И есть еще другой отец, сам Гаутама Будда, дающий посвящение своему сыну на отречение от мира. Это тоже любовь.

Обе эти любви настолько различны, что не очень хорошо называть их одним именем, одним словом, - но других слов у нас нет.

Второй вопрос:

Вчера вечером Вы говорили, что любовь жива, поскольку она небезопасна, а брак мертв, поскольку он безопасен. Но разве это не верно, что любовь в своей духовной глубине становится браком?

Нет! Она никогда не становится браком. Чем глубже она уходит, тем больше она становится любовью, и никогда - браком. Под браком я имею в виду внешнюю связь, законную санкцию, социальное одобрение. И я говорю, что любовь никогда не становится браком потому, что она никогда не бывает безопасной. Она остается любовью. Она становится больше любовью, больше и больше, но чем больше она является любовью, тем более она небезопасна. Безопасности нет.

Но если вы любите, вы совершенно не думаете о безопасности. Вы думаете о безопасности только тогда, когда не любите. Когда есть любовь, этого самого мгновения так много, что вы не думаете о следующем мгновении, вы не заботитесь о будущем. Вас не касается то, что случится завтра - ведь того, что происходит прямо сейчас, уже так много. Так много, так непереносимо много. Вы не думаете о будущем.

Почему на ум приходят мысли о безопасности? Из-за будущего. Вам недостаточно настоящего, поэтому вы боитесь за будущее. На самом деле, вы не укоренены в настоящем. Вы не живете в настоящем. Вы не наслаждаетесь им. Оно не является для вас блаженством. Настоящее не является для вас блаженством - поэтому вы надеетесь на будущее, строите планы на будущее, хотите обеспечить в будущем всяческую безопасность.

Любовь никогда не стремится обеспечить никакой безопасности, она безопасна в самой себе. Вот в чем смысл. Она настолько безопасна в самой себе, что никогда не думает ни о какой другой безопасности; что случится в будущем, совершенно ее не касается - ведь будущее вырастает из настоящего, а если настоящее так живо, так блаженно, то из него может вырасти только прекрасное будущее. Зачем же думать о нем?

Когда настоящее не является блаженством, когда оно является страданием, тогда нужно думать о будущем. Тогда нужно стремиться к обеспечению безопасности, страховки. Но помните никто не в состоянии обеспечить никакой безопасности. Это противоречит самой природе вещей. Будущее всегда остаётся небезопасным. Вы можете сделать только одно: более глубоко жить настоящим. Это все, что вы можете сделать. Если в результате возникает какая-то безопасность, то это единственно возможная безопасность и есть. А если безопасность не возникает, то значит, не возникает - ничего не поделаешь.

Но наш ум работает совершенно самоубийственным образом. Чем более несчастным является настоящее, тем больше вы думаете о будущем и стремитесь сделать его безопасным. И чем дальше вы направляетесь в будущее, тем более несчастным становится настоящее. Вы движетесь по порочному кругу.

Этот круг может быть разорван, но единственный способ разорвать его - это жить настоящим мгновением, жить так глубоко, чтобы это мгновение в своей глубине стало вечностью. Из него родится будущее — оно возьмет свой собственный курс, не стоит беспокоиться о нем.

Я утверждаю: любовь никогда не думает о безопасности, ведь любовь так безопасна сама по себе. Любовь не боится опасности. Если она вообще есть, если вообще есть любовь, она не боится опасности. Жизнь небезопасна, но любовь не боится опасности. Более того, любовь наслаждается опасностью, поскольку она придает цвет жизни, меняет времена года и настроения, задает тон жизни. Она прекрасна. Изменяющаяся жизнь прекрасна, ведь тогда постоянно есть что-то, что можно открывать, ведь тогда постоянно встречаешься с чем-то новым.

Действительно двое влюбленных постоянно открывают друг друга. И ландшафт этого открывания бесконечен. Любящее сердце - это бесконечный ландшафт. Ему невозможно положить предел. Ему нет конца, он продолжается и продолжается, открывается все дальше и дальше. Он так пространственен, как само пространство.

Любовь не беспокоится о безопасности, любовь умеет наслаждаться опасностью. Небезопасность привносит волнение. Только те, кто не может любить, боятся небезопасности, ведь они не укоренены в жизни. Те, кто не умеет любить, всегда безопасны в жизни. Они растрачивают свою жизнь, делая ее безопасной, - а она никогда не бывает безопасной. Не может быть.

Безопасность - это качество смерти; отсутствие риска - это качество смерти. Жизнь опасна, и любовь не боится этого. Любовь не боится жизни, опасности, поскольку она так близко к земле. Если вы оторваны от земли и чувствуете приближение вихря, вы будете бояться. Но если вы стоите на твердой земле, вы будете приветствовать вихрь, он станет для вас приключением. Если вы имеете глубокие корни, налетающий вихрь будет вызовом вам. Он потрясет вас до самых корней; оживут все ваши фибры. И когда вихрь улетит, вы не станете думать, что это было плохо, что это было несчастьем. Вы скажете, что это была удача, блаженство, ведь этот вихрь унес от вас все мертвое. С ним улетело все, что было мертвым в вас, а все, что было живо, стало еще более живым.

Посмотрите на деревья после того, как пронесся вихрь. Они вибрируют жизнью, пульсируют жизнью, они излучают, они живут; энергия переполняет их. Ведь вихрь дал им возможность почувствовать свои корни, почувствовать свою «заземленность». Это была возможность почувствовать себя.

Поэтому тот, кто укоренен в любви, никогда ничего не боится. Что бы ни наступило, все прекрасно, изменение - опасность. Чтобы ни случилось, все прекрасно. Но любовь никогда не станет браком. Когда я говорю, что любовь не станет браком, я не имею в виду, что влюбленным не следует жениться, я имею в виду, что брак не должен становиться заменой любви. Брак должен быть лишь внешним обличием, нарядом, но он не должен подменять любовь. И любовь никогда не станет браком, поскольку влюбленные никогда не принимают друг друга как данное.

То, что я говорю, имеет большой психологический смысл - влюбленные никогда не принимают друг друга как данное. Раз вы начали думать о другом человеке, как о данном, то этот другой становится вещью. Теперь это не человек. Именно поэтому брак низводит партнеров до уровня вещей. Муж - это вещь, жена - это вещь, вещь предсказуемая, совершенно предсказуемая.

Я останавливался во многих семьях повсюду в этой стране и узнал многих жен и многих мужей. Они совсем не люди. Они предсказуемы. Если муж скажет свое слово, то легко можно угадать, что ответит жена; можно предсказать, как жена будет реагировать. А если что-нибудь механически скажет жена, так же механически ответит ей муж, это точно. Они снова и снова играют одну и ту же роль. Их жизнь похожа на граммофонную пластинку, когда что-то заело, и игла соскакивает в какой-то точке и начинает все время повторять одно и то же. Все так же предсказуемо, как и в этом случае. Всякий раз можно предсказать, что произойдет, - муж и жена увязли во всем этом, они стали как записи на фонографе. Они все время повторяют одно и то же. Это повторение порождает скуку.

Я остановился в одной семье... Муж сказал мне: «Я боюсь оставаться наедине со своей женой. Мы счастливы только тогда, когда есть кто-то еще. Мы не можем пойти даже на праздник без того, чтобы не взять кого-нибудь с собой, поскольку этот кто-то дает нам хоть что-то новое. В противном случае мы знаем наперед все, что случится. Все так предсказуемо, что не стоит этим и заниматься. Мы это уже знаем». Это все равно, как если бы вы читали одну и ту же книгу снова, снова и снова.

Влюбленные непредсказуемы - вот что такое небезопасность. Вы не знаете, что случится, - вот в чем красота. Вы свежи, молоды, живы. Но мы хотим делать друг из друга вещи, ведь вещью легко манипулировать. И вы не боитесь вещи. Вы знаете все о ней, знаете ее поведение. Вы можете спланировать наперед, что делать, а чего не делать. Под браком я понимаю такую организацию дел, когда два человека опускаются на уровень вещей.

Любовь - это не организация, это каждое мгновение живая встреча. Конечно, она полна опасностей, но такова жизнь. Брак лишен риска, он лишен опасности; любовь рискованна. Вы никогда не знаете, что может случиться, следующее мгновение остается неизвестным.

И каждое мгновение любовь вторгается в неизвестное — именно это имеет в виду Иисус, когда говорит: «Бог есть любовь». Бог так же неизвестен, как и любовь. Если вы не живы, не готовы любить и жить в небезопасности, вы не можете продвигаться в Бога, поскольку это еще большая небезопасность, еще большая неизвестность. Так любовь приготовляет вас к молитве. Если вы можете любить и оставаться с неизвестным вам человеком, не сводя его до уровня вещи, не делаясь предсказуемыми, тогда вы готовы к молитве.

Молитва - это не что иное, как любовь, любовь ко всему существованию. Вы живете с существованием так же, как вы живете со своим возлюбленным: вы не знаете настроений, вы не знаете времен года, вы не знаете, что будет. Вы ничего не знаете. И вы все время открываете для себя новое — это бесконечное путешествие.

Третий вопрос:

Может ли тот, кто не просветлен, жить в полной небезопасности и не быть при этом обеспокоенным, подавленным и страдающим?

Полная небезопасность и способность жить в ней - это симптомы просветления. Так что тот, кто не просветлен, не может жить в полной небезопасности, а тот, кто не может жить в полной небезопасности, не может стать просветленным. Это не две разные вещи, это просто два разных способа сказать одно и то же. Поэтому не ждите просветления, чтобы жить в небезопасности, нет! Ведь тогда вы не станете просветленными.

Начинайте жить в небезопасности - вот путь к просветлению. И не думайте о полной небезопасности. Начинайте с того места, где вы находитесь. Вы, какие вы есть, не можете быть полностью нигде, но с чего-то нужно начать. Вначале будет тревога, вначале вы будете чувствовать себя несчастными, - но это только в самом начале. Если вы сможете пройти это начало, если вы выдержите его, страдание исчезнет, исчезнет тревога.

Нужно понять этот механизм. Почему вы ощущаете тревогу, когда чувствуете опасность? Не из-за самой опасности, но из-за потребности в безопасности. Когда вы чувствуете опасность, в вас нарастает тревога, беспокойство. Это нарастание вызывается не опасностью, а вашей потребностью сделать жизнь безопасной. Если вы начинаете жить в опасности и перестаете требовать безопасности, то с уходом этой потребности исчезает и тревога.

Небезопасность - это сама природа жизни. Мир небезопасен для Будды; для Иисуса он тоже небезопасен. Но они не тревожатся, поскольку они восприняли этот факт. Они стали достаточно зрелыми для того, чтобы воспринять реальность.

Это мое определение зрелости и незрелости. Я называю незрелым того человека, который продолжает сражаться с реальностью ради вымыслов и сновидений. Это незрелый человек. Зрелость означает приход к понятиям реальности, когда отбрасываются сновидения, и реальность воспринимается такой, какова она есть. Будда - зрелый человек. Он воспринимает реальность: она именно такая. Например, хотя смерть и существует, незрелый человек думает, что умрут все, лишь он не умрет. Незрелый человек думает, что ко времени его смерти откроют что-нибудь такое, какой-нибудь медицинский эликсир, благодаря которому он не умрет. Незрелый человек продолжает думать, что умирать - это не правило. Конечно, многие умерли, но во всем есть исключения, и про себя он думает, что он и есть исключение.

Когда кто-нибудь умирает, вы полны сочувствия, вы думаете: «Бедняга, он умер». Но вам на ум никогда не приходит, что его смерть - это и ваша смерть. Нет, вы обходите эту мысль. Вы вовсе не касаетесь такой деликатной материи. Вы все время думаете, что то или иное спасет вас - какая-нибудь мантра, какой-нибудь чудотворный гуру. Что-нибудь случится, и вы будете спасены.

Вы живете среди историй, детских историй. Зрелый человек - это тот, кто смотрит на факты и воспринимает жизнь и смерть в их неразрывном единстве. Смерть - это не конец, это самая вершина жизни. Это не что-то вроде несчастного случая, какие случаются в жизни; это что-то, что растет из самого сердца жизни. Смерть растет и подходит к вершине. Так воспринимает ее зрелый человек, и тогда он не боится смерти. Он осознает, что безопасность невозможна. Можно создать фасад: можно иметь счет в банке, можно пожертвовать много денег, чтобы обеспечить какую-то безопасность на небесах, можно все делать. Но глубоко внутри вы знаете, что на самом деле нет ничего безопасного. Банк может обмануть вас, и все знают, что и священник - это тоже обманщик, величайший обманщик. Все знают. Эти священники пишут письма...

В Индии есть мусульманская секта, главный священник которой пишет письма Богу. Вы жертвуете ему определенную сумму денег, и он пишет письмо. Это письмо будет положено вместе с вами в могилу. Деньги идут священнику, письмо отправляется с вами. Но безопасности от этого не прибавляется.

Зрелый человек приходит к понятиям реальности, он воспринимает реальность такой, какова она есть. Он ничего не требует от нее. Он не требователь. Он не говорит: «Она должна быть такой». Он смотрит на факт и говорит: «Да, это так». Такой подход к понятию реальности делает невозможным несчастье - ведь вы несчастливы только тогда, когда требуете чего-нибудь. На самом деле, несчастье - это не что иное, как указатель того, что вы идете против реальности. Вы не в состоянии изменить реальность, реальность изменит вас. Вам нужно прийти к ее понятиям, вам придется уступить ей.

Вот в этом и заключается смысл самоотречения: вам придется уступить реальности. Реальность не уступает, она такая, какая она есть. Если не уступите, будете страдать. Вы все время сражаетесь с реальностью и поэтому порождаете страдание. Это все равно, как пытаться плыть против течения реки, поток которой устремляется к морю. Вам кажется, что река против вас. Река не против вас. Она даже не слышала о вас, она совсем вас не знает. Река просто течет к морю. Это природа реки течь к морю, продвигаться к морю и впадать в него.

Вы пытаетесь двигаться против течения. И может быть, вдоль берега стоят или сидят какие-нибудь глупые парни, которые все время воодушевляют вас: «Ты хорошо делаешь. Не нужно беспокоиться, ведь рано или поздно река вынуждена будет уступить. Ты великий человек, продолжай делать свое дело! Великие побеждают реку». Всегда находятся глупцы, которые воодушевляют вас, поддерживают ваш энтузиазм.

Но ни Александр, ни Наполеон, ни один великий человек, никто и никогда не был способен идти против течения. Рано или поздно поток берет верх. Но когда вы мертвы, вы не можете наслаждаться блаженством, которое было возможно, пока вы были живы: блаженство самоотречения, восприятия, бытия настолько заодно с потоком, что никакой конфликт невозможен.

Но эти глупцы на берегу скажут: «Ты уступил, ты побежден, ты потерпел неудачу». Не слушайте их, просто наслаждайтесь внутренней свободой, приходящей вместе с подчинением. Не слушайте их.

Когда Будда прекратил попытки плыть против течения, все, кто знал его, сказали: «Ты бежишь от действительности. Ты потерпел неудачу, ты потерпел поражение».

Не слушайте, что говорят другие. Почувствуйте свои внутренние ощущения. Почувствуйте, что происходит с вами. Если вы чувствуете, что это хорошо - плыть с потоком, тогда все правильно. Это ваше Дао. Не слушайте никого, слушайте лишь свое собственное сердце. Зрелость воспринимает все, как оно есть.

Я слышал анекдот... Мусульманину, христианину и иудею задали один вопрос. Вопрос был один и тот же. Некто спросил у всех троих: «Что бы вы стали делать, если бы приливная волна обрушивала океан на землю, а вы тонули бы в ней?»

Христианин сказал: «Я перекрестился бы в своем сердце и молил бы Бога впустить меня в рай, открыть мне врата».

Мусульманин сказал: «Я произнес бы имя Аллаха и сказал бы, что это кисмет, судьба, - и утонул бы».

Иудей сказал: «Я поблагодарил бы Бога, принял бы его волю и выучился бы жить под водой».

Вот что нужно делать. Нужно принимать волю существования, волю вселенной, и выучиться жить в ней. Это целое искусство. Зрелый человек принимает все, что есть, не выставляет требований, не говорит ни о каких небесах.

Христианин делал так — он просил, он говорил: «Открой врата небесные». Но он не был и пессимистом, который просто принимает происходящее и тонет. Так делал мусульманин. Иудей принимал происходящее, даже приветствовал его, и говорил: «Это воля Божья, теперь я должен выучиться жить под водой. Это Божья воля».