VII. IV Крестовый поход: плоды разделения Церквей

Литература: Runciman, A History of the Crusades; Runciman, The Great Schism; Papadakis; Meyendorff, Ideological Crises; Previte-Orton; Ostrogorsky, History of the Byzantine State; Vasiliev; Шмеман, Исторический путь.

1. Византийская империя временно оказалась спасена. Но дела ее шли очень плохо. В 1190 г. Исаак Ангел был наголову разбит болгарами, вновь провозгласившими независимость. В 1195 г. его низверг и ослепил родной брат Алексий, воцарившийся под именем Алексий III Ангел Комнен Дука. Но громкое имя не помогло новому императору - он оказался еще более бесталанным правителем, чем его брат. Болгарское царство, возглавляемое царем Калояном (1197-1207), росло. Он одерживал над византийцами одну победу за другой и гордо назвал себя Грекобойцей в подражание Василию II Болгаробойце. Экономика Империи разваливалась, казна была пуста. Война шла на всех фронтах.

В богословском аспекте правление Ангелов представляет интерес спором о Евхаристии. Вопрос стоял о Теле Христовом, которому мы причащаемся. Является ли оно нетленным - каким оно стало после Его страстей и воскресения, - или тленным, как до Его страстей? Иными словами, вопрос был в том, подвержена ли Евхаристия тем же физиологическим процессам, что любая пища, принимаемая человеком, или не подвержена. В Константинополе прошел собор под председательством Алексия Ангела, на котором было признано, что евхаристическое Тело Христово во всех отношениях является нетленным.

Итак, политически это было время упадка и распада. Но по-прежнему Константинополь оставался самым великолепным городом христианского мира, живым музеем и самым роскошным рынком, где можно было найти все и встретить представителей всех народов; центром производства, искусства, науки и образования, местом хранения ценностей наследия древних цивилизаций. И по-прежнему Империя была самым культурным и цивилизованным государством мира. Архитектура, мозаики, мрамор, дворцы, церкви были несравнимы, и все, имеющееся на Западе, - лишь бледное подражанием им. Творческая сила византийцев была далеко не исчерпана, так же как патриотизм и отвага. Несмотря на кризис, Византия продолжала оставаться форпостом и твердыней в защите христианства против ислама. И все, даже самые плохие императоры, понимали, что защита европейской цивилизации и христианства от ислама возможна не при помощи дышащих на ладан христианских анклавов в Палестине, которые были озабочены лишь проблемой собственного выживания, а только при сохранении Империи, которая уже более пяти веков успешно сдерживала исламское давление на Европу.

2. Крестовый поход Генриха VI не удался. Германский властелин скончался, подготавливая его. Но подготовка Крестового похода была лишь одним эпизодом его блестящего бурного царствования. Император Генрих VI был самым опасным врагом папства за всю его историю. В Риме смерть Генриха восприняли как избавление Божие. Однако более подробный рассказ о его царствовании принадлежит истории западного христианства.

В 1198 г. на папский престол взошел, наверное, самый известный средневековый папа - Иннокентий III (1198-1216), во многих отношениях талантливый человек и политик. Главной целью он видел единство христианского мира, естественно, под его собственным началом. Иннокентий III считал, что обладает всей полнотой как духовной, так и светской власти. Он начал с проповеди крестового похода, ибо считал позором для христианства то, что Иерусалим по-прежнему находится в руках врагов веры. Иннокентий даже обложил все духовенство данью: на крестовый поход каждый клирик должен был выделить сороковую часть своих доходов.

Из прошлого наконец были извлечены уроки: папа назначил одного бесспорного лидера похода - маркиза Бонифация Монферратского. В Палестину крестоносцы должны были добираться по морю, а венецианцы - предоставить транспорт.

Начались переговоры с дожем Венеции Энрико Дандоло. Ему уже перевалило за 80, и он был почти слепым (30 лет назад, будучи с посольской миссией в Константинополе, он с кем-то подрался и частично утратил зрение; с тех пор мстительный венецианец затаил ненависть к грекам). При всей своей слепоте Дандоло был одним из наиболее дальновидных политиков-прагматиков своего времени - правда, и одним из самых беспринципных. Никакая риторика относительно крестового похода как священного долга христианина на него не действовала. Но он понимал, что господство Венеции на Востоке может быть осуществлено на постоянной основе, только если будет уничтожена Византийская империя. Конечно, венецианцы имели там широкие торговые привилегии. Но привилегии могли быть и отозваны: это было вполне реальным, особенно ввиду того, что росла власть Генуи и Пизы, которые тоже заигрывали с Константинополем. Чтобы получить монополию, венецианцы должны были завладеть Империей. Скорее всего, идея изменить направление похода наверняка уже давно вызревала у Дандоло. Раньше византийцы добровольно уступили венецианцам господство на море, теперь они утратят из-за них свою Империю.

Договор, предложенный венецианцами крестоносцам, был очень деловым. Венецианцы получают 85 тысяч кельнских марок. В обмен они предоставляют на год транспорт и продовольствие для 4500 рыцарей, 9 тысяч оруженосцев и их лошадей и 20 тысяч пеших солдат. Кроме того, от Венеции отправляются в поход 50 галер с воинами. Венецианцам отходит половина всех будущих завоеваний.

Таким образом, у венецианцев появился решающий голос в определении направления похода. Первоначально поход планировался на Египет, как на самое слабое звено аюбитской империи. Опыт показал, что, завладев стратегически важными городами Египта, крестоносцы могли обменять их на Палестину. Но риск был велик, а кроме того, Венеция, уже готовясь к Крестовому походу, подписала очень выгодный торговый договор с Египтом, и венецианцам совсем не хотелось начинать там войну, не будучи до конца уверенными в исходе дела. Более того, венецианские послы, подписывая договор в Египте (в Венеции в это же время подписывался договор с крестоносцами), заверяли египтян, что будут препятствовать любой западной экспедиции против этой страны.

В августе 1202 г. крестоносцы собрались в Венеции, но, как и рассчитывал Дандоло, полной предусмотренной в договоре суммы у них не оказалось. Все войско было транспортировано на один из островов в лагуне. Продовольствие доставлялось туда с перебоями. Солдаты голодали.

Когда армия начала волноваться и уже выходила из повиновения лидерам, венецианцы предложили выход: платеж может быть отсрочен, если крестоносцы помогут им взять Зару (Задар) - город на Адриатическом побережье, на который претендовали Венеция и Венгрия. В результате недавней войны Зара отошла к Венгрии, и Венеция была этим весьма недовольна. В ноябре 1202 г. объединенными силами крестоносцев и венецианцев Зара была взята. После этого союзники решили, что пока не пройдет зимняя непогода, лучше оставаться в завоеванном городе, а заодно и подумать о будущем направлении похода. Так они и сделали. Иннокентий, услышав о нападении крестоносцев на христианский город, был в ярости и отлучил от причастия всю экспедицию. Потом, немного подумав, он понял, что крестоносцы сами стали жертвой шантажа. Он снял отлучение с них, но вновь подтвердил свой запрет на венецианцев. Однако это лишь сыграло на руку руководству похода, понявшему, что запреты так же легко отменяются, как и провозглашаются.

Тем временем к крестоносцам прибыл Алексий - бежавший сын низвергнутого и ослепленного императора Исаака Ангела - и стал просить о помощи. Условия, предложенные им, были такими: если крестоносцы восстанавливают на престоле отца и его самого, он выплатит их долг венецианцам, пошлет с крестовым походом в Египет 10 тысяч воинов и будет постоянно содержать 500 рыцарей в Палестине. Он также обещал подчинить Православную Церковь Риму. Договор был подписан в мае 1203 г., и армия направилась к Константинополю. Лишь небольшая часть крестоносцев во главе с графом Симоном де Монфором возмутилась таким позорным изменением цели похода и отплыла на найденных ими судах в Палестину.

В конце июня 1203 г. флот был в Босфоре. Император Алексий III бежал с мешком драгоценных камней, а слепой Исаак вышел из темницы и воцарился вместе с молодым Алексием IV. Но теперь Алексий понял, что давать обещания куда легче, чем их выполнять. Его робкая попытка заставить духовенство признать римское верховенство и ввести латинские богослужебные обычаи с треском провалилась. Казна была пуста, народ, задавленный непосильными налогами, волновался, а крестоносцы стояли под стенами города и вели себя как победители. Династия Ангелов была обречена. В феврале 1204 г. отец и сын были низвергнуты, а на престол возведен Алексий V Дука Мурчуфл.

Надежды крестоносцев на подчинение себе Империи пошатнулись, и они, по настоянию Венеции, решили взять дело в свои руки. В марте 1204 г. они заключили тайный договор: " Во имя Бога, Папы и Империи", - самый преступный договор за всю историю Венеции. Согласно его условиям, Константинополь должен быть взят силой, вся захваченная добыча поделена поровну между Венецией и франками, а совет из шести венецианцев и шести франков выбрать нового императора. Императору отдавалась 1/4 Империи, а остающиеся 3/4 разделялись поровну между Венецией и крестоносцами. За Венецией сохранялись все торговые привилегии на всей территории бывшей Империи. В случае если императором избирали франка, патриархом должен был стать венецианец. Вся риторика о " долге христианина" и крестовом походе против неверных была отброшена, договор оформлен и подписан. Началась тайная подготовка к штурму.

13 апреля крестоносцы ворвались в ничего не подозревавший и не успевший как следует организовать оборону город с моря и суши. Император Алексий Мурчуфл бежал. Город, остававшийся неприступным со дней Константина Великого, выстоявший против персов и арабов, аваров и болгар, пал жертвой христианской армии франков и венецианцев. Начались беспрецедентный трехдневный грабеж, резня и насилие.

Драгоценнейшие сокровища мировой культуры, так долго собиравшиеся и бережно хранившиеся в этом городе - столице христианской цивилизации, а также величайшие святыни и произведения культуры, созданные византийскими мастерами, - были разграблены, а то и просто уничтожены. Грабя и насилуя, крестоносцы распевали песенку: " Constantinopolitana, civita dui profana" - " Константинополь, город, так долго бывший нечестивым". Венецианцы, понимавшие толк в культурных ценностях, тащили что получше. Остальное крушили и жгли все подряд. Солдатня была одержима страстью разрушения. Французы и фламандцы носились по улицам, хватая все, что блестит, и ломая все, что не могли унести с собой. Они делали перерывы только для убийства или изнасилования или для того, чтобы освежиться в чьем-нибудь винном погребе. " Христианские воины" не щадили ни монастырей, ни церквей, ни библиотек. В Св. Софии пьяные солдаты обдирали серебряный иконостас и золотой престол, топча сапогами священные книги и иконы. Они хлестали вино из евхаристических сосудов, в то время как проститутки плясали на патриаршем престоле и распевали пошлые песенки. Монахинь насиловали в их монастырях. На улицах лежали раненые и умирающие женщины и дети. Никто не оказывал им помощи. Через три дня великий город, самая великолепная столица мира, лежал в руинах. По словам историка Никиты Хониата, " даже сарацины милосердны и добры в сравнении с этими зверями, имеющими Крест Христов на своих плечах".

Наконец до латинских лидеров дошло, что такое безудержное разрушение не выгодно никому. Когда солдаты просто выбились из сил от всех своих бесчинств, порядок был восстановлен. Им было приказано сдать в казну все, что было у них на руках. Даже не считая всего бездумно уничтоженного, количество добычи, награбленной " христовыми воинами", не поддавалось описанию. Как написал один ошеломленный крестоносец, " С сотворения мира никогда столько добычи не добывалось в одном городе". Все было честно поделено по условиям договора: три восьмых было отдано венецианцам, три восьмых - франкам и четверть - императору. О количестве добычи говорит и такой факт: до сих пор практически во всех древних соборах и музеях Европы хранятся вещи, вывезенные из Константинополя во время IV Крестового похода. Больше всего, конечно, осело в Венеции: венецианцы лучше других разбирались в красивых вещах. И сегодня собор св. Марка украшает четверка коней с византийского ипподрома, а в ризнице собора туристам за деньги демонстрируют части золотого престола Св. Софии, инкрустированного драгоценными камнями и украшенного эмалевыми иконами.

Императором был избран Балдуин Фландрский - безвольный и слабый человек. Кандидатура Бонифация Монферратского заблокирована венецианцами, не желавшими видеть на престоле в Константинополе сильную личность. Император Балдуин был провозглашен сюзереном всех земель, кроме 3/8, переданных венецианцам. Даже 3/8 Константинополя, его столицы, отдали венецианцам, включая собор Св. Софии, где венецианец Томазо Моросини был поставлен патриархом. Венецианцы забрали себе лучшие части Империи - порты и стратегические острова для поддержания своего морского господства. Остальные имперские территории оказались поделенными между крестоносными магнатами. Бонифаций Монферратский утешился королевством Салоникским.

3. Торжествующие победители в 1204 г. не предвидели, насколько пустыми и никчемными будут результаты их преступного предприятия. Этого не понимали их современники. Поначалу во всем латинском мире неожиданное падение Константинополя праздновалось как величайшая победа.

Когда папа Иннокентий III, вначале запретивший походу идти против христианского города, услышал о падении Константинополя, он был чрезвычайно доволен. В ответ на торжествующее письмо нового императора Балдуина, бахвалящегося великими и ценными результатами чуда, совершенного Господом, Иннокентий III провозгласил, что он радуется о Господе, восстановившем единство христианства, и благословил его на все дальнейшие дела. Энтузиазм еще более усилился, когда во Францию и Фландрию начало прибывать множество мощей и других святынь и реликвий. Во всей Европе говорили, что теперь уж мусульмане точно трясутся от страха. Папа поздравлял сам себя с эпохальным событием.

Позже, когда Иннокентий III узнал о том, что Империя была разделена без его ведома, а также о всех зверствах, совершенных крестоносцами, он написал протестующее письмо в Константинополь. Но было уже поздно. Его собственный легат уже снял с крестоносцев их клятву следовать в Св. Землю, и следовательно, IV Крестовый поход явил себя всему миру как экспедицию с единственной целью - захват христианских земель.

Иннокентию III пришлось примириться с существующими условиями, и он приложил массу усилий, чтобы воспользоваться ими самым выгодным для себя способом и подчинить греков своей власти. Состоявшийся в 1215 г. 1-й Латеранский собор подтвердил полномочия Томазо Моросини и провозгласил латинский Константинополь второй кафедрой христианского мира. Собор решил, что на новоприсоединенных к латинской церкви территориях должны соблюдаться следующие условия:

1. Греческий обряд пока может временно оставаться, так же как и греческие иерархи в местах компактного проживания греческого населения.

2. В местах, где совместно будут проживать греки и латиняне, должны быть поставлены латинские епископы.

3. На все пустующие кафедры должны быть также поставлены латинские епископы, которые обязаны заняться введением латинского обряда.

4. Все греческие епископы должны принести клятву верности папе.

Это было окончательным и бесповоротным введением в жизнь реальности разделения двух Церквей. Да, и до этого бывали войны между христианскими государствами. Да, и до этого христиане-победители грабили и убивали своих побежденных собратьев по вере. Да, и до этого алчные захватчики и циничные политиканы прикрывали свои неблаговидные дела и кровавые преступления красивыми словами о защите веры и христианском долге. Да, и до этого варвары и вандалы, какого бы исповедания они ни придерживались, уничтожали бесценные сокровища искусства и культуры. Но никогда ранее все это не совершалось с таким размахом и цинизмом. И наконец, если воцарение нового императора и раздел имперских земель еще кое-как можно объяснить законами войны, то чем объяснить назначение нового патриарха? Чем объяснить решение судьбы византийской Православной Церкви, принятое без ее участия и согласия на соборе в далеком Риме?

Начиная с IX в. византийцы слышали о каких-то особых папских претензиях. Лишь в 1204 г. они наконец поняли, что на самом деле представляет собой папское верховенство...

А вскоре и франки на Ближнем Востоке поняли, что помощи они не получат... Наоборот, начался постоянный отток рыцарей из Палестины на более гостеприимные и безопасные земли Греции и Балканского полуострова. Теперь только лишь военные ордена будут получать пополнения для защиты Святой Земли. Постоянная нехватка живой силы, бывшая до того главной проблемой крестоносных государств, теперь приобретет катастрофические размеры. Защищать латинские владения в Палестине станет уже совсем некому.

4. Итак, IV Крестовый поход был завершен. Вот что пишет о его результатах известный английский историк сэр Стивен Рансимен (кстати говоря, католик по вероисповеданию):

" Четвертый Крестовый поход - величайшее в истории мира преступление против человечества. Его участники не только уничтожили и расточили невероятное количество бесценных сокровищ прошлого, так долго собиравшихся и так верно хранившихся византийцами, не только нанесли смертельную рану великой мировой цивилизации - они еще совершили громадную политическую глупость. Поход не только не помог христианам в Палестине, а, наоборот, лишил их потенциальных помощников. Он нарушил всю систему защиты христианского мира. Если бы крестоносцам удалось захватить всю Византийскую империю такой, какой она была в дни Мануила, они смогли бы оказать действенную помощь своим товарищам в Сирии и Палестине, хотя самой Империи, которую они использовали бы лишь как инструмент для помощи латинянам в Сирии, вряд ли удалось бы процветать. Но после смерти Мануила Византия утратила значительные территории в Анатолии, а латиняне даже не смогли завоевать всех имперских земель, в то время как их нападение на греков усилило турок. Сухопутная дорога через Анатолию сделалась вообще непроходимой: никогда более европейской армии не удастся пройти по ней. Морской путь также не сделался доступней: итальянские судовладельцы теперь предпочитали доставлять пассажиров на греческие острова или на берега Босфора, а не в Акру или порты Сирии.

В широкой перспективе мировой истории последствия IV Крестового похода были еще более катастрофичными. С самого начала своей истории Византийская империя была стражем и защитником Европы от неверного Востока и варварского Севера. Она отбивала вторжения силой своего оружия и приручала варваров красотой своей цивилизации. Империя пережила множество мощнейших кризисов, когда конец ее казался неизбежным, но до сих пор ей всегда удавалось преодолевать их и возрождаться вновь. В конце XII века она переживала длительный кризис, вызванный уроном в людских ресурсах и экономике из-за турецких завоеваний и усиленный энергичным соперничеством итальянских торговых республик. Но она вполне еще могла проявить свою жизненную силу и возродиться, отвоевать Балканы и большую часть Анатолии, и ее культура продолжила бы оказывать непрерывное благотворное влияние на все соседние страны. Даже турки-сельджуки могли бы в конце концов восприять ее и влиться в Империю новой освежающей силой. История Никейской империи доказала, что византийцы оставались чрезвычайно жизнеспособным и талантливым народом. Но переход Константинополя в чужие руки разрушил единство византийского мира, и его не удалось восстановить уже никогда, даже после отвоевания столицы. Никейцам удалось остановить продвижение сельджуков. Однако когда на арене истории появилось новое, более энергичное турецкое племя, возглавляемое напористым и способным домом Османов, восточный христианский мир был слишком глубоко разделен и не смог сдержать его. Из средиземноморской колыбели европейской цивилизации центр восточного христианства перемещался далеко на север, на заснеженные русские равнины. Второй Рим уступал место Третьему - Москве.

IV Крестовый поход посеял ненависть между Восточным и Западным христианством. Надежды папы Иннокентия III и самодовольное бахвальство крестоносцев, что они завершили раскол и объединили Церковь, так никогда и не сбылись. Напротив, их варварство оставило память, которую православное народное сознание никогда им не простит. Позже восточнохристианские властители могли выступать за религиозную унию с Римом, в надежде, что эта уния создаст объединенный фронт против турок. Но их народ не соглашался с ними. Он не мог забыть IV Крестового похода. Возможно, разделение Римской Церкви и великих Восточных Церквей было неизбежным. Однако крестоносное движение ожесточило отношения между ними, и даже если тот или иной правитель пытался осуществить единство, отныне в сердцах восточных христиан раскол стал полным, непоправимым и окончательным".