Интересные опыты

Если в течение полминуты рассматривать на белой бумаге оранжево-красный круг, вокруг него появится светлый сине-зеленый ореол. Если также всматриваться в чисто красный круг, то ореол будет почти зеленым. И наоборот: стоит всмотреться в зеленый треугольник, как сейчас же на белом поле появится цвет красного персика. Таким образом, порядок противоположных цветов появляется и в наших глазах, так как в сетчатке отражаются три цветовых субстанции, которые вызывают смешение рассматриваемых цветовых тонов. Если на зрение действует только синий цвет, то способность зрительного восприятия этого цвета постепенно как бы теряется, а воспринимаются только красный и желтый цвета. Из-за этого и возникает красно-желтая копия (отображение) синего цвета. От аналогичного воздействия на глаза черного цвета в них ощущается белое остаточное отображение - копия.

Следовательно, в этих опытах каждый цвет после длительного и пристального рассмотрения превращается в свою противоположность.

Нейтральный серый цвет на красном фоне воспринимается уже не как нейтральный, а как зеленоватый. Серый цвет на синем фоне воспринимается как серый с оранжевым оттенком, а серый цвет на зеленом фоне - как серый с красным оттенком. Так цвета взаимно связаны друг с другом. Здесь речь идет об единовременном контрасте, в то время как в первом случае речь шла о контрасте последовательном. (Оба эти явления (и единовременный, и последовательный контрасты) говорят о том, что глаз изначально обладает свойством как бы " подставлять" дополнительный цвет и тем самым " уравновешивать" цветовой сигнал, симультанно создавая гармонически развитую пару основного и дополнительного цветов.)

Нечто подобное наблюдается, когда к бесцветному свету примешивается цветной свет, например, к белому свету примешивается красный. Тогда тени кажутся не серыми, а зелеными, т.е. наблюдается явление, возникающее по принципу противоположности цветов. Точно так же, если в комнате уже зажжена лампа, а в окно проникает еще дневной (более бледный) свет, мы видим тени синими из-за оранжевого искусственного света лампы.

Противоположные цвета создают всегда резкие контрасты, образуя сильные устойчивые эффекты. Чтобы помидоры выглядели красными, нужно уложить их на зеленые овощи; если же мы уложим их на красную бумагу, то они будут казаться бледно-коричневыми, потому что на густом красном фоне они воспринимаются относительно бесцветными.

Если мы хотим, например, для большей яркости рекламного шрифта использовать контраст основного и дополнительного цветов и выберем средне-яркий зеленый цвет на средне-ярком красном фоне, то будем разочарованы результатом - начнется борьба обоих " соперников", и у нас зарябит в глазах. В результате шрифт " читаться" не будет. Для достижения необходимого эффекта следует силу тона одного из цветов уменьшить.

Интересен тот факт, что в разных районах страны внутреннее, свойственное людям отношение к выбору цвета различно.

Внутренние склонности человека к тому или иному цвету связаны с цветом, доминирующим в пейзаже этого района. В непромышленном районе, богатом лесами, не тянутся к зеленому цвету, потому что им насыщена окружающая среда; человек же, работающий на производстве, тоскует по зеленому цвету. На него этот цвет действует активно, в то время как для сельского жителя зеленый цвет является повседневным: он вошел в его " плоть и кровь" *. Таким образом, человек ощущает цвета и вне себя, и в себе. Поэтому та или иная цветовая окраска должна оцениваться с психологических позиций. Известно, что в лабораторных условиях зеленый цвет успокаивает, красный возбуждает, а синий усыпляет. К каждому цвету человек относится, исходя из своего внутреннего ощущения. На этой основе можно составить шкалу излюбленных цветов, но один или два цвета будут занимать в этой шкале доминирующее положение. Это и есть так называемые предпочтительные цвета.

/* Характерную зарисовку на эту тему приводит в своих воспоминаниях художник К.Петров-Водкин.

" Наш кумачевый цвет рубах, излюбленный крестьянами, является тем же защитным, дополнительным, дающим выход зеленому. И такого красного не встретить у народов среди другой пейзажной расцветки. Кто видел после длинного пути через пустыню песков цвет Аральского моря, тот, наверно, подивился его бирюзе, такой специфичной, что она даже перестает характеризовать воду. И после этого, когда столкнешься с человеческой бирюзой куполов и стен самаркандских и ташкентских мавзолеев, то поражаешься мудрости человека, так же тонко, как в природе, разрешившего выход из однообразия цвета пустыни"./