Формирование коммунистической элиты

Становление большевистской элиты началось задолго до ее прихода к власти и превращения в политическую господствующую страту нового общества. Процесс зарождения этой специфической общности пришелся на конец XIX в., когда в ходе становления российской социал-демократии выявилась группа лидеров, относивших себя к профессио­нальным революционерам. В ее состав входили революционеры-ин­теллигенты, рабочие-«передовики» и маргинальные люмпен-интел­лигенты, примкнувшие к рабочему движению по конъюнктурным соображениям, национальным или по другим причинам.

После пора­жения первой русской революции 1905—1907 гг. партийная верхушка расслоилась на революционеров-эмигрантов и революционеров-«почвенников», местных комитетчиков. Несмотря на острую внутрипар­тийную борьбу и межличностные разногласия, партийная верхушка сохранила относительное единство, так как условия революционной нелегальной борьбы диктовали совершенно определенные правила и нормы.

Во время Октябрьской революции большевистская верхушка пре­вратилась из контрэлиты в правящую политическую элиту, сосредо­точившую в своих руках все рычаги власти от имени пролетариата. Встав во главе государства, большевистская элита сразу же обнару­жила неоднородность своего состава и внутреннюю противоречивость.

Большевистская верхушка обрела относи­тельную самостоятельность и стала функционировать как самостоя­тельный политический организм, претерпев различные метаморфо­зы. К правящей партии, как всегда, примкнула большая группа карь­еристов, которая стала прямо или косвенно дискреди­тировать новое государство.

С развертыванием широкомасштабной гражданской войны про­тивоборство демократической и авторитарно-бюрократической тенден­ций завершилось в пользу второго направления. Во многом это было обусловлено жесткой необходимостью мобилизации всех сил боль­шевизма и их сосредоточения на решающих участках военно-органи­заторской работы. Централизм и дисциплина стали главными прин­ципами кадровой работы. Кадры большевистской элиты распре­делялись на основе метода совмещения партийных, советских и воен­ных постов в одних руках.

Использование старых, воспитанных в дореволюционное время кадров партии не решало кадровую проблему в целом. Централизованная военно-политическая система нуждалась в значительно боль­шем количестве чиновников не только высшего, но среднего и низ­шего эшелонов. Поэтому, начиная с 1918 года началось формирование новой систе­мы руководства, партийного и государственного строительства. До 19 марта 1919 года VIII съезда РКП (б) доминировал принцип элитности руководства на основе персональной ответственности каждого из членов элиты.

VIII съезд партии принял решение об упорядочении взаимоотно­шений между партийными и советскими органами, о кадровой поли­тике, о внутренней структуре Центрального Комитета партии. Было официально закреплено функционирование Политбюро, Оргбюро и Секретариата ЦК РКП (б) и началось формирование в рамках партий­но-государственных структур новой коммунистической иерархии. В.И. Ленин ультимативно требовал, чтобы весь аппарат состоял из коммунистов, а высшие посты занимали проверенные представители большевистской элиты.

Поскольку эта система развивалась в ходе гражданской войны, она обретала милитаристский характер, но с вы­раженными чертами самостоятельности и инициативы местных ор­ганов и кадров. Авторитарно-бюрократические тенденции развивались постепенно и укреплялись по мере духовной трансформации элиты. Вся большевистская элита в целом стала заметно эволюционировать в сторону ужесточения отношения к демократии, к непролетарским слоям населения: к интеллигенции, к казачеству и к крестьянству, не говоря уже о буржуазии.

В целом произошла общая экстремизация полити­ческого сознания большевистской элиты. Прежние правые больше­вики стали радикалами, а радикалы превратились в подлинных эк­стремистов, способных во имя своей победы перешагнуть любой нравственный порог. Принцип нравственной саморегуляции лично­сти, распространенный среди российской интеллигенции в XIX в., у большевиков-интеллигентов отошел на второй или третий план.

СОСТАВ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ЭЛИТЫ

На исходе гражданской войны в Советской России деформация основных принципов социализма, и прежде всего коллективизма в управлении народным государством, стало состоявшимся фактом. В большевистском руководстве нормой стали абсолютизм правления, строгое единоначалие в партии и иерархия власти, низведение кол­лективов до роли статистов. В партийной верхушке утвердилась власть большевистских вождей, которые возглавили иерархические струк­туры по праву неформального лидерства, но рано или поздно они должны будут уступить место уже легитимным высокопоставленным чиновникам.

В партии в это время насчитывалось около 400 тысяч членов, из них 10 тысяч «ответственных работников», несколько сотен предста­вителей «старой партийной гвардии», регулярно участвующих в съез­дах партии, пленумах Центрального Комитета, и десяток высших лидеров. Начиная с 1921 г. В. И. Ленин начинает отходить от поли­тического руководства ввиду ослабления здоровья, дав тем самым большую свободу сторонникам «военного коммунизма».

Для политической элиты 1920-х годов был характерен фейерверк личностей, ярких индивидуальностей, имевших самый раз­нообразный жизненный опыт и общую выучку революционной борь­бы. Оценивая положение в стране с помощью своего богатого опыта и интеллекта, они представляли в распоряжение руководства партии множество концепций решения принципиальных проблем. В ходе дискуссий под руководством В.И. Ленина вырабатывались и принимались необходимые решения. Благодаря силе своего интел­лекта, гигантскому авторитету и политической воле В.И. Ленин обес­печивал сотрудничество и взаимодействие различных групп и поко­лений членов партии, их лидеров.

В.И Ленин настоял на запрещении фракций и введении пункта о возможности исключения членов ЦК за фракционность, но одновременно писал о необходимости создания демократической атмосферы в партии, исключающей возникновение фракций. Для этого нужно было развертывать демок­ратизм, самодеятельность, издание дискуссионных сборников. Ленин обращал внимание на важ­ность воспитания, умения работать с инакомыслящими, которые мо­гут обеспечить поток новых идей и концепций.

Но Сталин и его единомышленники сознательно отказались ос­ваивать эти ленинские подходы, изолировав Ленина от партии в ходе его болезни. Но и сам Ленин сформулировал в своих последних рабо­тах ряд положений, позволивших обосновать курс на бюрократиза­цию и централизацию партии-государства. Он дал конкретные инструкции относительно того, как бюрокра­тизировать процесс институциализации элиты, контроля и распределения кадров, соблюдения единства рядов любой ценой.

Партия стала растворяться в госаппарате, трансформируясь из революционной в управленческую организацию со структурами мас­совой поддержки и подпитки. Процесс огосударствления партии в основном происходил в начальный период нэпа и завершился в ходе его слома. Это выражалось в том, что партийные органы принимали решения административного характера, превращаясь в официальную инстанцию с государственными функциями и все более отдаляясь от рядовых масс.

После гражданской войны позиции старой партийной гвардии, которая в силу исторических традиций обладала иммунитетом про­тив нэповского бюрократического перерождения партии, вновь стали укрепляться. Был офици­ально утвержден курс «на старого партийца» в формировании кадро­вого корпуса партийной иерархии. В частности, было принято реше­ние о необходимости для секретаря губкома иметь дооктябрьский стаж, секретаря низового укома — минимум 3 года. Это постановление институционализировало старую партийную гвардию именно как осо­бую политическую элиту. Вплоть до середины 20-х гг. в пропаганде культивировалось представление об ее исключительности, что нашло выражение в издании спецальбомов с фотографиями и биографиями, справках в энциклопедиях, в материалах учебных пособий и т. п. Сами большевики скромно именовали себя «духовной аристократией рабо­чего класса» (Луначарский).