О том, что и главу божественного Максима, [где говорится,] что «Бог не принадлежит ни к числу мыслящих, ни помышляемых» [37], он приводит против себя самого.

12. Впрочем, у него и ему подобных есть наготове весьма мудро написанное почтенным Максимом, что «всякое мышление как несомненно имеет место в сущности как [ее] качество, так и движение свое имеет совершаемым окрест сущности; ибо невозможно признать его за что–то простое и свободное (??????) ^[38], существующее само по себе, потому что оно является не свободным и не простым. Бог же, будучи и в том, и в другом абсолютно простым, — [то есть] Сущностью без того, что в субъекте (??????????), и Мышлением, совсем не имеющим субъекта, — не принадлежит ни к числу мыслящих, ни помышляемых, как пребывающий превыше сущности и мышления» ^[39]. Вот что, значит, есть наготове у них, не разумеющих [ни того], о каком мышлении идет речь у этого богомудрого [учителя], — [а он говорит] о том [мышлении] (как и сам он, кстати, обозначил), по которому Бог является абсолютно отрешенным [от всего], помышляя Сам о Себе и пребывая неотторжимым Сам от Себя ^[40], тогда как у нас идет речь к тем, которые недавно стали поносить нас, о выступлениях и энергиях, по каковым [выступлениям и энергиям] Бог {стр. 13} созерцается в некоей связи, как было показано, а не о том, что сей прославленный богослов пишет это с точки зрения апофатического богословия. Потому что для богословов обычно употреблять некие катафатические выражения, имеющие у них значение крайне апофатическое, как и сам он заявил это в конце главы, сказав, что причина таковых его слов в том, что «Бог не принадлежит ни к числу помышляемых, ни мыслящих». Из каковых [двух положений] в особенности о втором не сможет кто–либо сказать, будто не в высшей степени апофатически богословствуя богоглаголивый [учитель изрек сие], тем более что он как качество, а не как энергию, отрицает у Бога мышление, — впрочем, это и с самого начала [главы] присутствует [у Максима] явным образом и показывает сверхъестественность созерцаемых в Боге [свойств].

13. Но и сказав, что Бог прост в отношении обеих ^[41], божественный Максим тем самым показал и то, что Он обладает сущностью и энергией, — каковую, конечно, он и назвал здесь мышлением, — и то, что они имеют различие между собой. Ибо [именно] ему принадлежит фраза: «без различия невозможно обнаружить число» ^[42]. Но апофатическое богословие и не противополагается катафатическому, а скорее представляет свою сверхъестественность, ибо хотя и истинно все утверждаемое нами о Боге, но Бог обладает этим превыше того, что мы можем сказать и помыслить.

ГЛАВА 7

О том, что из того, как учили о божественной сущности и энергии Акиндин и согласные с ним, [получается, что] они впадают более, нежели в пятьдесят злохулений, и что они открывают дверь для входа всех вообще от века бывших лукавых ересей.

14. Итак, ничего из этого не принимая в рассуждение, Акиндин и иже с ним утверждают, что у Бога нетварная сущность и нетварная энергия суть одно и то же и абсолютно не различаются [одна от другой]. Поэтому им по необходимости приходится говорить, что одно из этих именований является абсолютно пустым звуком, или скорее оба — одно посредством другого — толкают к этому. Ибо как невозможно говорить, что природа Бога обладает сущностью, потому что природа и сущность применительно к Богу — абсолютно одно и то же, так и они не смогут говорить, если будут последовательны, что Божия сущность обладает энергией, поскольку, по их мнению, божественная энергия ничем не отличается от божественной сущности.

{стр. 14}

15. I. Итак, поскольку они называют энергию пустым звуком, как если бы она не была природной божественной энергией, то впадают в безбожие, отрицая бытие Божие. Ведь невозможно действовать (????????) без энергии, равно как и существовать без существования; то же, что бездеятельно, — и не существует ^[43]. Ибо мудрый в божественном Дамаскин говорит, что «невозможно недостаточной природе иметь бытие, а по природе [свойственная сущему] энергия не принадлежит к числу того, что вне [этой природы], и очевидно, что природе невозможно ни существовать, ни познаваться без природной энергии» ^[44]. И опять же божественный Максим, приводя в свидетели всех подобных ему богоносных [учителей], говорит: «святые отцы явственно учат, что никакая природа не существует и не познается отдельно от своей сущностной энергии» ^[45]. И так же: «какая природа бездеятельна или [существует] вне природной энергии? Ибо поскольку она отнюдь не чужда существования, то не чужда и природной силы; а если она лишена ее, то лишится и существования» ^[46]. И затем, когда пишет о том же к Никандру, он говорит: «Как [Спаситель] будет Богом или человеком, если отнять [у Него] природную волю и сущностную энергию, и как [Он] покажет Себя являющимся по сущности тем или этим, не сохранив целиком свойства каждой природы? Ведь выступившее за пределы того, что [свойственно ему] по природе, стало и вне самой сущности, не имея [более] вовсе никакого существования» ^[47]. Видишь ли [теперь] ясно, Акиндин, что [того, что] по природе, — много, тогда как сама она одна; и что ее специфическим свойством является природная воля (???????????????) и природная же энергия; и что без них она является ущербной или, скорее, вовсе не существующей; и что через них природа показывает, что так или иначе существует, но что они сами не являются природой, и тем более — оной невыразимой [божественной природой]?

16. А мудрейший из мучеников Иустин возражал эллинам, которые уже в те времена говорили то же самое, что мы ныне слышим от Акиндина, то есть, что «в Боге вовсе не существует разделения на сущность и энергию». Ибо этот [Акиндин] говорит: «то, что говорится при{стр. 15}менительно к Богу, не является иным и иным, и все это не отлично как от божественной сущности, так и друг от друга, ибо в Боге вовсе нет никакого различия никоим образом, кроме различий трех Лиц», а те [эллины], — [слова которых] привел сам Христов мученик, возражавший им, — что «Не подобает думать, будто как в нас иное есть бытие (???????), иное же — воление (???????????), так и в Боге; но ровно одним и тем же в Нем являются бытие и воление. Ведь то, что существует, то и изволяет, и что изволяет, то и существует; и никакого нет у Него между тем и этим различия» ^[48]. Итак, тогда как эллины, наподобие Акиндина, в те еще времена говорили это, мудрый свидетель истины Иустин говорит: «Поскольку Бог обладает сущностью для бытия (???????????), а волением — для творения, то отвергающий различие сущности и воления, отвергает Божие и бытие, и творение: бытие Его [Самого] и творение не сущих [прежде]» ^[49].

17. II. Таким образом, в настоящее время Акиндин, — поскольку он противоречит нам, перенеся на божественную энергию то, что прежде было худо сказано эллинами о божественном волении, — возрождает их заблуждение, представляя, будто Бога не существует, и все [сущее] является несотворенным. И к чему говорить, что он перенес на энергию прежде безбожно сказанное эллинами о волении? Ибо превзошедший в безбожии [и самих] эллинов Юлиан Отступник, прославляя в качестве своего бога Солнце, показывает себя держащимся того же самого учения, что и Акиндин, [которое и выражается у него] в тех же словах, когда пишет: «Не иным является сущность бога, иным же сила (???????), и [чем–то] третьим помимо сих — энергия: ведь все, чего он желает, то он [и] есть, может (???????) и действует (???????). Ибо он ни того, что не есть, не желает; ни то, чего желает, сделать не бессилен; ни того, что не может делать, не желает делать» ^[50]. Так что не несправедливо подвергаются тому же [осуждению], что и эллины, те, кто говорит, будто нетварная энергия неразличима с божественной природой: ведь то, что Бог существует, познается только из свойственных [Ему] энергий. Так что за отвержением являющих [природу Божию] божественных энергий с необходимостью последует неведение бытия Божия, хотя бы отвергающий их и притворялся, будто выступает в защиту Бога.

{стр. 16}

18. III. Но и когда они говорят, — и, тем более, берутся на письме утверждать, — что боготворящая благодать не является ни тварной, ни нетварной, то говорят именно то, что Бога не существует, ибо что ни нетварно, ни тварно, то вовсе не существует. Ибо как заявляющий, что отнюдь не существует никакой просвещающей энергии, устраняет свет из числа сущих, так и отвергающий богосоделывающую благодать отвергает бытие Бога. И как кто–либо, отрицающий светоподательные солнечные лучи, если станет затем утверждать о бытии солнца, будет смешон, так [смешны] и эти, утверждающие, что есть божественная сущность и нет богосоделывающей благодати и других энергий.

19. IV. Ведь [тогда] Бог будет по сущности всеми причаствуем, а святыми также и видим, если, во–первых, причастием Его составилось все, и по евангельскому обетованию Он видим одними только достойными; а, во–вторых, Свою энергию и боготворящую — или, иначе говоря, нетварную — светлость и благодать имеет, по их мнению, совершенно неотличимой от сущности. Но это отвергается [святыми] отцами, говорящими, что по сущности Бог непричаствуем.

V. Итак, говорящие это (а ведь они иногда говорят это и открыто) вдобавок к тому, что противоречат отцам, еще и причисляют себя к мессалианам. Ибо подобно тому, как, обладая чувственной и разумной сущностью, мы все по природе являемся чувственными и разумными, так и если причастимся божественной сущности, то будем по природе богами. Ибо одни лишь мессалиане худо думают, будто человеки становятся по природе богами, [то есть] те из человеков, кто отличается добродетелью. Эти же и мессалиан превзошли злочестием. Ибо, называя и природное обожение подражанием (???????), они вводят именно то, о чем сказал [святой Максим], что «обоженный [человек] со всей необходимостью был бы по природе Богом, если бы обожение было по [действию] восприемлющей природной силы, и мог бы именоваться таковой богом и по природе» ^[51]. Говорящие же, что все причастно божественной сущности, неразумнейшим образом обосновывая это тем, что она присутствует повсюду, делают всякую тварь по природе божественной.

VI. К тому же, поскольку, по их мнению, божественная энергия ничуть не отлична от божественной сущности, и действование (??????????) Божие не будет как–либо отличаться от Его бытия (????????), то из этого следует, согласно им, что одно и то же будет сказать, что [Бог] творчески совершил (????????) какое–либо из всех [сущих], и что Он был Богом.

{стр. 17}

VII. Итак, из учения этих [людей] следует, что Бог тогда начал существовать (???????), когда созданное [Им] привел в бытие. И, более того, Акиндин говорит, что «действовать» всегда означает «творить».

VIII. Если же Бог является природой без энергии, обладая сею как чем–то неотличимым от той, то Он существует и без воли, ибо воля есть действие природы. Следовательно, божественная воля не предшествовала сотворению сущих, ибо то, что прежде сотворения, по необходимости будет несотворенным (????????), а всякую несотворенную энергию Акиндин называет ничем не отличающейся от божественной сущности. Так что, согласно ему, одно и то же будет сказать, что все произведено [в бытие] волей или природой Божией, а раз мы сотворены и существуем по воле Божией, то [стало быть, можно сказать и что] мы сотворены и существуем по природе Божией.

IX. Итак, по справедливости и в высшей степени последовательно тем, кто занедуговал безбожием, творения кажутся богами.

21. X. Итак, из–за того, что [они считают] энергию пустым звуком, они впадают в безбожие и делают богами творения. А из–за того, что они не просто ее отвергают, но и утверждают, будто [все] так или иначе отличающиеся от божественной природы энергии являются тварными, они тем самым делают тварью Бога. Ведь мудрый в божественных вещах Максим опять же говорит к утверждающим, что у Христа одна энергия: «если эта энергия является тварной, то она будет указывать на тварную природу; а если нетварной, то будет характеризовать [собой] нетварную сущность: ведь природные [признаки] должны быть соответствующими природам» ^[52]. Ибо характеризующее отлично от характеризуемого, и соответствующее, то есть подходящее, по необходимости должно подходить к чему–либо иному, так или иначе сущему.

22. XI. Хотя они и утверждают, что только Сын является нетварной, как они говорят, энергией, [но] не думая по отношению к тварным делать противопоставление, и [хотя говорят] что нет ни одной из нетварных общих энергий, которая не [была бы] Его, но [говорят это], истолковывая [слово] «один» в пользу отвержения общих нетварных энергий поклоняемой Троицы. Если говорят, что Сын обладает той же энергией, что и Отец (а Он, конечно же, обладает), то, согласно им, и Он будет также иметь другого сына, ибо один лишь Сын, по их мнению, является не тварной энергией Отца. А если Он ее не имеет той же самой, что и Тот, то не будет иметь и ту же самую сущность, ибо сущность характеризуется [исходя] из энергии. Итак, энергия не принадлежит к числу ипо{стр. 18}стасных [идиом], ибо они характеризуют не сущность, а ипостась. Поэтому и божественный Максим снова говорит, обращаясь к этим новоиспеченным богословам: «кто [из богословов] говорил когда–либо об ипостасной энергии, и откуда это [мнение], и от кого позаимствовав, они [его] высказывают?» ^[53]

XII. Так что, если нетварная энергия не принадлежит к числу ипостасных [идиом], а Сын, согласно Акиндину, не имеет непреложно ту же самую нетварную энергию, что и Отец, то Он будет отличаться от Отца в том, что относится к природе (???????????????). А если Сын обладает энергией не только отличной [от Отчей], но и тварной, то Он будет обладать и тварной природой, что, конечно, пристало говорить Арию, Евномию и [всем] тем, кто по [своему] странному неистовству, неправду в высоту глаголаша ^[54]. Ибо тварная энергия, как мы выше научились, представляет тварную природу.

XIII. Если же Сын отнюдь не имеет энергии — ни той же, что и Отец, ни другой какой–либо, то он будет не существующим (???????????) Сам по Себе и лишь во Отце созерцаемым.

23. XIV. Поэтому, согласно богомудрым богословам, Сын ничуть не отлично от Отца обладает теми же — не одной, а многими — энергиями, из коих ни одна не принадлежит к числу тварных, ибо творения суть последствия оных, из которых всякий, кто благоразумен, приходит в познание этих присущих Творцу энергий и сил [уразумевая их] из [этих] последствий, но не сподобляется уразумения Его природы. И не только Сын, но также и Дух Святой, обладает ими же, так что оба Они, согласно боговдохновенным богословам, вместе с Отцом являются источником этих присносущных энергий, как мы это разъяснили в начале и как в последующих словах выразим совершеннее. Акиндин же допускает, что каждая из нетварных энергий — существует самостоятельно (????????????), и что Сам Сын или Дух Святой пребывают [так же], как если бы у Них не было никакого отличия по сравнению с этими [энергиями]. И кто исчислит множество проистекающих отсюда несуразностей?

24. Одно и то же — сказать «энергии» или в некоторых случаях «энергия» применительно к тому, что по природе присуще Богу. Ибо, согласно священным отцам, как солнце посредством луча и согревает, и освещает, и животворит, и взращивает, так и Бог совершает все. И, стало быть, как применительно к солнцу, если обобщенно скажешь об этом [луче], то [тем самым] скажешь обо всех [этих действиях], и если назо{стр. 19}вешь их все, то [тем самым] опять же скажешь об одном [луче], так же и применительно к Богу. Точно так же и богоглаголивый [Дионисий] из Ареопага божественную благость и промысл в некоторых (или даже скорее во многих) местах своих сочинений называет промыслами и благостями, а божественную сверхсущностность — всегда в единственном числе. И после него согласно с ним богословствующих найдешь говорящими о божественной энергии иногда в единственном числе, а иногда во множественном. «Ибо плоть Господня, — говорит [Дамаскин], — по причине чистейшего соединения со Словом обогатилась божественными энергиями, так как Слово через нее обнаруживало Свою энергию» ^[55]. Видишь, что одна и та же [энергия] является и многими, и одной?

25. XV. Но называющие их тварными являются [также] и монофелитами, худшими тех, что были когда–то, и от нечего делать совершенно отвергают [созванный] против тех собор ^[56]. Ибо они учат об одной лишь тварной воле у Христа и об одной лишь тварной энергии, если [согласно им] все, что не есть божественная сущность, тварно, от чего [получается, что] они и божественную сущность низводят до уровня твари.

XVI. И не только поэтому они делают Бога тварью, но также и потому, что воссиявший на горе от Спасителя свет они называют тварным.

XVII. Ведь этот [свет], согласно святым, есть естественная слава Божия ^[57] и безначальный природный луч божественности ^[58], и сущностное и всесовершенное благолепие Божие ^[59], и изначальная красота (????????????????). А у кого тварны его природные [проявления], тот и сам по необходимости тварен по природе.

XVIII. Затем, поскольку они, отчуждая этот свет от божественной природы и изгоняя его от нетварной божественности, говорят, что начало он приемлет от Фавора ^[60], но пребудет со Христом в бесконечные веки, как, несомненно, пребудет и с сынами света, неизреченно осиявая их, то, стало быть, учат, что Христос составился из трех природ: человеческой, божественной и этого света.

{стр. 20}

26. XIX. Поистине, называя тварью то, что приемлется святыми от обитающей во Христе полноты ^[61], они прямо называют тварью и саму полноту или, иначе говоря, — божественную и энергию, и природу. А поскольку Великий Василий в словах «Против Евномия» показал, что в Боге есть естественный порядок, по которому и по согласному с которым достоинству Сын занимает второе место, а не по природе, то это порядковое достоинство Сына будет, по Акиндину, тварным, если все тварно, что в каком–либо отношении не тождественно божественной природе.

XX. А это [учение] прямо–таки Ариевой чеканки, и словно отросток его безумия, если только не превосходит и его, поскольку не щадит и Отца. Тем не менее, поскольку этот естественный порядок применительно к Богу и соответствующее ему достоинство никто из благоразумных никогда не назовет чем–то тварным, а согласно новоявленному богословию Акиндина, все нетварное — сущность, то и порядок этот, и достоинство получаются у него сущностью, и Сын тогда будет по сущности на втором месте после Отца, а это есть самое главное [положение] Ариева неистовства.

XXI. Если даже он и будет приводить из собственных [сочинений] противное [сему], то и это свойственно во всем растленному разуму Акиндина.

XXII. Но и изливаемое на нас, по пророчеству Иоиля, от Духа ^[62] называя тварью (а это есть боготворящая благодать, которую они считают тварной), Акиндин и иже с ним делают тварью Дух Святой, от Которого изливается боготворящая благодать.

XXIII. Поскольку же они, называя тварным то, что у них называется в собственном смысле слова благодатью, говорят, что поданный апостолам посредством дуновения Христова Дух Святой ^[63] не является, будучи нетварным, благодатью, но самой ипостасью Духа, то они явственным образом суть латиномудрствующие. Ибо Дух испускается, дается и посылается и от Сына; латинянам же свойственно говорить, что это не благодать, а сама ипостась Духа.

27. XXIV. И кроме того, говорящие, что одна лишь сущность Божия нетварна, а все, что окрест нее, тварно, ипостасные [идиомы] либо назовут сущностью, либо низведут их до уровня твари. Но если назовут сущностью, то будут евномианами, а если скажут, что они тварны, — то превзойдут нечестием и самого Евномия: ведь он все их не называл тварными.

XXV. Но что я говорю о [созерцаемых] окрест ипостасей и окрест природы энергиях? Ведь [акиндинисты] не одни лишь энергии зовут {стр. 21} тварными, из чего можно было бы предположить, что они увлекаются [к этому] омонимией (ибо бывает, что действием (????????) называется и результат), но — чтобы им быть без всякого оправдания нечестивыми — открыто заявляют, что тварными являются и силы Божии.

XXVI. Ибо когда мы говорим, что Бог всесилен, и что Он имеет не просто много нетварных сил, но и все [они у Него нетварны], и приводим сказанное великим Василием, что Святой Дух «прост по сущности, но многообразен по силам» ^[64], они утверждают, что эти силы являются тварными, [говоря] «ну хорошо, ведь если не так, то нетварных будет много и разных», и от этого, согласно этим блаженным, получатся многие боги, тогда как сущность всегда пребывает простой, а энергия бывает, что и становится сообразно промыслу многоразличной, как и Павел изрек, что ангелы от Церкви узнают многоразличность премудрости Божией ^[65].

28. XXVII. Но когда мы пускали в ход [аргумент], что, «стало быть, по–вашему, Бог прежде творения не был всесильным», они (в присутствии многих, которые засвидетельствуют) утверждали, что Бог не был прежде творения всесильным. Но даже если бы они и не говорили этого явно, то [все равно] из их учения и это, и многое иное, худшее [этого], следует. Поскольку же, согласно святым Афанасию и Максиму, или скорее согласно вообще всем [святым отцам], «все, чем обладает Бог, Он имеет по природе, а не благоприобретенным» ^[66], то по природе Он обладает и Своими силами, имея их извечно и безначально.

29. XXVIII. Итак, поскольку и сущность, и силы Божии являются безначальными, то, называя сущность нетварной, а силы — тварными, они творят два безначальных: одно нетварное и другое тварное. А тварное и нетварное диаметрально противоположны друг другу по своему смыслу; и тогда получается почти что оное безбожное учение Мани, [согласно которому существует] два противостоящих друг другу безначальных начала.

XXIX. Но это проистекает от их безрассудного и растленного помышления, — возможно, невольно для них самих, — словно некое чудо{стр. 22}вищное порождение негодного ума (???????????????????????????????????????). И не только отсюда явствует, что они проповедуют поистине двубожие, в котором тщетно пытаются оклеветать нас, но также и из того, что они говорят о тварном и нетварном богоначалии и благоначалии.

30. XXX. Что же [означает], когда они [пребывающие] в Боге и от Бога причастия [??????? ] и начала сущих, причастностью к коим (???????????) составилось все, — благость, жизнь, сущностность (???????????), бессмертие, святость и тому подобное, — называют сущностями или ипостасями, созерцаемыми при Боге и прежде ангелов созданными во времени (???????) ^[67], как и ими причаствуемые? Разве не платоновские идеи привносят они в Церковь Христову и не во многих богов соблазняют веровать, причастностью к коим составилось все? Но когда они опять же из приводимых нами речений Духа узнают, что сии [энергии] являются предвечными, то усиливаются [доказать], что сущность Божия не превосходит их. Стало быть, согласно им, эти [энергии] не от нее, и она не есть их причина. Ибо если [она] причина, то и превосходит [их]; а если не превосходит, то и причина не будет одна. Так что, согласно им, суть много причин, и [отсюда] по необходимости [получается] многобожие.

31. XXXI. Нам же, говорящим не только о двух, но и о многих безначальных, ничто не препятствует называть Бога единым и простым. Ибо мы не только безначальными, но и нетварными именуем покланяемые оные ипостаси и также все ипостасные [идиомы] Всевышней Троицы, единую природу Трех, и все при ней [обретающиеся] природные силы и энергии. Ибо, согласно опытному в божественном Максиму, «не присуще ни божественной природе что–либо тварное, ни человеческой — что–либо нетварное» ^[68]. Итак, поскольку они все суть не только безначальные, но и нетварные, то не наблюдается никакого противоречия, могущего совершенно разделить их друг от друга. «Ибо каждое положение, — говорит [Григорий Нисский], — из числа того, что говорится о божественной природе, таково, что даже если и различается по значению, не несет в себе никакого противоречия по отношению к тому, что говорится вместе с ним (?????? {стр. 23}???????????????)» ^[69]. Но и из природных энергий и сил одно является высшим, как [их] причина, — триипостасная сущность; и для триипостасной сущности одно является вышестоящим, как [ее] причина, — неточная, по великому Дионисию, божественность, из которой происходят и к которой возводятся сверхсущностные светы божественности ^[70]. Так нами почитается единый Бог, триипостасный и всесильный, и пусть наши противники хоть лопнут [от злости]! А сложения никогда не будет ни из совершенных ипостасей, ни из сущности и ее сил или энергий, которые и эти [светы] сохраняют неподверженными [переменам] (?????), и сущность — неизменной. Ибо то, что не обладает ни единой силой или энергией, является не простым, а несуществующим. Таким образом, у нас Божество просто, и пусть клеветники хоть расшибутся. Ведь это не у нас, а у них, как следует из их учений, получаются многие и противостоящие [друг другу] боги или же один, составленный из противоположностей. И каких противоположностей? — Тварного и нетварного, хотя Он и по единой считающейся у них нетварной сущности безначален, и по тварным, по их мнению, Своим силам.

XXXII. Если же они скажут, что силы Божии не являются и безначальными, то много превзойдут и самое безумство Мани. Ибо по их учению получается, что Бог не только прежде творения не был всесильным, но и ныне не является таковым; ведь если Он начал быть всесильным вместе с началом творения, то [значит] и закончил, после того, как сотворил [все].

32. XXXIII. Ведь Мани отнимал от Бога силу зла, или, иными словами, силу небытия. И правильно, ибо Бог не может быть творцом зла, так как Он и не зол. А хуже всего у Мани то, что он эту [силу зла] относил к другому началу, не будучи в состоянии понять, что и ему свойственно происходить по справедливому попущению (????????????????) Благого, а не от особого начала. Итак, Мани отнимал от Бога одну лишь силу зла, а эти — все силы отнимают от Бога. И к тому же, если силы и энергии Бога не имеют никакого различия между собой и по отношению к сущности, то и божественная воля ничем не разнится от предведения, и поистине провидящий все Бог будет, согласно Акиндину, желающим зла, до чего не доходил в своих мудрованиях даже Мани. Объявив, таким образом, оную Самоблагость причиной зла и отвергнув всесилие Бога ради того, чтобы не учить о многих нетварных и чтобы не получилось у них много богов (ибо слово «все» [употребляется] по отношению ко многим и в чем–то [друг от друга] отличным), они снова через то, что думают, будто все говоримое о Боге означает сущность, и все по природе прису{стр. 24}щее Ему ничем не отличается от [самой] природы, не просто сложным, но многосложным и многосущностным делают Бога, тогда как божественный Кирилл говорит: «если каждое из по природе присущих Богу [свойств] означает сущность, то Бог состоит из стольких сущностей, сколько видится по природе присущих Ему [свойств]» ^[71]; а великий Василий пишет: «если, собрав все божественные имена, заключим их в сущность, то покажем Бога не только сложным, но и составленным из неоднородных частей, потому что каждым из сих имен обозначается нечто иное» ^[72].

XXXIV. Итак, здесь достаточно показано, как, считая, что по природе присущее Богу отличается от [самой] природы, мы сохраняем неповрежденной простоту Божию.

33. XXXV. Еще, поскольку одна лишь божественная природа является нетварной, то чтобы не получилось много нетварных и много богов, согласно варлаамиту Акиндину и иже с ним, поскольку, по Григорию Богослову, «божественная простота это не божественная природа» ^[73], она у них является тварной.

XXXVI. Итак, если они говорят, что сия [божественная простота] извечно присуща Богу, то составляют Его из тварного и нетварного; если же не извечно, — как тварная, — то Бог у них не был прост от начала, и [значит] она не по природе присуща Богу. Стало быть, они не говорят, что Бог по природе прост. Таким образом, якобы защищая единство Бога, они безумно выступают против Божией простоты.

34. XXXVII. Возможно, ты найдешь, что этих их слов не избегает и сущность, которую единственную они называют безначальной и нетварной, являющаяся бесконечной. Ибо они говорят, что совершенно одно и то же и никакой нет разницы — сказать «безначальная и нетварная сущность» и «безначальная и нетварная энергия». Однако великий Василий предведение Божие о чем–либо называет не имеющим начала, но [имеющим] окончание, когда предузнанное достигнет [своего осуществления] ^[74]. Так что, если, по их мнению, безначальная сущность неразличима по отношению к безначальной энергии, то она будет, согласно им, иметь и конец. Если же нет, то опять же будут два бога. Ведь когда явно видится различие между сущностью и энергией, то один Бог у них — это безначальная и бесконечная сущность, а другой — безна{стр. 25}чальная и конечная энергия, так как это собственные их слова, что совводятся два бога, если обнаружится какое–либо различие божественной сущности по отношению к божественной энергии.

35. XXXVIII. Следуя же своим собственным догматам, они говорят о многих Христах, ибо иначе им бы не пришлось отвергнуть Единого. Ведь и слыша святых, говорящих о нетварном обожении ^[75], являющемся боготворящим даром ^[76], подаваемом тем, кто в точности следует ^[77] Христову Евангелию, и об озарении, не имеющем возникновения, но [обладающем] непостижимым явлением в достойных ^[78], нетварном свете ^[79] и благодати, присно сущей от присно сущего Бога ^[80], они говорят, что это есть сущность и ипостась Сына или Святого Духа, и что ничего не существует не возникшего [во времени] и нетварного, что не являлось бы божественной сущностью и ипостасью. Стало быть, если боготворящий дар или даруемое святым обожение, или озарение, которое сии приемлют, или свет, от которого они просветятся яко солнце ^[81], есть божественная сущность и ипостась, то все они равны Христу и равнобожественны, подобно оному владычнему составу (????????????????????????????), коего обожение — ипостасное единение [с ним] Бога Слова, с Которым пребывал и Дух, не как действующий, как во святых, но как сопутствующий равночестному ^[82].

36. XXXIX. Но однако, поскольку по евангельскому обетованию Господь приходит со Отцом к достойным и обитель творит у них ^[83], то если обитающая в достойных присно сущая от присно Сущего благодать есть не общая для трех поклоняемых Лиц светлость и благодать, по которой Ниоткуда–не–уходящий называется приходящим, си–речь являющимся, а Сам Бог по сущности и ипостаси, как это утверждает Акиндин, который пишет: «Само всецелое Божество, чем бы Оно ни было, является нетварным озарением и благодатью и всецелым Богом в Его причастниках; чем бы Оно ни было, но Оно не является [никаким] иным нетварным обожением кроме божественной природы». И также: «мы не видим никакого нетварного обожения и благодати, кото{стр. 26}рая не была бы сущностью Божией». И если это так, по Акиндину, то ни сама триипостасная природа, ни даже Сам Отец не является беспричинным, ибо и Он, по нему, получает Свое существование от кого–то, от которого ко святым своевременно прилетает присно сущая от присно Сущего благодать.

37. XL. Но несмотря на то, что все святые ангелы и человеки обоживаются посредством одной лишь Божией энергии, — и то не всей, а некоей малой части и как бы ничтожной капли в сравнении с оным морем, по словам Златоустого богослова ^[84], — а воспринятое Словом от нас [человечество] — одной из трех ипостасей, не пропустивший ни одного самого большого злочестия и безумия Акиндин показывает себя высшим не только богоносцев и всех вообще ангелов и человеков, но и Самого — увы! — единственного Христа. Ибо он утверждает, будто Бог соединяется с ним и его последователями по всей не только лишь божественной энергии, но и сущности. Ведь именно это и сам он вводит посредством своих писаний, и своих последователей убеждает думать и говорить, дабы, как он говорит, Бог не претерпел разделения на части, если будет не совершенно весь соединен с ними.

38. XLI. Но после этого что еще дерзают эти несчастные говорить? — Самое что ни на есть противоположное! Ибо они обожение, по которому обожено Христово человеческое [естество], называют тварным, что я произношу трепеща, хотя бы и [приводя] как сказанное ими, и о чем не решился бы поведать, — вы хорошо это знаете, — если бы не видел вреда, который терпят от них неискушенные. Сами же эти слова их представим и здесь. Ибо они говорят, что «все виденное пророками возникало и исчезало, исполнив назначение, ради которого было употреблено Богом, а светлость и обожение тела Господня возникли на Фаворской горе и пребудут вечно в наслаждение достигших посредством веры и добродетели совершенства». В другом же месте автор этих [слов], словно забыв, что он сказал по поводу того, откуда [происходит] начало возникновения обожения, снова делает это по своему обычаю и заключает: «итак, если обожение воспринятого от нас Словом [человечества] возникает одновременно с принятием плоти, то как же будет оно нетварным и безначальным и безначальным?»

39. XLII. Но мы уже и прежде обличили как нечестивый весь этот вздор Акиндина и подобных ему в посланных [нами] мудрому предстоя{стр. 27}телю Кизика [заметках] ^[85]. Они же еще говорят, что «как во всем, так и во Христе и во святых пребывает сущность Божия, которая во Христе присутствует таким образом, что произвела [в Нем] седмь духов ^[86]», — увы! — которыми, согласно божественному Максиму, Он обладал по природе как истинный Сын Бога; «а во святых [она присутствует] так, что соделывает [в них] боготворящую благодать», — о, если бы! — ради которой, согласно ему же и другим святым отцам, они и сами бы назывались безначальными, вечными и небесными.

XLIII. И они даже не чувствуют, что в высшей степени противоречат сами себе. Ибо ту сущность, о которой они говорили как о присно сущей от Бога благодати, нетварном свете, и не возникшем [во времени] обожении, ныне, изменившись как бы от раскаяния, они называют тварной и начавшейся и произведенной из не бывших. «Ибо если не тварным является, — говорят они, — боготворящий дар и эта благодать, то как Бог будет превосходить ее, как это написано в трудах отцов?» Какое безумие! Ведь святые говорят, что Бог превосходит всякое утверждение и отрицание ^[87].

40. Что же тогда? И Его бессмертие, и жизнь, и бесконечность, и вечность, и нематериальность, и то, что Он Дух есть ^[88], и вообще все относящееся к Богу назовем тварным и таким образом поставим Его превыше всякого утверждения и отрицания? Но мы введем сами себя в заблуждение, скорее низвергая Его, нежели обособляя (?????????????????????????????), если не станем говорить, что Ему извечно присуще все боголепно окрест Него уразумеваемое, и таким образом поставим выше [всего] этого Его абсолютно непостижимую и сверхсущностную, — лучше же сказать, и саму сверхсущностность, по слову мудрого в божественном Максима, в бесконечное число раз бесконечно превосходящую ^[89], — сущность.

41. XLIV. Но дабы оставить в стороне и остальное множество нелепиц, и хуления на Сына и Духа [проистекающие] от их слов, и что, согласно им, Бог будет творцом не окачествованных (???????????) сущностей, но [созерцаемых] в сущих качеств, как учили эллины; чтобы, значит, оставить в стороне и это, [скажем лишь, что] если Бог тем же самым образом, каким [пребывает] во святых, [пребывает и] во всех, то им при{стр. 28}дется говорить, что все свято и что все суть удове Христовы ^[90] и причастники божественного Духа ^[91], даже и непосвященные.

XLV. Лучше же, если каким образом во всех, таким же и во святых, а каким во святых, таким же и во Христе обитает Божество, и равным образом сопребывает творящим (ибо насколько велика разница между творцом и творением?); итак, если оно во всех пребывает одинаково и обнаруживает одно и то же соприкосновение (?????????), то всё — равнобожественно, или же и само то Владычнее смешение, которое ради нас от нас воспринял Сын Божий, не равнобожественно.

42. XLVI. К дальнейшим же их [безумствам] снова страшится приступить [наше] слово, не менее, чем к предыдущим, если не больше, но необходимо победить эту [их] прелесть. Итак, нужно снова привести их слова: ведь они говорят, будто «все пророки и апостолы, и после них бывшие боговидцы, посредством чувственных образов и символов видели Бога», хотя чуть выше в этом же труде заявляют, что «все чувственно в [каком–либо] образе являемое созерцателям, происходит от коварных ухищрений врага, и что всякое чувственное светоявление у них так или иначе является сатанинской прелестью». Так что, предлагаю слушателям [самим] подумать над выводом из этого. А усердный Акиндин полагает, что на каждое из сих [утверждений] приводит и свидетельства от отеческих слов, к смыслу каковых ему не пробиться через помышления [собственной] души; но, оглашая [своими речами] уши глупцов, он увлекает их тем самым в ту же погибель.

43. Итак, из отвержения сущностных энергий Божиих они собирают себе на голову столь великую кучу нечестий, лучше же сказать, такую, что наше слово, избегая чрезмерности, оставляет без внимания большую часть. Поэтому и в следующих словах мы подробнее рассмотрим то, о чем было сказано здесь кратко, и также многое из того, о чем здесь не упомянуто. Теперь же, если даже, говоря, что сущность у Бога неотличима от энергии, и называя Его то так, то эдак, они станут говорить, что не энергия, а сущность является у Него пустым звуком, как если бы Бог был одной лишь энергией без сущности, то ничуть не меньше, если не больше, впадут в те же сети, ибо хулы против энергии перейдут у них на сущность.

44. XLVII. Вдобавок к сказанному, они еще и делают неипостасной (???????????) триипостасную сущность. Ибо «ни одна из энер {стр. 29} гий Духа не является самостоятельной (????????????)» ^[92]. Так что, они получатся худшими даже самого Савеллия. Ведь это он делал неипостасными Сына и Духа, говоря, что Они по всему суть одно с Отцом, и ничем не отличающимися от Него, как делают и эти тем, что они утверждают.

XLVIII. Ведь совершенно не различая нетварную энергию от нетварной сущности и затем заявляя, что Сын является таковой энергией Отца, а также и Святой Дух, разве они тем самым не вводят тайно Савеллиево смешение [ипостасей]? Ибо тот Сына и Святого Духа делал неипостасными, говоря, что Они ничем не различаются от Отца; а эти к тому же делают неипостасной и саму триипостасную сущность, называя ее во всех отношениях одним и тем же с энергией, которая сама по себе является неипостасной.

45. XLIX. И тот говорил о триименной сущности, худо сводя к ней ипостаси ^[93]; а эти — о двуименной, называя ее то сущностью, то энергией, произвольно сливая их друг с другом. И тот говорил, что Отец, Сын и Дух Святой — это [лишь] имена, лишенные существенного содержания (?????????????), [употребляемые] по отношению к одному Обозначаемому; а эти то же самое говорят обо всех божественных именах, ибо считают, что все [они] обозначают одно [и то же], причем иногда сущность, иногда же энергию. Таким образом они как бы приготовляют для собственных душ некую, увы, ядовитую смесь из савеллианской и евномианской ереси. Ибо Савеллий ипостасные, а Евномий — природные [свойства], безумно сводили к одному значению. Однако их зломыслие не только отсюда изобличается как сложное, но и [исходя] из других [моментов] — как многосложное.

46. L. Ибо слыша богословов, говорящих о «нетварной и присно сущей от Бога благодати» ^[94], они, дабы не вышло так, — как они говорят, — что появится много нетварных, утверждают, что это не общая энергия Отца, Сына и Святого Духа, но именуют благодатью Божией — то есть, Отчей — Сына и Духа. Говорящий же так не может поклоняться Каждому из Сих в отдельной ипостаси. Следовательно, они различают их в Отце, — единственном, Кто существует Сам по Себе (??????? '??????????????), — словно некие присущие [Ему], но самостоятельно не существующие (????????????) силы. Ведь если, по ним, Отец {стр. 30} является единственным, от Кого [исходит] благодать, то Сын не будет обладать той же благодатью, будучи словно Солнце от Солнца, во всем подобное Родившему благодатью, славою, светлостью и вообще всем тем, что окрест Него созерцается, но будет словно Луч; а Дух — словно Сияние; как если бы Троица составлялась из большого, большего и величайшего, что, согласно великому Григорию Богослову, явно написано в книгах Аполлинария ^[95].

ГЛАВА 8

Об их растленном нраве и о том, как подобающим для них образом, воспользовавшись временем гражданской смуты, снова бесстыдно восстают против православия, хотя уже дважды были разбиты наголову.

47. Видите, сколь великим злом опутал своих последователей Варлаам, в какие пропасти толкнул — или, скорее, за собой увлек — учившихся у него, лучше же сказать, тех из учившихся, кто доверил ему и свою душу и считал его своим учителем и в божественных [предметах]? И что еще хуже — это то, что он не только учения, но и нравы свои передал им. Поэтому, по написанному, они, даже будучи обличаемы, не хотят молчать, но единодушно и безостановочно твердят: «будем шуметь и кричать, чтобы не стала явной наша ложь».

48. Что же осталось из гнусных учений древних еретиков, чему они не поревновали? Какое же доверие тем, у кого ни слово, ни писание не твердо, ни собственноручная подпись, кто не чтит ни священные соборы, ни постановления гражданских начальников, отличающихся образованием и благоразумием, и даже самих поставленных судить вселенную, ни царя, утвердившего их суждение и от себя присовокупившего назидание, — царя благочестивейшего и велемудрого, и не более превосходящего тех, над кем он царствует, достоинством, нежели высокой одаренностью и величием мысли? Да что и говорить об этом [когда речь идет о тех], для кого даже то, что их провозгласят чуждыми православия и отсекут от содержащей его Церкви, как равно и разлучение от Бога, не представляется чем–то страшным и ужасным? Сии суть воистину, по первоверховному апостолу, иже славы не трепещут, о господства нерадящия, продерзателе, себе угодницы, ихже ради путь истинный хулится, иже прельщают души неутверждены и льстивыми словесы прельщают простодушных ^[96].

{стр. 31}

49. Ибо они прежде приложили все старание к тому, что бы соборные определения вовсе не были записаны, а когда не смогли добиться этого, так как увидели уже написанный в защиту истины Соборный Томос, который вот–вот должен был быть запечатлен подписями всесвященных архиереев, то сформировали свою фракцию, чего только ни говоря, чего только ни делая, дабы помешать подписанию совершиться. Ведь они обошли по одному всех архиереев, угрожая и одновременно заискивая, то говоря, что подпись будет пятном на их священстве, то выделяя каждого из них по отдельности и советуя не следовать за остальными. Когда же те оказались выше этих козней, и когда патриаршая рука первой подписала, а семь избранных [мужей] по ряду запечатлели сообразно своей степени, верные свидетели истины, коих было достаточно, [чтобы подписать] вместо всех [остальных], то приверженцы непослушания, отвергнув всех, были временно объяты немотой, опасаясь вместе с тем и скорого жестокого посрамления.

50. Когда же спустя немного времени политические дела охватило смятение, они, улучив момент (ведь и про волков говорят, что они безбоязненно нападают на стада, радуясь буре), снова шевелят, по аттическому ^[97] выражению, анагирис ^[98]. Поскольку же мы ради безмолвия проводили время вне этого мегаполиса ^[99], то они, надеясь кое–что выиграть и благодаря этому, прежде всего приложили усилия к тому, чтобы первыми перехватить тех из [прибывших] издалека монашествующих, кто обретается [в городе], а когда им это удавалось, то также выказывали большое старание, дабы привязать его к себе и убедить мыслить согласно с ними. Таким образом, улавливая этих, не знавших толком о происшедших событиях, — то несправедливо клевеща на нас, то перетолковывая отеческие словеса, — а вместе с ними и других неких, они снова составляют вокруг себя фракцию. И фракцию не безродную. Ведь есть те, кого в определенные периоды лунного цикла поражает эпилепсия (ибо демон, согласно Златоустому отцу, выбирает время, чтобы убедить неразумных, будто бы наши обстоятельства зависят от небесных [тел] ^[100]), а остальные не сильно уступают им по образу [безумия], ибо считают нужным жить под руководством таковых. Так что, когда демону, преграждающему в мозгу проходы психического духа и повреждающему происходящие оттуда энергии, не кажется целесообразным про{стр. 32}изводить спазм в содержащих тело [в должном порядке] органах и тем самым повергать их на землю и душить там, то он гоняет их по всему городу, направляя то на городские рынки и перекрестки, то к архонтам и в самые их дома, чтобы жужжать и вокруг их супруг, говоря то, что и при малом рассмотрении любой распознает как воистину [произведение] бесовской и презренной мысли, не умеющей даже по отношению сама к себе быть последовательной.

ГЛАВА 9

О том, что они и по отношению к собственным словам не последовательны, но скорее впадают даже и в противоречащие друг другу худые [мнения], отчего и делаются виновными в диаметрально противоположных нечестиях.

51. Ибо что безрассуднее того, что бы говорить, будто Бог во святых [пребывает] таким же образом, как и в бесчувственных и бессловесных, а кто настаивает на величайшем различии пребывания [Его в одних и в других], так что вовсе не говорится «вселюся в них и похожду» ^[101] [о ком–или чем–либо], кроме как об одних лишь святых, о тех свидетельствовать, что они поэтому являются злочестивыми?

Что же, когда они всецело отвергают, что Божество, как сверхсущностное, причаствуется по энергии, то утверждают, будто Оно причаствуемо всеми по сущности? Что же, когда говорят, что Бог действует, заявляют, будто Он отнюдь не имеет энергии? Что же, когда настаивают, будто признают у Бога нетварной и сущность и энергию, то затем утверждают, что нетварная энергия есть одно и то же с нетварной сущностью и абсолютно неотличима от нее, а о тех, кто не считает их одним и тем же и абсолютно неотличимыми [друг от друга], говорят, что они должны быть привлечены к ответу за нечестие? Ибо если это абсолютно одно и то же, то они поступают дурно, говорят, что признают и то и другое. А если явно некое между ними различие, то зачем такая война против тех, кто это утверждает?

52. Что же, когда, слыша о боготворящем (а не об обоготворенном) даре, они называют его тварью, слыша об обожении и нетварной благодати, говорят, что это [Сам] Дух Святой? Ибо чем обожение отлично от боготворящего дара? Что же, когда они отвергают Варлаама как злославного и предают его анафеме, — как ариане арианина Аэтия ^[102], и {стр. 33} армяне — Евтихия ^[103] и Диоскора ^[104], — а затем снова, подобно этим [еретикам], учат тому же, что и он? Что же, когда они, не краснея, говорят, что это не с нами, а с ними согласен соборный документ, который был издан ради нас, противоставших им, и нам выдан, и у нас хранится в оправдание и доказательство оспариваемой ими истины?

ГЛАВА 10