Сентября. Завтра отбываю с официальным визитом в Вашингтон

Завтра отбываю с официальным визитом в Вашингтон. Честно говоря, мне совсем не улыбается отсутствовать целую неделю. Кроме того, не вижу в этом особой необходимости. Однако сэр Хамфри убежден в обратном: чем дольше продлится мой визит, тем ощутимее будут дипломатические результаты.

Мне предстоит выступить на международной конференции по проблемам администрации и управления. Питер Уилкинсон, один из помощников Бернарда, подготовил для меня блестящую речь, в которой немало ярких, впечатляющих фраз, таких, например, как: «Британская модель управления может служить образцом эффективности, лояльности и бескорыстного служения долгу… Объявлена непримиримая война бесхозяйственности и расточительству… Мы безжалостно искореняем волокиту, очковтирательство и тому подобные явления – бюрократам пощады нет! … Англия показывает пример всему миру!» Мощный, динамичный материал.

Тем не менее, я на всякий случай спросил у Хамфри, сможем ли мы доказать, что все это правда. Мой постоянный заместитель ответил: «Хорошей речь считается не тогда, когда оратор может доказать, что говорит правду, а тогда, когда невозможно доказать, что он лжет».

Разумно!

Надеюсь, моя речь получит широкое освещение и в лондонской прессе.

Вспоминает сэр Бернард Вули:

«Я прекрасно помню, как сэр Хамфри старался спровадить Хэкера в какой-нибудь заграничный вояж. В какой угодно – лишь бы подальше и подольше.

По его мнению, Хэкер стал слишком хорошо разбираться в делах министерства. Лично меня это только радовало, но у сэра Хамфри вызывало сильное беспокойство.

Честно говоря, я тоже был не прочь съездить в Вашингтон, однако по настоянию сэра Хамфри министр взял с собой одного из моих помощников, чтобы он «поднабрался опыта и чувства ответственности».

Дней через пять-шесть после отъезда Хэкера сэр Хамфри пригласил меня к себе в кабинет и поинтересовался, как мне работается без министра. «Довольно трудно», – простодушно ответил я. Тут, как говорят, и поскользнулся на ровном месте – сэр Хамфри не преминул мне на это указать. В конце дня я получил от него записку, содержание которой он рекомендовал мне вызубрить наизусть.

«Бернард!

Отсутствие министра желательно прежде всего потому, что появляется возможность выполнять работу спокойно и хорошо. Мы, как минимум, избавлены от:

1) глупых вопросов;

2) гениальных идей;

3) суеты по поводу высказываний прессы.

Семь дней визита плюс подготовка до и отчет после поездки, не говоря уж о необходимости наверстывать упущенное, означают, что фактически целых две недели он не мешает министерству заниматься делами.

К тому же, даже кратковременная отлучка министра может быть использована, как отличный предлог, чтобы не давать ему тех или иных сведений. Если же в течение ближайших шести месяцев он вдруг выразит недовольство по этому поводу, можно всегда сослаться, что эти сведения поступили во время его отъезда».

(Продолжение воспоминаний сэра Бернарда Вули. – Ред.)

Для 70-80-х годов вообще характерно значительное увеличение количества совещаний в верхах. Это полностью соответствовало целенаправленной политике Уайтхолла: сконцентрировать всю власть на Даунинг-стрит, 10 и… почаще отправлять премьер-министра на встречи с высшими руководителями ЕЭС, НАТО – куда угодно! – чтобы в его отсутствие секретарь кабинета мог управлять страной, как положено.

Мы также обсудили вашингтонскую речь Хэкера, которую написал для него мой помощник Питер.

Я высказал опасение, что речь несколько скучновата, хотя Питер – отличный парень и, безусловно, проделал большую работу.

Сэр Хамфри полностью со мной согласился («От нее даже мухи сдохнут со скуки».) и добавил, что заранее сочувствует тем, кому придется выслушать ее до конца. «И все же Питер написал отличную речь!» – неожиданно заключил он.

Из дальнейших его слов я понял, что по-настоящему хорошие речи вообще никогда не пишутся для тех, перед кем их произносят. Выступление перед аудиторией – всего лишь формальность, необходимая для сообщения в прессе. «Развлекать людей не входит в нашу задачу, – пояснил он. – Мы не сценарии пишем для комедиантов… во всяком случае, не для профессиональных комедиантов».

По его глубочайшему убеждению, ценность речи в том, что в ней публично высказываются правильные, нужные мысли. Соответственно, как только отклики на нее появились в прессе, министр просто вынужден защищать государственную службу во всех инстанциях, включая межпартийный парламентский комитет.

Тут я встал на защиту господина министра, сказав, что он и так всегда на нашей стороне. Сэр Хамфри сочувственно посмотрел на меня. «О да, все они на нашей стороне… пока дела идут нормально, – заметил он. – Но чуть что не так, первые отдают свои министерства на заклание».

Вот почему, готовя для министра речь, государственные служащие всегда стремятся пригвоздить к мачте его штаны – не знамя, а штаны, чтобы ему некуда было деваться!

Рассуждения сэра Хамфри, как всегда, оказались верны, однако он не принял в расчет коварства Хэкера».

(Продолжение дневника Хэкера. – Ред.)