Дверь в пяти измерениях

В общих чертах планировка жилища мадам Доротеи напомнила Клэри их собственную квартиру. Но здесь все помещения использовались совершенно иначе. В прихожей царил густой чад благовоний; повсюду виднелись занавески, сделанные из шнуров с бусинами, и астрологические плакаты: один с зодиакальными созвездиями, другой с китайскими магическими символами, а на третьем была изображена ладонь с подписанными названиями линий и с латинским словами сверху: «In Manibus Fortuna» – судьба, или удача, в твоих руках. На стене рядом с входной дверью висели узкие полки с книгами.

Сквозь одну из плетеных занавесок просунулась голова мадам Доротеи.

– Увлекаешься хиромантией? – спросила она, перехватив взгляд Клэри. – Или просто любопытно?

– Ни то, ни другое, – ответила Клэри. – Вы действительно предсказываете судьбу?

– Моя мама была настоящая прорицательница. Она читала будущее по руке или по чайной заварке на дне чашки. Я кое-чему у нее научилась. – Мадам перевела взгляд на Джейса. – Кстати, о чае… не желаете, молодой человек?

– Что? – встрепенулся Джейс.

Видимо, он не слышал вопроса.

– Чаю не желаете? Он прекрасно влияет на пищеварение и помогает сосредоточиться. Замечательный напиток.

– Я буду чай, – откликнулась Клэри.

Последний раз она ела неизвестно когда. Казалось, с тех пор, как Клэри проснулась, она существует лишь на адреналине.

– Хорошо, – смиренно произнес Джейс. – Только не «Эрл Грей», – добавил он, сморщив нос. – Не выношу бергамот.

Мадам Доротея с громким смешком исчезла за занавеской. Плетеные шнуры закачались.

Клэри выразительно посмотрела на Джейса:

– Не любишь бергамот?

Молодой человек задумчиво рассматривал книги на полках.

– Да, а что?

– Среди моих ровесников ни один парень не знает, что такое бергамот, а уж что он входит состав чая «Эрл Грей», и подавно.

– Да, я не такой, как остальные парни, – гордо ответил Джейс. – А кроме того, – добавил он, снимая книгу с полки, – в Институте нас в обязательном порядке знакомят с целебными свойствами растений.

– А я-то думала, вы проходите только что-нибудь вроде «Краткого курса мясника» и «Искусства отсечения головы для начинающих».

Джейс перевернул страницу:

– Очень смешно, Фрэй.

Клэри оторвала взгляд от плаката по хиромантии:

– Не смей меня так называть.

Джейс удивленно посмотрел на нее:

– Почему? Это же твоя фамилия.

Перед мысленным взором Клэри возник Саймон. Он так растерянно глядел ей вслед, когда Клэри выбегала из кофейни… Глаза защипало, и она снова отвернулась к плакату:

– Не важно.

– Ясно, – проговорил Джейс. По его голосу Клэри сразу догадалась, что он понял гораздо больше, чем ей хотелось бы. – Это она примитивных впечатлить старается: понаставила всякой муры, – презрительно заметил молодой человек. – Ни одного серьезной книги.

– Ну конечно, другие виды магии – мура! Не то, чем занимаешься ты! – вспылила Клэри.

– Пойми наконец! – раздраженно ответил Джейс. – Люди не владеют волшебством. Именно этим они и отличаются от других существ. Колдовать могут лишь ведьмы и маги, потому что они потомки демонов.

Клэри задумалась:

– Но я видела, как ты используешь магию. Взять хотя бы заколдованное оружие…

– Я использую не саму магию, а магические инструменты. И для этого я, во-первых, очень долго учился, а во-вторых, у меня на коже защитные руны. Попади клинки серафимов в твои руки, ты бы обожглась или вообще погибла бы.

– А если и мне нанести руны? Смогла бы я пользоваться клинками?

– Нет, – отрезал Джейс. – Дело не только в знаках. Есть еще тесты, боевые испытания, уровни мастерства… Так что забудь об оружии и держись подальше от моих клинков. И вообще, ничего не трогай без моего разрешения.

– Жаль… а я уж собралась загнать их через И-бэй^[3], – пробормотала Клэри.

– Через что?!

Клэри невинно улыбнулась:

– Это такое мифическое пространство с огромной магической энергетикой.

Джейс смутился, но потом пожал плечами. Занавески снова зашевелились, и сквозь них просунулась голова мадам Доротеи.

– Чай на столе. Что вы тут встали – ни туда, ни сюда – как два ослика? Проходите в салон.

– В салон? – удивилась Клэри.

– Ну да. А где, по-вашему, я принимаю гостей?

– Я оставлю свой цилиндр у лакея, – пошутил Джейс.

Мадам Доротея мрачно взглянула на него:

– Не прикидывайся: ты и вполовину не такой забавный, каким хочешь казаться. Иначе был бы раза в два веселее. – Она скрылась за занавесками.

Презрительный смешок Доротеи почти перекрыл громкий перестук бусин.

Джейс нахмурился:

– Интересно, что она имела в виду?

– А по-моему, все понятно, – отозвалась Клэри и, не дожидаясь ответа, гордо прошествовала сквозь занавески.

Ее глаза не сразу привыкли к полумраку салона. Над черными бархатными шторами, целиком закрывавшими левую стену, пробивалась тонкая полоска света. С потолка на тонких шнурах свисали чучела птиц и летучих мышей с мерцающими стеклянными глазами. От истертых персидских ковров, устилавших пол, при каждом шаге поднималась пыль. В центре комнаты стоял журнальный столик, вокруг которого громоздились пухлые розовые кресла. На столике бросались в глаза колода карт Таро, перевязанная шелковой лентой, и хрустальный шар на золотой подставке; посередине красовались тарелка с аккуратными бутербродами, синий дымящийся чайник и пара чашек на блюдцах.

– Круто! – Клэри уселась в кресло.

Доротея хитро улыбнулась.

– Угощайтесь. – Она взяла чайник. – Молока? Сахару?

Клэри взглянула на сидевшего рядом Джейса. Он держал тарелку с бутербродами и внимательно ее рассматривал.

– Сахару, – ответила она.

Джейс взял бутерброд и поставил тарелку на место. Клэри исподтишка наблюдала, как он откусил кусок.

– Огурец, – пробормотал Джейс в ответ на ее взгляд.

– По-моему, бутерброды с огурцом замечательно подходят к чаю, – заявила мадам Доротея, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Терпеть не могу огурцы, – сказал Джейс и вручил Клэри надкушенный бутерброд.

Она впилась в бутерброд. Майонеза и перца в нем было ровно столько, сколько нужно. Желудок благодарно заурчал: после похода с Саймоном в мексиканский ресторан Клэри ела впервые.

– Огурец и бергамот, – произнесла она. – Может, огласишь весь список? Что еще ты не любишь?

Джейс взглянул на Доротею поверх чашки:

– Лжецов.

Дама невозмутимо поставила чайник на стол:

– Называй меня лжецом сколько угодно. Я действительно не умею колдовать. Но моя мама была самая настоящая ведьма.

Джейс чуть не подавился чаем.

– Это невозможно!

– Почему? – Клэри глотнула из чашки.

Чай оказался горьковатым на вкус, с сильным ароматом дыма.

Джейс вздохнул:

– Потому что они наполовину люди, наполовину демоны. Все ведьмы и маги – гибриды. А у гибридов детей не может быть по определению. Они стерильны.

– Как мулы, – задумчиво произнесла Клэри, вспоминая уроки биологии. – Мулы тоже выведены путем скрещивания пород, и они стерильны.

– Надо же, какие глубокие познания в области скотоводства, – проговорил Джейс. – Нежить произошла от демонов, а маги вообще их прямые потомки. Вот почему маги – самые могущественные создания.

– А вампиры и оборотни тоже потомки демонов? А фейри?

– Вампиры и оборотни получились в результате болезней, занесенных демонами из своих измерений. Большинство таких заболеваний смертельны для людей, но в некоторых случаях зараженный человек не умирает, и с ним творятся странные вещи. А фейри…

– Фейри – это падшие ангелы, – вмешалась Доротея, – изгнанные с небес за гордыню.

– По легенде, – добавил Джейс. – А еще говорят, что они потомки ангелов и демонов. По-моему, вторая версия ближе к истине: добро и зло, перемешанные друг с другом. Фейри – очень красивые создания; наверное, так должны выглядеть ангелы. Однако они могут зло пошутить, а порой просто жестоки. Кроме того, фейри не любят полуденного солнца.

– Потому, что дьявол силен лишь во тьме, – словно отрывок старинного стихотворения, тихо произнесла Доротея.

Джейс кинул на нее сердитый взгляд.

– Должны выглядеть? То есть ангелы не… – допытывалась Клэри.

– Ну хватит про ангелов, – неожиданно серьезным голосом отрезала Доротея. – Маги бездетны – это правда. Я приемная дочь. Мама лишь хотела быть уверенной, что сюда станут приходить и после ее смерти. Мне и колдовать-то не нужно: только сиди да охраняй.

– Что охраняй? – спросила Клэри.

– Действительно что? – Доротея подмигнула и собралась уже взять с тарелки бутерброд, но там оказалось пусто. – Как хорошо, когда у девушки здоровый аппетит! В мое время девушки были статными и крепкими – не то что нынешние тростиночки.

– Спасибо. – Вспомнив осиную талию Изабель, Клэри сразу почувствовала себя толстой. Допив чай, она со стуком поставила чашку на блюдце.

Мадам Доротея моментально схватила ее чашку и стала пристально рассматривать изнутри, нахмурив подведенные брови.

– Я кокнула чашку? – нервно поинтересовалась Клэри.

– Она гадает, – скучающим голосом проговорил Джейс.

Однако вместе с Клэри невольно подался вперед, глядя, как Доротея вертит чашку в пухлых руках.

– Ну что там? Все плохо? – встревожилась девушка.

– Ни плохо, ни хорошо. Очень странно. – Доротея взглянула на Джейса. – Дай-ка свою чашку.

– Я еще не допил… – запротестовал он, но мадам Доротея выхватила чашку из рук Джейса и вылила оставшуюся жидкость обратно в чайник.

Затем она уставилась внутрь чашки.

– Я вижу много жестокости, реки крови, и твоей в том числе. Полюбишь не того человека. А еще у тебя есть враг.

– Только один? Вот обрадовали! – Джейс откинулся на спинку кресла.

Доротея поставила его чашку на место и вновь взяла чашку Клэри.

– Ничего не могу прочесть… образы смазаны – бессмыслица какая-то! – Она взглянула на Клэри. – У тебя сознание не заблокировано?

– Как это?

– Что-то вроде заклятия, подавляющего воспоминания или дар видения.

Девушка отрицательно замотала головой:

– Нет, конечно нет.

– Не спеши с выводами, – предупредил Джейс. – Несколько дней назад ты не подозревала, что способна видеть. Может…

– А может, я отстаю в развитии? – вспылила Клэри.

Джейс напустил на себя обиженный вид:

– Ну не знаю. И все-таки твои воспоминания наверняка заблокированы.

– Ладно. Попробуем зайти с другой стороны. – Доротея отставила чашку и потянулась за колодой карт Таро. Разложив карты веером, она протянула их Клэри. – Води по ним рукой, пока не почувствуешь холод или тепло или одна из карт не прилипнет к пальцам. Тогда вытащи ее и покажи мне.

Клэри послушно провела пальцами по разложенной колоде. Карты оказались прохладными и скользкими на ощупь, но ни от одной не исходили холод или тепло. И к рукам они не липли. Наконец Клэри надоело, и она вытянула карту наугад.

– Туз Чаш, – озадаченно проговорила Доротея. – Он означает любовь.

Клэри взглянула на карту. В руке чувствовался ее вес. На лицевой стороне вручную толстым слоем краски было сделано изображение: рука, держащая чашу, на фоне выведенных позолотой лучей солнца. Золотую чашу украшал узор из маленьких солнечных дисков, а также множество рубинов. Клэри безошибочно узнала стиль художника.

– Это хорошая карта?

– Не всегда. Самые ужасные поступки люди совершают во имя любви, – заметила мадам Доротея, сверкнув глазами. – Туз Чаш – очень сильная карта. Что ты чувствуешь?

– Чувствую, что ее нарисовала мама. – Клэри бросила карту на стол. – Я права?

Доротея кивнула с довольным видом:

– Она сделала колоду мне в подарок.

– Сейчас можно говорить все что угодно. – Джейс поднялся и холодно посмотрел на Доротею. – Вы хорошо знали Джослин Фрэй?

– Джейс, не надо…

Доротея откинулась на спинку кресла и прижала веер карт к широкой груди:

– Мы с Джослин без лишних слов прекрасно понимали, что из себя представляет каждая из нас. Иногда она оказывала мне небольшие услуги – к примеру, нарисовала эту колоду. А я, в свою очередь, могла рассказать Джослин очередную сплетню, которую обсуждала нежить. Джослин там кое-кем интересовалась, и я держала ее в курсе новостей.

– И кем же? – спросил Джейс с непроницаемым выражением лица.

– Валентином.

Клэри резко выпрямилась в кресле:

– Но…

– Значит, вы понимали, кто такая Джослин. Ну, и кто она такая? – спросил Джейс.

– Джослин никого из себя не строила, – ответила Доротея. – Но раньше она была, как и ты, Сумеречным охотником. Членом Конклава.

– Нет… – выдохнула Клэри.

Доротея печально, почти ласково посмотрела на нее:

– Да. И жила она именно здесь не случайно, а потому что…

– Потому, что это убежище, – перебил Доротею Джейс. – Ваша приемная мать числилась в Надзоре. Она создала скрытое от посторонних глаз, защищенное пространство – идеальное место, чтобы прятать беглых преступников. Вот чем вы тут занимаетесь, нежить укрываете!

– Я так и знала, что ты назовешь их преступниками, – отозвалась Доротея. – Помнишь основной постулат Завета?

– Dura lex sed lex, – тут же ответил Джейс. – Закон суров, но это закон.

– Иногда закон слишком суров. Члены Конклава при первой возможности разлучили бы меня с матерью. Неужели я позволю им сделать то же самое с другими?

– А вы филантроп! – съязвил Джейс. – Наверное, рассчитываете, что я поверю, будто нежить не отваливает вам за труды?

Доротея широко улыбнулась: во рту сверкнули золотые коронки.

– Не всем повезло родиться такими красавчиками, как ты. Вот мы и крутимся…

Ее лесть не тронула Джейса.

– Я должен сообщить о вас Конклаву.

– Нет! – Клэри вскочила на ноги. – Ты обещал!

– Я ничего не обещал, – отрезал Джейс. Он подошел к стене и рывком отодвинул в сторону одну из бархатных штор. – По-твоему, что это такое?

– Дверь, – ответила Клэри.

Между двумя эркерами зачем-то была врезана дверь. Она, естественно, никуда не вела – иначе дверной проем виднелся бы снаружи здания. Клэри заметила, что дверное полотно сделано из полированного металла, блестевшего сильнее, чем латунь, и очень тяжелого на вид. Ручка двери по форме напоминала глаз.

– Помолчи! – раздраженно выпалил Джейс. – Ты что, не видишь? Это портал!

– Точнее, дверь, сделанная в пяти измерениях, – вступила Доротея, положив карты на столик. – Они не делятся прямыми линиями на равные части. Границы полны скрытых изгибов, складок, трещин и углов. Человеку, непосвященному в основы теории измерений, наверное, трудно понять… Другими словами, пройдя через дверь, можно попасть куда пожелаешь.

– Это потайной ход, – пояснил Джейс. – Вот почему Джослин жила именно здесь. Чтобы в случае малейшей опасности иметь возможность сбежать.

– Так почему же она… – Клэри замолкла на полуслове. – Из-за меня! – с ужасом догадалась она. – В ту ночь мама не хотела убегать одна. И поэтому осталась!

– Не вини себя, – сказал Джейс.

Клэри почувствовала, что из глаз вот-вот хлынут слезы. Она протиснулась мимо Джейса и встала возле двери:

– Я хочу знать, куда собиралась уйти мама. – Клэри сжала ручку двери. – Мне интересно…

– Клэри, стой! – Джейс метнулся к ней.

Ручка неожиданно пришла в движение, и дверь открылась вовнутрь. Доротея с криком вскочила с кресла, но было уже поздно. В следующее мгновение Клэри швырнуло вперед, и она стала проваливаться в пустоту.