Социальный стресс и вождь, как биохимическая индивидуальность

Жить в страхе пред созданием нам равным значит то же,

что не жить, — слова Брута из «Юлия Цезаря» В. Шекспира.

Наверное, любой из нас при каких-то жизненных обстоятельствах чувствовал себя несчастным-разнесчастным Акакием Акакиевичем Башмачкиным из «Шинели». Правда, это ощущение — не из таких, в каком хотелось бы признаться даже самому себе, не говоря уж об окружающих.

Чувства униженности, неполноценности, затюканности отвратительны даже в обыденной жизни. Тем более, ужасно состояние человека, постоянно живущего в состоянии унизительного страха перед своими мучителями, как то часто бывает в армейских казармах, тюремных камерах и даже в учебных заведениях, где учащиеся охотно забавляются то травлей «новеньких», то коллективным издевательством над какой-нибудь классной белой вороной. Вспоминается по такому поводу и прогремевший у нас несколько лет назад трагический фильм Ролана Быкова «Чучело».

В любом уважающем себя учреждении коллектив негласно делится на «элиту» и «парий», людей «низшего сорта», часто вовсе не заслуживающих коллективного презрения, точно так же как «элита» отнюдь не всегда состоит из самых лучших работников.

Что, кроме чинов и званий, определяет деление любой стабильной группы людей на негласно «высших» и «низших», мы уже обсуждали: иерархия, социальный ранг, в зоопсихологическом смысле этого слова. К сожалению, от подобного рода обезьяньего наследства отделаться трудно или даже невозможно. В одних человеческих сообществах оно режет глаз как в «Униженных и оскорбленных», в других — более или менее скрыто, спрятано в подсознании.

Совершенно отвратные формы принимали всегда ранговые отношения в окружении деспотов. Так, что только ни рассказывали после смерти Сталина его осмелевшие соратники о выходках вождя во время ночных попоек на «ближней даче» в Кунцево. Любой ехал туда и трясся: «Вернусь ли живым?»

В художественной литературе всю бездну самодурства «величайшего гения всех времен» и раболепия прочих членов Политбюро наглядно изобразил Фазиль Искандер в «Сандро из Чегема», главе «Пир Валтасара».

И Осип Мандельштам в известном стихотворении, написанном еще в 1933 году (оно стоило поэту жизни, хотя с ним разделались не сразу, а в два приема), не поскупился на краски:

…А вокруг него сброд тонкошеих вождей

Он играет услугами полулюдей.

Кто шипит, кто мяучит, кто хнычет.

Он один лишь бабачит и тычет…

Обстановка, царившая при дворе римских императоров, первых двенадцати из них, обрисованных Корнелием Тацитом, Светонием Транквиллом или, например, в окружении Ивана Грозного, была, конечно, ничуть не лучше.

Примеров самодурства начальника и раболепия подчиненных из произведений наших отечественных писателей можно привести очень много. Хотя бы «Смерть чиновника» А.П. Чехова, его же «Тонкий и толстый». Но мы сейчас будем говорить не о самом социальном ранге, а о его вреднейшем действии на здоровье жертв иерархии. Начнем не с людей, а с… рыб. Даже их нервы не выдерживают.

По наблюдениям известного русского ихтиолога В.С. Ивлева, у некоторых карповых рыб от одного лишь вида намного более крупной особи за стеклянной перегородкой расстраивается аппетит и качественно меняется характер питания. Рыба начинает избегать подвижной животной пищи и поедает менее питательные водяные растения. Более молодой наш ученый И. В. Нечаев недавно провел исследование на особенно агрессивных рыбах — цихлидах-акарах (Aeguidens pulcher). Оказалось, что один из нескольких самцов в небольшом аквариуме обязательно доводит до гибели всех остальных, у которых состояние забитости явно отражается на содержании в головном мозгу и прочих органах нейрогормонов катехоламинов: понижена концентрация дофамина и повышена — норадреналина. И содержание глюкозы в крови жертв сперва надолго повышается, но затем, непосредственно перед смертью, падает — типичная картина стресса, какой ее описал крупнейший канадский физиолог Ганс Селье.

Стресс — гормональная перестройка организма, рассчитанная на быструю защитную реакцию: бежать или драться за свою жизнь. Растет содержание адреналина в крови, а в результате и содержание в ней глюкозы — энергетического «сырья» для организма, его мускулатуры и нервной системы. Расширяются кровеносные сосуды в сердце, скелетной мускулатуре и мозгу, чаще бьется сердце. Зрачки расширены. Беда только в том, что все физиологические перестройки перед бегством или борьбой не рассчитаны на длительный срок. Таким образом, если вызывающий их стимул многократно повторяется, и вызванное им состояние стресса не проходит, он влечет за собой не только общий упадок сил, но и ряд характерных заболеваний: ослабление иммунной системы, язвенную болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, инфаркт миокарда, атеросклероз, иногда даже инсульт — кровоизлияние в мозг.

Американский ученый Р. М. Саполски, наблюдая за поведением павианов-анубисов в национальном резервате Масан Мара (Кения), был поражен тем, насколько жестокий характер в их сообществе принимают иерархические отношения. Пищи вдоволь, территория никак не ограничена, самок не меньше, чем самцов. Тем не менее, самцы только и заняты тем, что всячески пакостят друг другу жизнь. Один «заведет роман», другие наскакивают на него до тех пор, пока не отобьют всякий интерес к «прекрасному полу». Один поймал добычу (анубисы — хищники), другие отгоняют удачливого добытчика от лакомой пищи и пожирают ее сами.

В царстве павианов-анубисов, как и в наших царствах, социальной стабильностью и не пахнет. Почти любого доминанта высшего ранга рано или поздно изгоняет из стаи коалиция молодых самцов, какое-то время очень привязанных друг к другу. Однако, обезьянья дружба, в отличие от дружбы между собакой и ее хозяином, очень немногого стоит. Еще один повод пожалеть о столь не лестном для нас родстве! Вчерашние друзья завтра злейшие враги. Чтобы объединиться и сдружиться между собой павианам, оказывается, необходим общий враг. Вспомним, для чего обычно создаются всевозможные оппозиционные коалиции в нашем обществе.

К тому же, в этом обезьяньем коллективе тоже, как и в нашем, в порядке вещей «самое подлое предательство». Самцы объединяются в группы, чтобы напасть на доминантную особь, а потом, если победа остается за ними, тут же принимаются враждовать между собой. Начинается драка двух, вроде бы, спаянных групп, и вдруг, прямо в ее разгаре кто-то предает союзника и оставляет его одного против превосходящего противника, убегая с поля боя, или даже сам помогает расправиться со своим товарищем.

Доминантные особи измываются над подчиненными, а те раболепствуют перед ними: чистят им шкуру, выкапывают и очищают от земли клубни. Доминантный самец, потерпев поражение в драке с другим таким же самцом, тут же вымещает злобу на слабых и беззащитных.

Физиологические последствия всего этого безобразия весьма ощутимы. У подчиненных самцов, в отличие от доминантных, падает содержание в крови мужского полового гормона тестостерона со всеми вытекающими отсюда последствиями для их сексуального поведения. Зато у них повышено содержание в крови кортизола — гормона надпочечников. Это повышает риск атеросклероза и сердечных заболеваний. Напротив, у доминант выше уровень растворенного холистерола (не путать с отложениями холистерина), что препятствует развитию атеросклероза. Словом, обезьянье общество явно сокращает жизнь отдельным своим членам, хотя драки почти не сопровождаются серьезным членовредительством или, тем более, убийством. Хватает унижений, испугов, невозможности нормального отдыха, секса и сна.

Саполски обнаружил, что доминантами чаще делаются как раз те самцы павианов, у которых нервная система исходно не предрасположена к стрессам: это видно по физиологическим показателям. «В здоровом теле — здоровый дух» и наоборот.

Греческая исследовательница А. В. Арванитис также подтверждает, что у обезьян по анализу крови можно определить «кто есть кто». И у человека все более или менее так. У фюрерствующих индивидов в крови понижено содержание нейрогормона серотонина, больше циркулирует в ней белых кровяных телец лимфоцитов, а, значит, выше уровень иммунных реакций. То есть даже инфекционные заболевания лидерам угрожают меньше, чем подчиненным. У людей, как и у обезьян, хамство и агрессия «вознаграждаются» отменным физическим здоровьем. Жертвы хамства чаще болеют и у них больше шансов рано умереть.

Но инфаркты случаются и у лидеров. Так у доминантного самца можно вызвать инфаркт, отсадив его в отдельную клетку рядом с вольерой, в которой одна из самок той же стаи пребывает с другим, низшим по рангу самцом.

По этому поводу вспоминается эпизод из жизни одного нашего ныне покойного генерала от академической науки времен «застоя». После какого-то совещания в ЦК КПСС ему вместо обычной «Чайки» подали «Волгу» как какому-нибудь заурядному академику! У великого человека начался сердечный припадок. Едва отходили! А ведь мог запросто и помереть от такого страшного унижения.