Новая социальная реальность 4 страница

- Я там бывал на допросах у Башара - сказал Виктор внимательно слушая Максима.

- Вот и хорошо. Возьми кого-то еще с собой, все вместе не уходите - вас заметят.

- Это только у нас такое происходит или еще где?

- Всю страну скоро поставят на военные пути и будете чуть ли не 24 часа работать при одноразовом питании.

- Печальные перспективы. Когда это надо сделать?

- Завтра ночью и принести документы мне.

- Нам же на работу утром. Если мы не выйдем, а мы не выйдем - то по наши души придут надзиратели или солдаты. И если они еще и документы найдут - мы сразу мертвецы, потому что у Башара и его прихвостней разговоры короткие.

- Не беспокойся за это. Я вам дам денег, чтобы вы оплатили налог и таким образом не вышли. Кроме того - выделю фонарика. Кто пойдет с Виктором?

- Я пойду, - сказал Эрик.

- Вот и хорошо, толпы не надо.

Мужчины быстренько поужинав и допив зеленого змея собрались и пошли обратно. На улице стояла ночь, но говорилось как-то увереннее и быстрее. Видно алкоголь делал свою работу. До поселка они добрались быстрее и попрощались.

Утром корабли отправились в континентальную Европу. Командование кораблей совместно с Биллом и Дэвидом проанализировав данные от спутников и разведки воздухом взяли курс на Норвежское море.

- Там более спокойные воды, - шутил полковник. - Рыба ислам не приняла.

- Это добавляет оптимизма, - улыбались в ответ Билл и Дэвид. - Полковник, агент Рональд выходил на связь? Там договорились где нас будут встречать?

- Выходил. Нас встретят люди, которые помогут разгрузить корабли и вместе с вами пройдут в лагеря подготовки. Как только корабли опустеют, мы разворачиваемся и отплываем обратно. Вам все понятно?

- Так есть, пане полковнику!

Выйдя от полковника мужчины закурили и начали обсуждать события, которые пройдут очень скоро и свои интересные биографии.

- Чего тебя сюда занесло? - Расспрашивал Билл Дэвида.

- Как тебе сказать... У нас конечно дома все плохо, но я не могу развернуть свою деятельность как бы я того желал. А вот в Европе, в тылу можно спокойно этих извергов будет бить, резать. К тому же будем проходить хотя бы минимальную подготовку в лагере.

Плюс я мыслю интернациональной категорией «раса». Для меня не важно человек канадец, или англосакс, славянин. Мы все белые, мы одна раса, мы одна семья. Достаточно братоубийственным войнам и интервенциям. Нас же осталось так мало и мы скоро исчезнем. Но я думаю, что если умирать - то так, чтобы враги вспоминали меня и мертвого с ужасом и ненавистью. А тебя как сюда занесло?

- Мотивация примерно такая же. К тому же современная действительность меня как-то выжимает на обочину жизни. Я не могу найти себе места в этой жизни. Там меня один черт бросят за решетку на три пожизненных срока, а здесь есть шанс повоевать, да и огромного опыта получить. Может мы даже вернемся и продолжим борьбу на Родине, поэтому опыт Европы будет для нас ценным.

- Это точно... Я думаю надо пойти отдохнуть перед прибытием. Подозреваю, что идти не близко, а силы надо.

- Я всегда поддержу здравую идею.

Докурив мужчины пошли к своим каютам отдохнуть перед долгим переходом.

Когда вечером подошли к месту назначения, необходимо было изучить ситуацию. После инцидента, Башар приказал охранникам внимательно наблюдать. Правда они ночью спали, или играли в карты и не часто делали обход территории. Мужчины это знали и решили этим воспользоваться. Если бы не осознание этого факта, то они вряд ли подписались бы под этой авантюрой. Шутка ли лезть за документами вслепую к черту на рога?

Обойдя КПП, которое оказалось пустым и держась в темноте скал, они крадучись двигались в сторону административного здания. Стражи видно не было, значит все шло не так плохо. Сторожа видно в другом конце здания занималась черт знает чем. Как же плохо доходят до них приказы начальства. Подойдя к дому, они быстро справились с замком и вошли, не забыв, однако, закрыть дверь изнутри. Внутри было тихо и темно. Пригодился фонарик, что его дал Максим. Все шло пока нормально.

- Держи и будешь светить на стол, где документы лежат. Я найду то, что надо.

- Давай, быстренько и убираемся отсюда. У меня страх какой-то непонятный.

Начался поиск бумажек. Виктор быстренько перебирал кипы документации. Проблема заключалась в том, что многие из них были написаны неевропейскими языками, а азиатские Виктор знал не так хорошо. Наконец он нашел накладные на вывоз гранита и приказ на усиленную эксплуатацию рабочих в условиях мобилизации. Ненужные документы они аккуратно сложили все на место чтобы завтра сразу не бросились искать.

- Нашел! Вшиваємось - сказал Виктор. - Знал бы ты какая тут информация!

- Надеюсь прочитаешь нам всем.

Товарищи открыли двери и осторожно выглянули - вокруг было все спокойно. Повесив сорван замок на место, Эрик и Виктор направились тем же путем, что и пришли.

- Дело сделано, - радостно проговорил Эрик, - теперь отдадим документы и будем ждать новых указаний! Как думаешь этот Максим будет доверять нам? Мы же выполнили задачу?

Теперь все начало идти не нормально. Только сказал он эти слова, как на дороге появилась машина Юсуфа.

- Черт! Что делать?! - Эрик Запаниковал.

- Тихо! Будь готов...

Машина резко остановилась и из нее действительно вышел Юсуф. И не спалось же ему в столь поздний час. Видно возвращался из развлекательного центра.

- Какого черта вы здесь делаете, собаки? Не спится? А работать кто будет завтра? Вы же как вялые мухи будете!

- Мы прогуливались... - Сказал Виктор.

- Прогуливались? На карьер? А потом после «прогулок» исчезают и детонаторы и взрывчатка. Что ты несешь, негодник! Что у вас в руках? Ну-ка быстро дай сюда!

- Это бумаги, нам надо печку разжигать.

- Дай сюда, будь ты проклят Аллахом!

Выбора не оставалось. Внутри Виктора все обрывалась и он понимал, что они не доживут и до утра. Выход был один...

- Ты что глухой, недоумку? Я сказал дай сюда!

Сильный удар в лицо свалил Юсуфа на землю. Пока тот не успел опомниться, Виктор бросился на него и крикнул:

- Эрик, помогай! Задавим урода!

Тиски из четырех рук сомкнулись на рту и шее Юсуфа. Тот отчаянно пытался вырваться, но Эрик нанес сильный удар кулаком в голову соперника так, что тот потерял сознание. Эрик нанес еще несколько ударов - было видно, что процедура ему нравится. Задушив Юсуфа, они посадили его в автомобиль и закрыли двери. Со стороны складывалось впечатление, что служитель Аллаха спит. Правда сон какой-то нездоровый у него аж лицо приобрело цвет мертвечины, но это не страшно. Ерікові убийство пришлось по вкусу. Он говорил другу:

- Черт возьми! Если бы знал, что так легко убивать оккупантов - давно бы этим занялся. Надо будет попросить, чтобы в «АІРО» меня записали к некой структуры, что убивает такую сволочь. Я выполню свой долг с честью и достоинством!

Виктор же думал о другом. По крайней мере их никто не видел, а это продлевает шансы на выживание. Хотя оба чувствовали счастье от того, что наконец-то рука правосудия достала такого как Юсуф, и хотелось, чтобы так же поступить со всеми этими подонками по всей территории Европы... За всех замученных, убитых, изнасилованных, искалеченных и униженных. Месть должна быть страшной для всех оккупантов без исключения.

Но они понимали, что убийство такого высокопоставленного чиновника с рук не сойдет, и утром Башар потребует ввода войск до поселка. Нужно было действовать, но как? На эти вопросы ответить можно только утром, когда будет известна реакция Башара на убийство, а до этого нужно хоть немного отдохнуть.

- Что там с документами? - расспрашивал Максим, переходя к делам насущным, когда криминальный дуэт прибыл к нему.

- Похитили, но заметил Юсуф и мы его вынуждены были убрать, иначе мы здесь не сидели бы.

- Ничего себе! Эта жертва аборта заставила вас действовать решительнее. Дай-ка взглянуть.

Несколько минут все молчали, а хозяин изучал листы. Оказывается он тоже знал азиатские языки. Наконец он отложил их в сторону и сказал:

- Ситуация не простая. Мы узнали как раз то, что нужно. Ну вот и задание вам новое...

- Какое?

- Иржи похитил взрывчатку не зря... Ты у нас, Виктор, работаешь с этими веществами и механизмами, вот ты и составишь бомбы. Мы готовим теракт прямо на опіслязавтра. Я думал у нас есть время, но ждать нельзя. Завтра грузовых автомобилей приезжает больше, но надо чтобы выехать не смог ни один. Гранаты у меня есть, но здесь они не очень помогут.

- Какова цель акции? - Спросил командира Виктор. - Не проще напихать динамита к Башару господи? Эффективнее как по мне. Он и его семейство попадут к своему оконченного божества. А мы люди добрые, поможем с пропусками в рай.

- Цель нашей акции - это саботаж, чтобы поставки не пришли вовремя. Я же вам уже говорил! Жовтопики получают ресурсы Европы и дают за это деньги. А мы такими шагами мы раскачиваем механизм в выгодном для нас направлении и дестабилизируют ситуацию не только в округе, но и в государстве. Мы же не одни! Здесь машины не уедут, там люди отравятся, где имущество экспроприируют для нужд нашего Движения, кто-то сожжет нефтяные вышки. Борьба не идущей, а это уже что-то. А смерть Башара сейчас ничего не изменит. Ведь поставки производств будут идти и без него. А это означает, что китайцы начислят деньги, на которые вооружать тех, кто расстреливает мирное население. Теракт нашей тактический шаг. Стратегия проста - освобождение Европы от господства ономанів.

- А разве в Халифате деньги кончились? - Удивился Эрик.

- Не кончились, но мобилизационные мероприятия требуют большого количества денег, а из-за коррупции, они оседают в столице и крупных городах. Теократ любит жить на широкую ногу... И еще больше любят жить хорошо его чиновники, судьи и разные прихвостни. А ты представляешь, сколько обходится содержание тысяч их «гурий» по гаремах? Это колоссальные средства!

- Когда мне начинать изготовление бомб? - Спросил Виктор.

- Хотя утром у меня. В поселок не возвращайся, еще понесешь убытков до лап разъяренных надзирателей, а ты мне здесь нужен. Другие вернутся и изучат местность, где будет удобно заложить бомбы. Но старайтесь не попасть в их лапы Потом вернетесь сюда вечером. Вы поняли?

- Да, - ответили товарищи.

- Вы осознаете, что вряд ли вернетесь обратно в свои дома?

- Осознаем, - сказал Эрик. -Было бы за чем жалеть.

- У меня есть вопрос, - вмешался в разговор Болеслав.

- Ну?

- Можно убегая после теракта закинуть динамит в мечеть? Поджарим тех расово неполноценных фанатиков!

- Я не в восторге от такой идеи, - сказал Максим, - но учитывая, что вам придется бежать в любом случае и вы не вернетесь до поселка - то делай как знаешь. Инициатива в этой ситуации не наказывается.

- Хорошо. Я бы развлекательный центр уничтожил, и так рано там никого не будет. Сделаем все в лучшем виде, - сказал с энтузиазмом Болеслав встав и отсалютовав. Слава Белой Победе!

- Слава! Вот и хорошо, - сказал командир, вставая из-за стола. - Давайте приложим усилия, чтобы завтра эта мразь аж рты разинула от нашего фейерверка.

Башар спал, когда зашла служанка и начала будить:

- Господин Башар, вас вызывают. Говорят дело срочное.

- Хорошо, сейчас я выйду. Кто там?

- Надзиратели карьеру.

- Скажи пусть ждут.

Служанка вышла, а Башар одевшись вышел в гостиную. Его ждали надзиратели карьеру. Вид у них был серьезный, поэтому Башар без церемоний перешел к делу:

- Что там?

- Господин начальник мы утром нашли автомобиль господина Юсуфа... Он мертв.

- Что??? Где?

- Неподалеку карьеру.

- Поехали!

Башар с надзирателями сразу сел в автомобиль и поехал на место происшествия. Такое событие было беспрецедентным в округе. Никогда раньше чиновников не уничтожали так нагло. Такое событие может иметь большие политические последствия для него лично. Ведь если начались убийства у него под носом, то он не компетентен и его снимут с должности.

В столице конечно хорошо, но именно здесь, в мире опустошения и смерти, он чувствовал себя богом над людьми и радовался от того факта, что от него здесь зависит почти все. В столице свои боги, своя элита. Там нужно играть по установленным правилам, чего он очень не любил. А в своем округе он мог сам принимать и отменять законы, устанавливать и отменять правила. Поэтому резонансное событие его подживила таким негативом, которого не было давно. Приехав на место преступления, Наместник вышел из автомобиля и сразу дал приказ кому-то:

- Срочно позвоните Ахмадову, пусть приезжает ко мне!

Подойдя к машине он увидел мертвого Юсуфа и стоял некоторое время молча. Потом спросил у надзирателей:

- Есть версии?

- Есть... Дело в том, что сегодня мы обнаружили сломанный замок на дверях, а затем и кражу документов в админздании. Мы считаем, что господин Юсуф возвращаясь ночью случайно наткнулся на преступников и они не имели выбора чем как убить его.

Башар теперь не просто был сердит. Он злился, как бешеный и заорал:

- Допросить всех жителей! Выбить правду! Да я тут половину прикажу расстрелять! Я покажу, как воровать и убивать!

- Будет сделано, господин Наместнику.

- А вы где были когда документы похищали? И я вас вообще брошу грузить камни в неверных. Они вас поубивают там.

- И мы патрулировали, но ничего не замечали...

- Домой поедем! Дела есть. Никуда без меня за инцидент не докладывать! Мы с Ахмадом разберемся в ситуации сами. Прикажите пусть приготовят завтрак!

- Так точно, многоуважаемый Башар!

Автомобиль с Башаром и его людьми направился домой. Сейчас за завтраком нужно обсудить дальнейшие действия, ведь оставить все просто так нельзя. Не дай Аллах, завтра и его еще задавят или пристрелят как шелудивого пса.

Ахмад не заставлял себя ждать. Как только ему сообщили, он сразу приехал к своему другу. Военачальник он был пунктуален.

Башар находился в ярости и Ахмадову с его холодным умом пришлось слушать крики и проклятия в адрес местного населения. Успокоив Губернатора, он предложил перейти к нормальному диалогу во время приема пищи:

- Итак нашей проповедник мертв. Это однозначно дело рук подпольщиков. Я не понимаю логики! Они должны были бы воспользоваться отсутствием солдат и бежать до своего змеиного гнезда. Для чего им все это?

- Вот именно, - буркнул Башар, - что теперь делать? Однозначно нужно подавать рапорт в столицу. Нам такого не простят, особенно мне.

- Спокойно. Без нас никто никуда ничего не отправил еще. Давай мы с тобой сделаем таким образом: завтракаем и ты отправляешь им эту весть, а я еду и начинаю подготовку к введению сюда батальона. Ты тем временем идешь на карьер, сгоняешь всех подонков и пусть твои ребята проведут допросы. Мы обязательно установим, кто это сделал.

- Уже работают, друг. Раньше репрессии начнешь - больше эффекта достигнешь. Но у нас проблема: эти свиньи друг за друга и никогда не предают. Их объединяет ненависть к нам. Картофелину лишнюю соседу не дадут, но чужим тоже не выдадут.

- Так пообещай какое-то вознаграждение, ты же не первый день управляешь биомассой. Не обязательно ее потом выплачивать, но сам факт перспективы не работать месяц на производстве заставит некоторых пошатнуться в своих моральных принципах. Предатель теоретически найдется. Так или иначе, все принципы имеют свою цену, не более того.

Мужчины вкусно позавтракав на том и договорились. Ахмад уехал к себе в воинскую часть, а Башар позвонил в столицу и сообщил о произошедшем, выслушав перед этим о недопустимости такого управления. Эта беседа только усилила в нем злость и молча выслушав выговор он пообещал все исправить. Ему не очень нравилась эта управленческая работа, на которую его перевели. Вот военным быть - это другое дело! Это его стихия. А здесь лишь дезорганизованное и замученное племя, что руководствуется недисциплинированными неграми, что плохо понимают сам термин «дисциплина». А некоторые вообще ходят улыбаются и плохо говорят. Блаженны.

- Как быть с проповедником? Из местных помощников назначить кого-то?

- Нет, мы вышлем компетентного нового, ответил голос на том конце провода. Ждите.

- Насколько долго?

- Недолго. Вышлем из соседних округов. А ты приготовь ему жилье, документацию предшественника и все для работы.

- Хорошо. Ожидаем.

Положив трубку, Башар собрался и поехал на карьер, проводить свои «профилактические» разговоры с рабочими. Он имел жажду к крови и хотел пролить ее как можно больше.

Башар прибыв в админздании сразу начал орать на охранников:

- Эй, вы, порождение Иблиса! Какого черта украли документы? Кто за ними должен смотреть? Я за что деньги и еду даю?

- Господин начальник, мы не....

- Молчать! Дай пистолета! Быстро!

Башар вырвал из рук охранника пистолет и выстрелил в одного из тех, кто оправдывался. Негроидной упал с дыркой в голове. На одного стало меньше.

- Я вам говорю серьезно, еще раз за вашу халатность будет твориться невесть что, я вас всех перестреляю как собак, придурки! Быстро вызвать сюда рабочих. Мы их сейчас допросим как следует.

На производстве началась кровавая мистерия. Башар лично принимал участие в расправах и убийствах, не отставая от своих охранников. Многих рабочих они замучили того дня, а окровавленные тела по своим гнусным обычаем вешали туда где и предыдущего, несколько дней назад. Но безумие и жестокость не дали желаемого эффекта. Никто ничего не знал, а потому и предать не смог, как бы и хотел. У мужчин хватило ума не заводить сомнительные связи и не хвастаться о своей деятельности.

Тем временем троица теперь уже подпольщиков прибыв на место начали изучать местность. Перед ними стоял вопрос где именно устроить взрыв: в карьере, когда будут заезжать, или уже возле карьера, когда будет возвращаться с грузом. Рассуждая и так и сяк, новые подпольщики решили, что лучше нажать кнопки взрывателей, когда машины будут загружены гранитом выезжать. Таким шагом они убивали еще одного зайца - парализовывали работу производства. Ведь чтобы разгрести завалы, необходимо было бы пригнать специальную технику, которая к тому же находилась в другом конце округа. Это в сумме заняло бы несколько дней.

К счастью сегодня не было идеологических чтений, так как Юсуфа не было кем изменить. Поэтому все, кто уцелел в расправе расходились домой. Многие завтра не смогут выйти через переломы и ушибы. Ничего, подпольщики отомстят за это издевательство. Когда все эти начальники и проповедники взлетят в воздух, вместе со своими семьями. Несколько сотен сатрапов заплатят кровью за тысячи невинных людей, расстрелянных, забитых до смерти, повешенных без суда и следствия. Придет то время, но к нему надо терпеливо идти.

После своей разведки к вечеру компания направилась к Максимового дома, заметив перед тем, что солдат начинают взимать потихоньку до поселка. Такое событие не могло не вызвать обсуждения, ведь это коснется всех жителей поселка. Кто знает чем это закончится? Другу Башару известно и его пустынном богу.

Виктор почти весь день занимался изготовлением взрывчатки для завтрашней акции. Проблем особо не возникало, но все необходимо было точно подсоединить и установить таймеры. Закончив приготовления, он поел и теперь отдыхал куря табак. Максим присоединился к нему.

- Проблем не возникнет с бомбами?

- Это вряд ли. Я долго этим занимался на производстве.

- Беспокоишься?

- После убийства - уже нет.

- Правильно. Вы поступили правильно. Хоть это и не входило в планы. На одну гниду стало меньше.

- Странное ощущение нереальности тех событий, которые со мной произошли. Как будто сон, где я отстраненный наблюдатель.

- Бывает... Я сначала был сбит с толку. Никогда не держал ничего смертоноснішого за ручку и карандаш, а потом..., а потом жизнь научила стрелять и убивать.

- Кем ты был до того как ушел в подполье?

- Университетская деятельность... За участие в праворадикальных движениях - выгнали. Стал преподавать в частном заведении. Когда образование было запрещено, и гайки закручивали - ушел к повстанцам. Я не без гордости могу сказать, что стоял у истоков «АІРО», занимался интересной работой. Потом правда сюда занесло...

- Почему же так?

- А..., - отмахнулся сигаретой Максим, - у каждого свой душевный грязь... Давай не будем об этом. Знаешь почему мы так опасны для государства сегодня и были в прошлом? Конкретно мы, радикально правые.

- Потому, что с ней боремся?

- Нет, потому что часто наши действия носят в их глазах характер иррационального терроризма. Им страшно. Согласись, что человек, укравший или изнасиловала вызывает лишь презрение. А человек, вооруженная высокими идеалами вызывает панику. Они не могут с этим бороться. Они уничтожают нас, а на место мертвых героев приходит вдвое больше. Администрации в округах ожидают от нас своего убийства, слепой ненависти - вещей простых и вполне предсказуемых, а мы выводим их из равновесия своими действиями. Это явление возникло не сегодня и не конкретно здесь. Эта тактика оттачивалась десятилетиями и сотнями мертвых и искалеченных.

- Ты хочешь сказать, что мы иррациональные террористы или я тебя не совсем понял?

- А где грань между национально-освободительной расовой борьбой и терроризмом? Кто вообще устанавливает критерии и по ним классифицирует? Политология в свое время бродила в дебрях понятийно-категориального аппарата и междисциплинарных связей, в то время, как «понятие» устанавливались в целых городах по Корану, а «связи» приводили к притоку колоссального количества оружия в Европу, которой нас позже и согнали как стадо овец. Если мы террористы, то новейшего класса: из числа тех, кто контролирует территории и населения.

- Это субъективная предел я думаю. За одного режима историю и науку преподают под одним углом зрения, а придет новый режим - все быстро переписывается и переписывается. В результате трудно сказать где вообще объективность.

- Правильно думаешь. Нет, мы не иррациональные террористы. Мы даже не террористы. Мы борцы, потому что мы не преследуем материальные блага от деятельности. Мы не требуем нас признать или исполнить наши определенные условия - это безрезультатно. Наша цель - духовная. Наша цель - величественная. И пусть там как, но мы своего добьемся ибо история циклична. Нашей время однозначно наступит.

- Подозреваю, что не все так думают. Даже среди несогласных с режимом оккупации.

- К сожалению ты прав. Есть даже в центральном аппарате такие, которые собственные амбиции ставят выше над коллективными действиями и общей целью. Те, кто хотят стать новыми «халифами», но над нами, над Белым человечеством. Но раб, который стремится стать рабовладельцем, остается рабом даже тогда, когда он им все же теоретически станет.

- Ну так замените их. Поставьте фанатичных идеалистов. Уверен, что такие есть, иначе ваше Движение давно бы продался захватчикам.

- Ага..., не все так просто, Виктор. Ты человек новый, еще неопытный в таких вопросах. Увидишь сам...

- Хотел тебя кое-что спросить, Максим. Когда мы познакомились с Иржи, он вспоминал, что ты не особенно благосклонно относишься к христианству, почему же так? Я сам язычник, но ненависти или отвращения к христианам не испытываю. Мне все равно.

- Я ненавижу христианство через массу причин и если я тебе буду раскладывать по пунктам, то получится лекция религиоведения. Сейчас это не актуально. Скажу тебе так: именно христианство виновато в нашем падении и упадке. Это рабская религия. Ее духовный стержень прогнил еще несколько веков назад. К тому же это такая же духовная оккупация, как и обновленный ислам. Нельзя ненавидеть врага и молиться совместным с ним богу, святым и прочим придуркам. Та же ситуация была и с иудаизмом, пока ономани не сделали из него вымирающего религию на сто человек. То все страшная фальшь.

- Болеслав у нас христианин...

- Я не имею ничего против Болеслава или еще кого конкретно. Человек он мужественный и горячая. Таких хватает. Но он исповедует неправильные принципы. Знаешь, самое худшее рабство - это оковы в голове человека, потому что их не видно. Христианство - это страшные оковы слабости. Хотя наше Движение не акцентирует внимание на религии или верованиях, но моя личная позиция - негативная.

На том диалог интеллектуалов старой Европы прекратился, потому что подошли товарищи из поселка. И внимание собеседников переключилось на них.

- Ну как, - спросил командир, - все в порядке?

- Все готово. В поселке переполох, расправы, - отчитался Болеслав.

- Ну а чего вы ожидали? Короче, Виктор все изготовил. Вашей задачей будет ночью выйти от меня и ближе к утру заложить бомбы. Дальше ждите автомобилей, нажмите ваши кнопки и бегите оттуда. А сейчас давайте кто со мной сходит на Пищепром объект и возьмем еды нам на ужин.

- Я с тобой схожу, - сказал Виктор. - Пусть ребята отдыхают, они сегодня набегались.

- Айда! - Согласился Максим одеваясь. - Как раз пообщаемся на наши темы.

-А что там у вас за темы? -Заинтересовался Ржавчины.

- А... не обращай внимания. Религиоведческий диспут. Ніцшеанське отношение к христианству. Взгляд на падение Европы через призму Эволы. - Засмеялся Максим.

Иржи пожал плечами мало что поняв.

Дорога до места назначения была недолгой и подпольщики быстро добрались. У Максима работал здесь еще один подпольщик Куннар из окружного центра. Его задачей было доставать пищу и передавать ее Максиму. Кроме того он имел доступ к телефону и держал связь с Центром. Он и сам приходил к нему ужинать, но далеко не всегда, чтобы не возникали подозрения.

А и действительно, куда может ходить работник по направлению к помойке? Что ему там делать? Поэтому конспирация была для них превыше всего. Другое дело Максим или Ржавчины, которые к нему приходили за провизией. Возможно беспризорные? Это уже никого не интересовало из охранников. Пусть едят огрызки, или еще лучше - быстрее сдохнут. Аллах был бы за смерть таких лиц.

Встретившись, подпольщик передал немного мяса, белого хлеба, чистого спирта, немного масла, куриные яйца и пакетики чая.

- Ого! Сегодня праздник, - искренне удивился Виктор.

- Ну праздник не праздник, не важно. Берите и идите, - сказал подпольщик. - Я должен возвращаться к выполнению обязанностей. За переполох на производстве гранита, у нас также следят за работниками. Тебя не было несколько дней и я не мог вырваться к тебе, а надо было бы...

- Спасибо за продукты. Ты нас спас. Нас там пятеро.

- Кто-то прибыл из другого округа?

- Нет, к нам присоединились еще трое. Это кстати Виктор. Он конструирует взрывные механизмы.

- Очень приятно - сказал Куннар, пожав Виктору руку.

- Максим, слышишь, что говорю? Мне передали приказ, его всем одинаковый передают.

- Кто и что передал?

- Центральный аппарат. Очаги ликвидируются по всей Европе. Нам с тобой надо уходить, желательно завтра. Там серьезные дела, а мы и так несколько дней уже потеряли.

- Пусть ждут. У нас завтра акция. Не могу же я на выходе из дома, вернуться и положить бомбы в уютный уголок?

- Какая еще акция?

- Теракт.

- Оно тебе надо? Пока нет солдат, надо когти рвать, а ты надумал карательные операции осуществлять. Что же за объекты?

- Грузовики и мечеть. Лишь после этого евакуюємось до центра. А ты приготовь побольше еды на утро. Нам идти не так близко, а кушать надо. Звони Василию и Вильгельму. Скажи чтобы приготовили все необходимое для прибытия людей. Сами никакие акции пусть не проводят. Нам пора отправляться к центру и я не хочу чтобы мы прорывались через военные кордоны.

- Сделаем. - вздохнул подпольщик. - Иржи с нами?

- Да. Идем все.

На том они распрощались с Куннаром и направились домой, где их уже ожидали товарищи, что успели проголодаться. Идя в дом Максима, мужчины продолжили свои философствования и разговоры. Виктор спросил:

- Скажи, Максим, а вот почему ты именно язычник, а не атеист или агностик например?

- Хм... Как бы тебе ответить, чтобы передать коротко но по сути. Я верю, что существуют во Вселенной силы, которые проявлены и в нас самих. И вот эти силы мы называем Богами. Нет плохих или хороших. Так как нет абсолютного добра и зла. Все они важны. Как-то так... К тому же я чувствую себя частью Природы, ее гостем, возможно пользователем, но отнюдь не хозяином, как считали напыщенные европейцы еще несколько десятилетий назад. Все утонули в матеріалізмові, гедонізмові, служении чуждым семитским богам: Яхве, Иисусу, Сатане, Аллаху. Оккупационные боги, как показали события, нам не помогли. Вот как бы мы ориентировались на собственную сильную языческую основу - мы бы не допустили того, что произошло.

- Помню один князь говорил: «Вера христианская - то есть виродковість»...

- Да, было такое. А один партийный деятель прошлого говорил: «Национал-социализм и христианство - несовместимы»...

- Но мы не национал-социалисты. Мы белые националисты...

- Это правда. Жаль, что свою доктрину мы виковуємо вот уже не первый год в подполье, под страхом смерти, под запретом. У нас даже нет единой книги или определенного кодекса, который содержал бы основные положения нашего мировоззрения. Теперь каждый трактует все как сам знает, а так не должно быть. Когда же были условия для спокойных теоретических разработок. Так все европейские правые были расколоты по неперспективных группировках, идеологических сектах, которые занимались второстепенными вопросами языка, религии, истории. Вот и досперечалися к тому, что теперь ни чистого языка почти не встретить, ни нашей крови, ни свободного исповедания наших религий.