Все вокруг стало очень размытым. Парень, который порезал Джонни, стоял на месте, и по-прежнему держал нож в руке.

У меня в руке все еще был мой выкидной нож, я размахнулся и ударил того парня. Я распахал его от бедра до ребер. И он упал.

Потом я услышал как кто-то сказал: «Доставай пистолет». Я вспомнил «Героев Хогана» и подумал: «Если бежать зигзагами, они в меня не попадут».

И я побежал. Какой-то ебаный цирк, скажу я вам. Я – посреди Пятой стрит, девушки остались сзади, мой друг, насколько я понимал, мертв, а теперь меня собираются пристрелить.

Я побежал туда, откуда прибежал, но я делал короткие броски влево-вправо, я выглядел как полный мудак: «О, я бегу зигзагами».

Я добрался до Второй авеню. Только я успел найти девушек, как началось: сирены и все такое. Я остановил такси и почти швырнул двадцатидолларовую бумажку водителю.

Я крикнул: «Вези нас быстро на хуй отсюда!» Втолкнул Маршу и Даниэлу в это чертово такси, но почти сразу после того как мы сели, нас остановил полицейский. Таксист уже получил свои двадцать долларов, он посмотрел на нас, а я сказал ему: «Мы едем с окраины, договорились?»

Полицейский подошел и спросил у таксиста: «Где ты их посадил?»

Водитель ответил: «Они едут с окраины. Я посадил их на Пятьдесят седьмой стрит».

Полицейский сказал: «Порядок, езжайте дальше».

Так они дали нам уехать.

Я был весь забрызган кровью, и мы поехали к Марше, от нее я позвонил Джонни Слаймену и сказал ему: «Они убили на хуй Джонни. Они убили на хуй Блитца».

Джеймс Слаймен: Я позвонил Хилли и рассказал ему, что случилось. Хилли позвонил в больницу святого Винсента, чтобы выяснить, в каком состоянии Джонни. Еще ничего не было ясно. Хилли сказал: «Ладно, нам надо всем собраться около полицейского участка».

Джефф Магнум: Вначале у меня мелькнуло: «Джонни порезали? Как? Во время бритья?»

Я даже представить себе не мог, что все так плохо. Я знал, что эти ребята привыкли драться в барах Кливленда, где они пиздили других ребят бильярдными киями. Джонни был как бульдог. Я бы не стал с ним связываться. Надо было быть идиотом, чтобы ссориться с ним.

Не знаю, как вы, но я еще не стал бы орать в сторону машины, полной пуэрториканцев. Ну, будто это мама однажды сказала: «Не переходи улицу, пока не поглядишь в обе стороны, и не матерись в сторону машины, полной пуэрториканцев».

Нам не разрешили заглянуть к Джонни, когда мы пришли в больницу. Нам сказали, что он в хирургии. Над ним трудилась команда травматологов – нам сказали, что операция может оказаться безуспешной.

Джида Гэш: Мы с Чита жили в отеле «Ирвинг» на Грамерси-парк, туда нам и позвонили. Вначале мы просто не поверили ушам. Я не помню деталей. Мы тогда были под сильным кайфом.

Джеймс Слаймен: Я разбудил Джимми Зеро, который был со Сьюзи Хэдбенгер. Они пошли с нами. Стив тоже к нам присоединился. В девять часов утра мы все отправились в полицейский участок.

Майкл Стикка: Я шел по Девятой присинкт часа через два-три после того, как протрезвел и со всеми переговорил. Когда я добрался до полицейского участка, копы уже читали эти идиотские журналы. У них были ебаные фотки Dead Boys и весь этот фанатский хлам – они уже знали, что Джонни Блитц был панк-рок-музыкантом.

Я сказал: «Я хочу заявить об убийстве. Какие-то парни убили моего друга».