Медитации в заточении

То, что происходило потом, осталось в памяти Аргона как кошмарный сон с ускоренным развитием событий.

Это было первое практическое применение в бою их новейшего оружия. Аргон знал его силу, но насколько она велика, он даже представить себе не мог. Ошеломленный, он наблюдал, как вспышки огненного напалма превращали в ничто громады космических конструкций противоположной стороны. Безмолвный космос наполнился стремительно разлетающимися осколками и невыносимо ярким заревом взрывов.

Только менее десяти процентов кораблей противника смогло уцелеть после первого залпа Космического Флота Содружества.

И вдруг слабый сигнал, дошедший наконец с кораблей противника и сразу же переведенный дешифратором, высветился на мониторе бортового компьютера: " Мы прилетели к вам с миром. Наши корабли заполнены дарами для вашего народа. Примите, пожалуйста, наш флагманский корабль для проведения переговоров".

Аргон впал в оцепенение. Отменив все свои прежние команды, он, склонившись на пульт, закрыл голову руками.

Он даже представить себе не мог, чего будет стоить ему эта роковая ошибка. Все дальнейшее он помнил совершенно смутно.

Как оказалось потом, прибывающие корабли очень долго, вначале передавали свои послания в совершенно других диапазонах частот, принятых в их Галактике, но неизвестных в Альфа-Галактике.

Военный трибунал Содружества, наверное, не мог принять другого решения. Даже учитывая все прежние заслуги бывшего Главнокомандующего, было вынесено решение о высылке Аргона
на далекую планету Сантош и о пожизненном его заключении в древнейшей крепости-тюрьме Тапас. Она осталась еще от прежней цивилизации и представляла собой мрачное сооружение – Замок с толстенными непроницаемыми стенами, массивными огромными дверями
и причудливыми башнями, венчающими его.

Говорили, что раньше там располагался древний храм, оставшийся после существовавшей здесь прежде цивилизации.

Аргон воспринимал все происходящее с ним с полнейшей апатией и безразличием. И постепенно стал приходить в себя только уже после длительного пребывания в камере, куда его поместили. Массивные двери и решетки, вода, сочившаяся и капающая со стен и потолка, хорошо отрезвляли. Он вспоминал время своего обучения в лучших элитных заведениях Содружества. Но чаще всего к нему во сне приходил его любимый учитель – старый и мудрый Сананда. Не все понимал и не все принимал Аргон во время своего обучения, но, наверное, теперь пришло время вспомнить все его слова и наставления. Он все больше осознавал, что только это может хоть как-то поддерживать его в безнадежной ситуации. Это были хоть и слабые, но все же какие-то искорки надежды.

Как утопающий хватается за соломинку, так и Аргон по частичкам восстанавливал в памяти все, что только он мог вспомнить из наставлений Сананды.

– Помни, – говорил тогда Сананда, – в тебе есть вечная жизнь, но то, кем ты себя сейчас считаешь, рано или поздно исчезнет. Все, что рождается – когда-то умирает, чтобы вновь родиться. Таков вечный закон Вселенной. Закон сохранения энергии.

Ничто не появляется из ничего, и ничего не уходит бесследно.

По большому счету, не существует ни рождения, ни смерти, а только вечное преобразование жизненной энергии.

Страдания приносит только незнание этого закона, ибо нет ничего сильнее страха смерти. Осознай, что в тебе есть бессмертное вечное Я, и ты избавишься от страданий.

Оставаясь в неведении, можно ли быть свободным и счастливым?
Но, познав себя и Истину, ты будешь свободен везде, даже в неволе.

Аргон содрогнулся, вспоминая эти слова Сананды – неужели учитель знал его будущую судьбу и то, что он будет когда-то в неволе, здесь в древней тюрьме Тапас?

– С помощью погружения в себя и медитаций найди в себе свое Высшее Я, и оно укажет тебе путь к Истине, – вновь повторял Сананда, – Истина же находится в ее источнике. Она ближе, чем твой самый близкий друг, если ты открыт сердцем. Но она и дальше самого далекого, если ты закрыл свое сознание устоявшимися суждениями, закрепощающими тебя. Живи каждый день как последний, стремись познать Истину.

Что понимал тогда Аргон из этих слов мудреца? Они казались ему только красивыми иносказаниями и замысловатыми тренировками ума.
Но теперь он прозревал.

В его безнадежной ситуации обратить свой взор внутрь себя было единственным возможным занятием и выходом.

Он вспомнил все, что он знал о медитации, и стал медленно, шаг за шагом осваивать давно забытое. Сколько прошло времени, он не знал. Да и теперь это его уже не так интересовало.

Находясь в заточении, он открывал в себе бескрайние горизонты неизведанного. Ежедневные тренировки памяти обостряли его восприятие,
и теперь Аргон обращался к ней как к открытой книге, перелистывая ее страница за страницей.

Внутри себя он задавал вопросы Сананде, и тщательно вспоминая все ранее услышанное им от него, с большим удивлением находил ответы. Теперь к нему приходило понимание, что все события его жизни имели свою причину, а все совершенное им – свои последствия.

Изумленный этим открытием, он с удивлением разглядывал свое прошлое, осознавая его, и заглядывал в будущее, познавая свою дальнейшую судьбу. Что ждало его впереди?