Автобиография. Родился я в многодетной шахтерской семье

Родился я в многодетной шахтерской семье. Шел 1943 год. Переломный год во Второй мировой войне. Отец работал в шахте проходчиком. Мать ¾ домохозяйка. Помню свое полуголодное детство. Мне всегда хотелось есть. После длинной холодной зимы мы с нетерпением ждали, когда появится молодая травка. Мы знали все съедобные и несъедобные травы. В огромном овраге мы выискивали прожилки белой глины и съедали ее.

Досыта хлеба я наелся только в 13 лет, когда и началась моя трудовая деятельность. В 14 лет я уже официально работал на шахте «Им. 7 ноября», такелажником-доставщиком. Такие же пацаны, как я, и чуть постарше грузили бревна и доски в вагонетки, спускали их в шахту для крепления выработок в угольных пластах. Параллельно учился в школе рабочей молодежи.

Отсюда по комсомольской путевке уехал на строительство Томь-Усинской ГРЭСС. После первой недели из пятидесяти посланцев нас осталось трое. Остальные сбежали, не выдержав тяжелых условий труда и прессинга криминала или условноосвобожденных преступников. После стройки снова шахта, но уже работа в качестве подземного рабочего очистного забоя. Испытал все прелести тяжелого шахтерского труда по добыче «черного золота». Потом армия. Служил на границе с Финляндией. Здесь занялся спортом: лыжами, стрельбой, троеборьем, легкой атлетикой. Выполнил норму мастера спорта. По заданию Международного олимпийского комитета отрабатывал новые условия и правила в биатлоне или гонке патрулей, как его изначально называли. Современный биатлон ¾ это порождение того далекого времени, когда мы бегали с боевыми трехлинейками и стреляли боевыми патронами по мишеням на 100–150–200 и 250 метров.

После армии работал редактором городской газеты «Ленинский строитель». Потом учеба в Иркутском университете на отделении журналистики. Через три года учебы перевелся на заочное отделение и снова пошел работать в шахту, но уже не по добыче угля, а золота. Это был, пожалуй, самый тяжкий труд из всех, которые мне до этого довелось испытать. И не потому, что физически было тяжело, а потому, что морально давила серость: серая порода, которой были вымощены дороги, мрачные сырые выработки, серые люди. Повальное пьянство в быту и на работе. Из тонны добытой нами руды на обогатительной фабрике извлекали всего 4–5 граммов золота. Тогда я впервые понял истинную цену этому металлу не в денежном выражении, а в морально-нравственном. Этот метал разлагал не только тело, но и душу людей.

После окончания университета работал редактором промышленной редакции Бурятского телевидения. На одной из телепередач министр лесного хозяйства Бурятии Н.Е. Медведев пригласил меня на работу по пропаганде и охране леса, природы, по освещению лесохозяйственной и лесопромышленной деятельности в республике. Здесь я проработал более 20 лет. Почти все эти годы наше министерство удерживало первое место среди министерств Советского Союза по природоохранной пропаганде. После разногласия с очередным министром по принципиальным вопросам ведения лесного хозяйства вынужден был уйти из министерства. Последние годы работал оперативным дежурным и спасателем МЧС Бурятии. После ухода на пенсию почти девять лет прожил в горах Восточных Саян. Все мои дневники написаны здесь. Выдержки из книг Е. Блаватской и А. Наумкина приведены здесь для иллюстрации разных путей, ведущих к одной и той же истине. Эти материалы требуют особого осмысления, потому что они в большей степени подводят нас к истине, чем все остальные источники других эзотерических учений, исключая посланника, нашего современника, полного аватара Бхагавана Сатья Саи Бабы.

Конечно же, мои записи не претендуют на истину в последней инстанции. Я надеюсь, что они помогут читателям определиться в отношении к ценностям этого мира. И осознать, что наша жизнь выстраивается не столько по человеческим, сколько по космическим законам и правилам. Главным из которых является закон причинно-следственной связи, закон справедливости или закон кармы: «Что человек посеет, то и пожнет». Сейте доброе, чистое, светлое, и вы соберете полной мерою божественный урожай ¾ Любовь и благодарность, то, что нельзя съесть, пощупать, но то, что можно ощутить как счастье и блаженство.