И. К. Алексееву. Дорогой и бесценный мой мальчик!

СПб. 1909. 21 апр.

21 апреля 1909

Дорогой и бесценный мой мальчик!

Сегодня Миша Стахович начал держать экзамены, и я невольно вспомнил и о тебе. Ну... еще немного понапрись, и потом -- отдых, лето, лаун-теннис. Я тебе долго не писал, потому что здесь, в Петербурге, вообще ничего дельного сделать нельзя. Люди без толку шляются друг к другу с визитами, и раз что их приняли, то они считают нужным проделывать это ежедневно. Нет никакого покоя.

Ко всему этому -- Дункан и Крэг. Читал твою критику о Дункан и согласен с каждым твоим словом. Порадовался твоему чутью и уменью выражаться. Письмо написано прекрасно, но, чтобы не забыть, один совет. Если ты умеешь ясно и образно выражаться простыми словами -- это самое лучшее. Иногда ты точно подсовываешь иностранные слова, желая казаться умнее, ученее. Не увлекайся этой позой и в этом отношении не бери примера с Володи. Это его недостаток. " Фактическая сторона дела"... этот высокопарный слог безвкусен в простом и искреннем письме. Остальная часть письма написана, повторяю, прекрасно. Да, Дункан выросла в Ифигении, не доделала вторую программу -- и Бетховен ей не по средствам¹. За этот приезд она была гораздо серьезнее и больше говорила, чем танцевала. Мы ее часто видали; она ходила к нам и много говорила об искусстве. В последние дни она мне подробно рассказывала о своей системе, а я ей объяснил свои " круги" и " стрелы" ². Я думал, что она будет смеяться над этой теорией, но оказалось, что ей и Крэгу эта теория, больше всех наших артистов, оказалась интересной и полезной. Это меня очень ободрило.

Произошел один курьез, над которым и до сих пор все смеются. В четверг она должна была уезжать и пригласила на прощальный обед Сулера, Крэга, Книппер и Маклакова. В последнюю минуту приходят и говорят, что до поезда осталось 15 минут. Поднялась тревога, и все повскакали и стали разбирать пакеты. Дункан просит меня проводить ее. Я сажусь в коляску и спрашиваю швейцара гостиницы -- куда ехать? Он уверенно говорит -- на Варшавский вокзал. Это у чорта на куличках. Мы несемся вовсю. Приезжаем за 2 минуты и там узнаем, что нам надо было ехать на Царскосельский вокзал. Вышло так, что горничная с багажом уехала в Киев, Дункан опоздала, и все друзья разъехались куда-то с ручным багажом. Возвращаемся в гостиницу -- там номер Дункан убирается. Пыль столбом. Куда деваться? Едем к нам. После спектакля собираются актеры, и подымается целый содом. Наконец, все съехались, багажи нашлись, и Дункан водворили на место.

Что же тебе еще рассказать?.. Спектакли идут хорошо. Все полно... Да... На гоголевские торжества ³ мне уехать нельзя, и я остаюсь здесь и буду присутствовать в Александрийском театре, а в Москву едет Немирович. Будь здоров. Обнимаю бабушку, Киру, тебя. Софье Александровне -- целую ручку. Дуняше, Василию, Поле -- кланяюсь. Спектакли кончаются 3 мая, так что 5-го надеюсь быть в Москве. Очень скучно здесь и без вас. Не дождемся, когда кончится сезон.

Твой нежно любящий тебя

папа