлённо вскидывает брови:

-Так ты школьник ещё.

-А вы разве нет? – оглядываю сидящих вокруг.

Внезапно перед моим лицом появляется кулак с кисточкой – Бениньо.

-Первый курс художественного университета!

-Я вообще на втором, - Паола устало подпирает свою пухлую щёчку. – Только криворукая как курица. Родители поступать заставляли, хотя я о решении не жалею.

-Ты тоже поступать в художественный будешь? – спрашивает Валентино.

-Я ещё не знаю, - пожимаю плечами. – Но, похоже, придётся в химический.

-Этому есть название «внезапно», - хихикает Бениньо.

Объявляется Луи:

-Все берут в руки ручки и тетради. Лекция начинается.

Битый час мы записывали почти каждое слово за Луи. Как мне успели нашептать, он ведёт исключительно старшие группы. Дядька он дельный и плохому не научит.

В двадцатиминутный перерыв большая часть готовилась к последующему рисованию, либо же жевала что-нибудь. Я же болтал со своими новыми знакомыми. Они оказались весьма доброжелательными, только Энрика была чуточку строга.

Но на вторую часть занятий Луи меня отсадил от всех и дал индивидуальное задание, чтобы я подправил ранние косяки. Ещё несколько занятий практическую часть я буду делать индивидуально, а историю искусств мне нужно будет переписать у кого-нибудь. Как все уже догадались, мне свои конспекты дал Бениньо.

После занятия мы немного постояли у здания, пока я ждал семпая.

-Там не шибко много исписано, так что, думаю, за неделю переписать успеешь.

Я открываю рот, только собираясь что-то сказать, как подъезжает «вольво» и мигает фарами.

-Я побежал, всем пока, - махнул ребятам на прощанье.

Быстро добравшись до машины, забираюсь на переднее сиденье.

Сразу трогаемся с места.

-Ну как?

-Это было классно, - киваю, стягивая шапку. Пригладил волосы на затылке.

-Друзьяшек себе нашёл уже?

-Ну, не друзья ещё, но новые знакомые, да. Неплохие ребята, мне понравились.

Пристёгиваюсь. Усаживаюсь поудобнее, чуть съезжая ниже.

-Подарок купил?

-Купил.

-Пробник написал?

Небольшая заминка.

-Написал.

-А чего так неуверенно? – кладёт руку на рычаг и переключает передачу.

Играет какая-то песня.

-Кто поёт?

-«Мартышки», - внимательно следит за дорогой.

-А песня?

-«Temptation Greets You Like Your Naughty Friend».

Шмыгаю носом:

-А хороша чертовка.

-Полностью с тобой согласен, - кривовато улыбается.

Он высаживает меня у подъезда, но до квартиры довести не порывается.

От ужина я отказываюсь, но с Буппи погулять соглашаюсь. Около получаса морожу задницу на улице. Потом быстро делаю уроки и ложусь в кровать.

Глубокой ночью, но сон пришёл.

Четверг, девятое февраля.

Я лениво ворочаюсь в кровати. Смотрю на часы.

Так, ладно, если я не хочу опоздать, то встану и начну собираться, да.

Да и Агату нужно поздравить. Так что да, я, пожалуй, встану.

Да, встану.

Вот прямо сейчас.

Минут через десять в комнату врывается Меди.

-Ты почему ещё лежишь? Опоздаешь! – чуть хлопнув дверью, уходит.

Понятно, Карл ещё дома.

Тяжело поднявшись, тяжело вздохнув, я вышел навстречу тяжёлому дню.

Агата шифровалась неплохо. Я бы даже сказал, хорошо. Оделась буднично, вела себя как всегда. Ничто не выдавало, что у неё сегодня день рождения. Ну и я решил всему этому подыграть.

Мы сидим в кабинете английского. Я рисую на листочке.

-А я вчера ходил в художку, ага, - вскидываю брови, поджимаю губы и киваю головой, не отрываясь от рисования.

-И как? – вполне заинтересованно смотрит на меня.

-Мне понравилось. Сразу познакомился там с ребятами. Правда, они старше немного, но это ничего.

-Это классно, - уголки губ ползут вверх. – Про меня только не забудь со своими новыми друзьями.

Ручка резко скользнула в сторону, портя собою весь рисунок. Комкаю листочек.

-Глупости не говори, - мимолётом бросаю на подругу взгляд, убирая ком в рюкзак.

Начинается урок.

День проходил весьма и весьма быстро. И это меня раздражало.

Стремительной лентой конвейера проходил урок за уроком. После английского была алгебра. После алгебры – география. После географии – химия. После химии – итальянский. А после итальянского можно было направляться домой.

-Слушай, ты сегодня очень занята? Мы вчера с Карлом крупно поссорились, не очень хочу возвращаться.

-Предлагаешь погулять? – выглядела она мрачновато. – Да, конечно.

И только сейчас я подметил яркий подарочный пакет сбоку неё.

-Это что? – я указываю на него пальцем.

-Августа подарила.

-Зачем? – смотрю подруге в глаза.

Она тут же отводит взгляд, начиная обматывать шею шарфом:

-Не знаю, она странная в последнее время. Я даже внутрь пока не заглядывала.

Я немного нахмурился.

-Ладно, ты жди на улице, а я скажу семпаю, что свалю с дополнительных. Я мигом.

Я быстро бегу по лестнице.

Бельфегор копается в своих любимых колбах, постоянно переставляет их с места на место и старается не уронить.

-Чего тебе, мелочь?

-Августа, короче, Агату уже поздравила, Агата не сознаётся. Я ей сказал, что погулять с ней хочу. На час-два, думаю, хватит.

-Так, хорошо, - не отрывается от колб. – Через час я освобожусь. Часа полтора её по городу помотай, потом подходи к моему дому. Придумай предлог, чтобы зайти в подъезд. Ну и ко мне поднимайся с ней. Всё понятно?

-Предельно, - киваю.

-Всё, беги, у меня сейчас практическая работа, - отмахивается.

Лишь усмехнувшись, я выбегаю из кабинета. Всё так же галопом скачу до первого этажа и начинаю одеваться.

-Отпустил? – стоит уже одетая.

-Конечно, почему не должен был, - натягиваю ботинки.

-Куда пойдём? – окидывает меня взглядом, поджав губы.

-Просто побродим где-нибудь. Можно по торговому центру послоняться.

Я веселил подругу всю дорогу.

Мы слонялись по Палермо, держась за руки, говорили ни о чём и делали ничего. Немного поговорили о тревожном, поделились переживаниями, обсудили мою ситуацию дома. Так прошёл час.<