Студопедия

Главная страница Случайная страница

КАТЕГОРИИ:

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Дерзкое «турне» разведчика Лосева






 

«Нота Керзона» оказала огромное влияние на дальнейшую деятельность советской разведки в «афганском коридоре» и Северо-Западной Индии. Да, британский демарш заставил Коминтерн свернуть деятельность Туркбюро в Ташкенте и Бухаре. Одновременно международный провал НКИД и КИ в 1923 г. еще раз убедительно показал, что ведением разведки за рубежом должны заниматься профессионалы, а именно прежде всего военная разведка.

В Кремле, кроме того, еще раз убедились, что английские консерваторы хотят разрыва дипломатических отношений с СССР и не остановятся перед любыми враждебными акциями против него. В связи с этим задача нанесения при необходимости удара по «болевой точке» Британской империи оставалась для советского правительства по-прежнему важной.

В 1923 г., когда кризис в англо-советских отношениях не был еще урегулирован, а в «независимой» полосе пуштунских племен одно за другим вспыхивали восстания горцев против «новой наступательной политики» Великобритании, командование Туркестанского фронта решило отправить в Индию группу из 8 человек во главе с опытным разведчиком В. Лосевым, который еще в 1905—1906 гг., выполняя задание российского Генерального штаба, под видом русского студента «побывал» в Северной Индии1. В период Гражданской войны он стал военспецом в Красной Армии: налаживал разведку на Туркфронте. Как уже известно читателю, одно время он даже руководил «индусскими курсами», созданными М. Роем в г. Ташкенте.

В 1923 г. В. Лосев получил новое задание: восстановить связь с дореволюционной российской агентурой на индо-афганской границе и создать предпосылки для расширения там уже советской разведсети.

Накануне и в годы Первой мировой войны разведка Туркестанского военного округа держала под контролем район к северу от условной линии Кашмир – г. Банну (Вазиристан)2. Вся полоса «независимых» пуштунских племен, включая районы укрепленных англичанами горных проходов (от Хайбарского до Боланского), являлась сферой интересов военной разведки Российской империи. Учитывая союзнические отношения с Великобританией, деятельность этой спецслужбы в Афганистане и Индии ограничивалась сбором военно-политической информации о ситуации в регионе, не нанося ущерба интересам Британской империи. При этом сам факт наличия российской разведсети в Северной Индии на официальном уровне всегда опровергался царскими дипломатами.

Главной задачей В. Лосева было восстановление агентурного «освещения» стратегически важного региона. Но для этого ему необходимо было около года провести в тылу англичан, проехать и пройти сотни километров пути. Подобное «путешествие» было связано с огромным риском, так как контрразведывательный контроль в СЗПП был крайне жестким, а после попыток Коминтерна проникнуть в Индию вдоль границы с Афганистаном британскими властями дополнительно был установлен «санитарный кордон».

Бросается в глаза тот факт, что В. Лосев должен был осуществить разведывательную операцию в районе Пешавар – Кветта – Кандагар. Одним словом, советская военная разведка расширяла сферу своей деятельности на южную часть – зону пуштунских племен, так как регион к северу от Пешавара являлся уже «освоенным» благодаря деятельности Памирского отряда.

В случае успеха миссии В. Лосева создавалась агентурная сеть, которая в будущем обеспечила бы сбор информации вдоль всей индо-афганской границы. Ради достижения такой важной цели можно было воспользоваться и «царским наследством» в виде опытных агентов в Северо-Западной Индии.

Подготовка к заброске В. Лосева в Индию велась одновременно разведорганами Туркфронта и коминтерновским «Советом пропаганды и действия народов Востока» в г. Баку. Это была обычная практика того времени. Но официально (!) в 1924 г. этого Совета не существовало, так как в 1922 г. он якобы прекратил свою деятельность.

Бакинский орган КИ смог избежать участи Туркбюро, которое тоже формально закрыли, но оно не смогло нелегально работать в Бухаре и было ликвидировано уже по-настоящему. С бакинским «Советом пропаганды и действия» все получилось с точностью до наоборот: он смог уцелеть и продолжил, строго соблюдая секретность, тайную коммунистическую деятельность в Азии.

В марте 1923 г., после длительной и тщательной подготовки к рискованной операции В. Лосев и его проводник Башли двинулись от поста «Русский» на Памире к Читралу3. Этот участок пути был преодолен быстро и скрытно. В отчете Лосева о его «турне» 1923 г. нет никакой информации об этом отрезке пути. Очевидно, что до Пешавара советские агенты использовали уже хорошо отлаженные каналы связи и явки.

Информация о встречах с агентурой и дальнейших действиях в докладной записке Лосева появляется лишь в момент их прибытия в административную столицу СЗПП г. Пешавар. Хорошо зная о жестком полицейском контроле за всеми приезжими, В. Лосев и его проводник «абсолютно нелегально» вошли в этот город, где был установлен контакт с одним из агентов, который, по утверждению советского разведчика, служил офицером в британских войсках и мог выполнять функции местного резидента. В Пешаваре для более эффективной работы В. Лосев и Башли разделились, и далее каждый пошел своим маршрутом.

Несколько слов о личности Башли. Разумеется, этот человек прекрасно знал «независимую» полосу Британской Индии, включая отношения между племенами. Учитывая этот факт, а также то обстоятельство, что Башли вел В. Лосева от самого Памира, можно смело предположить, что этот советский агент был местным странствующим торговцем. Такая «крыша» позволяла ему проникать в самые труднодоступные горные районы, минуя английские кордоны. Она же спасала ему жизнь в районах боевых столкновений между приграничными племенами: на Востоке купцов часто грабят, но редко убивают.

Башли был незаменим для В. Лосева в тех местах, где европейцу нельзя было остаться незамеченным. Так, сразу же после Пешавара Башли исследовал обстановку в Хайбарском проходе, чтобы выяснить возможность установления нелегальной связи между Афганистаном и Индией. Его поездка доказала, что этот кратчайший путь в Индию надежно перекрыт англичанами, поэтому лучше его не использовать для связи с Афганистаном. В другой раз проводник В. Лосева заменил его в г. Кветте, где советский разведчик не мог появиться, помня горький урок своей прошлой поездки. Таким образом, у резидента разведки Туркфронта во время выполнения его задания был незаменимый помощник.

Из Пешавара В. Лосев поехал в Равалпинди, там находился штаб британских войск, а затем выехал в Лахор, где прожил более месяца. Этот город советский резидент считал наиболее удобным центром для создания центральной резидентуры советской военной разведки в Северной Индии. В Пенджабе «шефство» над В. Лосевым, видимо, взяли сикхи либо из партии «Гадар», либо из движения «Акали». Этим объясняется его длительное проживание в Лахоре, где он, судя по всему, имел надежное прикрытие.

В этом городе В. Лосев дождался Башли, который сообщил ему о своей удачной поездке в г. Кветту и г. Кандагар (Афганистан). Одновременно он доложил своему советскому руководителю о создании резидентур в Танке и Банну. Таким образом, задание было выполнено, и двум разведчикам можно было возвращаться домой.

Чтобы предупредить свое руководство о выполнении задания и возвращении, В. Лосев командировал Башли в г. Бомбей. Возможно, в Тегеран или Лондон ушла шифрованная телеграмма, но, скорее всего, по сложившейся практике в одной из центральных английских газет Башли поместил условленное объявление.

Возвращение в СССР оказалось для В. Лосева и его проводника гораздо более трудным, чем путь через отроги Гиндукуша и британские посты в самом начале «путешествия». Причина была проста и весома: у В. Лосева закончились деньги. В г. Лахоре он не смог обменять чеки на наличные фунты, поэтому значительную часть пути домой ему с Башли пришлось, нуждаясь в самом необходимом, пройти пешком. В. Лосеву все же хватило сил и воли успешно завершить самую рискованную операцию в его карьере разведчика.

По итогам своего пребывания в Индии В. Лосев составил докладную записку, в которой предложил территорию от Памира до Белуджистана разделить на 4 разведрайона:

1. Афганский Вахан и прилегающий регион Северного Афганистана. Согласно его рекомендациям, они становились сферой работы представителя Разведупра, штаб– квартирой которого должен был стать пограничный пост «Русский» в Мургабской долине.

2. Читрал и Кашмир. Советская разведка первоначально должна была «освоить» Читрал, а затем постепенно наладить агентурную сеть в Кашмире.

3. Город Пешавар. Ему В. Лосев отводил роль главного центра по сбору военной и политической информации в СЗПП и Пенджабе.

4. Районы Кветты и Кандагара. Они объединялись в последнее, четвертое «агентство». Советские резиденты в этих городах абсолютно независимо друг от друга освещали обстановку в Вазиристане и Белуджистане. Под их наблюдением в первую очередь находились стратегические горные проходы: Кохатский, Гомальский и Боланский. В. Лосев указывал, что для этого можно использовать старые связи 1905—1907 гг.

Для сбора политической информации в Северо-Западной Индии В.Лосев предлагал использовать купцов, торговцев, а «военная линия» должна была добывать разведданные среди британских военнослужащих.

Видимо, советский разведчик был ограничен во времени, работая над своей докладной запиской: командование Туркфронта, скорее всего, срочно требовало отчета о результатах успешно проведенной рискованной операции. В связи с этим В. Лосев в конце меморандума пообещал дополнительно подготовить «доклад о создании обширной системы автономных военных организаций среди племен Северо-Западной Индии и прилегающих к ней районов»4.

Правда, возможен и другой вариант развития событий. Разведслужба любой страны всегда стремится максимально сохранить свою деятельность в тайне. Это правило распространяется, в первую очередь, на успешные операции... В связи с этим о подвиге В. Лосева российский читатель мог бы не знать еще десятки лет, но несколько лет назад Индийская политическая разведка (ИПР) рассекретила часть своих архивных фондов, в которых оказалась докладная записка советского разведчика...

Как это могло случиться, остается лишь предполагать. Ясно одно, что британский агент имел доступ к материалам особой важности. Автор считает, что британский шпион действовал в коминтерновских структурах в г. Баку. Не случайно бумаги В. Лосева, документы о деятельности компартии Индии в «независимой» полосе и планах Коминтерна в этом районе и Афганистане оказались в одной архивной папке. Кроме этого, доклад В. Лосева о возможной деятельности советской агентуры среди приграничных пуштунских племен в рассекреченных в Лондоне материалах отсутствует.

За годы работы в центральных российских архивах автор убедился в том, что советские спецслужбы крайне неохотно предоставляли свои документы КИ (и даже НКИД!). Если же Разведупр или НКВД все же делали это, то их материалы редактировались таким образом, чтобы свести к минимуму возможность утечки информации. Подобная практика исключала передачу в Коминтерн данных об источниках и самостоятельных операциях военной разведки.

Докладная записка В. Лосева о пуштунских племенах оказалась вне сферы досягаемости агента ИПР. Он ее не получил даже в копии, хотя зараза бюрократизма в 20-х гг. была уже присуща спецслужбам молодого Советского государства и Коминтерну.

Коминтерновская версия получает еще одно подтверждение при анализе документов английской разведки, связанных с расследованием обстоятельств многомесячного «турне» В. Лосева по приграничным районам Индии.

Доклад В. Лосева произвел переполох как в британских спецслужбах, так и в других ведомствах Великобритании. Однако, несмотря на все усилия, английская разведка так и не смогла установить подлинный маршрут В. Лосева, его контакты, а также способ, каким он вернулся на родину. Европейцу удалось стать невидимкой в восточной стране?!

Скорее всего В. Лосев специально составил свой доклад в самых общих чертах и сознательно исказил часть информации. Одним словом, он отчитался о своей поездке с максимальной осторожностью, что для Разведупра ему делать было совершенно не нужно и крайне опасно... Подобная бумага могла предназначаться лишь для Коминтерна. Если вспомнить, что формально в Индию В. Лосева направлял еще и бакинский «Совет пропаганды и действия», многое становится объяснимым, и все встает на свои места.

Разумеется, определенный ущерб деятельности советской агентуры в зоне пуштунских племен и Пенджабе был нанесен. После известия, что опытный разведчик длительное время пробыл в Индии, восстановил связи со старой агентурой и разрабатывает для командования Красной Армии план использования повстанческого движения пуштунов «независимой» полосы против Великобритании, английская контрразведка активизировала свою деятельность. По сложившейся в Британии традиции она годами могла держать под наблюдением подозрительного человека. Все это было серьезным препятствием для развертывания советской агентурной сети в Индии. Автор не исключает возможности, что по горячим следам англичанам не удалось арестовать агентов В. Лосева и людей, которые ему помогали, но через определенное время часть из них была все же схвачена. Во все времена и у всех народов за предательство в своих рядах платилась очень высокая цена.

Но в 1925 г. английские спецслужбы вынуждены были признать крупный провал в своей работе. Его не удалось сразу же исправить, имея на руках полученный через агента доклад В. Лосева! Руководство британской разведки с тревогой было вынуждено констатировать, что советская военная разведка приступила к созданию резидентур в Северной Индии и предпринимает попытки использовать мятежные пуштунские племена в своих интересах.

 


Поделиться с друзьями:

mylektsii.su - Мои Лекции - 2015-2024 год. (0.008 сек.)Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав Пожаловаться на материал