POV Bill. Я знаю, что ты должен придти с минуту на минуту.

Я знаю, что ты должен придти с минуту на минуту.

Знаю, что тебя колбасит не меньше, чем меня.

Я еще очень мало хожу, почти сразу слабость наваливается, но сейчас просто начала кружиться голова. Я понимаю, что это от волнения, понимаю, Том, ты уже рядом совсем. Рядом.

У нас всего десять минут, я знаю. Господи, как же это мало.

У меня поднято жалюзи на одной стороне прозрачной стены. Отсюда мы и будем говорить…

Я пока сижу на постели, обхватив руками колени, и слежу за каждым, кто проходит мимо. Готов вскочить, когда пойму, что это – ты.

Но не ты, пока. Почему-то не хватает воздуха… и эта дрожь. Она с самого утра все усиливалась.

Я жду тебя. Жду…

Взгляд цепляется за санитара, тело напрягается, чувствую, как сердце долбит в висках; он останавливается и кому-то показывает в мою сторону...
Не вижу еще никого, но...
Я подрываюсь, если это так можно сказать, и тут же останавливаюсь, боясь ошибиться.
Чувствую, как кружится голова, и подгибаются колени...
Кто-то подходит к стеклу – неуверенно, почти робко...
Да! Это ты...
Глаза...
Блядь!
Рывок и…
- Том, - и я прижимаю ладони к стеклу, - Том...
Твои глаза, широко распахнутые и темные, такие, как всегда в минуты сильного волнения или возбуждения, только они видны из-под маски...
Господи, Томочка!
- Билл, - твой голос приглушенный, прозрачной перегородкой. – Билл! Привет, родной.
- Том, привет...
Не отрывая от меня взгляда, как будто боясь, что я могу исчезнуть, кладешь на рядом стоящий стул блокнот и ручку, а потом прикладываешь свои ладошки туда, где мои руки касаются стекла...
Холодный пот, он выступает на спине...
Это все уже было, было во сне. Ты пытался почувствовать меня, вот так... и почувствовал, в конце концов.
Тогда ты разбил это стекло... Разбил...
Подходишь так близко, как только это возможно – и смотришь, смотришь, смотришь на меня блуждающим взглядом.
На губы смотришь, на мои щеки, скулы, подбородок...
Господи, знаю, что выгляжу просто ужасно, но в твоих глазах восторг и нежность такая, что стонать хочется.
У меня такое ощущение, что мое сердце сейчас в ладонях, там, где мы ближе всего друг к другу...
Пусть между нами стекло, да, но я все равно чувствую тебя, сердцем чувствую и душой... Я хочу быть ближе, Том, хочу чувствовать тебя всего.
Сдвигается с запястья рукав куртки, и я вижу браслеты на твоей руке, оба.
Замирает дыхание, комок в горле.
Ты ловишь мой взгляд, и видишь, как мои глаза наполняются слезами.
И киваешь, мой хороший.
Я понимаю, ЧТО ты хочешь этим сказать - что я прав, что мы, как и эти два браслета, остаемся скрепленными друг с другом, даже сейчас, когда не рядом.
Твои глаза чуть прищурены, и я понимаю - ты пытаешься улыбаться. Пытаешься улыбаться, но я вижу, что ты скрываешь слезы за этой улыбкой. Так близко твои глаза. Так много в них всего намешено, так много. Они красные, запавшие - ты не спишь почти, много куришь и пьешь кофе. Я знаю... Может, даже иногда плачешь.
Но сейчас так пристально всматриваешься в меня... С такой нежностью и тоской... да, тоска в твоих влажных глазах...
Но что-то еще есть в твоем взгляде, чего я не замечал раньше. Что это? Я не могу пока понять. Что-то странное в твоем взгляде...
Нет, уже нет. Просто показалось...
Мы молчим, эти несколько первых секунд, но эта тишина - только для других, мы оба прекрасно знаем, что души наши сейчас просто разрываются от крика, стона и невозможности быть ближе.
Слова, слова... Разве можно сказать словами больше, чем душами?
И мы в эти мгновения вслушивались в наши души, в их голоса... а в глазах пытались увидеть часть себя друг в друге. Меня очень много в тебе, я вижу это.
Ничего не изменилось - ты любишь не меньше, мне так важно было понять это...
- Как ты тут, родной? - твой голос, я его слышу, но не вижу твоих губ.
Господи!
Я не могу к ним сейчас прижаться, не могу почувствовать их нежность...
Но мне так хочется их хотя бы увидеть...
Это самое сильное желание сейчас, и мозг разрывает от этого...