Глава 24. — Эй, Везунчик! — Баджирон даже не стал касаться поводьев — только чуть шевельнулся в седле

— Эй, Везунчик! — Баджирон даже не стал касаться поводьев — только чуть шевельнулся в седле. — Стой.

Гнедой конек послушно встал, и Пылька с Даниэллой на спине остановилась рядом.

Рассвет застал чету хорьков у самой границы их владений; отсюда не было видно дома, затерявшегося в саванне где-то к северу. Плетеные седла тихо поскрипывали, прохладный воздух был напоен ароматом степных трав и тополей. Невдалеке изгибалась плавной излучиной речка Прыг-Вбочка глубиной всего в несколько лап. Сквозь прозрачную воду на дне виднелись пучки кресса и круглые голыши.

— Воксхолл хочет, чтобы мы отправились в турне. Говорит, что это хорошо отразится на уровне продаж. Но мне что-то не хочется ехать, Даниэлла. До тех пор пока я не побывал на ферме Монти тем летом, я ничего не знал в своей жизни, кроме города. И потом — только город, и больше ничего. Но теперь я наконец попал сюда — и я счастлив. Я больше не хочу видеть никаких городов.

Даниэлла опустила поводья на гриву Пыльки.

— Мне тоже здесь очень нравится.

— Вообще-то, никто не заставляет нас ехать в это турне. Нам не надо рекламировать свои книги. Они и так неплохо продаются.

Даниэлла кивнула, а Баджирон добавил:

— В Прыг-Вбоке есть все, что нам нужно.

Потянуло легким ветерком, склон холма уже согревался под утренними лучами. Вокруг бесшумно порхали бабочки.

— Как ты думаешь, — спросил Баджирон, — что мы должны делать?

— Я не знаю, что мы должны.

Улыбнувшись, он подался вперед и принялся легонько растирать шею Везунчика.

— Хорошо. А чего ты хочешь?

— Я бы поехала.

— Зачем?

— Хочу понять, каково это, — ответила Даниэлла. — По-моему, мы там стали знаменитостями. Я понятия не имею, каково это. Мне бы хотелось встретиться с нашими читателями.

— А города?

— Но ведь это ненадолго, Баджи! Подумаешь — города! — Она потянулась к нему и коснулась видавшего виды хорьскаутского платка, который украшал сегодня его шею, как в старые добрые времена. — По-моему, турне — это так забавно! Мы могли бы устроить себе каникулы. Немножко развеяться, отдохнуть от работы. И потом, мы узнаем много нового. Ведь если мы не будем учиться, то всему конец!

— А тот рекламный щит? — напомнил ей Баджирон. — Поклонники разорвут нас на клочки.

Даниэлла хихикнула, представив себе эту сцену.

— Хорьки никогда так не поступают, Баджи! Сколько бы читателей ни пришли посмотреть на нас, я всем им буду рада. А ты разве нет?

— Пожалуй, мне тоже любопытно. — Баджирон широко улыбнулся. — А ведь знаешь, Даниэлла...

— Она выжидающе посмотрела на него.

— Это ведь твое турне. Ты понимаешь?

— Это будет наше турне, — возразила она. — Твое и мое.

Баджирон сдвинулся ближе к луке седла, и понятливый Везунчик тотчас двинулся шагом в сторону дома.

— Верно, твое и мое, — кивнул Баджирон. — Но бестселлер для щенков — это совсем не то же самое, что бестселлер для взрослых. Воксхолл так и сказал: все началось с «Мисс Озорство». Это Вероника всех взбудоражила. Поэтому я буду держаться в тени и наблюдать. Ты же знаешь — так мне самому будет лучше. Мне и капельки внимания довольно. Я свое получу от щенков, Даниэлла. А с широкой публикой общаться будешь ты.

Даниэлла задумчиво кивнула, так и не взяв поводья. Она понимала, что столетия спустя ее книг в хоречьих библиотеках не будет. А Баджироновы — будут. Непременно.

— Обещаешь следить за мной? — спросила она с улыбкой. — А то как бы у меня голова не закружилась от славы!