Глава 4.

Чертов Империус! Если бы не заклятие, Гермиона бы врезала ему коленкой между ног (положение было очень удобным для этого). Однако под действием Империуса она могла лишь покорно лежать с раздвинутыми ногами, говорить и делать только то, что велел ей господин.
Тем временем Малфой с дьявольской улыбкой куснул ее за дрожащую от гнева губу.
- Скажи, что хочешь большего!
Гермиона с ненавистью посмотрела в его ледяные глаза. Они даже были какого-то неестественного, металлического оттенка. Неудивительно, что их обладатель был так жесток.
- Я хочу большего! – выдохнула она.
В то время как взгляд ее говорил: “Я хочу убить тебя! ”
- Разве я могу отказать такой красавице! – усмехнулся Драко и приникнул к ней всем телом.
Он попытался поцеловать ее в губы, но Гермиона упорно отворачивалась. Это немного раздосадовало Малфоя – он думал, что после таких ласк пленница станет податливее.
- Поцелуй меня так, как ты целовала Крама! – приказал он.
Это было уже слишком! Виктор – совсем другое дело! Он был с ней ласков, заботлив и осторожен. Она чувствовала себя в безопасности рядом с ним, ощущала его любовь. В то время как от Малфоя веяло лишь холодом и злобой. Поцеловать его так же как Виктора было настоящим кощунством! Ведь Виктора она целовала с нежностью, даже, возможно, любовью. Гермиона еще пока не могла понять, любит ли она своего первого мужчину по-настоящему.
Но приказ есть приказ! Чувствуя, что на глазах выступили слезы отчаяния, Гермиона слегка приподнялась и нежно коснулась губ Драко. К ее удивлению Малфой ответил ей так же ласково, только слегка увереннее. Его язык тут же овладел ее ртом, а руки, едва касаясь чувствительной кожи, скользнули вдоль ее тела. Несколько раз Драко слегка отстранялся от ее приоткрытых губ, чтобы вновь страстно приникнуть к ним, властно заставляя раскрыться ему навстречу. А веревка, державшая руки девушки, ослабла и слетела с рук пленницы.
Гермиона сама не заметила, как в тот же миг обняла Малфоя за шею и притянула к себе, мягко перебирая кончики его волос. Все это не входило в приказ Драко, и она сперва этого не поняла. Зато прекрасно понял сам Малфой. Он улыбнулся, не отрываясь от ее губ, и прижался к ней еще сильнее, чувствуя, как она изогнулась под ним, безмолвно требуя больших ласк.
Празднуя легкую победу над строптивицей, Малфой сильнее раздвинул ее ноги и, слегка приподняв девушку за бедра, начал медленно входить в нее. Глаза Гермионы тут же испуганно распахнулись. Она наконец-то опомнилась и поняла, что замечталась, вспомнив Крама. Резко отстранившись от его губ, пленница задергалась, отчаянно пытаясь преодолеть силу Империуса.
Малфой с силой вдавил ее в постель, не позволяя даже пошевелиться.
- Прекрати вырываться и расслабься! – рявкнул он.
Заклятье победило, и Гермиона беспомощно растянулась под Малфоем, а из ее глаз брызнули давно сдерживаемые слезы.
- Малфой, прошу, отпусти меня! – взмолилась она, - Я не хочу быть твоей!
Не на шутку разозлившийся Драко, который был так уверен в своей победе, дал ей несильную, но вполне чувствительную пощечину.
- Нет, ты моя! Теперь ты моя! – воскликнул он, схватив ее за подбородок и сжав ее губы и щеки.
Он вновь вошел в нее. Теперь гораздо быстрее и грубее. Гермиона жалобно пискнула (ее рот был стиснут рукой Малфоя) и схватилась за простыни. До этого она принадлежала мужчине всего один раз, потому ее молодое лоно еще не было как следует разработано. И в прошлый раз Крам действовал очень осторожно, в отличие от Малфоя, яростно впивавшегося в нее. Он выплескивал всю свою ненависть и обиду. Гермиона чувствовала, что каждым жестоким толчком он мстит ей за ее “идеальность”, за ее превосходство и гордость. Обливаясь слезами и кусая себе губы, Гермиона сжимала побелевшими пальцами простыни и молча терпела боль.
Взглянув на Драко, она увидела, что его лицо блестело от пота, глаза горели безумным огнем, а спутанные волосы взмокли и облепили его лицо. Сейчас он был страшен и…прекрасен. Да, он удовлетворял скорее душевную жажду мести, чем физическую похоть, был зол и дик в этот момент. Но в нем было столько мощи и огня, что Гермиона ненадолго забылась, любуясь его мужественным телосложением и ослепленным страстью лицом, полускрытом за непослушными, мокрыми прядями волос. А хриплые стоны, время от времени вырывавшиеся из его горящей груди, сводили с ума.
Наконец, пытка прекратилась. Малфой сделал последний, самый глубокий и болезненный толчок и поспешно вышел из нее. Что-то горячее разлилось по животу Гермионы. Она поняла, что он не хотел ни в коем случае попасть внутрь нее. Конечно, зачем в его безупречном роду грязнокровные отпрыски от рабыни!
Все еще тяжело дыша, Драко повалился рядом с ней на кровать, и оба замолчали, задумчиво глядя на темное облако балдахина.
- Так будет месяц? – тихо спросила Гермиона, нарушив мертвую тишину, - А потом ты отдашь меня следующему владельцу?
Драко не сразу ответил.
- Да, мне не позволят оставить еще одну служанку, - наконец, ответил он, - Скорее всего ты заменишь Флер, и я отдам ее.
- Почему?
Драко посмотрел на нее. В ее глазах все еще стояли слезы, и Драко оттер блестящую слезинку, слетевшую с ее ресниц на щеку.
- Потому что я хочу отсрочить твою гибель.
- Я думала, что ты убьешь меня сразу после того, как изнасилуешь. Прямо как самка паука, пожирающая своего партнера после спаривания.
Драко криво усмехнулся.
- Нет, Грейнджер, я не собираюсь тебя убивать.
К его удивлению Гермиона посмотрела на него с мольбой и серьезно сказала:
- Малфой, лучше убей сразу! Мне все равно не жить после такого позора. Я не хочу так жить! Убей прямо сейчас!
Она села на кровати, глядя на него как на палача. Малфой сел следом за ней.
- Я же сказал, что не буду убивать тебя, - твердо повторил он, - Месяц ты будешь ублажать меня, еще один месяц ты останешься здесь в качестве служанки, а потом…
- Потом я перейду к следующему! – закончила Гермиона, - Нет, Малфой, я не смогу смириться как Флер и стать рабыней. Я хочу смерти!
Малфой понял, что и так сказал слишком много, и его лицо сделалось суровым. Он молча встал, быстро оделся и повернулся к неподвижной Гермионе.
- С этой минуты у тебя не может быть никаких желаний! – холодно сказал он, - Ты моя рабыня и будешь делать только то, что я приказываю! Вставай!
Заклятье все еще действовало, и Гермиона послушно поднялась с кровати.
- Твое платье я испортил, так что завернись пока в простыню, а потом Флер найдет тебе какую-нибудь одежду.
Гермиона с отвращением посмотрела на влажную простыню, на которой оставались следы его семени. Но приказание было безропотно исполнено.
- Я запрещаю тебе пытаться покончить с собой.
Черт! Последняя надежда была уничтожена!
- А теперь иди к Флер и до следующей ночи не попадайся мне на глаза. Ночью я жду тебя в своей спальне в это же время.
Гермиона, поддерживая одной рукой край простыни, быстро прошла через всю комнату, не глядя на Малфоя, и уже схватилась за дверную ручку, как ее остановил голос Драко:
- Вот еще что, Грейнджер, пока ты под Империусом, скажи мне честно: ты что-нибудь почувствовала от нашей близости?
Гермиона обернулась. Драко выжидательно смотрел на нее, не выражая никаких эмоций.
- В основном ненависть, - ответила она и вдруг, к своему же собственному изумлению, добавила, - Но были моменты, когда ты показался мне способным на нежность. Мне нравятся твои ласки, и я хочу снова принадлежать тебе.
Что она говорит?!
Драко с напускным равнодушием кивнул и сделал ей знак, чтобы она ушла. Гермиона почти бегом покинула его комнату и бросилась вниз по лестнице.
“Боже, неужели это то, что я на самом деле чувствую?! – в ужасе думала она, - У меня какие-то чувства к Малфою! Это невозможно! Нет, я не хочу! Я люблю Виктора! Но что если я ошибаюсь? В таком случае, если я и почувствовала удовольствие от близости с Малфоем, я все равно никогда не полюблю такого жестокого ублюдка и лицемера, как он! Виктор гораздо лучше, его я и буду любить! ”
Едва за Гермионой закрылась дверь, как Драко от бессильной злобы со всей силы пнул стоящий рядом стол, который с грохотом упал на пол. Не так он представлял себе первую близость с девушкой, которую любил уже больше трех лет…