IX. Свт. Иоанн Златоуст

Литература: Мейендорф, Введение; Meyendorff, The Orthodox Church; Карташев; Chadwick; Ostrogorsky? History of the Byzantine State; Vasiliev; Quasten; Флоровский, Восточные отцы.

1. После смерти Феодосия Великого власть в Империи получили два его сына - Аркадий (18 лет) над Востоком и Гонорий (11 лет) над Западом. Оба императора были весьма ограниченными и слабыми юнцами, и власть при них переходила от одного временщика к другому.

Один из них, евнух Евтропий, женивший Аркадия на своей ставленнице Евдоксии, посоветовал Аркадию по смерти в 397 г. Нектария, поставленного еще II Вселенским Собором, украсить столицу фигурой знаменитого по всему Востоку своим красноречием антиохийского проповедника Иоанна.

Сам Нектарий не был ни богословом, ни проповедником. А тут было решено привлечь в блестящую столицу артиста слова, чтобы таким образом она получила должное украшение. Сказано - сделано. Талант слова нового архиепископа после рыбьего молчания Нектария создал шум в столице. Однако совсем не такой, как хотелось бы.

Прежде чем перейти к личности самого Иоанна и его трагической истории, следует сказать несколько слов о соперничестве Александрии и Антиохии.

На II Вселенском Соборе (3-й канон) Константинопольская кафедра была объявлена второй, после Римской, кафедрой Империи. Для александрийцев Константинополь был просто выскочкой. Антиохия, в свою очередь, недолюбливала Александрию. На II Вселенском Соборе это трехстороннее соперничество выявилось достаточно открыто. Следовательно, приглашение антиохийского проповедника в столицу было политическим шагом. Церковь в Константинополе нуждалась в обновлении: там, после 15 лет правления Нектария (он умер 85 лет от роду), царили беспорядок, растраты и распущенность нравов.

Пилюлю для александрийцев постарались подсластить. Иоанна, который был увезен из своего города обманом (так как антиохийцы не хотели расставаться с популярным проповедником), рукоположил епископ александрийский Феофил, гостивший тогда в столице. Казалось, что епископство Иоанна в новой столице открывает период церковного мира.

Иоанн Златоуст (347? -407) происходил из зажиточной семьи. По всей видимости, он владел лишь греческим языком. Учился он у знаменитого ритора-язычника Ливания, а богословию - у Диодора Тарсийского. Ливаний предлагал ему блестящую карьеру, в том числе и наследовать ему в качестве главы его школы, однако Иоанн, поработав немного адвокатом, крестился и удалился к подвижникам в сирийскую пустыню. Через несколько лет после этого (в 379 г.) Мелетий Антиохийский вернулся из ссылки и вскоре вызвал к себе Иоанна, чем спас ему жизнь, так как тот своим аскетизмом капитально расстроил себе здоровье (после этого он всю жизнь страдал от острого гастрита). В 381 г. Иоанн стал диаконом в Антиохии. В годы своего диаконства он активно занимался социальным служением и снискал себе любовь всего города.

В 386 г. преемник Мелетия Флавиан поставил Иоанна (против его воли) пресвитером. Иоанн быстро прославился как замечательный церковный оратор и проповедник. Особую популярность снискали ему события 387 года. В Антиохии вспыхнул бунт против непосильного налогового бремени. Во время восстания горожане сбросили на землю статуи императора Феодосия и императрицы Плациллы. Это оскорбление величеств угрожало городу полным истреблением. Флавиан отправился умолять императора о пощаде, а Иоанн, оставшийся утешать и подбадривать горожан, воспользовался этим моментом, чтобы призвать народ к истинному раскаянию и возвращению к христианской жизни. Феодосий помиловал антиохийцев, а Иоанн стал любимцем горожан.

2. Большинство сохранившихся проповедей св. Иоанна были произнесены в Антиохии и дошли до нас благодаря стенографам. Сам Иоанн записывал свои проповеди чрезвычайно редко. Обличения и увещания его часто вызывали у слушателей стоны и слезы; еще чаще, по обычаю того времени, их встречали аплодисментами. Иоанн на это всегда отвечал, что, чем хлопать в ладоши, лучше бы они научились исполнять его наставления.

Иоанн прибыл в Константинополь в феврале 398 г. и сразу же приступил к реформам. По складу своему он был человеком доконстантиновской эпохи, воспринимавшим свое христианство очень всерьез. В легкомысленной атмосфере новой столицы Иоанн казался старомодным и провинциальным. Он призывал богатых уделять из своего имения что-нибудь бедным; стал налагать канонические запрещения на распустившийся при Нектарии клир; приказал удалить из домов целибатных клириков их подозрительных " сестер"; потребовал от богатых диаконис и клириков скромной жизни и отказа от бросающейся в глаза роскоши; монахам запретил свободно гулять по городу и т.п.

Вскоре высший слой общества стал враждебно относиться к этому выскочке-простецу из Антиохии, обличавшему в своих проповедях нравы богачей и придворных кругов. А Иоанн, вопреки примеру своего предшественника, удалил всю роскошь из архиепископского жилища, отказался от устройства приемов и банкетов, да и сам не стал ходить по пирам у богатых граждан, чем еще более всех обидел. Из-за больного желудка св. Иоанн мог есть лишь рисовую кашу и какие-то пресные лепешки и всегда ел один. Большую часть церковных денег он тратил на помощь бедным, устройство больниц и другие благотворительные нужды. Все роскошные приемы прекратились.

Свт. Иоанн любил длинные богослужения и крестные ходы, что также пришлось не по вкусу разбалованному столичному духовенству. И, главное, он совершенно не был дипломатом, а высказывал всем без разбора в лицо все, что, по его мнению, им было бы душеспасительно о себе услышать. Обиженные стали распространять слухи, что Иоанн дома в одиночестве предается всякого рода излишествам и никого не приглашает, чтобы это от всех скрывать.

Из-за болезни свт. Иоанн не мог долго держать абсолютного поста и сразу же по завершении евхаристии прямо в алтаре ел какие-то лепешки. Это послужило источником слухов о его чревоугодии и невоздержанности. Поползли также совсем уже скандальные слухи о недолжных отношениях Иоанна с его духовной дочерью - богатой вдовой диаконисой Олимпиадой.

Провинциальные епископы, все время приезжавшие в Константинополь в надежде получить что-либо для своих епархиальных нужд, были весьма обижены скромностью приема, оказываемого им их коллегой. Один из таких епископов, Севериан Кавальский, будучи в Константинополе, обнаружил, что красноречивые проповеди в столице хорошо оплачиваются, и ужасно обиделся, когда Иоанн намекнул ему, что, возможно, в его епархии по нему соскучились. Иоанн также обидел известного в столице монаха Исаака, который, очевидно, считал огни большого города куда более привлекательными, чем унылые стены дальнего монастыря, и очень оскорбился, когда архиепископ настоял на его отъезде в обитель.

Св. Иоанн настроил против себя богатых, проповедуя, что частная собственность существует лишь вследствие грехопадения Адама, и обличая тех, кто строит десятый роскошный дом, а ничего не подает нищим, так как опасается, что у него не хватит денег на облицовку своей уборной золотом. Он настроил против себя вдов, посоветовав им побыстрее выйти замуж, если они никак не могут вести себя соответственно своему положению. Он настроил против себя мужей, заявив, что они не вправе требовать от своих жен верности, если они не верны им сами. Он настроил против себя жен, обличая их за пристрастие к роскоши и украшениям. В одной из проповедей он говорил, что лучше уж ходить нагими, чем так расфуфыриваться.

В 399 г. в столице восстали наемники-готы (ариане). Они свергли премьер-министра, всесильного евнуха Евтропия. Тот нашел убежище в соборе и несколько дней простоял там в алтаре, держась за опору сени над престолом. Когда настало воскресенье и народ собрался на литургию, они увидели в алтаре несчастного сановника, продолжавшего держаться за престол. Это послужило темой для очередной проповеди Иоанна, которая начинается так:

" Всегда, но особенно теперь благовременно сказать: суета сует, всяческая суета (Еккл.1: 2). Где теперь пышная обстановка консульства? Где блестящие светильники? Где рукоплескания и ликования, пиршества и праздники? Где венки и завесы? Где городской шум и хвалебные крики на конских бегах и льстивые речи зрителей? Все это прошло: вдруг подул ветер и сорвал листья, обнажил дерево и потряс его до основания с такою силою, что, казалось, вырвет его с корнем и разрушит самые волокна его. Где теперь придворные друзья? Где пиры и обеды? Где толпа тунеядцев, и ежедневные возлияния вина, и изысканность поварского искусства, и поклонники могущества, льстившие словом и делом? Все это было как ночь и сновидение и с наступлением дня исчезло..." (" Евтропий, патриций и консул", проповедь 1).

Продолжая в том же духе, Иоанн обрушился на чрезмерную пышность двора, распущенный и легкомысленный образ жизни придворных, критикуя богатство, как таковое, и злоупотребления им его владельцами. Особенно обиделась императрица Евдоксия, покровительствовавшая Евтропию. А тут еще случилось, что она несправедливо конфисковала чью-то собственность. Иоанн произнес смелую проповедь о Иезавели, в которой все узнали Евдоксию. С тех пор она стала злейшим врагом архиепископа.

Реформы Иоанна распространились и за пределы Константинополя. Он обнаружил, что в провинции Азия митрополит Эфесский взимал с епископов плату за хиротонию. Иоанн отправился туда. Сам митрополит вовремя скончался. Иоанн, расследовав дело, нашел рукоположения 13 епископов неканоничными и низложил их. С точки зрения церковного права он, конечно, не мог так поступать (Эфес тогда еще не входил в церковную юрисдикцию Константинополя), но важнее буквы канонов для него были порядок и справедливость. Так он нажил себе новых врагов. Тогда впервые насторожилась Александрия: Константинополь посягал на права древних апостольских кафедр.

3. Вот в такой обстановке четверо " длинных братьев" прибыли в Константинополь. Иоанн рассмотрел их дело, не нашел там вины, дал им прибежище и, не допуская в общение, написал Феофилу очень почтительное письмо, прося объяснить, в чем он их, собственно, обвиняет.

В ответ на эти действия Феофил сразу же перешел в атаку. Он послал в столицу группу монахов-антиоригенистов, которые подняли шум, обвиняя в ереси самого Златоуста. " Длинные братья" потребовали императорского суда, который их оправдал и осудил смутьянов. Некоторых выслали из столицы, других посадили в кутузку.

Феофилу был послан вызов в столицу на разбирательство. Он тем временем сообщил об " оригенизме" Иоанна св. Епифанию Кипрскому, епископу Саламинскому - уже весьма престарелому. Тот тут же прибыл в Константинополь и начал там мутить воду: прилюдно хулить Иоанна, рукополагать своих кандитатов и т.д. Иоанн, узнав о прибытии Саламинского епископа, вежливо пригласил его остановиться у него, но Епифаний отказался и остановился у враждебной Иоанну партии. Он даже попытался, войдя в кафедральный храм Двенадцати апостолов, произнести анафему на Оригена и его сторонников. Иоанна, который не был оригенистом, все это прямо не касалось, но атмосфера скандала в столице делалась неуправляемой.

" Длинные братья" отыскали старца епископа, побеседовали с ним, сказали, что чрезвычайно ценят его писания, и вынудили его признаться, что он их писаний не читал. Свт. Епифаний был человек пылкий и способный к необдуманным поступкам, но честный и совестливый. Он почувствовал, что кто-то заставляет его играть весьма неприглядную роль, немного разузнал, что делается в столице, и, осознав все, тут же отбыл домой, на Кипр. На прощанье старец заявил: " Оставляю вам столицу, двор и лицемерие". Потрясенный отрезвляющим переживанием, свт. Епифаний на обратном пути скончался. Правда, ему было уже 96 лет.

Тем временем (в 403 г.) в столицу прибыл Феофил целым флотом с 30 епископами, множеством пресвитеров и монахов и тяжелым грузом денег и подарков. Наивный св. Иоанн приготовил для него место жительства на время суда. Но Феофил гордо отклонил приглашение. Александриец сразу стал устраивать пышные обеды и " подмазывать" нужных лиц. Он выявил для себя всех врагов и недоброжелателей Иоанна и завязал с ними нужные контакты. Он завалил двор подарками и склонил его на свою сторону. Так постепенно Феофил превратил собор, созванный для суда над ним, в собор для суда над св. Иоанном.

Собор собрался близ Халкидона, на вилле " Под дубом". Такое же название получил и сам собор - " Собор под дубом". На нем собрались александрийские и азиатские епископы и все враги Златоуста. Они выдвинули 29 пунктов обвинения против него, один вздорнее другого.

Иоанн отказался явиться, был низложен in absentia и приговорен к ссылке. Он произнес последнюю проповедь в переполненном соборе, после чего добровольно удалился в ссылку.

В столице начался бунт против александрийцев. Св. Иоанн был героем бедняков. Народ кричал: " Утопить Феофила в Босфоре! " Александрийцы со страху погрузились на корабли и уплыли восвояси. А тут еще случилось землетрясение. Евдоксия перепугалась, что оно произошло из-за несправедливого гонения на праведника, и направила Иоанну письмо, в котором умоляла его вернуться.

Св. Иоанн отказывался, требуя законного соборного оправдания. Однако народ требовал его немедленного возвращения, не дожидаясь формальностей, и он поддался на уговоры. Св. Иоанн в первой же проповеди после возвращения сравнил свое положение с искушением Авраама в Египте, когда фараон потребовал к себе Сарру, но она осталась чистой, а прелюбодей фараон был посрамлен. В фараоне все сразу узнали Феофила.

Все случившееся совсем не научило столичного архиепископа придворному такту. Его проповеди с обличениями не стали мягче. Евдоксия всячески выказывала свою вражду. А когда в городе были устроены торжества по случаю воздвижения серебряной статуи императрицы, Иоанн в своей проповеди произнес следующие слова:

" Вы знаете действительную причину, почему хотят погубить меня? Это потому, что я не распоряжался расстилать перед собой богатых и дорогих ковров, что я не хотел одеваться в одежды, шитые золотом и шелком, что я не очень любил удовлетворять чувственности этих людей.

Меня гонят не за богатство и не за то, что я совершил какое-нибудь преступление. Если бы это было так, то я должен был бы приходить от этого в смущение. Нет, меня гонят за то, что я люблю вас. Еще Иродиада беснуется, она пляшет, она требует головы Иоанна. Всё устремляется к нечестию, злославию (α δ ο ξ ί α - злославие, намек на ε υ δ ο ξ ί α - благославие)".

17 апреля 404 г. св. Иоанну запретили служить пасхальную заутреню в св. Софии. Он служил ее под открытым небом, собрав толпы народа.

Началось новое разбирательство дела Златоуста. Феофил, не рисковавший более уезжать из Египта, рассылал оттуда памфлеты, где называл Иоанна сатаной, притворившимся ангелом света. Иоанна обвинили, что он вернулся на свою кафедру без соборного разбирательства, и он был вновь смещен и увезен в ссылку. Толпы народа сдерживали силой. В отместку они подожгли св. Софию. Св. Иоанна привезли в армянское селение Кукуз. Там он приобрел чрезвычайную популярность среди местного населения. Он рассылал оттуда много писем, в том числе и апелляций в Рим, Милан и Аквилею. Западные иерархи поддерживали его.

В 407 г. правительство, обеспокоенное активностью и растущей популярностью ссыльного иерарха, распорядилось отправить его еще дальше - в Питиунт (Пицунда). К тому времени болезнь Иоанна усугубилась. Он уже едва мог ходить, но воины тащили его все дальше и дальше. Места своего назначения он не достиг: скончался по пути близ местечка Команы. Его последними словами были: " Δ ό ξ α τ ω Θ ε ω π ά ν τ ω ν ε ν ε κ α " - " Слава Богу за все! "

4. Общение между Востоком и Западом из-за Златоуста было разорвано.

Феофил боролся против восстановления в диптихах имени Иоанна Златоуста, обвиняя его в оригенизме. В этой борьбе он завербовал другого борца против оригенизма - блж. Иеронима. Его манеру выражаться мы уже знаем. В письмах он писал о св. Иоанне как о " нечестивом, разбойнике, святотатце, Иуде и сатане, которого недостаточно наказать может сам ад".

Но правда была на стороне загубленного праведника, и она восторжествовала. Народ не ходил в церкви, где не поминалось имя Златоуста. Уже в 417 г. имя св. Иоанна было восстановлено в диптихах повсюду, кроме Александрии, и общение Константинополя с Римом и другими западными кафедрами возобновилось. К этому времени в Александрии архиепископом был свт. Кирилл - племянник Феофила. Поначалу он противился восстановлению имени Иоанна - ведь он сам присутствовал на " Соборе под дубом". Он писал: " Зачислить низложенного Иоанна в епископы - это все равно что Иуду поместить среди апостолов". Но все же Кирилл был умнее и дальновиднее своего дядюшки, и ради восстановления мира с Римом он в 428 г. внес имя Иоанна в диптихи.

В 438 г. мощи свт. Иоанна были торжественно перенесены в Константинополь и помещены в храме св. Апостолов.

В проповедях своих св. Иоанн для нас является высоким образцом христианской экзегетики и великим учителем христианской жизни. Он неизменно человечен, глубоко понимает наши немощи и искренне сострадает им. Ни один отец Церкви не говорил так много на социальные темы, как св. Иоанн.

Главным в нем было строго христианское отношение к миру. О чем бы он ни говорил, он всегда интересовался нравственной стороной ситуации и всегда соотносил ее с Писанием, непревзойденным толкователем которого он является. Его экзегезис - вершина антиохийской традиции - ясный, простой, почти совершенно чуждый аллегоризации, но изобилующий типологическими толкованиями.

При этом, хотя он и был учеником Диодора Тарсийского и другом Феодора Мопсуэстийского, он практически ни разу не употребил двусмысленных выражений и всегда оставался строго православным.