Глава XV. Обстоятельства, исключающие преступность деяния 4 страница

При крайней необходимости в большинстве случаев угрожающая опасность устраняется путем действий. Однако в отличие от необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, которые всегда осуществляются путем действий, акт крайней необходимости может быть осуществлен и путем бездействия. Это возможно в случаях столкновения двух правовых обязанностей: лицо предотвращает причинение большего вреда посредством неисполнения другой обязанности. В приведенном выше примере врач, оказывая помощь одному больному, бездействует в отношении другого.

Состояние крайней необходимости может возникнуть в результате действия сразу нескольких причин в совокупности.

Дискуссионен вопрос о возможности рассматривать в качестве акта крайней необходимости случай, когда лицо своими общественно опасными действиями вызвало опасность причинения вреда каким-либо правоохраняемым интересам, а затем предотвратило этот вред актом крайней необходимости. Допустим, лицо нанесло тяжелое ранение другому человеку, а затем для предотвращения смерти пострадавшего доставляет его в больницу, угнав чужой автомобиль. Думается, что в такой ситуации, когда речь идет о деятельном раскаянии, поощряемом законодателем, причинение имущественного ущерба для спасения человека следует признавать актом крайней необходимости. Это справедливо и для случаев создания опасности для правоохраняемого блага по неосторожности. Другое дело, когда лицо умышленно создает ситуацию крайней необходимости лишь для того, чтобы под видом предотвращения большего вреда причинить вред другому правоохраняемому интересу. В подобных случаях следует говорить о провокации крайней необходимости, при которой лицо должно нести уголовную ответственность за причиненный вред на общих основаниях;

б) опасность должна быть наличной, что означает либо уже существующую опасность, либо непосредственную угрозу правоохраняемым ценностям. Это условие отсутствует, когда опасность возможна лишь в будущем. Для предотвращения будущего вреда необходимо предпринять предупредительные меры, не связанные с причинением вреда правоохраняемым интересам. Например, при возможности землетрясения заблаговременно вывезти людей и ценное имущество, при опасности пожара сделать запасы воды и песка, приобрести огнетушитель, при возможности химического отравления надеть защитный костюм или маску и т.д.

Не является основанием причинения вреда и миновавшая опасность, когда вред правоохраняемому благу уже причинен и применением акта крайней необходимости спасти такое благо невозможно. В подобных случаях возможны лишь ликвидация или минимизация последствий причинения вреда.

К условиям, характеризующим устранение опасности, относятся следующие:

а) целью причинения вреда при крайней необходимости является устранение опасности любого вреда: личности, имущественным отношениям, государственным и общественным интересам;

б) неустранимость возникшей опасности иным способом - одно из важнейших условий правомерности причинения вреда в ситуации крайней необходимости. Это означает, что при сложившихся обстоятельствах правоохраняемое благо может быть спасено только путем причинения вреда другому правоохраняемому благу, никакой другой возможности нет. Если же существуют иные способы избежать опасности, не связанные с причинением вреда, лицо должно ими воспользоваться. В противном случае не исключено наступление уголовной ответственности;

в) адресатом причинения вреда являются, как правило, третьи лица. Именно этим лицам может причиняться физический, экономический и другой вред. Вместе с тем необходимо учитывать, что в ряде случаев вред может причиняться и лицу, правовой интерес которого защищается актом крайней необходимости.

Так, во время свадебного торжества в доме В. начался пожар, вызванный неисправной электропроводкой. Один из гостей, действуя в состоянии крайней необходимости, сорвал со стены ковер и потушил им пламя. Путем причинения незначительного имущественного ущерба В. спас все имущество;

г) причиненный вред должен быть меньше вреда предотвращенного. Превышением пределов крайней необходимости признается причинение вреда, явно не соответствующего характеру и степени угрожавшей опасности и обстоятельствам, при которых опасность устранялась, когда указанным интересам был причинен вред равный или более значительный, чем предотвращенный (ч. 2 ст. 39).

В отличие от необходимой обороны и задержания лица, совершившего преступление, при крайней необходимости превышением пределов признается уже причинение равного вреда. Это связано с тем, что актом крайней необходимости вред причиняется правоохраняемым интересам третьих лиц, не причастных к созданию опасности, не совершающих общественно опасного посягательства и не совершивших преступление. Причинение равного вреда делало бы бессмысленным акт крайней необходимости, поскольку одно благо спасалось бы путем уничтожения такого же по ценности блага.

Сопоставление ценности блага, которое приносится в жертву во имя спасения другого блага, осуществляется в каждом случае с учетом конкретных обстоятельств дела. Необходимо учитывать характер угрожающей опасности, содержание и размер возможных последствий, обстановку, в которой опасность устраняется, и др. " Чисто арифметическая" оценка возможна в том случае, когда речь идет об одноименных правоохраняемых интересах или об одинаковых объектах. Например, правомерно причинение незначительного имущественного ущерба для предотвращения опасности уничтожения особо ценного имущества. В случае разнохарактерных интересов такое сопоставление может вызывать определенные затруднения.

Так, судье Л., в производстве которой находилось уголовное дело по обвинению М. в совершении тяжкого преступления, позвонили домой неизвестные и, угрожая похищением дочери, потребовали вынести оправдательный приговор М. Опасаясь за жизнь и здоровье своей несовершеннолетней дочери, судья Л. выполнила требование.

В данном случае судьей было совершено преступление против правосудия, предусмотренное ст. 305 УК " Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта". При решении вопроса о том, являются ли действия судьи актом крайней необходимости, следует установить, какой правоохраняемый интерес более значим: жизнь, здоровье, свобода человека или интересы правосудия. В силу приоритетности защиты личности, о чем свидетельствует расположение раздела о соответствующих преступлениях в начале Особенной части российского УК, необходимо признать более важными интересы личности, а не правосудия. Правда, в подобных ситуациях не следует забывать и о других условиях правомерности причинения вреда в состоянии крайней необходимости, в частности о неустранимости опасности другим способом.

Может возникнуть ситуация, при которой придется сопоставлять, например, интересы личности и государства: когда, допустим, под угрозой причинения смерти требуют выдать сведения, составляющие государственную тайну. Думается, что ничто не может быть противопоставлено жизни человека, даже интересы государства, поэтому рассматриваемая ситуация должна быть разрешена в пользу интересов личности.

Дискуссионен вопрос о возможности причинения смерти человеку ради спасения собственной жизни. Н.С. Таганцев такую возможность допускал, считая, что инстинкт самосохранения может привести человека к спасению своей жизни за счет другого лица и уголовное право в этом случае бессильно что-либо изменить < 1>. По мнению И. Канта, никакая нужда не может сделать преступное непреступным, но если сталкивается жизнь с жизнью, то убийство одного другим становится ненаказуемым, так как при такой коллизии уголовный закон бессилен, наказание, которым он угрожает, не может быть сильнее потери жизни < 2>. Вместе с тем в современной литературе отмечается, что в соответствии с нормами морали человек не может жертвовать жизнью другого лица для спасения собственной жизни, а лишение жизни человека может быть признано актом крайней необходимости лишь в исключительных случаях, когда только таким путем можно предотвратить смерть нескольких людей < 3>.

--------------------------------

< 1> См.: Таганцев Н.С. Указ. соч. С. 442.

< 2> См.: Там же. С. 437.

< 3> См.: Уголовное право России: Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и И.М. Тяжковой. С. 398 (автор - Ю.М. Ткачевский).

Широко известен английский прецедент, насчитывающий более 120 лет. В 1884 г. англичане Дадли, Стифенс, Брукс и юнга 17 - 18 лет оказались единственными выжившими после крушения яхты " Миньонетт" в открытом море в 1600 милях от мыса Доброй Надежды. Оказавшись в шлюпке практически без запасов воды и еды, они стали дрейфовать. На восемнадцатый день, когда они были седьмой день без еды и пятый - без воды, Дадли и Стифенс предложили Бруксу, намекая на юнгу, пожертвовать одним из них. Брукс отказался. На следующий день Дадли предложил бросить жребий, однако Брукс вновь отказался. Тогда Дадли сказал, что, если судно не появится на следующее утро, юнга должен быть убит. Утром судно не появилось, и Дадли с согласия Стифенса, прочитав молитву, зарезал юнгу, лежавшего в крайне истощенном состоянии на дне лодки, но находившегося в сознании. В течение последующих дней все трое питались мясом и кровью убитого. На четвертый день после убийства они были спасены проходившим мимо судном. Дадли и Стифенс предстали перед судом, их обвинили в тяжком убийстве, но присяжные не признали их виновными, указав, что, если бы обвиняемые не съели юнгу, они, вероятнее всего, не выжили бы; что юноша, находившийся в еще более ослабленном состоянии, скорее всего, умер бы раньше всех; что во время совершения убийства не было ни единого шанса выжить. Впоследствии дело рассматривалось в Суде королевской скамьи, который вынес обвиняемым смертный приговор. Однако, принимая во внимание общественное мнение, королева Виктория помиловала Дадли и Стифенса, заменив смертную казнь шестимесячным тюремным заключением < 1>.

--------------------------------

< 1> См.: Есаков Г.А., Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Уголовное право зарубежных стран. М., 2008. С. 148 - 151.

Противоречивость судебных решений по данному делу подтверждает морально-правовую зыбкость возможности спасения своей жизни за счет жизни другого человека, хотя в приведенном деле причиненный вред меньше вреда предотвращенного: ценой жизни одного человека спасены три жизни, следовательно, акт крайней необходимости имеет место.

В связи с большими успехами медицинских наук актуален вопрос о возможности спасения жизни многих людей путем причинения вреда одному человеку-донору. Ученые подсчитали, что ценой жизни только одного донора можно спасти свыше 400 человек, каждый из которых находится в непосредственной опасности смерти, устраняемой лишь трансплантацией органов или тканей. Значит ли это, что можно схватить на улице подходящего человека, расчленить его на органы и ткани и таким образом спасти несколько сот больных людей? С позиций института крайней необходимости вред правомерен: опасность наличная и не устранимая иным путем, вред причиненный меньше вреда предотвращенного. Думается, что в такого рода случаях " арифметический" подсчет неуместен. Жизнь каждого человека важна, и ее нельзя сопоставить по значимости с жизнями других людей. В то же время, думается, что наказание человека, спасшего в состоянии крайней необходимости свою жизнь за счет жизни другого, нецелесообразно по причинам, названным Н.С. Таганцевым, в частности из-за невозможности воздействовать на инстинкты человека средствами уголовного права.

Превышение пределов крайней необходимости влечет уголовную ответственность только при умышленном причинении вреда, неосторожное причинение вреда не наказывается.

Лицо может ошибочно полагать, что предотвращает более значительный вред, нежели тот, что он причиняет, на самом же деле это не так. В этом случае действия лица объективно общественно опасны и не могут признаваться актом крайней необходимости. Вместе с тем, если лицо не предвидело и не могло предвидеть, что причиняет вред равный или более значительный, нежели предотвращенный вред, в силу сильного душевного волнения или других причин, оно не может быть привлечено к уголовной ответственности из-за отсутствия вины.

В ситуации крайней необходимости может существовать несколько способов устранения опасности, каждый из которых сопряжен с причинением вреда правоохраняемым интересам, однако один из них более " щадящий", а другой - менее. Лицо, устраняющее опасность, не обязано из всех способов выбирать тот, что связан с наименьшим вредом. Самое главное, чтобы вред причиненный был меньше вреда предотвращенного. Например, во время сильного наводнения для спасения людей разбирается деревянный дом, из которого изготавливаются плоты. Это должно быть признано актом крайней необходимости, несмотря на то что имелась возможность сломать менее ценный дом. В подобных случаях необходимо учитывать то, что в ситуации крайней необходимости, как правило, нет возможности выбирать наилучший способ устранения опасности, а тем более осуществлять калькуляцию наиболее выгодного решения. У лиц, устраняющих опасность, может не хватать соответствующих знаний, опыта и навыков. Единственное требование, которое предъявляет законодатель к акту крайней необходимости, - это то, чтобы вред причиненный был меньше вреда предотвращенного.

Крайнюю необходимость необходимо отграничивать от необходимой обороны. Эти различия проводятся по: 1) по источнику опасности, 2) по адресату причинения вреда, 3) в зависимости от того, можно ли устранить опасность другим способом, 4) по понятию превышения пределов, 5) по социальной значимости институтов, 6) по юридическим последствиям (возможности привлечения к ответственности).

При необходимой обороне источником опасности является только общественно опасное поведение человека, при крайней необходимости источник опасности может быть любым: действия или бездействие человека, стихийные силы, столкновение обязанностей и пр. При необходимой обороне вред причиняется только посягающему лицу, при крайней необходимости - как правило, третьим лицам. Необходимая оборона признается правомерной даже в случаях, когда у обороняющегося имелась возможность уклониться от посягательства путем бегства или обращения за помощью к другим лицам. Крайняя же необходимость предполагает причинение вреда единственным способом устранения опасности. При необходимой обороне вред, причиненный лицу, осуществляющему общественно опасное посягательство, может быть больше угрожающего вреда, за исключением явно чрезмерного вреда. Крайняя необходимость правомерна только при причинении меньшего вреда: не только больший, но и равный вред недопустим. Социальная значимость необходимой обороны состоит в том, что она суть общественно полезна, а крайняя необходимость лишь исключает преступность деяния, поскольку при крайней необходимости вред причиняется правоохраняемым интересам. Вред, причиненный в процессе необходимой обороны, согласно ст. 1066 ГК возмещению не подлежит, если не были превышены ее пределы. Вред же, причиненный в состоянии крайней необходимости, по общему правилу должен быть возмещен лицом, причинившим вред (ч. 1 ст. 1067 ГК). В некоторых случаях, учитывая обстоятельства, при которых был причинен такой вред, суд может возложить обязанность его возмещения на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо освободить от возмещения вреда полностью или частично как это третье лицо, так и причинившего вред (ч. 2 ст. 1067 ГК).

§ 5. Физическое или психическое принуждение

Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).

Вопрос об уголовной ответственности за причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате психического принуждения, а также в результате физического принуждения, вследствие которого лицо сохранило возможность руководить своими действиями, решается с учетом положений ст. 39 УК (ст. 40 УК).

Причинение вреда под влиянием физического или психического принуждения предполагает вынужденность поступка, исключительную обстановку, в которой принуждаемый лишается возможности действовать по своему усмотрению.

Как обстоятельство, исключающее преступность деяния, физическое и психическое принуждение предусмотрено впервые. Ранее физическое и психическое принуждение, как правило, рассматривалось в качестве смягчающего наказание обстоятельства, однако в некоторых случаях, когда принуждаемый (при физическом принуждении) лишался возможности руководить своими действиями, факт принуждения расценивался как наличие непреодолимой силы, исключающей уголовную ответственность за причиненный вред. Ответственность в подобных случаях исключалась прежде всего в силу отсутствия вины, так как человек, лишенный возможности действовать по своему усмотрению, руководить своими действиями, не может быть признан виновным.

В УК отсутствует статья о непреодолимой силе, хотя в теории уголовного права неоднократно поднимался вопрос о необходимости такой статьи, так как действие или бездействие, совершенное или не совершенное под влиянием непреодолимой силы, - это вопрос об основаниях уголовной ответственности, поскольку поведение принуждаемого в подобных случаях лишено уголовно-правового характера. Следовательно, говорить о допустимом причинении вреда, как это имеет место при иных обстоятельствах, исключающих преступность деяния, в подобных случаях не приходится. Не случайно поэтому в теории уголовного права было высказано мнение, согласно которому " нелогичным является размещение нормы о непреодолимом физическом принуждении в главе 8 УК, в которую следует включить только нормативные положения о разрешенном причинении вреда человеком, совершающим акт общественно полезного и социально допустимого (приемлемого) поведения. При непреодолимом физическом принуждении такого акта поведения не осуществляется, поскольку воля человека полностью блокируется" < 1>.

--------------------------------

< 1> Орешкина Т.Ю. Уголовно-правовое значение непреодолимой силы // Уголовное право. 2003. N 2. С. 59.

Под понятие физического принуждения в дореволюционной теории уголовного права подпадали не только действия людей, но и силы природы, биологические процессы, совершающиеся в человеке, действия животных и пр. Таким образом, понятие " принуждение" отождествлялось с понятием " непреодолимая сила". См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. М., 1994. Т. 1. С. 226 - 227.

В уголовных кодексах некоторых зарубежных государств имеются специальные положения о непреодолимой силе. Так, в УК Франции говорится: " Нарушение не имеет места в случае действия непреодолимой силы" (ч. 4 ст. 121-3). Никаких условий правомерности причинения вреда в этих случаях, в отличие от необходимой обороны и крайней необходимости, не предусмотрено. Такое положение объясняется, вероятнее всего, тем, что наличие непреодолимой силы (такой, что невозможно преодолеть, неустранимой) является безусловным основанием освобождения от уголовной ответственности и поэтому в регламентации не нуждается. В связи с этим в каждом конкретном случае рассматривается вопрос о том, имелась или не имелась в наличии непреодолимая сила, а не о соблюдении необходимых условий, как это имеет место, например, при необходимой обороне, крайней необходимости и других обстоятельствах, исключающих преступность деяния.

Физическое принуждение по своему характеру и последствиям может быть различным и " представляет собой непосредственное контактное воздействие на организм человека (побои, истязание, связывание или другие способы лишения возможности производить телодвижения или действия, болевая демонстрация намерений причинить смерть, порезы жизненно важных органов и тканей, имитация удушения и пр.)" < 1>.

--------------------------------

< 1> Бойко А.И. Преступное бездействие. СПб., 2003. С. 123.

Непреодолимое физическое принуждение, т.е. такое, при котором принуждаемый лишен возможности руководить своими действиями, поступать по своему усмотрению, исключает уголовную ответственность за причиненный принуждаемым вред (ч. 1 ст. 40 УК).

Так, во время нападения на Сбербанк один из преступников был ранен. Его приятели, сумевшие скрыться от задержания, отвезли раненого на квартиру, а затем, ворвавшись внезапно в больницу, принудили врача-хирурга прервать операцию и поехать с ними. Выбора варианта поведения у врача не было, так как его насильно вывели из больницы и посадили в машину. В результате прерванной операции больной умер.

В ч. 2 ст. 40 УК говорится о таком физическом принуждении, которое не исключает возможности принуждаемого руководить своими действиями.

Если при непреодолимом физическом принуждении принуждаемый лишается в определенных условиях возможности действовать самостоятельно, то при преодолимом физическом принуждении лицо сохраняет возможность действовать по своему усмотрению, т.е. руководить своими действиями, и тогда встает вопрос об уголовной ответственности за причиненный принуждаемым вред. Согласно ч. 2 ст. 40 УК этот вопрос решается по правилам крайней необходимости, т.е. по ст. 39 УК.

Помимо физического принуждения в ч. 2 ст. 40 УК говорится и о психическом принуждении (психическом насилии), которое в отличие от физического заключается в воздействии не на организм человека, а на психику лица, его волевую сферу и осуществляется путем угроз, унижения, понуждения к выполнению или невыполнению каких-то действий и пр.

В теории уголовного права существует мнение, что психическое принуждение всегда преодолимо, так как независимо от интенсивности применения угрозы и прочее психическое принуждение не исключает возможности действовать. Психическое принуждение выступает лишь одной из детерминант правомерного или общественно опасного поведения. Однако высказывается и иное мнение. " Представьте себе ситуацию, при которой человек подвергается интенсивному психическому принуждению: под дулом пистолета его заставляют передать чужое имущество. Преодолимо ли такое принуждение для обычного человека, не прошедшего службу в спецназе? Думается, что воля человека под таким воздействием парализована, а принуждение непреодолимо" < 1>.

--------------------------------

< 1> Орешкина Т.Ю. Указ. соч. С. 59.

На основании этого некоторые ученые предлагают включить в ч. 1 ст. 40 УК указание на непреодолимое психическое принуждение. Однако в этом нет необходимости, так как характер угрозы, степень ее воздействия на психику принуждаемого могут быть учтены в рамках крайней необходимости, по правилам которой и будет решен вопрос об ответственности. Думается, что в приведенной выше ситуации принуждаемый к передаче имущества будет признан не подлежащим уголовной ответственности не потому, что психическое воздействие на него было непреодолимо, а потому, что жизнь человека ценнее имущества.

Законодатель, имея в виду именно преодолимость психического принуждения, в ч. 2 ст. 40 УК не оговаривает возможность руководить своими действиями при психическом принуждении, подразумевая, что таковая имеется всегда. Возможность руководить своими действиями оговаривается лишь в отношении физического принуждения. К тому же решение вопроса об ответственности при психическом принуждении полностью зависит от указанных в законе условий правомерности крайней необходимости.

При обсуждении проектов УК высказывались сомнения в целесообразности включения в главу об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, статьи о физическом или психическом принуждении, так как в большинстве такие случаи будут рассматриваться по правилам крайней необходимости. Это мнение имеет серьезные основания.

Физическое и психическое принуждение является обстоятельством, наиболее отличным от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния. Формальное сходство между ними сводится к отсутствию общественной опасности и освобождению за причиненный правоохраняемым интересам вред при невозможности руководить своими действиями в случае физического принуждения. Различаются же эти обстоятельства весьма существенно по основаниям причинения вреда, по целям его причинения, по субъекту причинения вреда и по оценке действий принуждаемого.

Такого же мнения придерживаются и некоторые другие ученые. Так, С.В. Пархоменко, относя ч. 1 ст. 40 УК к числу специализированных, а не управомочивающих, что характерно для ст. ст. 37 - 39 и ч. 1 ст. 41, предписаний, делает вывод, что причиненный в этих случаях вред признается непреступным в силу отсутствия вины < 1>.

--------------------------------

< 1> См.: Пархоменко С.В. Действия, преступность которых исключается в силу социальной полезности и необходимости. СПб., 2004. С. 115.

На отсутствие четкой правовой регламентации рассматриваемых обстоятельств (физического и психического принуждения) обращают внимание и другие ученые. В юридической литературе отмечается, что данные обстоятельства " не имеют полностью самостоятельного правового значения... Их правовой статус нуждается в дальнейшей разработке..." < 1>. Данный вывод теоретически и практически обоснован.

--------------------------------

< 1> Уголовное право России: Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. С. 291.

Основанием ненаступления ответственности причинителя вреда при физическом и психическом принуждении является противоправное поведение другого лица, использующего методы физического или психического насилия для принуждения первого к причинению вреда. У принуждаемого отсутствует желание не только причинения вреда, но и совершения действий, к которым он принуждается. Принуждаемый используется при такой ситуации как орудие чужой злой воли.

Мнение о необоснованном помещении статьи о психическом и физическом принуждении в систему обстоятельств, исключающих преступность деяния, высказывалось и в теории уголовного права.

Так, Т.Ю. Орешкина считает, что непреодолимое физическое принуждение следует рассматривать в рамках непреодолимой силы вообще, поскольку юридическая природа данного обстоятельства иная, нежели у обстоятельств, исключающих преступность деяния < 1>. Поддерживая это мнение, хотелось бы дополнительно отметить, что рассматриваемое обстоятельство не подпадает и под общее определение обстоятельств, исключающих преступность деяния, так как эти обстоятельства предполагают наличие условий допустимого или оправданного вреда, тогда как при принуждении причиненный вред допустимым быть не может.

--------------------------------

< 1> См.: Орешкина Т.Ю. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Уголовное право. 2000. N 1. С. 35.

При физическом принуждении, когда лицо не имеет возможности руководить своими действиями, причиненный вред всегда рассматривался с точки зрения непреодолимой силы, и при ее наличии ответственность за причиненный вред исключалась. Включение в гл. 8 УК статьи о физическом принуждении не решает вопроса о непреодолимой силе, поскольку невозможность действовать по своему усмотрению может быть обусловлена не только действиями людей, но и силами природы, действиями животных или механизмов, биологическими процессами, происходящими в человеке, и пр.

Что же касается психического и физического принуждения в случаях, когда принуждаемый сохраняет возможность руководить своими действиями, то такие случаи полностью подпадают под признаки ст. 39 УК и рассматриваются с позиции соразмерности причиняемого принуждаемым вреда и вреда, которым ему угрожают.

Интересным представляется решение этого вопроса в ст. 38 УК Республики Узбекистан, регламентирующей правомерность действий в состоянии крайней необходимости. В ней говорится: " Вопрос об ответственности за причинение вреда правам и охраняемым законом интересам в результате физического или психического принуждения решается с учетом положений настоящей статьи" (ч. 5).

В зарубежных уголовных кодексах статьи о физическом или психическом принуждении встречаются крайне редко. Нормы, под действие которых подпадает принуждение, носят чаще всего общий характер. Так, в ст. 40 УК Голландии говорится: " Лицо, которое совершает правонарушение под влиянием силы, которой оно не может противостоять, не подлежит уголовной ответственности". Очевидно, что это положение имеет более широкую сферу действия, нежели ч. 1 ст. 40 УК. В ч. 2 ст. 6 Уголовного закона Латвийской Республики (" Понятие преступления") закреплено положение, согласно которому " преступным деянием не является деяние (действие или бездействие), имеющее признаки состава деяния, предусмотренного настоящим законом, но совершенное при обстоятельствах, исключающих уголовную ответственность". Очевидно, что под действие этой нормы подпадают и непреодолимая сила, и принуждение. Не признаются преступлением, согласно ст. 16 УК Китайской Народной Республики, " деяния, которые объективно хотя и привели к вредным последствиям, но были вызваны непреодолимой силой".

Своеобразная статья 32 содержится в УК Грузии, помещенная в конце главы об обстоятельствах, исключающих преступность деяния. В ней говорится: " Не являются противоправными действия лица, совершившего предусмотренное настоящим Кодексом деяние при наличии иных обстоятельств, которые хотя в настоящем Кодексе не упоминаются, но вполне удовлетворяют условиям правомерности этого деяния". Статья о физическом и психическом принуждении в Кодексе Грузии отсутствует.