Главная страница Случайная страница
КАТЕГОРИИ:
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника
Крестьянские мечты и грезы
|
|
Всевозможная нечисть часто упоминается в сказках — одном из самых распространенных видов устного народного творчества (фольклора). Помимо сказок в деревнях звучали многочисленные песни (праздничные, обрядовые, трудовые), сказки, поговорки. Наверное, знали крестьяне и героические песни. Во многих рассказах действовали животные, в поведении которых легко угадывались человеческие черты. По всей Европе пересказывали истории о хитром лисе Ренане, глупом волке Изенгрине и могучем, капризном, но порой простоватом царе зверей — льве Нобле. В XII в. эти истории свели вместе и переложили на стихи, получилась обширная лоэма — «Роман о Лисе».
Деревенский праздник. Гравюра (XVI в.)
Уставшие от трудов крестьяне любили рассказывать друг другу всевозможные байки о сказочной стране, где работать никому не надо, можно бездельничать хоть целый день, наслаждаясь при этом всем, что только пожелаешь, и прежде всего едой. Эту страну, где текут молочные реки в кисельных берегах, в Италии называли Кукканья, в Англии — Кокейн, во Франции — Кокань, в Германии — Шлараффия.
Помимо мечты о беззаботной стране бездельников дошли до нас и жалобы крестьян на тяжкую долю («Господи! Почему Ты создал нас такими, что у нас нет никакого имущества?») и несправедливости, чинимые сеньорами. В крестьянском фольклоре к богатым отношение настороженное. Излюбленный герой западноевропейских сказок — бедняк, оказывающийся справедливее и добрее злых богатеев.
Повсюду в Европе любили рассказывать и о не очень дальних родственниках нашего русского Иванушки-дурачка: Жане Дураке — во Франции, Глупом Гансе — в Германии, Большом Дураке — в Англии.
Тоска о справедливости на этом свете звучит в сказаниях о благородных разбойниках, защищающих бедняков и обездоленных. Самый знаменитый цикл баллад на эту тему сложился в Англии. В них воспеваются подвиги славного разбойника, непревзойденного стрелка из лука, веселого и удачливого хозяина Шервудского леса Робина Гуда. Если верить балладам, Робин Гуд жил во времена Ричарда Львиное Сердце. Робин был англосаксом и вместе со своими друзьями боролся против захватчиков — нормандских рыцарей и баронов. Именно к их числу относился главный враг Робина — шериф Ноттингемский. Но сами баллады, очевидно, сложились спустя несколько веков после того, как умерли последние из современников короля-крестоносца Ричарда Львиное Сердце...
Иллюстрации к 'роману о Лисе'. Миниатюры (XIII в.)
Вопросы
1. Почему христианская церковь не искореняла каленым железом сохранявшиеся в деревнях пережитки язычества?
2. Есть ли связь между инструкцией папы Григория I Великого Августину Кентерберийскому и языческими игрищами на христианские праздники в средневековой деревне?
3. Объясните, почему излюбленными персонажами в сказках разных народов являются Иванушка-дурачок, Жан Дурак, Глупый Ганс.
4. Почему баллады о Робине Гуде были популярны в Англии в те времена, когда выходцы из Нормандии уже давно слились с англосаксами в один народ и освобождаться от «чужеземного ига» не было никакой необходимости?
Из французского «Романа о Лисе» (XII в.)
Меж тем и воронуТьеслину Невмоготу, не ел с утра, И отдохнуть давно пора. Нуждою выгнанный из бора, Домчался вмиг он до забора, Хоть тени и страшась любой, Но броситься готовый в бой Глядит, сыры на солнцепеке Лежат; уж на исходе сроки Стеречь поручено, — в дому И не выходит почему-то Что ж, подходящая минута: Во двор бросается Тьеслин, Оттаскивает сыр один — Но, выбежав ему вдогонку, Старуха камни и щебенку Давай швырять, вопя: «Эй, сир, Немедленно верните сыр!». Видать, рехнулась сторожиха. Тьеслин ей: «Тихо, бабка, тихо! Неважно, прав иль виноват, Я сыр не понесу назад. Вора приманивает щелка Пастух беспечный кормит волка. Тем, что остались, нужен страж — А этот сыр уже не ваш. Тряхнул я славно бороденкой, Работою доволен тонкой, В налете был немалый риск — Поймав, вы мне вчинили б иск. Какой он желтый и пахучий! Вы не могли мне сделать лучший Подарок. Съем его в гнезде: Поджарю, вымочив в воде Сперва. Желаю вам того же. Лечу, мне мешкать здесь негоже». И полетел, от счастья шал, Как раз туда, где Лис лежал. Облюбовали бук бароны, Тот — корни, этот — гушу кроны, Но разве справедлив удел, Чтоб этот ел, а тот глядел? Тьеслина клюв с размаху всажен В глубь сыра, хоть еще он влажен, — И первому конец ломтю. Вот так-то, бабушка, тю-тю, Не углядели: круг ваш сырный Хорош — и мягкий он, и жирный. Вновь рубанул с плеча, и вниз, Туда, где спал вполглаза Лис, Упала маленькая крошка. А так как дремлет Лис сторожко, Вмиг поднял морду: что к чему Не надо объяснять ему. Чтобы ясна была картина Вполне, вскочил он и Тьеслина Узрел: да это ж куманек Его — и сыр, гляди, меж ног. Кум, — радостно вскричал, — не вы ли Визитом мой приют почтили? Вы! Узнаю черты лица! Мир праху вашего отца, Что мог и в терцу петь и в кварту Певцов во Франции — Ругарту, Как сам он хвастал, равных нет. И вы, я помню, с детских лет Учились пению прилежно. Все так же ли поете нежно? Могли ли ретроенку(Ретроенка — жанр средневековой песенной лирики.) спеть? Расставлена искусно сеть: Раскрылся клюв — грубее крика Не слышал Лис. «Что за музыка! — Воскликнул. — Голос ваш окреп. Но эту вещь хотелось мне б Услышать спетой выше тоном». Тьеслину, как и всем воронам, Дай только петь: взвопил артист. Сколь мощен голос, столь и чист, — Лис молвит. — То-то всем утеха! Чтоб пущего достичь успеха, Не ешьте больше ни ореха. Ну, в третий раз — и без огреха! С усердьем свой пропел мотив Певун — аж когти распустив, — Забыл, что держит сыр, растяпа. Пред Лисом сыр упал, но лапа Не шевельнулась у плута — Мешает делу суета. Желанье жгучее он гонит, Хитро задумав, что не тронет Закуски лакомой, пока Не схватит также куманька. Как будто сыр и не был сброшен, Отходит в сторону, взъерошен, Невесел, слаб, на лапу хром: Мол, если и не перелом Бедра, то очевидно — рана Не зажила после капкана. И все Тьеслину напоказ. — Бог от беды меня не спас, — Лис хнычет. — Сколько ни мудри я, Мук не избегнуть. О Мария Святая! Столь тяжелый дух От сыра, словно он протух. Не то, что быть не может съеден, Для ран сам запах этот вреден. Врач наложил на сыр запрет — И вот, желанья даже нет. Тьеслин, меня б вы одолжили, Спустившись и от этой гнили Избавив. Я вас затрудню Лишь потому, что в западню Попал на днях, — а не стряслось бы Беды, стыдился б, верьте, просьбы Такой чтоб кость бедра срослась, Лежать я должен. Буду мазь Втирать и пластырь класть на рану, Покуда на ноги не встану. И тем, как жался он внизу, И тем, что подпустил слезу, Лукавцу удалось подвигнуть Глупца на то, чтоб наземь спрыгнуть. Но, помня, что исподтишка Лис нападает, дать стречка Готов Тьеслин, поодаль стоя. Лис наседает: «Что такое? Боитесь, кто-нибудь вас съест?» Плут делает призывный жест И смотрит. Забывает ворон В минуту эту, сколь хитер он. Коварный следует прыжок, Однако Лиса сносит вбок, — Дичь фьють из челюстей: в гарнире Лишь перья, да и тех четыре. Рад, что отделался легко, Тьеслин; уселся высоко В ветвях — хрипит, считая раны: Как — без опаски, без охраны — Решился к рыжему льстецу Спуститься я! Внушив доверье К себе, мерзавец вырвал перья Мне из хвоста и из крыла, Геена бы его взяла! Клянусь, что о себе злодею Напомнить я еще сумею! Безмерно огорчен Тьеслин, Лис в объяснение причин И вдался бы, да тот не склонен К беседе — сыр им проворонен. Круг этот, ладно, — буркнул, — ваш, Но больше вам подобных краж Не совершить. А я-то речи Поверил, дурень, об увечье. И долго он еше ворчал. Однако Лис не отвечал, Утешиться готовясь пиром; Да только не наесться сыром Грошовым — на один лишь зуб: Хоть несколько таких ему б. Но, съев, признал, что объеденье И что ни разу от рождения Не ел столь вкусного нигде, А он уж знает толк в еде. Ждать больше нечего, к тому же И ране, кажется, не хуже, И если так, то Лис отнюдь Не против вновь пуститься в путь.Вопросы
1. В чем отличия сюжета из «Романа о Кисе» от известной басни И. А. Крылова «Ворона и лисица»?
2. Ваши предположения об общих корнях приведенной сценки из «Романа о Лисе» и крыловской басни?
3. К какой «социальной группе» относит автор Лиса и Ворона? Как вы думаете, почему?
4. Можно ли предположить, какому сословию принадлежал, поэт, обработавший сюжет о Лисе и Тьеслине для своей поэмы?