Адвайтизм

Йога вечна, как сам Брахман. Так как с каждым новым циклом человек приходит к осознанию Всепроникающего, он пытается подыскать средства для реализации Его. Говорят, Хираньягарбха был первым, кто учил йоге или Божественному Пути, но именно его преемники, Гаудапада и Патанджали, развили ее в упорядоченную систему. Как мы уже видели в предыдущей главе, вся истинная йога начинается с дуалистического предположения, но кончается недуализмом. Неудивительно поэтому, что многие изучающие внутреннюю науку должны были быть озадачены этим парадоксом. С ходом времени путаница привела к спору и полуистина часто ошибочно принималась за полную истину. Именно в такое время появился Шанкара, необыкновенно одаренный человек из Южной Индии, чтобы проповедовать истинную философию адвайтизма.

Он был одарен изумительными способностями к рассуждению, логике и прозрению, и немногие достигли глубины, тонкости и последовательности видения, которые находят в писаниях Шанкары. Взяв все великие священные писания, как они дошли из прошлого, он недвусмысленно истолковал их смысл и установил идентичность их сути. Он показал, что Реальность - Одна и, в конечном счете, не может допускать никакой множественности или дуализма. Индивидуальная джива может начать как отличная от Брахмана, но ко времени, когда она достигнет полной реализации, она реализует свое единство с Абсолютом, Всепроникающим. Вооруженный интеллектуальной способностью ясновидения, он очистил индийскую мысль от всех кажущихся противоречий, препятствовавших ее свободному развитию.

Теперь мы можем рассмотреть некоторые из основных понятий, кото-рым он учил.

4.1. “Я” - базис сознательной жизни

Шанкара считал эмпирическую жизнь индивидуального сознания не чем иным, как сном в бодрствовании и, как любой другой сон, нереальной субстанцией. Ее нереальность обнаруживается, когда переходишь от ограниченного к космическому сознанию или созерцаешь относительную природу физического сознания, когда оно изменяется от бодрствования (ДЖАГРАТ) ко сну (СВАПАН), а от него - ко сну без сновидений (СУШУПТИ). Если эмпирический опыт относителен по характеру, в чем заключается его реальность? Ответ, данный Шанкарой, таков: ее нужно искать в Мыслящем Разуме, который, в свою очередь, только отражает свет Атмана, вечного “Я”, неизменного, абсолютного, реального свидетеля (САКШИ).

Принцип причинности является просто условием познания. Объекты кажутся реальными, пока мы работаем в пределах причины и следствия. В тот момент, когда мы поднимаемся над этими ограничениями, все объекты исчезают, как воздушное ничто. В истинной природе реальности нет места причинности, потому что причинные объяснения всегда неполны и в конце концов никуда не ведут. Объекты появляются на мгновение, как пузырьки или рябь на поверхности воды, и исчезают в следующий момент в воде без следа. Одна вода остается реальным субстратом всего явления. Точно таким же образом, Реальное содержит и превосходит феноменальное, и свободно от всех отношений времени, пространства и причины. Весь мир живет в разуме человека, и именно движение сознательного разума производит различия восприятия, воспринимающего и воспринимаемое, дифференциацию, которой фактически нет, так как все является частью обширного океана единства. Это состояние не признает различий познающего, познаваемого и познания, каждое из которых является лишь относительным термином без завершенности в нем. Подобно этому, три состояния человеческого опыта (бодрствование, сон со сновидениями и сон без сновидений) нереальны, так как ни одно из них не длится достаточно долго и каждое уступает место другому по очереди, когда разум переходит от состояния к состоянию. Каждое из них имеет начало и конец и существует только в отсутствии других.

Термин “относительность” сам по себе предполагает свою противоположность, “реальность”, и за пределами этих трех состояний, описанных выше, лежит атман как основа их всех. Он один находится и постоянно остается за вечно меняющейся панорамой жизни, всегда нерожденный, вечно бодрствующий, бессонный и самосветящийся, по самой своей природе чистое познание, в отличие от непознаваемости состояния сна.