Глава 15. Кларку Александру было два с половиной месяца, когда однажды вечером Энди пришел с работы взволнованным

Кларку Александру было два с половиной месяца, когда однажды вечером Энди пришел с работы взволнованным. Его включили в состав международной комиссии, которая должна была отправиться в Германию для работы с показаниями нацистских военных преступников. В комиссию входили юристы разных специализаций, и для Энди, имевшего дело с международным правом только во время учебы, это было большой удачей и большой честью.

Кейт тоже была за него рада. Она понимала, что эта работа будет не из самых легких, но не сомневалась, что Энди блестяще с ней справится.

— А можно мне поехать с тобой? — спросила она с воодушевлением.

— Боюсь, что нет, дорогая, — ответил Энди. — Уже известно, что нас размещают в армейских казармах, да и жить мы будем фактически на военном положении. То есть нас будут охранять. Не то, чтобы нам грозила какая-то опасность, просто этого требует международная практика.

— А на сколько ты уедешь? — разочарованно спросила Кейт.

— В том-то и дело… — Энди смущенно почесал в затылке. — Уже сейчас называют срок в три-четыре месяца, но фактически работа может затянуться на полгода, — ответил он с несчастным видом.

— Ой как долго! — воскликнула Кейт. — Целых полгода не видеть тебя…

— Мне тоже будет тяжело не видеть тебя и малыша, — вздохнул Энди. — Но все остальные тоже поедут без жен. На базе, где нас разместят, для этого просто нет условий.

Ему очень хотелось поехать, и Кейт понимала, почему. Эти четыре месяца были для Энди равнозначны службе в действующей армии, что для него, не участвовавшего в войне, было исключительно важно. Энди хотелось послужить своей стране, неважно в каком качестве.

— Прости, родная. Когда я вернусь, мы что-нибудь придумаем, чтобы вознаградить себя за разлуку. Например, поедем в отпуск. В Калифорнию.

— Конечно, поезжай! — сказала Кейт. — Пока тебя не будет, я… придумаю себе какое-нибудь занятие, чтобы не очень скучать.

— Мне кажется, Кларк Александр не даст тебе скучать, — заметил Энди, с облегчением вздыхая.

В целом Кейт согласилась отпустить его довольно легко, и только помогая Энди собрать книги и вещи, она осознала, как трудно и одиноко ей будет без него. Одна, с ребенком, в пустой квартире… Они с Энди были женаты уже почти год, за это время она успела привыкнуть к нему и не могла представить себе жизни без него. Четыре месяца грозили превратиться в самую настоящую вечность.

В день отъезда, когда Энди спустился к ожидавшему его такси, Кейт поднесла Кларка Александра к окну, чтобы он увидел отца. Малышу было уже почти три с половиной месяца, и Кейт невольно подумала о том, что когда Энди вернется, его сын уже будет многое уметь. Энди очень сокрушался, что пропустит такой важный период в жизни сына, и Кейт пообещала фотографировать его как можно чаще.

Июль в Нью-Йорке выдался очень знойный и душный. Солнце палило немилосердно, и Кейт выходила на прогулку или ранним утром, или когда жара немного спадала.

Однажды вечером они с Кларком Александром, величественно возлежавшим в колясочке, возвращались из зоопарка. Экскурсия доставила обоим удовольствие, хотя слоны трубили слишком громко и едва не напугали младенца. На обратном пути Кейт прошла мимо “Плазы” и свернула на Пятую авеню, чтобы поглазеть на витрины магазинов. Она как раз переходила улицу, когда кто-то, торопившийся в противоположном направлении, налетел на нее, едва не опрокинув коляску. Кларк Александр заорал громким басом, и Кейт наклонилась к нему, чтобы убедиться, что все в порядке. Потом она подняла голову, чтобы как следует отчитать наглеца, и… так и застыла с открытым ртом. Перед ней был Джо Олбрайт!

— Это ты? — вырвалось у нее. Испытанное ею потрясение было тем более сильным, что она не рассчитывала когда-нибудь снова увидеть его.

— Да, это я. Привет, Кейт.

Джо держался так непринужденно, словно в последний раз они виделись только сегодня утром. Словно ничего не произошло, и между ними не пролегла пропасть в несколько долгих и горьких лет. То же лицо, те же глаза, которые смотрели на нее так, словно Джо давно ждал этой встречи, но Кейт знала, что это только иллюзия. Она не забыла ни холодной жестокости в его голосе, ни собственного бездонного отчаяния. Нет, Джо не ждал ее, не тосковал, даже не скучал по ней. Если бы было иначе, он всегда мог разыскать ее или хотя бы позвонить, но он не позвонил…

Они так и стояли посреди улицы, и когда красный сигнал светофора сменился зеленым, машины, которым они мешали проехать, сердито загудели. Вскинув голову, Джо решительно взял Кейт под локоть и повел к тротуару. Он помог ей поднять коляску на бордюр, потом заглянул внутрь.

— Это кто же такой? — спросил он, и Кларк Александр снисходительно улыбнулся беззубым ртом, словно и он был рад видеть Джо.

— Это мой сын, — гордо ответила Кейт. — Ему уже четыре месяца.

— Красивый парень, — задумчиво пробормотал Джо. — Очень похож на тебя. Кстати, прими мои поздравления — я не знал, что ты вышла замуж.

— Я замужем уже больше года, — с достоинством ответила Кейт.

— И, похоже, ты зря времени не теряла, — ухмыльнулся Джо.

Кейт пожала плечами и подумала, что за эти три года Джо совсем не изменился. Ему было уже тридцать девять, но по его виду этого никто бы не сказал. В нем всегда было что-то по-мальчишески озорное, непоседливое, живое. Это впечатление еще усиливалось благодаря голубым глазам и соломенного цвета волосам, которые неизменно пребывали в легком беспорядке. Не хватало только заплат на коленях, рогатки в кармане и деревянного меча — а так он был вылитый Том Сойер.

Кейт вдруг посетило странное ощущение — как будто что-то перевернулось у нее в душе. Больше всего ей хотелось бы сказать, что она ничего к нему не чувствует, но это было бы неправдой. Это ощущение тяжести где-то под сердцем… “Должно быть, это и есть любовь”, — промелькнуло у нее в голове. Вот только с Энди она почему-то никогда не испытывала ничего подобного. Мысль эта заставила Кейт занервничать. Джо был всего лишь частью ее прошлого, и она пыталась уверить себя, что он остался на той странице ее жизни, которая была прочитана и закрыта, однако ей это никак не удавалось. “Ведь вот же он, — твердили ей все ее чувства. — Вот он стоит, теплый, живой, осязаемый! Протяни только руку, и ты до него дотронешься”.

— И кто же счастливый отец? — небрежно осведомился Джо.

— Энди Скотт, мой старый друг. Из Гарварда, — добавила она зачем-то.

— Твоя мать всегда говорила, что тебе следует выйти именно за него. Теперь-то она, должно быть, счастлива. — В его голосе прозвучала неприязненная нотка. Джо знал, что Элизабет недолюбливала его, и он отвечал ей тем же.

— Очень, — ответила Кейт, стараясь справиться с внезапным головокружением.

“Это просто жара”, — говорила она себе, хотя и знала, что погода ни при чем. От Джо как будто исходил странный, легкий аромат, который гипнотизировал, кружил голову, околдовывал, и Кейт поняла, что пора уходить. Но она не могла. Голос Джо убаюкивал, чаровал, лишал сил, и Кейт сдалась раньше, чем сама поняла это.

— Симпатичный малыш, — заметил Джо. — Кстати, мои дела тоже идут хорошо. Фирма процветает.

Кейт улыбнулась этому “кстати”. Корпорация, которую возглавлял Джо, была теперь одной из самых крупных в стране, и Энди не раз говорил ей, что Джо, должно быть, заработал уже несколько миллионов. Последнее, что она читала о нем в газетах, это то, что Джо приступил к созданию новой международной авиакомпании.

— Я читала о твоей фирме, Джо, — сказала она. — Скажи, ты по-прежнему летаешь?

— Меньше, чем мне хотелось бы. Я по-прежнему очень занят. Правда, я сам испытываю все самолеты своей конструкции, но это не совсем то.

Он говорил что-то еще, и Кейт подумала, что они беседуют, словно старые друзья, которые давно не виделись и вдруг случайно встретились на углу улицы (собственно говоря, так оно и было). В подобных случаях говорят о всякой чепухе, об общих знакомых, о том, кто чем занимался все это время, и со стороны их беседа была именно такой, но Кейт понимала, что их разговор не был пустым. Они оба как будто медленно входили в реку, где их ждали коварные течения, глубокие омуты и подводные ямы.

— Ты теперь — важная шишка, — заметила Кейт, вспоминая те времена, когда они любили друг друга. Тогда у него не было ничего, и в этом отношении Джо, безусловно, переменился. Он держался как человек, облеченный властью и привыкший распоряжаться и командовать, но вместе с тем — остался все таким же неловким, застенчивым, неуверенным. Он то упорно разглядывал носки своих туфель, то дерзко и прямо глядел ей прямо в глаза. И устоять перед этим взглядом Кейт не могла.

— Может быть, подвезти тебя? — предложил Джо. — Сегодня слишком жарко, а ты с ребенком…

— Мы ходили гулять и уже возвращались домой. Я живу в нескольких кварталах отсюда, туда проще дойти пешком, чем доехать на такси.

— У меня машина, идем.

Не слушая возражений, Джо потащил ее на противоположную сторону улицу, где его ждал автомобиль. Прежде чем Кейт успела прийти в себя, она уже сидела на заднем сиденье его машины и прижимала к груди ребенка, а Джо с водителем запихивали коляску в багажник.

— Где ты живешь? — спросил Джо, садясь рядом с ней. Кейт назвала ему адрес, и Джо кивнул водителю. — Поезжайте туда… — После этого он снова повернулся к ней: — Я живу поблизости, в отеле “Орландо”. Я специально выбрал номер на самом верхнем этаже — когда смотришь в окно, кажется, что летишь. Но давай поговорим о тебе. Какие у тебя планы на остаток лета?

— Я не знаю… — Вопрос застал Кейт врасплох. — Мы… Я…

Она поняла, что не может больше бороться. Джо сметал все на своем пути, словно ураган или могучий прилив, и Кейт чувствовала, что ее подхватывает течением и несет неизвестно куда. Близость Джо всегда действовала на нее подобным образом. Кейт никогда не удавалось устоять, и теперь она с отвращением подумала, что за прошедшие три года она не стала ни капельки умнее. Это было как безусловный рефлекс, который она не могла контролировать и не могла погасить.

Впрочем, она тут же поймала себя на том, что не хочет сопротивляться. Голос сердца звучал в ней все громче и громче, заглушая робкие протесты совести и угрюмое бормотание здравого смысла. Кейт совершенно забыла, что она замужем и что у нее есть ребенок. Джо действовал на нее точно сильный наркотик; три года она как-то продержалась без него, но теперь ее снова с неодолимой силой тянуло к Джо.

— Я пока не думала, — сообщила она почти радостно. — Но, скорее всего, в августе мы с Кларком Александром поедем на мыс Код к моим родителям.

— Его зовут Кларк Александр? — переспросил Джо. — Это в честь…

— В честь моего отца, — кивнула Кейт. Она даже не вспомнила о том, что Александром они назвали сына в честь отца Энди.

— А я собирался в Европу, — сообщил Джо. — Но поездку пришлось отменить: в Нью-Джерси намечается новая заварушка с профсоюзами.

Этими словами Джо в течение нескольких секунд вернул Кейт на три года назад, к знакомым вопросам и проблемам, в решении которых она принимала участие. Это был, наверное, один из лучших способов напомнить ей, что раньше она принадлежала ему. Вряд ли Джо сделал это сознательно, однако слова попали в цель. Кейт почувствовала, как все возвращается. Прошлое нахлынуло на нее, а настоящее растворилось, отступило куда-то далеко-далеко. Энди, ребенок, семья — все было забыто. Осталась только улыбка Джо, которая проникала ей в самую душу и звала.

— Если хочешь, можешь как-нибудь зайти ко мне вместе с этим своим Энди, — услышала она его голос. — Я возьму вас с собой полетать. Как думаешь, ему понравится?

Кейт пожала плечами. Возможно, хотя вряд ли. С кем угодно, но только не с Джо. Энди слишком хорошо помнил, кто он такой и что он когда-то значил для Кейт. Впрочем, почему “когда-то”?..

А Джо, казалось, и не ждал ее ответа.

— Где, ты говоришь, сейчас твой муж? В Германии?

— Да. Он участвует в подготовке процессов над нацистскими преступниками.

— Должно быть, он у тебя хороший юрист, — задумчиво протянул Джо, не отрывая взгляда от ее лица.

— Да, он очень хороший юрист, — с гордостью сказала Кейт.

“И очень любит меня”, — хотела добавить она, но не успела. Автомобиль остановился перед подъездом ее дома, и Кейт поспешно выбралась наружу. Водитель извлек из багажника коляску, и она уложила в нее ребенка. Джо не помогал ей — он только смотрел. Он всегда смотрел и замечал буквально все, даже то, что ей хотелось скрыть, а сейчас Кейт хотелось скрыть от него особенно много. Но и она тоже неплохо его знала, с легкостью угадывая мысли Джо по жестам рук и выражению глаз. Каждый из них был как бы изнанкой другого, половинкой одного целого. Неудивительно, что их тянуло друг к другу с силой, которой они не могли и не хотели сопротивляться. Но сегодня Кейт была исполнена решимости сделать все, чтобы не поддаться ему. Это нужно было сделать во что бы то ни стало — сделать ради нее самой, ради ребенка, ради… Энди. Именно поэтому она попрощалась с ним почти холодно, как с едва знакомым человеком, который проявил неуместную навязчивость и от которого не чаешь, как избавиться. Это было не совсем честно, но Кейт была сердита на Джо за все, что она пережила, пока они разговаривали на улице и ехали в машине. Да, она готова была признать, что ее влечет к нему по-прежнему, но это ровным счетом ничего не значило! Во всяком случае, так она себе сказала.

— Спасибо, что подвез меня, Джо, — проговорила она официальным тоном.

— Не за что. Позвони мне как-нибудь, когда у тебя будет свободное время. Или заходи. Как меня найти, ты знаешь… — добавил он несколько самоуверенно. — Может быть, мы с тобой полетаем.

— Вряд ли, я очень занята, — быстро проговорила она, чувствуя себя маленькой девочкой, которую дальний родственник пригласил покататься на карусели.

Кейт чувствовала, что он смотрит ей вслед, и приложила все силы, чтобы не обернуться. Поднимаясь с коляской в квартиру, она обливалась потом и тяжело дышала, но жара была ни при чем. Встреча с Джо напугала ее, и Кейт хотелось поговорить с кем-нибудь, объяснить, что она ничего, ну просто ничегошеньки к нему не чувствует, что все это пустяки и вообще дело прошлое. Она должна была убедить кого-то — и себя в первую очередь, — что Джо ничего для нее не значит, но в глубине души Кейт знала, что это неправда. Все вернулось на круги своя, все снова стало так, как было все эти десять лет. И от этого факта ей некуда было укрыться.