Спальня.

Рядом с кабинетом находится комната с двумя окнами, выходящими на верхний балкон, служившая Толстому спальней в 1862-1910 годах. Из этой комнаты ночью 28 октября 1910 года Толстой навсегда ушёл, после того как услышал, как Софья Андреевна ночью шебуршала в кабинете его бумагах, ища новый компромат…

Комната имеет облик, отражающий аскетическое мировоззрение её хозяина, мечтавшего, как известно, порвать с барской жизнью ради естественных, трудовых её условий, в которых жило всегда большинство людей. Мебель в спальне – скромная и старая, почти вся перешла Толстому или от отца, или от «тётеньки» Т.А. Ёргольской.

Против двери из кабинета, у выступа стены, стоит железная, окрашенная в коричневую краску кровать с двумя волосяными матрацами (Толстой не любил пружинных). Кровать покрыта вязаным одеялом с греческим узором работы С.А. Толстой. На кровати лежит вышитая маленькая подушечка, подарок Льву Николаевичу от сестры его, Марии Николаевны, ставшей монахиней в Шамординском женском монастыре. На подушечке рукой Марии Николаевны вышита чёрной шерстью надпись: «Одна из 700 Шамординских дур» (смиренный ответ на некоторые иронические замечания Толстого, коснувшиеся устава монастырской жизни).

Туалетные принадлежности Толстого на бюро-шифоньерке.

Шифоньерка и умывальник красного дерева достались Толстому от отца. Его возили за Н.И. Толстым в обозах в годы заграничных походов русской армии. Рядом с умывальником – два эмалированных ведра. Толстой считал нужным самому приносить в этих вёдрах себе чистую воду и уносить грязную. Здесь же – гири для гимнастики, хлыстик для верховой езды, одежда. На стене – портрет любящей, преданной и любимой дочери Толстого, Марии Николаевны, а над кроватью – портрет другой дочери, Татьяны Львовны, тоже гордости и радости отца. Больше портретов нет, если не считать двух увеличенных фотографий Софьи Андреевны (а их мы тоже, конечно, считаем и пересчитываем!).