Карл Х. Клауди. Стремится в море старый мореход, -

КНИГА ПОДМАСТЕРЬЯ

Музыка

Стремится в море старый мореход, -

Так матери младенец ищет грудь, -

Чтоб среди бурь вершить свой вечный путь,

Свой средь симфоний волн, ветров поход.

Корабль стремится после бури в порт,

Ну а моряк в смятеньи бурных дней

К масонству прибегает тем скорей,

Чем громче завывает злобный Норд.

Мелодия масонства прозвучит,

Как моря шум из раковины. Божьим –

Не Человечьим – гласом снова осторожно

Оно расскажет все, не умолчит

О той земле, где с голубых небес

Был послан ритуал в легенды лес.

Подмастерье

В то время как градус Ученика символизирует отрочество и юность, время обучения основам наук, градус Подмастерья символизирует зрелость.

Но эта зрелость также наполнена постоянным учением, дальнейшими наставлениями, возобновленными поисками Истины. Подмастерье уже вышел из своей масонской юности, но ему все еще не хватает мудрости и опыта, который он может приобрести только при помощи учения первого градуса, расширенного, укрепленного, дополненного, и это опыт, отличающий мужчину от юноши.

Из множества символов этого градуса три кажутся нам самыми красивыми и исполненными непреходящего и глубочайшего значения. Это бронзовые колонны; винтовая лестница, ведущая в Срединную Палату посредством наставления в учении трех, пяти и семи ступеней; а также буква «G» и все то, что она значит для масона.

Определенно, градус Подмастерья – это призыв к учению, к образованию и прославлению просвещения. Престон^[1][1], которому мы в значительной степени должны быть благодарны за создание структуры этого градуса в его современной форме, совершенно явно создавал его как фундаментальную основу для получения масоном светского либерального образования, которое в его классической форме так превозносили просвещенные люди в Англии XVII и XVIII веков. Разъяснение пяти ордеров архитектуры, пяти чувств и семи вольных наук и искусств более не оперирует терминами начального образования, а превозносит высокоученость данного уровня познания, поскольку понимать их следует символически, а не буквально, как, вероятно, рассчитывал великий масонский ученый. Содержа в себе учение, уступающее по значению и духовному содержанию только учению Возвышенного Градуса Мастера, в общем и целом этот градус завет масона к книгам и ученической скамье. Если Подмастерье хорошо усвоит его уроки и вплотную займется масонскими книгами и прочими исследовательскими материалами, он найдет в этом градусе источник и краеугольный камень бесконечного счастья изучения всех трех градусов символического масонства.

Немедленно становятся очевидны различия между данным и предыдущим градусами. Ученик, готовящийся к посвящению в Подмастерья – это уже не кандидат, а брат. В первый градус кандидата принимают с предостережением; во второй – с наставлением. В первом градусе вервие наполнено скорее физическим смыслом; во втором же оно помогает, побуждает к действиям, ведет, укрепляет для грядущей масонской жизни. Странствия Подмастерья длятся дольше странствий Ученика; ведь странствие по зрелости действительно дольше странствий по юности. Торжественное обязательство Ученика нацелено практически исключительно на хранении тайны; в градусе же Подмастерья, брат, опускающийся на колени пред алтарем, также помнит об этом святом долге, но также берет на себя обязательства по отношению к другим братьям, которые он еще не готов был взять на себя в степени Ученика. Его наставляют в учении Перехода, и воистину нищ духом тот, кто, видя медленно отворяющиеся двери, которые впустят в Храм изобильный Свет, олицетворяемый новым расположением Циркуля и Наугольника на Книге Священного Закона. Это градус, над которым следует долго размышлять, который следует пристально изучать и который – даже если тысячу раз увидеть посвящение в него, - все равно не раскроет всех величественных демонстрируемых им символов. Увы, слишком многие братья рассматривают его всего лишь как необходимое промежуточное звено между священным градусом Ученика и Возвышенным Градусом Мастера. Конечно, он и есть промежуточное звено, однако тяжел его груз на плечах того и слишком мало помогает он в жизни тому, кто не в состоянии увидеть за колоннами наставление в выборе жизненного пути; кто не может себе представить восхождение по винтовой лестнице паломничеством, которое все мы обязаны совершить; для кого Срединная Палата – это всего лишь палата где-то в середине чего-то, а буква «G» – всего лишь буква.

Вервие

Подмастерье имеет его при себе для того, чтобы оно служило ему во время трудного путешествия; при помощи вервия брат сможет придти ему на помощь в минуту опасности. Во время этого своего путешествия Подмастерье узнает, что вервие – нечто несравнимо большее, чем просто веревка: это и связующие узы, и мерило.

Какова длина вервия? Тысячи задавали этот вопрос и лишь очень немногие попытались дать на него ответ. В стародавние времена считалось, что длина его составляет три мили; это было в те времена, когда брат – вне зависимости от его воли и желания – должен был посещать собрания ложи, располагающейся в радиусе трех миль от места его жительства.

В наши дни мы уже четко представляем себе, что не принесут пользы ложе братья, посещающие ее собрания только по принуждению, под угрозой штрафов или порицаний. Очень редкие, но зачастую просто необходимые повестки иногда могут приходить к любому Подмастерью. Когда они приходят, он обязан посетить собрание. Но масонство разумно. Оно не требует от брата невозможного, ибо понимает, что то, что легко для одного, - практически невыполнимо для другого. Для одного брата вызов на собрание за пару десятков миль означает путешествие, которое будет сопряжено с непреодолимыми трудностями. А для другого – имеющего личный самолет, например, - ничего не стоит отправиться за пару сотен миль.

Еще задолго до того, как человечество еще могло помыслить о самолетах, и даже поезда были еще в диковинку, на Балтиморском масонском Конвенте 1843 г. было определено, что длина вервия исчисляется «разумной способностью брата».

Эту длину Подмастерье измеряет своим сердцем. Наше благое Братство никого не заставляет что-либо делать вопреки его доброй воле, оставляя каждому своему члену право самому определять, что справедливо, верно и разумно, – что истинно по-братски.

Нерегулярность

Употребление двух слов в ритуале степени Подмастерья в древности (но не в наше время) использовались для определения, «покрывает» (hele) ли масон проходное слово Подмастерья. В наши дни существуют более совершенные способы узнать, принадлежит ли возможный посетитель нашей ложи к регулярной или нерегулярной ложе, чем проверка знания им ритуала.

Существуют нерегулярные, или «дикие» масоны^[2][2] (clandestine or spurious), однако от них не столь сложно себя оградить. За чем же Подмастерьям следует пристальнейшим образом следить, - это за малейшими проявлениями нерегулярности в их собственном масонстве. Ибо нет истинного масонства, которое масонство только на словах. У человека в кармане могут лежать десятки карточек об уплате взносов, которые, по идее, должны свидетельствовать о его полноправном членстве в полудюжине масонских организаций; он может быть (хотя очень редко) даже Прошлым Мастером, - и все равно, если в сердце у него нет масонства, он в действительности – масон нерегулярный.

Масонство не в каком-то отдельном атрибуте, не в ритуале. Оно не в ложе, не в организации. Скорее, оно в образе мыслей, образе жизни, в пути к Городу на Холме. Считать его чем-то меньшим, - значит, действовать как нерегулярный масон. Если урок проходного слова, преподанный Подмастерью во время посвящения, понят им именно так, - значит, он воспринял близко к сердцу эту часть ритуала посвящения.

Великая Ложа

Каждый посвященный должен кое-что знать о Великой Ложе, этом суверенном институте, который руководит работой Братства.

Прежде чем появится Символическая Ложа, имеющая полное право заниматься Царственным Искусством, должна существовать Великая Ложа, руководящий орган для всех Символических Лож, выдающий для организации каждой из них специальный патент, или Конституцию, по крайней мере, семи братьям-Мастерам, каковой акт, собственно, и дает им право работать в качестве отдельной местной ложи.

В этом случае также остается неразрешенным древнейший вопрос, мучивший, наверное, всех философов всех времен и народов: «Курица или яйцо?» - поскольку для того, чтобы сама Великая Ложа получила патент на проведение работ, в ее составе должно работать не менее трех регулярно учрежденных Символических Лож. Однако таким образом обстоят дела в наши дни в США, а не в 1717 г., когда четыре местные лондонские ложи образовали первую, Материнскую Великую Ложу.

В наши дни никакая Символическая Ложа не может быть регулярно учреждена и освящена без согласия и участия какой-либо из ныне существующих регулярных Великих Лож. Великие Ложи существуют сейчас в большинстве цивилизованных стран: период формирования Великих Лож, охватывающий XVIII – XIX вв., к настоящему времени фактически уже окончился. Огромное количество Символических Лож, которые «народятся» в будущем от разных матерей, уже, в большинстве своем, не будут формировать новые Великие Ложи. Это не значит, что в будущем вообще не возникнет больше ни одной новой Великой Ложи – просто их будет значительно меньше, чем возникало в прошлом^[3][3].

Великая Ложа, состоящая из всех Символических Лож данной юрисдикции, представленных в ней их Досточтимыми Мастерами, Первыми и Вторыми Стражами и иногда Прошлыми Мастерами и Прошлыми Офицерами, и состоящая, кроме вышеперечисленных лиц, из Прошлых Великих Мастеров и прошлых Великих Офицеров Великой Ложи, - является руководящим масонским органом в своей юрисдикции. В Соединенных Штатах границы масонских юрисдикций совпадают с границами штатов. Каждая из Великих Лож обладает в своей юрисдикции верховной и суверенной властью; ее суждение по любому масонскому вопросу становится законом для всего Братства на всей ее территории. Каждая Великая Ложа принимает свои Конституцию и Генеральный Регламент, которые становятся основой масонского законодательства для всей юрисдикции, однако все они основываются на Древних Заповедях и «Конституциях…», дошедших до нас со времен первой Материнской Великой Ложи. Свод законов затем дополняется эдиктами Великого Мастера, или постановлениями и резолюциями Великой Ложи, или и теми и другими, регламентами и решениями, которые все должны соответствовать «древним обычаям и традициям Братства».

В промежутках между собраниями Великой Ложи ее функции выполняет Великий Мастер. Его власть неоспорима и нерушима, однако не безгранична. Большинство Великих Лож включают в свои законодательные своды положение о возможности пересмотра и обратной силе эдиктов Великого Мастера постановлением Великой Ложи, для того, чтобы наиболее радикальные его решения не принесли вреда Братству. Однако мало кто может претендовать на высочайшее звание Великого Мастера, не пройдя долгого и трудного обучения. Практически всегда сначала человек становится Досточтимым мастером своей Символической Ложи и многими годами служения и усердия доказывает свою способность и умение возглавить Великую Ложу. Настоящая гарантия против принятия им «чересчур радикальных» - скорее, в его восприятии масонства, а даже не собственно законе; скорее, в его стремлении поступать как надо, а не в силе закона, который мешает ему поступать как не надо.

Большинство Великих Лож собираются один раз в год для решения своих насущных проблем, проведения выборов и инсталляции избранных и назначенных офицеров. Некоторые Великие ложи (например, Пенсильвании и Массачусетса) собираются ежеквартально. Чрезвычайные собрания во всех Великих Ложах проходят по распоряжению Великого Мастера в указанное им время и в указанном им месте.

Великая Ложа имеет некоторые средства и распоряжается ими: эти средства составляются из взносов Символических Лож данной юрисдикции, из приношений и пожертвований, из прибыли, полученной от специальных проектов и т. д. Эти средства тратятся по распоряжению Великой Ложи: на благотворительные нужды, на поддержание в рабочем состоянии храмов, на нужды Великой Ложи, на обеспечение работы Великого Секретаря и его персонала, на публикацию трудов и документов, на образовательную деятельность и т. д.

Большинство Великих Лож также осуществляют публикацию руководств по открытому ритуалу тех или иных градусов, в которые также могут включаться ритуалы различных побочных масонских церемоний, например, освещения Храма, закладки краеугольного камня, похоронной службы и пр. Большинство Великих Лож обычно издают так называемый Кодекс, в который входят Конституция, Генеральный Регламент и резолюции и правила Великой Ложи, ее постановления, решения и эдикты, управляющие деятельностью Королевского Искусства в данной юрисдикции. Масон, которому небезразлична его деятельность в Братстве, старается поскорее приобрести эти документы для того, чтобы знать и понимать принципы управления на территории для начала своей собственной юрисдикции.

Рабочие инструменты

Рабочие инструменты Подмастерья – это отвес, наугольник и уровень. Ученик уже усвоил их значение как Недвижимых Сокровищ, однако в степени Подмастерья они приобретают двойной смысл. Они все еще остаются эмблемами троих старших офицеров ложи, все еще неподвижно расположены соответственно на Юге, Востоке и Западе. Но вместе с тем их вручают и Подмастерью во время посвящения, сопровождая это действие наставлениями, крайне важными, несмотря на свою краткость.

Эти орудия символизируют продвижение кандидата вперед по пути познания. Ученик получил в свое распоряжение двадцатичетырехдюймовый шаблон и простой молоток для того, чтобы измерять грубый камень и гранить его, превращая в камень с прямыми гранями, готовый для использования строителями. Но больше он ничего не способен сделать. При помощи только шаблона и простого молотка он не может строить – лишь готовить строительный материал для других. Он стоит в самом начале своего пути, и ему доверяют пока исполнение только таких заданий, неудача при претворении в жизнь которых серьезно не повредит общему делу.

Подмастерье пользуется отвесом, наугольником и уровнем. При помощи наугольника он проверяет работу Ученика; при помощи уровня он проверяет прямоту стенной кладки; при помощи отвеса он возводит вертикальные колонны. Если он правильно пользуется своими орудиями труда, он тем самым доказывает, что достоин быть уже Подмастерьем, а не Учеником, что он способен возвести стену или колонну, которые не упадут.

Отсюда и символизм этих орудий труда, как о нем повествует ритуал. Уровень учит нас ходить прямо, то есть не сутулясь, не сгибаясь под тяжестью нашего внутреннего мира, - прямо, перпендикулярно жизненному пути, по которому мы ступаем. Свои действия мы должны выверять по наугольнику Добродетели. Каждый человек обладает совестью, если только она не умерла в нем; от каждого масона ждут, что он будет нести в своей груди Совесть Добродетели Наугольника Подмастерья и не допускать ни единого поступка – сколь угодно незначительного – который не укладывался бы в ее прямые линии и углы. Оперативный Подмастерье кладет стену медленно, постепенно, камень за камнем, слой за слоем, каждый раз выверяя их прямоту. Мы же строим по уровню Времени, по внушающему ужас уровню. Подмастерье, у которого стена пошла вкось, может снять слой кладки, нанести новый слой цемента и переложить камни. Но масон не может разобрать то, что он построил на уровне Времени: если он упустил какую-то возможность, она упущена уже навсегда. Омар писал: «Перст написующий, когда он слово вывел, вперед стремится…». А вот так представил эту мысль поэт Оксенгем: «Никому не суждено проехать дважды по великому пути, который вьется серпантином из тьмы – в свет, из ночи – в день…».

Поэтому Подмастерье должен строить по выверенному отвесу и точному наугольнику. В переплетении эмблем с эмблемами, учений – с учениями, символов – с символами, - франкмасонство напоминает фигурную резьбу на капителях колонн Храма Царя Соломона. Здесь можно увидеть Отвес как сокровище, Отвес как рабочий инструмент Подмастерья, небесный Отвес в деснице Иеговы, о котором написано в Книге Амоса (7), - которые настолько тесно переплетены в нашем учении, что когда о них упоминается в различных частях ритуала, символически их следует считать одним целым.

«Что ты видишь, Амос?»

«И сказал мне Господь: «что ты видишь, Амос?» я ответил «отвес». И Господь сказал: «вот, положу отвес среди народа Моего, Израиля; не буду более прощать ему».

Этот стих из Великого Светоча является настолько же неотъемлемой частью ритуала степени Подмастерья, насколько ею является Псалом 133 в степени Ученика. Он обладает таким же непреходящим значением для церемонии посвящения в данный градус.

Наиважнейшее его значение в следующем: Господь положил отвес посреди народа Своего, Израиля. Он постановил судить его не Своим отвесом в небесной выси, а его собственным мерилом, находящимся среди него самого. Это представляет для Подмастерья огромный интерес, потому что учит его, как судить о своей собственной работе, и что еще важнее, - о работе других.

По идее, все отвесы одинаковы. По идее, все отвесы, равно как и все наугольники и все уровни одинаково точны и верны. Однако всегда может найтись человек, который сочтет неверными измерения того орудия, которым вы пользуетесь. Если орудия, которыми выполнялась работа и которыми проверялась ее правильность, неодинаковы, - либо суждение о работе будет неверным, либо судье нужно сделать поправку на орудия.

Используя отработанную систему прикосновений слепой может научиться печатать на машинке. Если штамп с литерой «е» отвалился от рычага, а клавиша осталась, а работник этого не заметил в силу своей слепоты, - весь текст можно будет отлично прочитать за тем только исключением, что там не будет ни одной буквы «е» - на их местах будут пробелы. Будете ли вы критиковать слепца за несовершенство его работы? Он не мог знать, что орудие его труда несовершенно. Если вы увидите, что пробелы расположены точно в тех местах, где должны были стоять буквы «е», вы поймете, что он использовал несовершенное орудие совершенно. Да-да, именно так все и будет, потому что вы проложите уровень между человеком и плодом его труда. Если же о работе будет судить некто не знающий о слепоте работника и о поломке его пишущей машинки, он непременно увидит всего лишь плохо отпечатанный текст и сочтет работу несовершенной.

Строители монумента Вашингтона и парижской Эйфелевой башни отлично выверили вертикальность этих строений при помощи отвеса. И тот, и другая перпендикулярны по отношению к линии горизонта. Однако гипотетическому наблюдателю с Луны, смотрящему на Землю в телескоп, они не будут казаться параллельными. Действительно, они располагаются на разных широтах, а потому поднимаются с поверхности Земли под углом друг к другу. Несомненно, строитель обелиска Вашингтона будет утверждать, что его отвес верен, а вот французский – нет. А французский архитектор точно так же будет утверждать, что именно его башня расположена верно, а вот монумент Вашингтона – косо. И только Великий Архитектор – мы верим в это, - сочтет верно возведенными оба строения, ибо они были возведены верно, каждое по своему уровню.

Подмастерье учится судить о своей работе по своему собственному уровню, а не по чужому; если он возводит нечто верное, стройное, совершенное, руководствуясь своими рабочими инструментами, - то есть, иными словами, по своим собственным стандартам, - он поступает верно. Только в том случае если Подмастерье нечестен с собственной совестью, он строит нечто несовершенное и ложное.

Зерно, вино и масло

Ту плату, которую получали наши древние собратья, принимавшие участие в строительстве Храма Царя Соломона, больше уже не выплачивают, ни нам, ни кому бы то ни было еще. Мы пользуемся ими только как символами, кроме особенных случаев, например учреждения, освящения и посвящения новой ложи или заложения краеугольного камня, когда снова, как встарь, плод земли, сок виноградной лозы и жидкая душа смоквы изливаются на зарождающееся новое звено братского содружества в единой цепи лож по всему миру или на новое строение, предназначенное для масонского или всенародного блага.

В Великом Светоче содержится множество упоминаний именно об этих формах вознаграждения. В древности виноград в винограднике, оливы в саду и злаки в полях служили не только мерилом богатства, но и денежным эквивалентом: мехи вина, кувшины масла и меры зерна были как сейчас – доллары и центы. Таким образом, платя работникам зерном вином и маслом, работодатели все равно что расплачивались с ними полновесной монетой.

Масло, выжатое из плода смоковницы, было так же важно для иудеев древней Палестины, как животное масло и другие жиры – для жителей Запада. В силу своей важности и вследствие ее – высокой цены, оно стало важным элементом ритуалов приношения жертв. Оливковое масло использовали не только в пищу, но и для освещения помещений, в то время как вне стен дома удобнее было пользоваться горящей головней. Оливковое масло было и туалетной принадлежностью: смешанное с благовониями, оно использовалось при миропомазании и подготовке к различным церемониям. Тот самый «драгоценный елей на голове, стекающий на бороду, бороду Ааронову», несомненно, был сделан из оливкового масла, в должных долях смешанного с мирром, корицей и ладаном. Вероятно, оливковое масло использовалось также в перевязках; кочевые племена вряд ли не располагали знанием его смягчающих, целительных свойств.

Зерно, упоминаемое в Ветхом Завете, - это, в основном, ячмень и пшеница, которые возделывали иудеи древней Палестины. Колос злака со времен покрытой пеленой преданий античности считался эмблемой изобилия. Церера, богиня плодородия, до сих пор продолжает жить в человеческом языке, например, в английском слове «cereals» - «зерновые». Греки называли ее Деметрой – то есть искаженным словом «Геметра» - наша Мать-Земля. Она изображалась в ожерелье из злаков и с букетом колосьев в руке.

Древнееврейское слово «шиболет» означает одновременно и «колос», и «водный поток». И то, и другое – символы плодородия, изобилия, процветания.

Вряд ли вино было менее важно для наших древних собратьев, чем зерно и масло. Виноградники очень высоко ценились в то время и как свидетельства богатства, и как бытовые удобства – приятная тень виноградной лозы или фигового дерева обязательно входила в обычаи древнего восточного гостеприимства. Виноградники на горных склонах всегда тщательно возделывали и защищали от размывания горных террас крепкими стенами и насыпями, как это можно видеть и сейчас на холмах на побережье Рейна. Заросли терновника, посаженные вокруг виноградников, не позволяли скоту объедать лозу. Виноградарь зачастую жил в специально построенной смотровой башне или в хижине на возвышенности для того, чтобы постоянно тщательно следить за тем, чтобы никакой хищник – ни зверь, ни человек – не отнял у него его зреющее и наливающееся силой самого Солнца богатство.

Таким образом, зерном, вином и маслом во дни Царя Соломона выдавали заработную плату Подмастерьям. За свои труды современные масоны не получают материального вознаграждения, но если работа, сделанная ими в ложе, оплачивается звонкой монетой сердечной радости, эта оплата не менее ценна, чем полновесное золото. Она поддерживает жизнь, подобно зерну, освежает, подобно вину, приносит радость и веселье, подобно маслу. Сколько мы получаем, что мы делаем с заработанным, - зависит только от нас самих и нашего масонского труда. Нашим древним собратьям платили за их физический труд. Платили ли им за работу в горах и каменоломнях, или получали свои зерно, вино и масло за свой труд в полях и виноградниках, - истинным было тогда и истинным остается по сей день древнее правило: только «в поте лица своего будешь ты есть хлеб свой». Для того, чтобы получить современный масонский эквивалент древних зерна, вина и масла, брат должен трудиться. Он должен возделывать поле своего сердца и неустанно строить свой нерукотворный Храм. Он должен трудиться на благо ближних и носить камни для строительства Храма своего брата. Если он будет просто стоять, восхищаться и бездействовать, он не сможет взойти в Срединную Палату, где получали заработную плату наши древние собратья. Если он трудится ради радости, которую приносит ему труд, принимает участие в работе своей ложи, занимает достойное место среди всех тружеников-масонов в мире, он получит зерно, вино и масло полной и изобильной мерой и познает радость Братства, столь же изобильную количеством, сколь неземную качеством, столь живую в его сердце, сколь и неосязаемую в профанском мире.

Для каждого Подмастерья – да и вообще для каждого масона – зерно, вино и масло служат символами жертвы, плодов труда и честно заработанной платы.

Две колонны

«И послал Царь Соломон, и взял из Тира Хирама,

Сына одной вдовы из колена Неффалимова. Отец его, Тирянин, был медник; он владел способностию, искусством и умением выделывать всякие вещи из меди. И пришел он к Царю Соломону, и производил у него всякие работы.

И сделал он два медных столба, каждый в восемнадцать локтей вышиною, и снурок в двенадцать локтей обнимал окружность того и другого столба.

И два венца, вылитых из меди, он сделал, чтобы положить на верху столбов: пять локтей вышины в одном венце, и пять локтей вышины в другом венце;

Сетки плетеной работы и снурки в виде цепочек для венцов, которые были на верху столбов: семь на одном венце и семь на другом венце.

Так сделал он столбы и два ряда гранатовых яблок вокруг сетки, чтобы покрыть венцы, которые на верху столбов; то же сделал и для другого венца.

А в притворе венцы на верху столбов сделаны на подобие лилии, в четыре локтя,

И венцы на обоих столбах вверху, прямо над выпуклостью, которая подле сетки; и на другом венце, рядами кругом, двести гранатовых яблок.

И поставил столбы к притвору храма; поставил столб на правой стороне, и дал ему имя Иахин, и поставил столб на левой стороне, и дал ему имя Воаз.

И над столбами поставил венцы, сделанные на подобие лилии; так окончена работа над столбами».

(3-я Книга Царств, 7: 13-22)

«И сделал пред храмом два столба, длиною по тридцати пяти локтей, и капитель на верху каждого в пять локтей.

И сделал цепочки как в святилище, и положил на верху столбов, и сделал сто гранатовых яблок, и положил на цепочки».

(2-я Книга Паралипоменон, 3: 15-16)

На заре становления человеческой религии колонна, монолитная или сложенная из отдельных камней, всегда играла важную роль в обрядах поклонения Незримому. От огромных мегалитов Стоунхенджа, среди которых, как считается, проводили свои церемонии друиды, через храмы восточной Индии, до религии древнего Египта ученые прослеживают поклонение колоннам как неотъемлемый элемент религиозных верований; и действительно, в Египте обелиск символизировал присутствие самого Солнечного Бога.

Поэтому ничего странного нет в том, что Хирам Царь Тирский принес в дар Храму Царя Соломона колонны. Что странно, так это различия в размерах колонн, приведенных в 3-й Книге Царств и 2-й Книге Паралипоменон: некоторые объясняют эти различия тем, что в Книге Царств приводится высота каждой из колонн по отдельности, а в Книге Паралипоменон – их вместе взятых.

О символическом толковании двух медных столбов здесь не следует особенно распространяться, поскольку лекция Срединной Палаты достаточно подробно повествует об использовании их в древнем ритуале и об их цели. Однако в ритуале практически ничего не говорится об их внутреннем символическом значении; в этом одна из скрытых красот франкмасонства – каждый из братьев должен искать Истину сам.

Плохой же это символ, если он обладает одним только значением. Из всех толкований двух медных столбов два представляются нам наиболее важными и интересными.

Древние веровали в то, что Земля – плоская и покоится на двух Божественных Столпах, расположенных на Западе, на самом краю известного им видимого мира, как бы при «входе» в него. Теперь мы называем эти места Геркулесовыми Столпами или просто – Гибралтарским проливом. Отсюда и ведет свое начало ритуал возведения колонн у входа в здание, посвященное поклонению Божеству. Так было в древних Египте и Финикии, так поступил и Царь Соломон при возведении Храма.

Некоторые авторы выдвигали гипотезы о том, что колонны портика Соломонова Храма символизируют мужской и женских элементы Природы; другие – что они обозначают церковную и светскую власти, поскольку во время определенных церемоний у одной из колонн становился Первосвященник, а у другой – Царь. Кое-кто из исследователей полагает, что они символизируют две колонны Еноха, на которых – как повествует легенда – была записана вся мудрость древнего мира для того, чтобы она сохранилась для потомков сквозь все потрясения и катастрофы. Уильям Престон считает, что, устанавливая эти колонны, Соломон имел в виду столпы огненный и облачный, за которыми народ Израиля следовал из египетского пленения в Землю Обетованную. Один из масонских авторитетов утверждает, что значения их названий – «в силе» и «установлю», что при естественной перестановке дает: «О Господи, всесилен Ты, и сила Твоя да пребудет от века и до века!». Невозможно отрицать, что значения их названий связаны с религией и символизируют мощь и стабильность, всевечность и провидение Господне. В масонстве они служат символами живой веры.

Веру нельзя загнать в рамки определения. Важнейшие ее аспекты не передаются человеческим языком. Жизнь – первейший из факторов, осознаваемых нами, однако ни один из языков не обладает средствами для того, чтобы точно передать смысл этого слова. Нельзя точно и исчерпывающе описать материнскую любовь: она глубже всяких слов и в самых простых, обыденных вещах претворяется богатством, которое много ценнее золота.

Однако не будучи в состоянии определить, мы вполне можем признать силу веры. Она порождает энергию. Именно динамическое устремление возвышенной души и исполненного достоинства духа несет в себе зерно величия.

Можем мы осознать и ее необходимость. Без веры невозможно было бы вести никакие дела.

На суше вера путь вперед мостит,

На море – курс меж рифами проложит.

Лишь с верой человек к звезде взлетит,

Нырнуть в пучины тьму ночную сможет

Лишь ею вся гармония живет

И колесо фабричное вертится,

И человек в круг ангельский войдет,

И к небесам земля стремится.

Однако все человеческие взаимоотношения обусловлены. Нам необходимо верить в институты и идеи, дружбу, семью, в домашний очаг, верить в себя, в человека, нам необходимо верить в Бога.

Франкмасонство является старейшим и самым широко распространенным братским Орденом на Земле в настоящее время за счет своей нерушимой веры в Бога. С одной стороны ложу Подмастерий охраняют два медных столпа – символ этой веры, - а с другой ее освещает литера «G» – живой знак этой же веры.

Но этот символизм имеет и еще одно толкование. Ученик в ходе церемонии повышения в степень Подмастерья проходит между колоннами. Нигде в ритуале не говорится, что он должен пройти ближе к одной колонне, чем к другой, или что одна колонна обладает более важным значением, чем другая. Он просто проходит между ними. Глубоким значением наполнен сам пропуск подобного указания. Масоны часто обращаются к обещанию, данному Господом Давиду; тем, кто заинтересуется подробностями, достаточно внимательно самостоятельно прочесть седьмую главу 2-й Книги Царств, чтобы узнать, что касалось оно дома, семьи и потомков Давида и сохранения царства за его детьми и детьми их детей.

Имена колоннам дал Хирам Абифф; эти имена переводятся по-разному. «В силе» и «установлю» – это только одно из толкований; также им подходит определение «сила, мудрость и власть».

Если динамит использовать для того, чтобы удалять с поля валуны, - он служит помощником фермеру. На войне же он убивает людей и разрушает их дома. На огне мы готовим пищу, он нагревает пар в двигателе. Но пожары уничтожают наши дома и наши леса. Не сама сила, а ее использование может быть во благо или во зло. Эта аксиома применима к любой силе и любой власти: физической, духовной, государственной и политической. Сама по себе сила или власть не является ни благом, ни злом. А вот тот, кто пользуется ею, может быть и тем, и другим, по собственному усмотрению.

Во время посвящения в степень Подмастерья человек проходит между двумя колоннами: Силы (власти) и Мудрости (выбора применения). Отныне он – взрослый мужчина, не ребенок, не Ученик. В масонском смысле слова для него настала зрелость. Перед ним открылся путь к успеху, величию, счастью.

Как и любой силой – физической или духовной, политической или религиозной, - масонством можно также пользоваться во благо и во зло. В том основной урок степени Подмастерья: если он, подобно Давиду, установит в силе масонское Царство в своем сердце, он, пройдя между колоннами, также поймет, что сила без контроля над ней опасна, а контроль без реальной силы – бесполезен. Одно дополняет другое. Проходя между колоннами, Подмастерье не только ступает по винтовой лестнице: он еще получает – в той степени, насколько он способен, имея уши, слышать и, имея глаза, видеть, - тайные наставления в том, как именно подниматься по ее ступеням для того, чтобы достичь Срединной Палаты. В пути ему понадобится сила, - но управлять ею должна мудрость; ему будет дана власть – но над ней нужен жесткий контроль; наверх его возведут его собственные способности – но управлять ими будет мудрость его сердца.

Таким образом, колонны являются для нас символом первейшей важности. Посвященные Древности видели в обелиске воплощение самого Бога, которому поклонялись. Современный посвященный видит в нем и символ веры, и средство продвижения хотя бы чуть вперед и вверх, к тайнам Срединной Палаты Жизни, в которой царит Незримое Присутствие.

Сферы небесная и земная

Сферы небесная и земная в качестве наверший двух колонн портика Соломонова Храма являются относительно недавним «изобретением» составителей ритуала. Сам Царь Соломон не подозревал об их существовании, а его ученые современники полагали, что Земля стоит на месте, в то время как вокруг нее оборачивается полая сфера, внутренняя часть которой усыпана сияющими драгоценными камнями – звездами.

Необходимо отметить, что небесная и земная сферы используются в масонстве в качестве символов вечности и необъятности Вселенной. И то, что их две – не просто удвоение очевидного для придания ему большего веса. Каждая из этих сфер отвечает за свою область Вселенной. То, что считается вселенски общим для земной сферы – например, необходимость дышать, есть, пить и спать для всех живых существ, - совершенно не обязательно является таковым для остальной Вселенной. Мы не знаем наверняка ни об одной другой населенной планете во Вселенной, - скорее, наоборот. В нашей галактике мы не знаем наверняка ни об одном другом солнце, обладающем планетарной системой, подобной нашей. Если жизнь и существует в каком либо ином мире, неизвестном нам, он может быть совершенно не похожим на наш. Поэтому символ Вселенной, заключающий в себе только отображение земных качеств содержал бы противоречие в самом себе.

Настоящая «вселенскость» является именно тем, чем является – она должна отображать всю Вселенную. Естественно, когда говорят, например, о масонской вселенской благотворительности, имеют в виду лишь вселенную, ограниченную нашей планетой. Но милосердие мысли масона, согласно нашему учению, «пронизывает безграничные просторы Вечности».

Земная и небесная сферы, венчающие колонны, согласно учению нашего Ордена, символизируют то, что принципы, на основании которых он строится, не ограничиваются лишь земными условиями и преходящими истинами, а напротив – покоятся на безграничном Божественном основании, сосуществуя в Вечности и Бесконечности с Космосом и его Творцом.

Винтовая лестница

Как и многое другое в масонстве, Срединная Палата является символической. Совершенно очевидно, что Соломон Мудрый ни за что не узаконил бы такую неэкономичную и бессмысленную практику, при которой тысячи работников должны были бы в определенный день поочередно подниматься по одной и той же лестнице в маленькую Срединную Палату для того только, чтобы получить там свою меру зерна, вина и масла, которые туда к тому же нужно было бы предварительно доставить в нужном, очень большом, количестве – затем только, чтобы все их по той же лестнице снова снесли вниз, только маленькими порциями.

Если принимать на веру то, что сказано о строительстве Храма в Писании, в нем действительно была витая лестница. «По круглым лестницам всходили в средний ярус, а от среднего в третий», - как сказано в 3 Книге Царств (6: 8). В Писании, однако, ничего не сказано о том, что пролеты этих лестниц насчитывали соответственно три, пять и семь ступеней. Только в современных американских ритуалах число ступеней винтовой лестницы достигает пятнадцати. В старинных масонских ритуалах количество ступеней варьируется от пяти до семи. У Престона в «Ритуале винтовой лестницы» ступеней всего тридцать шесть, пролетами по 1, 3, 5, 7, 9 и 11. Однако это является грубым нарушением пифагорейских принципов, а между тем масонство многое почерпнуло из пифагорейской магии чисел, как Подмастерье узнает впоследствии, когда (и если) будет удостоен посвящения в Возвышенный Градус Мастера.

Великий греческий посвященный, философ и ученый Пифагор учил, что нечетные числа совершеннее четных. Действительно строители храмов Древности всегда делали количество ступеней в лестницах нечетным, чтобы, начав подниматься с правой ноги с первой ступени, вступать в святилище на верху лестницы с той же ноги. В масонстве тоже большим уважением пользуются, в основном, нечетные числа, особенно же кратные трем: три градуса Древнего Мастерства, трое старших Офицеров Ложи, три ступени, три Малых светоча и т. д.

Наверное, в связи с этим также, современная английская масонская система исключила из ритуала Престона последний пролет, оставив всего 25 ступеней.

В общем и целом, лестница олицетворяет жизнь человека; не физическую жизнь, в которой он ест, пьет, спит и трудится, - а духовную и умственную его жизнь, и в Ложе, и в профанском мире, - в которой он учится, нравственно растет, расширяет горизонты своего сознания, возвышается духовно. В современном масонстве принято разделять лестницу на три пролета по количеству ступеней: три – что символизирует старших Офицеров Ложи, пять – ордера архитектуры и человеческие природные чувства, и семь – вольные науки и искусства.

Число «3»

Первые три ступени олицетворяют троих первых Офицеров Ложи, а также – хотя об этом и не говорится в ритуале, - Бога, древнейшим символом Которого является число «3».

Значение этих ступеней на данном этапе в том, чтобы успокоить Подмастерье и убедить его в том, что он не одинок в своем восхождении. Досточтимый Мастер и Первый и Второй Стражи сами по себе втроем символизируют всю Ложу, а посему – ибо Ложа есть символ мира, - весь масонский мир, Братство в целом. Все Братство окружает Подмастерье и вместе с ним поднимается по винтовой лестнице. В своих поисках Истины, в стремлении к повышении заработной платы в Срединной Палате Подмастерье просто не может обойтись без помощи и поддержки всей Цепи Посвящения – поистине впечатляющего символа Братства.

Несколько более подробно разобравшись в правах и обязанностях Досточтимого Мастера и Стражей, мы поймем, как именно они управляют и руководят Ложей и каким именно образом могут помочь Подмастерью в его восхождении.

Досточтимый Мастер

Офицер, занимающий Восточный стул Ложи, обладает властными полномочиями, которые значительно превышают власть председателя любого светского общества или главы какого бы то ни было комитета. Председатель избирается на свой пост неким органом, которым впоследствии руководит, и может быть этим же органом отстранен от своей должности. Досточтимый Мастер Ложи же избирается тайным голосованием всех Братьев Ложи, а вот смещен со своего поста может быть только властью Великого Мастера Великой Ложи, или его Заместителя в отсутствие самого Великого Мастера. В своей работе Досточтимый Мастер руководствуется Конституцией своей Великой юрисдикции и Внутренним Регламентом своей Ложи. Ложа не имеет права вносить в свой внутренний регламент положения, ограничивающие власть Досточтимого Мастера или лишающие его этой власти.

«Древние законы и обычаи Вольных Каменщиков» настолько по-разному толкуются в различных Великих юрисдикциях, что общепринятое всеми братьями одной юрисдикции вполне может оказаться не принятым в другой. Однако власть Мастера Ложи является традицией, одинаково принятой практически во всех Великих Ложах мира.

Досточтимый Мастер властен собирать свою Ложу тогда, когда сочтет необходимым для решения тех вопросов, которые сочтет нужными, - естественно настолько, насколько все это находится в соответствии с законами Великой Ложи. Например, он имеет полное право сам назначать дату собраний Ложи для работ в том или ином градусе, однако не имеет права нарушать постановление Великой Ложи о необходимости оповещения Братьев о дате собрания заранее, а также положение о необходимости выдерживания определенного временного периода между посвящением Ученика во второй и третий градусы без особого на то распоряжения Великого Мастера.

Досточтимый Мастер имеет право и обязан председательствовать на собраниях своей Ложи и управлять ее работой, и только Великий Мастер и Заместитель Великого Мастера обладают властью сместить его с этого поста. Досточтимый Мастер имеет право просить любого Брата, посвященного в степень Мастера, занять его место на Востоке на время проведения собрания или посвящения другого Брата в тот или иной градус; затем он имеет право снова взять молоток в свои руки тогда, когда ему это покажется нужным – даже оборвать этим требованием любого Брата на полуслове. Но даже если он временно передал молоток другому, он не слагает с себя ответственности за Ложу в общем и целом и за все, что в ней происходит. Неотъемлемое право Досточтимого Мастера – полный контроль над Ложей и всеми ее работами. Это в самом буквальном смысле слова его Ложа. Ему принадлежит право окончательного решения по любому вопросу, относящемуся к деятельности Ложи, и на его решения не допускаются апелляции к Братьям или комитетам Ложи. Он обладает правом начать обсуждение любого вопроса и прервать любое обсуждение, а также поддержать или осудить и отвергнуть любое решение. Он имеет право открывать и закрывать собрание Ложи тогда, когда посчитает нужным – не имеет он права только открывать собрание раньше часа, указанного во Внутреннем Регламенте Ложи. За все свои слова и действия он несет ответственность лишь перед Великим Мастером, Великой Ложей, торжественной клятвой, данной им при инсталляции[4][4], своей совестью и своим Богом.

Досточтимый Мастер обладает правом указывать, кому находиться в помещении Ложи, а кому его покинуть. Он может своим решением не допустить на собрание Ложи любого посетителя; он только должен представить в оправдание такого своего решения достаточно уважительную причину, иначе Великая Ложа – если к ней будут апеллировать, - сочтет решение Мастера несправедливым и самовластным и поступит соответственно. И наоборот, если он решит допустить на собрание посетителя, против допуска которого выступил Брат его Ложи, он также рискует подвергнуть себя порицанию со стороны Великой Ложи. Другими словами, он обладает абсолютной властью в отношении допущения или недопущения не-членов своей Ложи на ее собрания, однако решения его должны основываться на его обязательствах перед Великой Ложей и ее законах и правилах.

Очень важным правом Досточтимого Мастера является право назначать комитеты. Сама по себе Ложа не обладает таким правом. Ложа имеет право принять решение о необходимости назначения того или иного комитета, однако право назначения его членов и определения их прав и обязанностей принадлежит одному лишь Мастеру. Ex officio[5][5] он сам изначально является членом всех назначенных им комитетов. Причина этого крайне проста: он несет перед Великим Мастером и Великой Ложей ответственность за все, что происходит в его Ложе. Если бы Ложа обладала правом назначения комитетов, Досточтимый Мастер оказался бы в двусмысленном положении должностного лица, несущего на своих плечах огромную ответственность, но не обладающую фактической властью, необходимой для ее подкрепления.

Только Досточтимый Мастер может назначить экзаменационный комитет для испытания Брата-посетителя. На нем лежит ответственность за то, чтобы никакой профан или Брат низшей, чем положено в том или ином случае, степени посвящения, не проник в двери покрытого извне Храма. Потому он сам и подбирает комитет из тех Братьев, на кого может совершенно положиться. Точно так же и с комитетом по петициям о приеме и расследованию. Он несет ответственность за точность заполнения петиций, честность и беспристрастность Братьев-рекомендаторов, профессионализм Братьев-опрашивающих, скорость и тщательность проверок. Посему он и решает, кому доверить такую ответственную и тонкую работу.

Постольку, поскольку он держится в рамках законов, постановлений и резолюций своей Великой Ложи, с одной стороны, и Древних Заповедей, Ландмарок, Конституций и общепринятых традиций и обычаев Братства – с другой, власть Досточтимого Мастера приближается к монархической, а его ответственность – к ответственности истинного апостола Истинного Света.

Стражи

Должность Стража (или Стражей) существует в любой масонской степени любого Устава и Ордена.

Из ее названия ясно, что она обозначает человека, призвание которого – стеречь и охранять. В английском языке Страж именуется «Warden», во французском – «Surveillant», в немецком – «Aufseher», в испанском – «Vigilante», в итальянском – «Sorvegliante», - и все эти слова означают то же самое: «тот, кто хранит и блюдет».

Потому ли Стражи названы Стражами, что в Ложе они восседают у колонн и наблюдают: Первый – за Подмастерьями, а Второй – за Учениками, - или просто потому, что в средневековых каменщических гильдиях были специально назначенные Братья-Наблюдатели, - неизвестно.

Во Французском и Шотландском Уставах оба Стража располагаются на Западе, у колонн. В Голубой Ложе этот символизм несколько нарушается тем, что Второй Страж располагается на Юге, однако возмещается тем, что каждый из Стражей снабжен уменьшенной копией колонны, за которой надзирает и в тени которой, по преданиям, в свое время восседал. Когда работы Ложи открыты, колонна Первого Стража стоит вертикально, колонна же Второго Стража лежит на боку. Во время же перерыва укладывается на бок колонна Первого Стража и поднимается колонна Второго, так, чтобы в любое мгновение любой Брат мог, обратив взгляд на Запад или на Юг, мог узнать, работает Ложа или отдыхает.

Идею управления Ложей Досточтимым Мастером и двоими Стражами трудно переоценить. Помогать Досточтимому Мастеру в открытии, закрытии работ и управлении Ложей – не только право, но и долг Первого Стража. Когда он пользуется этим правом для наблюдения за исполнением распоряжений Мастера и решений самой Ложи, его молотку следует повиноваться беспрекословно. Специально назначенный Офицер передает его указания Второму Стражу и прочим Офицерам и Братьям Ложи.^[6][6] Не считая Досточтимого Мастера, именно он является старшим Офицером Ложи и несет ответственность за все, что происходит в ней во время работ.

Обязанности Второго Стража – более легкие. Он должен следить за ходом времени и призывать Братьев от отдыха к трудам и от трудов к отдыху по распоряжению Досточтимого Мастера. Также в его обязанности входит следить за тем, чтобы во время отдыха и братской агапы «никто из Братьев не превращал простое восстановление сил в неумеренное и избыточное потворствование своим страстям», что определенно означает неумеренность в употреблении спиртного, когда его еще вообще употребляли. Несмотря на то, что мы больше не употребляем в Ложах спиртное^[7][7], Второй Страж, тем не менее, сохраняет за собой право и малоприятную обязанность следить за поведением Братьев вне зала собраний и, по распоряжению Досточтимого или Великого Мастера, проводить воспитательную работу с Братьями, заподозренными в немасонском или просто достойном осуждения поведении.

Только Страж (или Бывший Мастер) может быть избран Досточтимым Мастером Ложи. Этому правилу (из которого, впрочем, есть исключения, как в случае, например, создания новой Ложи) очень много лет. Четвертая из Древних Заповедей гласит: «Никто из Братьев не может быть назначен Стражем, не будучи посвященным в степень Подмастерья^[8][8]; ни Мастером – не быв Стражем; ни Великим Стражем – не быв Мастером Ложи; ни Великим Мастером – не быв Подмастерьем».

Страж – это возвышенный и значительный пост в Ложе; обязанности его многочисленны, ответственность – велика, а власть его уступает власти одного лишь Досточтимого Мастера.

Число «5»

Число «5» всегда было для масонов таинственным и священным; для Пифагора оно служило символом жизни, поскольку оно является суммой первого четного и первого нечетного чисел. Таким образом, оно символизирует единение счастья и несчастья, порядка и хаоса, - другими словами, жизнь во всей ее полноте. Древним египтянам были известны пять малых планет, пять стихий, пять стихийных сил. Древним грекам были известны четыре стихии, к которым они добавляли эфир, неизвестную субстанцию, - что в совокупности также давало пять составляющих Космоса.

Число «5» обладает особым значением для степени Подмастерья: оно символизирует второй из трех пролетов символической винтовой лестницы, пять ордеров архитектуры, пятерых членов Ложи Подмастерьев, составляющих ее обязательный кворум, пять человеческих чувств, порядковый номер Геометрии в ряду Семи Вольных Наук и Искусств, и т.д.

Сперва обратим свои взоры на пять архитектурных ордеров.

Архитектура

Здесь посвященный впервые сталкивается с наукой Строительства в целом. Ему предлагают его новые орудия труда, разъясняют символическое значение Грубого и Совершенного Камней, рассказывают о возведении Храма Нерукотворного, о строительстве Иерусалимского Храма. Ныне он приступает к изучению архитектуры как науки, ее азов: ему рассказывают о том, как греки изобрели первые архитектурные ордера, а римляне добавили к ним новые, о совершенном, полном и прекрасном единстве любого талантливо возведенного здания.

Данный раздел градуса очень богат разнообразными символами. И Подмастерье начинает лучше понимать, что масонство может означать для человека, ибо в Средние века масоны были строителями соборов и храмов, предназначенных для поклонения Всевышнему. Так и современное спекулятивное масонство должно трудиться над строительством Храма в душе человеческой.

Храмы строятся камень за камнем, постепенно. Каждый камень кладки сперва необходимо вырубить из стены каменоломни. Затем его следует тщательно обтесать и отшлифовать, чтобы он стал совершенным. После этого – уложить в кладку и скрепить раствором с остальными камнями. Но прежде чем проделать все это, необходимо начертить план всего здания. И это – дело Мастера Архитектора, как сообщают Подмастерью в этом градусе.

Наблюдение за природой, за всей ее прекрасной соразмерностью в древности побудило человека самому попытаться воспроизвести Божественный план и таким образом постигнуть его симметрию и упорядоченность. Этот порыв привел к рождению человеческого общества как такового и всех известных нам наук и искусств. В частности, архитекторы начали создавать свои планы, которые – совершенствуясь со временем, - превратились в величественные постройки, которыми мы восхищаемся по сей день.

Так и Подмастерье должен изучать пять ордеров архитектуры для того, чтобы, руководствуясь ими, возвести величественный Храм в своей душе, предварительно верно начертав его план.

Архитектурных ордеров действительно пять, а не один. Но несравненно больше способов построения жизни человеческой. Масонство не считает себя вправе судить о том, какой ордер красивее и нужнее человечеству: Дорический, Ионический или Коринфский. Оно никогда не утверждало, что Тосканский – несколько проще простого Дорического, - и Композитный (Смешанный) – чуть более утонченный и изукрашенный, чем Коринфский, хотя и не более красивый, чем он, - менее достойны почтения и восхищения, чем три изначальных ордера. Масонство никогда не берет на себя ответственность указывать Подмастерью, какой жизненной тропой ему следовать. Он может выбрать физический, умственный, духовный пути. Он может жить аскетом-жертвенником (уподобляясь Тосканскому стилю), а может жить подобно стилю Композитному – в неге и роскоши. Масонство заботится не столько о том, какой именно стиль выбирает для себя в жизни Подмастерье, сколько о том, чтобы он выбрал какой-либо стиль, чтобы он не строил, как Бог на душу положит, без предварительного плана, бесцельно, - для чего ему просто необходимо изучать законы симметрии и разнообразные стили.

Архитектура, возможно, является самым прекрасным и выразительным из всех изобразительных искусств. Живописи и скульптуре – при всем почтении к ним – не хватает практической пользы, которую человечество может извлечь из произведений архитектурного искусства. Они скорее толкуют явления, чем порождают их. Архитектура же не стеснена рамками необходимости отображать лишь нечто уже существующее. Ее шпили взмывают в небо, не имея аналогов в природе; ее арки парят над трансептами, также не могущие быть уподоблены ничему из существующего в живой или неживой природе. При наличии настоящего таланта архитектор способен выразить своей постройкой Истины, которые невыразимы словами, высшую музыкальную гармонию, не могущую быть исполненной даже величайшим из симфонических оркестров мира.

Так пусть же строитель Храма Нерукотворного в своей душе правильно чертит план своего строительства и тщательно следует ему в работе. Так поступали все великие мира сего, пророки с древнейших до новейших времен: Пифагор, Конфуций, Будда, Шекспир, Мильтон, Гете, Вашингтон, Линкольн…

Пять чувств

Если Подмастерье в ходе своего подъема по винтовой лестнице с пролетами по три, пять и семь ступеней в неведомую Срединную Палату за неведомой заработной платой испытывает гнет новой духовной жизни, ему следует принять его как должное и утешиться.

Масонство – не организация аскетов. Оно отдает себе отчет в том, что физический аспект жизни не менее важен, чем духовный и умственный, которым, правда, оно уделяет несравненно больше внимания.

Градус Подмастерья посвящен прославлению образования, обретения Знания, изучения Семи Вольных Наук и Искусств, а также всего связанного с ними, всех их скрытых побочных смыслов и значений. Поэтому простая логика требует, чтобы именно в данном градусе особое внимание было уделено тем пяти средствам обретения человеком этих знаний, равно как и вообще любых знаний о мире.

Любое познание неразрывно связано с чувствами. Наглядными примерами этого служат те несчастные, кто волею судеб лишен того или иного чувства. Зачастую слепые достигают большего успеха в своих предприятиях, чем зрячие; глухие обучаются настолько преодолевать свой недуг, что он становится практически незаметен. Хелен Келлер была слепа и глуха, а изначально – также и нема; все, чего она достигла – а это очень много даже для человека, обладающего всеми пятью чувствами, - было достигнуто ею посредством обоняния, осязания и вкуса.^[9][9]

Но заберите у человека все пять чувств одновременно – и он уже больше не человек; и, вероятно, разум его более не является разумом в привычном нам понимании этого слова. При отсутствии всякого контакта с окружающим материальным миром человек ничего не может познать, ничему научиться. Поскольку человек достигает духовного уровня, постигая уровень материальный, он ничего не может узнать и в этической области, не имея контакта с областью физической.

Если и существуют пределы, за которые не способны проникнуть человеческие исследования и разум как таковой, то только потому, что наше познание ограничено нашими пятью чувствами. И эти пределы они не смогут преодолеть даже путем расширения сферы их охвата за счет изобретения все новых высокочувствительных приборов и инструментов.

Некоторые частицы настолько малы, что становятся видны лишь под рентгеновским облучением. Если бы нам удалось сконструировать микроскоп настолько точный, что он позволил бы рассмотреть атом, рассматривать его возможно было бы только в Х-лучах. Однако при первом же соприкосновении с атомом эти лучи уничтожили бы его. Таким образом, при нынешнем уровне человеческого познания, увидеть атом невозможно, это за пределами нашего зрения. А если существует нечто, находящееся за пределами нашего зрения – пусть и многократно усиленного точнейшими из доступных нам приборов, - значит, вполне вероятно и существование того, что находится за пределами досягаемости наших слуха, обоняния, вкуса и осязания, - какими семимильными шагами ни двигалась бы вперед наша наука.

Но вот что важно! Звери видят, слышат, нюхают, чувствуют вкус и запах точно так же, как мы с вами. Но они не в состоянии собрать и классифицировать научные факты, им не открываются истины и законы природы, открывающиеся нам посредством тех же самых органов чувств. Необходимо нечто большее, ем просто пять природных чувств для того, чтобы установить связи между вещами и жизнями. И это нечто – восприятие, разум, душа, или дух, если хотите, который выделяет человека из всех прочих живых существ на Земле.

Таким образом, если пять шагов Подмастерья прославляют пять чувств человеческой природы, то это происходит потому, что франкмасонство есть гармоничный Путь праведной человеческой жизни, признающей сосуществование и равноправие физической и духовной жизни каждого отдельно взятого индивидуума, а также то, что духовный уровень возможно познать лишь через физический. Именно по этой причине, а не ради того, чтобы преподать нам примитивный урок начальной физиологии, рассуждаем мы о пяти ступенях, поднявшись по которым, мы поднимаемся над полом Храма к последнему пролету из семи ступеней, - и этот подъем символизирует обретение Знания.

Число «7»

Могущественнейшее из чисел в религиях древности, число семь обладает глубочайшим скрытым значением. Философы Пифагорейской школы называли его Числом Совершенства, поскольку оно состоит из трех и четырех, символизирующих две совершенные геометрические фигуры – треугольник и квадрат. Также оно не может быть получено путем перемножения каких-либо целых чисел.

Нашим предкам были известны семь планет, семь Плеяд, семь Гиад, и семь светочей горели пред алтарем солнечного бога Митры. У готов было семеро основных божеств: Солнце, Луна, Тиу, Вотан, Тор, Фригга (Фрея) и Сеатур, или Сатурн, - и именно от их имен происходят названия наших дней недели^[10][10]. В готских мистериях кандидату приходилось преодолевать семь препятствий. Древние евреи клялись числом семь, поскольку для свидетельствования истины необходимы были семеро свидетелей, и семь жертв приносились для ее подтверждения. Суббота – седьмой день недели, день отдыха; Ной был предупрежден о грядущем Потопе за семь дней до него; Господь создал небо и землю за шесть дней и отдыхал в день седьмой; семеро священнослужителей семь раз обошли стены Иерихона, держа в руках семь бараньих рогов; Храм Иерусалимский строился семь лет… и так далее, до бесконечности.

Нам же сейчас достаточно не забыть о семерых Братьях, составляющих кворум для открытия работ в Ложе Учеников, изначально семерых Офицерах Ложи (в наше время их может быть и девять, и десять, и больше), и о пролете в семь ступеней, венчающем винтовую лестницу, - чтобы осознать, насколько важно число семь и для масонства.

Семь вольных наук и искусств

В дни Уильяма Престона светское образование состояло из изучения грамматики, риторики и логики (тривиум) и арифметики, геометрии, музыки и астрономии (квадривиум). Престон постарался включить в наставление данного градуса в Срединной Палате хотя бы часть основных положений всех этих наук, дабы посвященные в этот градус узнали о том, что было им, возможно, не дано узнать в силу недоступности образования для всех и повсеместно.

В наши дни грамматику и риторику все еще считают важными, но уже второстепенными науками; логика в значительной степени сведена к методике рассуждений, применимой практически в любой науке, а также чистой философии; арифметика продолжает свое существование как отдельная и одна из наиболее важных наук; с точки зрения современной науки, однако, до сих пор самой важной из всех является геометрия и производные от нее области знания. Музыка стала чистым искусством и фактически выпала из образовательного стандарта светского образования, а астрономия настолько переплелась с физикой, что и не поймешь уже, где заканчивается одна и начинается другая. А что касается электрофизики, химии, биологии, гражданского права, политологии и физических наук, - то о них во времена Престона и не думали еще как о частях школьной или даже университетской программы.

Поэтому мы входим по семи ступеням не буквально, а символически. Если автору будет позволено привести цитату из себя самого, то вот она^[11][11]: «Уильям Престон, который так прекрасно практически истолковал эти семь ступеней, жил в то время, когда они в действительности символизировали Знание. Однако мы не должны отказываться от идеи роста потому только, что ритуал не «вырос» с открытием новых наук и отмиранием наук прежних. Говоря о грамматике и риторике, мы должны понимать, что это не только науки собственно о языке, но и обо всех средствах коммуникации. Ступень логики означает познание не только методов убеждения собеседника в своей правоте, но и вообще все философские труды всех ораторов мира. Восходя на ступени арифметики и геометрии, мы символически постигаем вообще все науки; ведь наука всегда подразумевает измерение, в самом математическом смысле слова, и не требуется очень уж большое воображение для того, чтобы предположить, что все науки могут быть включены в эти две ступени. Ступень музыки означает не только сладостные и гармонические звуки, но и всю красоту – поэзию, искусство, природу, - вообще все прекрасное. Быть незнакомым со всей красотой, дарованной нам Природой, значит, быть не совсем человеком, значит, обеднить, обездолить свою собственную душу. Что же касается седьмой ступени – Астрономии, - то здесь она означает, без сомнения, не только изучение Солнечной системы и звезд, как это было во времена Уильяма Престона, но и исследование всего того, что пребывает за пределами сфер: духа и мира духа, этики, философии и теологии – науки о Божественном. Престон создал настолько гармоничную конструкцию, что сам не осознавал всей ее красоты и соразмерности; его семь ступеней гармонично расположены и последовательно ведут к свету знаний. Истинный Подмастерье рассматривает их как своих спутников и проводников в пути обогащения разума и духа, и лишь посредством обретения этих богатств можно испытать на п