Внеэкспертные формы использования специальных познаний психолога в уголовном судопроизводстве

Формы использования специальных познаний. Совершенствование практики судопроизводства требует более активного использования накопленных психологией знаний. Психологические знания могут применяться как самим практиком, так и профессиональным психологом, привлеченным к расследованию. В последних случаях речь идет о специальных психологических познаниях.

Действующее законодательство процессуально закрепляет две формы применения специальных познаний: участие специалиста в производстве конкретных следственных действий (ст. 133 ¹, 253 ¹ УПК РСФСР) и проведение судебной экспертизы (ст. 78, 288 УПК РСФСР).

В уголовно-процессуальном положении специалиста и эксперта имеются различия, в основном — в характере деятельности. Согласно положениям доказательственного права деятельность эксперта служит целям получения новых фактов и их оценки с позиции используемых специальных познаний. Экспертная деятельность осуществляется без участия правоприменителя. Ее результаты являются самостоятельным видом доказательств по делу. Деятельность специалиста также направлена на обнаружение, закрепление, изъятие тех или иных доказательств. Но в отличие от эксперта, который имеет полную процессуальную самостоятельность, специалист работает совместно с практиком. Результаты этой совместной деятельности закрепляются протоколом следственного (судебного) действия. Доказательственную силу этим документам придает сам следователь (суд).

Статьи 133¹, 253¹ УПК РСФСР предусматривают участие в судопроизводстве профессионала любой неюридической специальности. Следователь и суд, имея дело с человеком и анализом его поведения, нередко сталкиваются с вопросами психологического содержания. Причем анализ практики предварительного расследования и судебного разбирательства уголовных дел показывает, что уровень сложности некоторых из них таков, что они не могут быть достаточно полно разрешены на основе профессионального и житейского опыта следователей и судей. Обеспечение полноты и всесторонности расследования, как уже сказано выше, требует в ряде случаев применения специальных психологических познаний. Институт участия специалистов открывает новые возможности в использовании психологических познаний в уголовном процессе.

Недостаточная разработанность процессуальных норм — тормоз внедрению в уголовное судопроизводство внеэкспертных форм деятельности психолога. Само введение в процесс специалиста обусловливалось желанием создать правовое поле более открытое, чем экспертиза, для использования в судопроизводстве накопленных в науке, технике, искусстве, ремесле знаний. Стремление к более мобильному внедрению психологических познаний в практику при неотрегулированности процессуальных требований к характеру и результатам деятельности специалиста зачастую приводит к крайностям: с одной стороны, к попыткам использовать под видом специальных познаний псевдонаучных, которые мало что дают практике, с другой — к созданию неоправданных процессуальных преград, тормозящих внедрение полезных для практики знаний.

В качестве таких преград можно рассматривать некоторые недостаточно обоснованные процессуальные ограничения и предложения отдельных авторитетных процессуалистов. Так, ряд авторов (А.А. Эйсман, И.Л. Петрухин, А.М. Гольдман и др.) считают, что специалист не должен в отличие от эксперта проводить исследования, его функция — лишь помощь в обнаружении и фиксации непосредственно усматриваемых фактов.

Приемлемой представляется другая позиция. Придерживающиеся ее авторы не видят возможности провести грань между исследовательской деятельностью эксперта и деятельностью специалиста по обнаружению фактов (Э.Б. Мельникова, С.Ф. Скопенко и др.). Они предлагают усматривать отличие не в характере самой деятельности сведущих лиц, а в доказательственной силе ее результатов. Результаты исследовательской деятельности специалиста значимы для оперативных, но не для доказательственных целей (В. Махов). Это, тем не менее, не исключает необходимости более полно и точно отражать характер деятельности специалиста в протоколах следственных действий.

Некоторые ученые предлагают результаты деятельности специалиста оформлять справкой, заменяющей процессуальное положение документа. Оценка этого документа производится правоприменителем путем анализа его содержания и сопоставления с иными доказательствами. Практика последних лет идет именно по этому пути. «Судебная практика признает допустимыми документы (справки, консультации), представляемые по поручению органа, осуществляющего судопроизводство, специалистом в определенной отрасли знаний».¹

Но это не означает размывания границ между деятельностью эксперта и специалиста. Как уже сказано, главное отличие в том, что вывод специалиста не имеет доказательственной силы. Несогласие с ним практик не должен мотивировать. Он вправе его отбросить без всяких объяснений и без проведения исследования вопроса другим специалистом, хотя возражения специалиста обязан занести в протокол.

Дискутируется и вопрос о круге задач, которые может решать специалист. Ст. 133¹ УПК РСФСР утверждает, что правоприменитель вправе пригласить специалиста для участия в производстве следственных действий. В решении проблем, выходящих за рамки следственных действий, специалист не участвует. Многие полагают, что «специалист как процессуальная фигура» немыслим вне рамок следственного действия» (Н.А.Селиванов, Э.Б. Мельникова и др.). Тем не менее, в литературе неоднократно указывалось и на то, что возможности специалистов должны использоваться шире. Так, А.И. Винберг считает, что «круг вопросов, по которым следователю может понадобиться помощь специалиста, не может быть заранее определен или ограничен законом».² Это означает, что автор предлагает расширить функции специалиста при оказании помощи правоприменителю за рамки следственного действия. Эта позиция представляется вполне правомерной и способствующей более активному внедрению психологии в судопроизводство.

Специальные познания в значительном числе случаев применяются на этапах судопроизводства, связанных с собиранием доказательств, т.е. на стадии, предшествующей возбуждению уголовного дела, а также на этапах предварительного и судебного следствия. При кассационном производстве и производстве в надзорной инстанции осуществление следственных действий в целях собирания доказательств не предусмотрено. Поэтому специалисты, так же как и эксперты, в процессе кассационного и надзорного производства в рассмотрении дела судом второй инстанции не участвуют. В случаях выведения деятельности специалиста за рамки следственных действий процессуальные ограничения для оказания специалистом помощи правоприменителю на стадиях кассационного и надзорного производства исчезают.

В этой связи заслуживают внимания предложения вынести деятельность специалиста за рамки следственных действий или, как альтернативный вариант, ввести в процесс, наряду с экспертом и специалистом, фигуру консультанта, работающего, как и специалист, под руководством следователя.³

Круг проблем, решаемых в уголовном процессе психологом-неэкспертом. Несмотря на дискуссионность многих вопросов, в том числе регулирующих правовую сторону деятельности специалиста, практические работники активно используют в этой форме помощь психологов. Анализ реально сложившейся практики подтвердил актуальность внедрения внеэкспертных форм специальных психологических познаний и позволил очертить круг задач, которые наиболее часто ставятся перед психологом.

Одна из таких задач — оказание общеконсультативной помощи справочного характера: информирование лиц, ведущих расследование, о закономерностях протекания тех или иных психических процессов, типичных психических состояниях человека и механизмах совершения определенной категории преступлений, психологических особенностях малолетних, престарелых, болеющих тем или иным соматическим заболеванием, преступников определенного типа и пр. Эта информация может облегчить поиск скрывшегося преступника, помочь с большим профессионализмом оценить необходимость назначения психологической экспертизы и ее направленность, дать дополнительную информацию для выработки тактики допроса и пр.

Исполнение специалистом этих функций, как правило, не требует от него ознакомления с материалами уголовного дела, не предполагает совместной работы психолога и юриста-практика и может быть осуществлено в ходе разового консультирования, письменного или устного. Выбор специалиста для дачи разовой консультации должен быть сделан с учетом уровня научной квалификации психолога и его профессиональной специализации.

Кроме того, следственные и судебные органы обращаются к специалистам-психологам за консультациями по более конкретным вопросам, ведущим к принятию совершенно определенных правовых решений: о возможности и необходимости проведения экспертного психологического исследования и его направленности, по поводу оценки уже проведенных психологических экспертиз, о наличии признаков состава отдельных преступлений.

Например, во избежание ошибочного и произвольного толкования информации, поставляемой средствами массовой информации, во многих случаях нельзя обойтись без применения специальных познаний в психолингвистике. Функция специалиста — предварительная оценка предоставленной в его распоряжение информации на стадии доследственной проверки. Если в этой информации содержатся отрицательные эмоциональные оценки, оскорбительные характеристики той или иной нации, расы, религии; подстрекательства к враждебным действиям против какой-либо этнической, расовой, религиозной группы, то возбуждается уголовное дело по ст. 282 УК РФ («Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды»). В ходе расследования дела окончательно проясняется вопрос о смысловом содержании информации и о наличии у публикатора умысла распространить материал именно такого содержания.

Задача специалиста — помочь следователю разобраться в содержательной направленности материала и проблеме наличия или отсутствия в действиях публикатора объективных признаков состава преступления, предусмотренного ст. 282 УК РФ.

По делу К., обвиняемому в убийстве и изнасиловании малолетней, были проведены судебно-психологические экспертизы в отношении свидетельниц Г. и П. Экспертизы проводились спустя шесть лет после восприятия свидетельницами интересующих следствие событий. На основании анализа весьма ограниченного числа факторов, негативно влияющих на способность давать правильные показания, экспертами был сделан вывод о наличии у обеих такой способности. При этом не было учтено, что и Г. и П., имевшие сниженный уровень интеллектуального развития, подвергались психологическому воздействию одной из заинтересованных в исходе дела сторон, а также влиянию социальных ожиданий, поскольку обстоятельства дела получили широкий общественный резонанс. О невозможности рассматривать экспертный вывод как научно обоснованный было сообщено в ходе затребованной судом второй инстанции научно-психологической консультации. Вывод специалиста привел к решению вернуть дело на новое расследование.

В Научно-практическом комментарии к УПК РСФСР со ссылкой на Постановление пленума Верховного суда РФ⁴ указывается, что «сведения, содержащиеся в справке специалиста, относящиеся к числу новых (дополнительных) материалов, предоставленных в кассационную или надзорную инстанцию, и ставящие под сомнение заключение эксперта, использованное органом расследования и судом первой инстанции, могут быть положены в основу определения (постановления) об отмене приговора».

Решение всех указанных выше задач вызывает необходимость выборочного знакомства специалиста с материалами уголовного дела. Психолог, таким образом участвующий в деле, должен быть знаком с доказательственным правом, а также иметь относительно глубокие познания в области теории, методологии, методики экспертных исследований, экспертный опыт. В частности, в том направлении, к которому принадлежит акт экспертизы, подлежащий оценке, или планируемая практиком экспертиза.

Помимо эпизодической общеконсультативной деятельности и деятельности, связанной с консультациями по вопросам экспертных исследований, психолог-специалист привлекается и для непосредственного участия в производстве следственных действий. В этих случаях решаются задачи получения, корректной фиксации, оценки информации, исходящей от свидетеля, потерпевшего, обвиняемого; выработки, с учетом состояния и личности участника уголовного процесса, оптимальных условий для его допроса, очной ставки.

Анализ следственной практики показывает, что от внимания следственных работников нередко ускользает информация, характеризующая психологические особенности лица, о котором рассказывает свидетель или потерпевший. В частности, в протоколе обычно не фиксируются воспринятые очевидцем приметы внешности и невербального поведения, произвольно изменить которые достаточно трудно: особенности походки, жестикуляции, общий стиль и манера общаться и пр. Расшифровка такого поведенческого кода и фиксация в протоколе некоторых особенностей стиля деятельности человека - непростая задача. Психолог - специалист в области невербальных коммуникаций, знакомый, в частности, с техниками нейролингвистического программирования, способен оказать помощь следствию. Сбор у свидетеля информации о таких незаметных для обычного взгляда особенностях облика человека может облегчить поиск и идентификацию преступника. Кроме того, владеющий навыками психодиагностической и психотерапевтической работы психолог может существенно упростить и проблему установления контакта со свидетелем. Оценке специалиста могут быть подвергнуты и показания свидетеля на предмет установления психологических предпосылок их достоверности.

Успешное решение задач, связанных с участием в производстве конкретных следственных действий, требует от психолога не только высокой научной квалификации, но и соответствующей специализации, владения методами нейро-лингвистического программирования, экспресс-диагностики, психотерапии, психологической оценки достоверности показаний, умения использовать имеющиеся знания для практической организации деятельности следователя.

И наконец, еще одна, возможно, наиболее перспективная сфера приложения специальных познаний, - длительное участие специалиста-психолога в расследовании. В этих случаях специалист выступает в качестве постоянного консультанта следователя и наряду с уже перечисленными решает другие, чрезвычайно многообразные и заранее не определенные задачи: помогает следователю увидеть проблемы, требующие психологического осмысления, интерпретировать полученные сведения о личности посягателя, свидетеля, потерпевшего; оказывает профессиональную помощь в разработке версий о причастности, в установлении психологических причин, способствующих совершению преступления, и пр.

Например, в криминальной психологии накоплен значительный материал о лицах, склонных совершать серийные убийства на сексуальной почве. Перспективной формой актуализации этого материала может стать привлечение к расследованию психолога-специалиста. Он, действуя в составе следственной бригады, будет иметь возможность участвовать в обсуждении хода следствия, в разработке версий о причастности, в составлении психологического портрета разыскиваемого, в определении вероятностных психологических механизмов конкретного преступления, решать некоторые другие заранее неопределяемые задачи. Не исключено подобное участие психолога и в делах иных категорий.

Использование психолога в качестве постоянного консультанта предъявляет особенно высокие требования к выбору специалиста. Помимо уже указанных качеств он должен хорошо ориентироваться в специфике следственной работы.

Таким образом, изучение современной практики участия психолога в уголовном судопроизводстве выявило, что законодательная база введенного в 1961 г. процессуального института специалиста недостаточно разработана и отстает от потребностей юридической практики. Так, в соответствии с процессуальным законодательством Российской Федерации следователь вправе вызвать специалиста для участия в производстве следственных действий, но за рамки следственных действий выходят общеконсультативная деятельность специалиста-психолога, его консультативная деятельность по оценке экспертных заключений, деятельность, связанная с участием в расследовании в качестве постоянного консультанта, и пр. Другими словами, многие встречающиеся и практически полезные виды деятельности психолога-неэксперта не укладываются в процессуально предусмотренные рамки и выступают в качестве внепроцессуальных. Чтобы повысить эффективность и надежность результатов внеэкспертной деятельности психолога, осуществляемой в процессе судопроизводства, необходимо решить проблему совершенствования законодательной регламентации его деятельности. Более четкая разработка вопросов, связанных с процессуальной определенностью положения психолога-неэксперта, безусловно будет способствовать и расширению практики применения психологии в судопроизводстве.

¹ Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуалыюму кодексу РСФСР / Под ред. В.М. Лебедева. 2-е изд. - М., 1997. - С. 160.

² Винберг А. Специалист в процессе предварительного расследования.// Социалистическая законность. - 1961. - №9. - С. 31.

³ Гольдман A.M. Основания и формы применения специальных познаний в советском уголовном законодательстве.// Вопросы экспертизы в работе защитника. — Л., 1970. — С. 27—44.

⁴ Бюллетень Верховного суда РФ. - 1997. - № 1. - С. 20.