Глава 2. Кэт сидела в своем джипе, блузка была влажной от пота из-за осенней жары южной Флориды, и размышляла над тем

Кэт сидела в своем джипе, блузка была влажной от пота из-за осенней жары южной Флориды, и размышляла над тем, что простая поездка в продуктовый магазин превратилась в тест на мужество. Термометр на здании банка показывал тридцать градусов – не совсем обычно для этого времени года, и дикой кошке внутри нее захотелось свернуться на солнышке где-нибудь на скале.

Возможно, вздремнуть.

Поймать парочку овечек.

– Да, все правильно. Пора отдохнуть от реальности.

Реальности, где она, Кэт Фиеро – официальный рейнджер службы Национального парка и дочь бывшего вожака союза пантер Биг-Сайпрес, которая ни разу не ловила овец или козла, или даже маленьких пушистых белочек.

– Фальшивый оборотень, никудышная пантера, никчемная сучка, – пробормотала она, – О’кей, это в значительной степени покроет доля счастья, которое я испытаю, если Фэллон и ее прихлебатели находятся в отделе тунца.

Она вытащила из рюкзака бумажник, засунула его в карман шорт, затем вышла и захлопнула дверь. Ее губы скривились и показались зубы, когда она увидела потасканный Ягуар с номерным знаком FALLON1.

– Мир катится в ад в гробу, но у меня есть время побеспокоиться о том, что эти идиоты замышляют против меня, и интересно почему?

Она вспомнила заголовки газет, которые с трудом проглотила с горьким кофе и пережаренными яйцами в Тельма Гриль.

Больше законопроектов издано Конгрессом, еще больше дополнительных, совершенствующих поправок внесено в законопроект «О Защите Нечеловеческих Особей – 2006». Как будто бедные люди настолько опасны для вампиров. Большинство из них забиваются ночью в свои дома, все еще не в состоянии поверить, – даже спустя десятилетие, – что существа, нападающие в ночи – реальны.

И вампиры, и оборотни.

Ее отец был против всего этого.

– Это разрушает естественный порядок вещей, Кэт, – повторял он снова и снова, – Нам предназначается жить в дикой природе, быть с ней в гармонии, а не играть в репортеров, служителей закона и других цивилизованных членов общества.

Но он женился на человеке, не так ли? А потом он умер, до последнего момента скрывая, насколько разочарован был в своем единственном ребенке. Дочери, которая была не в состоянии совершить переход. Даже однажды.

Теперь половина рейнджеров, с которыми она работала, и треть местных паранормальных оперативников были оборотнями.

– За исключением меня, – пробормотала она, открывая дверь магазина и чувствуя чудесные, прохладные потоки кондиционированного воздуха, которые охватили ее, – Я только наполовину оборотень. Я только…

– Ненормальная! – послышался насмешливый голос, – А мы как раз говорили о тебе, рейнджер из шоу-уродов.

Кэт опустила руку к кобуре со служебным револьвером, снова и снова сожалея о том, что по списку прав работника Национального парка стервозность не является основанием для использования оружия.

– Фэллон. Всегда одно удовольствие. Или подожди, вообще-то, никакого удовольствия.

Она наблюдала, прищурившись, поскольку чертова малышка, отравлявшая ее существование, с гордым видом направлялась к ней в дурацких туфлях на пятидюймовых каблуках, которые Кэт никогда в своей жизни не одела бы. Тогда она позволила себе немного высокомерия, потому что Фэллон все еще смотрела на нее снизу вверх. Быть выше почти на фут не всегда было плохо.

Фэллон провела рукой по массе своих черных кудрей, откинула их назад и вела себя так, как кошка во время течки. Какой она, надо полагать, и была.

Сучка.

Минутная гордость Кэт, вызванная ее высоким ростом, увяла, как и ее самоуважение, и она снова стала ощущать себя, словно мощная амазонка рядом с изящной красоткой. Так или иначе, она была уверена, что Фэллон тоже это осознавала. Слишком высокая, слишком сильная, вся слишком для человеческих самцов, и слишком неправильная для оборотней. Кэт никогда не была королевой бала и давно смирилась с этим. Но она хотела бы, хоть однажды, получить приглашение на проклятый танец. Найти человека, который не боялся бы ее и не чувствовал отвращения. Она не была уверена, что было бы хуже.

– Ты идешь на собрание сегодня вечером? Ох, постой. Все правильно. Ты ведь на самом деле не одна из нас. Ты наверняка не приглашена, – сказала Фэллон, голос был опасно близок к мурлыканью.

Кэт отчаянно захотела убраться прочь. Но она не собиралась доставлять Фэллон удовольствие видеть ее трусость:

– Я была приглашена. Только не заинтересована, – ответила она, вкладывая все скучное безразличие, которое у нее было, в голос.

Фэллон приподняла бровь:

– Неужели? Я все же думаю, что твои рейнджерские инстинкты слетят с катушек всего лишь от одной идеи о создании союза с Верховным Лордом Вампиров юго-восточного района. Я слышала, что у него и его кровавой стаи интересная манера развлекаться.

Кэт слышала сообщения. Людей мучили в течение нескольких дней, используя, как игрушки для нездорового, извращенного наслаждения этих ублюдков. Она сжала руки в кулаки, едва понимая, что ее ногти впиваются в ладони.

– Ты лжешь! – сказала она решительно, – Итан вовсе не собирается объединить силы с вампирами. Особенно не с группой Терминуса. Да эти двое чуть не убили друг друга в прошлом году, когда Терминус играл в свои игры с тремя самыми молодыми членами группы Итана.

– Разве ты не слышала? Терминус мертв. Какая-то новая банда на северо-востоке объединилась с этими идиотскими мятежниками или что-то типа того: короче, все изменилось, – Фэллон развернулась, собираясь уходить, – Не всё, вообще-то. Ты всё еще не настоящая кошка, так ведь? Скажи мне, что ты чувствуешь, работая с дикими пантерами и зная, что ты никогда не станешь одной из них?

Кэт сжала губы, понимая, что если она еще что-нибудь скажет, это только затянет баталию.

Фэллон рассмеялась, и этот звук резал, словно осколком стекла, открытую рану:

– Бедная, маленькая, ненормальная Кэт с ее жалкой матерью-человеком. И в самом деле, что они думали, назвав тебя Кэт, ведь ты никогда не сможешь стать кошкой.

Как только Фэллон процокала к двери на своих нелепых каблуках, Кэт попыталась придумать быстрый ответ. К несчастью, жгучая боль в горле заблокировала слова, готовые сорваться, так же, как человеческое ДНК, вращающееся в ее кровотоке блокировало появление пантеры.

Жалкая.

Итан прислонился к стене возле закрытой двери в комнату и посмотрел вокруг. Борясь со всеми инстинктами обеих его сущностей, чтобы казаться расслабленным и невозмутимым. Дикий зверь внутри него требовал вырваться наружу сквозь кожу и атаковать кровососов, находившихся в комнате. Пантер не волнует обилие запаха смерти, витающего вокруг.

Но политика была охотой, которой лучше занималась человеческая сторона его сущности. Вампир, стоящий в центре комнаты был искусным игроком и надеялся легко управлять Итаном.

Органоз будет неприятно удивлен.

– Итак, слухи верны, – подвел итог Органоз, – Исчезнувший континент Атлантида явно больше, чем сказка, которую никчемные людишки рассказывают своим детям. Эти воины напали и уничтожили Варраву и его кровавую стаю, по слухам, Анубиза ушла в подполье.

Итан улыбнулся, умышленно демонстрируя ряд весьма острых зубов:

– В подполье? Или же Атлантийцы убили и ее?

Органоз зашипел, и его клыки плавно выдвинулись вниз:

– Ты будешь говорить о нашей Богине с уважением, или этот союз прекратится, даже не возникнув. Нет такого человека, который мог бы победить Анубизу. Она разработала стратегию вне нашего понимания.

Итан приподнял бровь.

– В самом деле? Она не поделилась стратегией с тобой? Как союз оборотней и вампиров будет работать, если мы даже не в курсе того, что происходит?

– Ты узнаешь, что я знаю, как только я буду это знать. Конечно, ты согласен, что наша цель – подчинение человечества – стоит небольшой неизвестности?

Изучение лица вампира оказалось бесполезным занятием. Невыразительные черты Органоза ничего не обнаруживали. Он словно был сделан из холодного белого мрамора.

Или эта статичность начала вытачиваться два или три столетия назад.

Его кошка дрожала внутри, выражая отвращение хищника к падали. Итан послал мысли внутрь, успокаивая и усмиряя зверя. Скоро. Скоро мы уберемся отсюда, и я выпущу тебя прогуляться.

Кошка зарычала, тем не менее, успокоившись внутри него, напоминая о постоянной необходимости контроля. Самые сильные из двусущных вышагивали по краю пропасти, рискуя полностью трансформироваться навеки. Опасность остаться диким существовала всегда. Было слишком много тех, кто никогда уже не вернулся из облика зверя. Слишком много тех, чьи друзья пали жертвами проклятых людей и их беззаконной охоты.

Когда он увидел извращения в заведении Нельсона, он закричал от боли и поклялся отомстить. Затем он выбежал наружу и мчался прочь так далеко, как мог, а потом его рвало, выворачивая внутренности.

Как раз тогда он, наконец, согласился встретиться с Органозом. Он увидел своего кузена, друга детства, которого в кошачьем облике набили и выставили в магазине чучел.

Оборотень не оставался в теле животного, только его глаза после смерти становились звериными. Этот трюк требовал самой грязной черной магии. Те люди и, по крайней мере, одна ведьма с черным сердцем должны будут умереть.

Рыча, он тряхнул головой, в попытке избавиться от обжигающих мозг видений. Он пронзил Органоза пристальным взглядом:

– Полное подчинение. Да, они должны заплатить.

Вампир медленно приблизился, протягивая тонкую, бледную руку:

– Партнеры?

Итан постарался не думать о том, что Хэнк Фиеро, возможно, перевернулся в могиле от этой идеи. Старался не думать так же о Кэт Фиеро. Он протянул руку, подавляя сильное кошачье отвращение:

– Партнеры.