Начало сценария

Первые десять страниц надо представить себе как единый блок со своим как бы отдельным, единым драматическим действием, составляющим как бы предпосылку истории. При этом читатель должен сразу понять, о чем пойдет речь в сценарии: кто главный герой, чего он хочет, в чем его препятствия к достижению цели. Он должен понять всю драматическую ситуацию, в которой разворачивается действие.

Прекрасный пример первых десяти страниц - начало сценария «Китайский квартал», признанного профессионалами Голливуда одним из лучших сценариев американского кино.

Главный герой, Джейк Гиттс (в фильме его играет Джек Никлсон), представлен в своем офисе показывающим фотографии неверной жены Керли. Мы кое-что узнаем о Гиттсе. Он выглядит «свежим и бодрым» в своем белом костюме, несмотря на жару. Он показан пунктуалистом, вытирающим с письменного стола капли пота Керли собственным носовым платком. Когда он поднимается по ступенькам муниципалитета, он «безукоризненно одет». Эти внешние, видимые, детали манеры поведения отражают особенности характера, личности. Обратите внимание:

внешнее описание Гиттса отсутствует. Не написано, каков он:

высокий, худой, толстый или низкорослый - вообще ничего такого не написано. Вроде бы он неплохой парень. «Мне не нужна твоя последняя мелочь, за кого ты меня принимаешь?»

- говорит он Керли. При этом он угощает Керли выпивкой, выбрав бутылку подешевле. Он явно вульгарен, что не исключает определенного шарма и стремления к изысканности. Он из породы людей, которые носят рубашки с монограммами и шелковые носовые платки, чистят обувь до блеска и стригутся не реже раза в неделю.

На четвертой странице Тауни зрительно обозначает драматическую ситуацию названием конторы «ЧАСТНЫЕ РАССЛЕДОВАНИЯ». Гиттс - частный детектив, специализирующийся на разводах, на «копании в чужом грязном белье», как потом охарактеризует его полицейский Лоах. Позднее мы узнаем, что он - бывший полицейский, испытывающий по отношению к полиции противоречивые чувства. Когда Эскобар рассказывает ему, что стал лейтенантом, Гиттс чувствует укол зависти.

Драматическая предпосылка действия происходит на стр. 5 (на пятой минуте), когда фальшивая, как скоро выяснится, миссис Малрей (актриса Диана Лад) сообщает Гиттсу, что ее муж встречается с другой женщиной. Это заявление определяет последующие действия Гиттса. Бывший полицейский, он сразу изучает детали туалета миссис Малрей. Это его работа, и он умеет ее делать. Когда Гиттс выслеживает Малрея и делает снимки «вертихвостки», за которой тот якобы приударяет, работа его на этом и заканчивается. Но к своему большому удивлению, на следующий день он видит свои снимки на первых страницах газет с заголовками, извещающими, что глава департамента «Воды и Энергии» пойман в своем интимном гнездышке. Гиттс не понимает, как снимки оказались в газете. Когда он приходит в свою контору, он еще более удивляется, обнаружив там настоящую миссис Малрей (актриса Фэй Данавей), что и является первым поворотным пунктом сценария в конце первого акта.

«Вы знаете, кто я? - спрашивает она.

- Нет. Вас я бы запомнил.

- Поскольку таким образом вы признаетесь, что мы никогда не встречались, вы также должны признаться, что я не нанимала вас ни на какую работу - и уж точно не шпионить за моим мужем, - говорит она».

После ее ухода ее адвокат вручает Гиттсу обвинение, которое может лишить его лицензии и уничтожить доброе имя и репутацию.

Гиттс не понимает, что происходит. Если Фэй Данавей - настоящая миссис Малрей, то кто была нанявшая его женщина и зачем она это сделала? Кто-то, совершенно ему неизвестный, потратил массу энергии, чтоб подставить его. Нет. Никому не удастся подставить Джейка Гиттса! Он выяснит, кто все это устроил и зачем. Это внешняя мотивировка Гиттса, и она движет его поступками через всю историю, пока он не разгадает эту тайну.

Драматическая предпосылка «Мой муж встречается с другой женщиной» создает направление движения сценария, линию развития, вычерчивающую показанный нами в начале учебника график построения истории.

Иногда этот график с его тремя актами и двумя поворотными пунктами называют еще парадигмой сценария. Это как бы алгебраическая модель, как бы некое облако, имеющее размер и структуру, определяющее конструкцию и драматизм фильма, но пока что лишенное материального содержания, создавать которое мы в этот момент и учимся.

Итак, Гиттс согласился сделать предложенную фальшивой миссис Малрей работу. Он находит Холлиса Малрея в муниципалитете, где идет дискуссия о строительстве плотины и водохранилища в Альто Вэлли. Мы еще не знаем о том, что Гиттс подставлен, мы ничего еще не знаем о Ноа Кроссе и его роли в грандиозном «водяном скандале» Лос-Анжелеса, ничего не знаем ни об убийстве, ни об инцесте, но уже созданы все предпосылки действия и все обозначено. Уже произнесены слова Гиттса, тема сценария: «Надо быть богатым, чтоб убить кого-нибудь, кого угодно, и выйти сухим из воды».

Учтены ли сценаристом декларированные нами принципы подхода к характеру главного героя? Да, и по всем пунктам.

Гиттса жалко со всеми его претензиями на роскошь и силу, жалко еще до того, как его подставили. Он хорош в своем деле. Характер и действие увлекают наше внимание. Второй акт как бы получает новое направление, новое измерение действия. И за внешними мотивировками постепенно и постоянно действует внутренняя мотивировка - самоутверждение через вызов сильным мира сего, вызов незыблемым основам общества, тем самым, которые так точно охарактеризовал сам Гиттс в первой же сцене.

Внешняя мотивировка его, движущая действие, - понять, кто его подставил и зачем. Но к этому примешивается интерес к мис

сис Малрей. Мы воспринимаем это как особого рода, совершенно недостижимое желание женщины, которая изначально не может ему принадлежать. И тут таится глубоко спрятанное, но явно существующее сходство с антагонистом, как мы уже говорили, дающее сценарию особый привкус художественной правды. Ноа Кросс тоже испытывает к женщинам особого рода интерес - интерес к запретному. Но запретное весьма разное, и вообще для Кросса ничего запретного нет.

Как видите, не сногсшибательная «закрутка» начала с ужасами и пальбой, которая нас пугала на первых страницах учебника с рассуждениями об обязательном развлекательстве зрителя, а реалистические картинки жизни заурядного сыскного бюро, и проблемы водопровода в большом городе постепенно разворачиваются в масштабное, интересное и многомерное кино.

Можно написать очень смешной скандал с тещей или сцену головокружительной автомобильной погони, но если они никак не связаны с главной линией, определяемой внешней мотивировкой героя, эти сцены придется выкинуть или приберечь для другого сценария. Притом что подобные эпизоды, особенно в начале сценария, часто являются любимыми детищами начинающих авторов и их главной надеждой.

Уильям Голдман, знаменитый сценарист, в своей книжке о Голливуде приводит пример такого начала, призванного стопроцентно покорить «читателя». И стопроцентно не срабатывающего. Приводим его здесь еще и как пример «формата» записи, чтобы постепенно учиться еще и этому.

из зтм.

НОЧЬ. ГУСТОЙ ДРЕМУЧИЙ ЛЕС. КРАСИВАЯ ДЕВУШКА бежит среди деревьев, спасая свою жизнь. Наверное, она красива - если б черты лица ее выражали покой. Но именно сейчас они искажены паническим страхом. Она торопится. Ветви деревьев хлещут ее платье. Она бежит и бежит, и с каждым шагом растет ее ужас. Вдруг она останавливается и, стараясь сдержать дыхание, поворачивается, смотрит назад и прислушивается…