Воробей

Две маленькие сестрички, выслушав библейскую историю об изгнании Адама и Евы из рая, сказали папе:

– Папа, если бы мы с Леной были в раю, то ни за что не съели бы плод познания добра и зла. Ведь Бог не разрешил его трогать, правда, папа?

– Правда, – улыбнулся отец и уложил детей спать.

Наутро отец встал раньше всех, поймал во дворе воробья и посадил его в кастрюльку. Разбудив девочек, он показал им кастрюльку, поставил ее на подоконник открытого окна в кухне и попросил:

– Пожалуйста, не снимайте крышку, пока я не приду с работы. Когда я вернусь, то сам покажу вам сюрприз, который там находится. Если будете послушными, куплю вам новую игру.

Родители ушли на работу, и девочки остались одни. Всеми силами пытались они отвлечься от кастрюльки. Они уже поиграли во все игры, какие знали, но любопытство не давало им покоя – так хотелось заглянуть в кастрюльку. В конце концов старшенькая Маша уговорила младшенькую Лену, которая ещё боялась, что папа будет ругаться, заглянуть в кастрюльку.

– Мы только одним глазком глянем и закроем, – сказала она. – Папа даже не узнает.

Но как только Лена приподняла крышку, воробей вылетел в окно. Испугавшись, девочки захлопнули пустую кастрюльку. Вечером вернулся отец, и, увидев, что кастрюлька пуста, сказал:

– Ну что, маленькие Евы, вы не выдержали, выпустили птичку? Вот так и Ева не удержалась, чтобы не попробовать плод познания добра и зла.

– Папа, а что это было за дерево такое? Почему с него нельзя было кушать? – спросила Маша.

– Дерево было обычным, плоды съедобными, но, нарушив запрет Бога, первые люди сами выбрали зло вместо добра, потому что всякое зло начинается с непослушания, а с послушания – всё доброе, чему бы научил Бог первых людей, будь они послушными. Этот воробей был для вас сегодня деревом добра и зла, и вы тоже не послушались меня. Вы не прошли испытание.

– Зачем ты здоровых ешь, ты же обещал? – спросили его [волка].

– Я же не виноват, что ваши «здоровые» – тоже больные, – ответил волк.

Так и с сатаной не может быть никаких договоренностей.

Ибо всё равно обманет («Волчья натура»).