Южные и северные государства (IV-VI вв.)

Вторжение кочевников в Северный Китай открыло новую эпоху, названную в традиционной историографии периодом Наньбэй чао — Южных и Северных династий. В это смутное время резко обозначилось противостояние Севера и Юга.

Разрушения, причиненные кочевниками, междоусобные войны, поборы, голод, эпидемии, обрушившиеся на Север, привели к массовому бегству китайцев на юг. Здесь, на землях, богатых природными ресурсами, с мягким благоприятным климатом, довольно редкое население состояло из различных местных племен и сравнительно немногих ханьцев. Новые пришельцы с Севера занимали плодородные долины, теснили исконных жителей, нередко захватывая их поля. Северяне расширяли запашку и осваивали производство риса, создавая оросительные сооружения и активно используя свой многовековой опыт обработки пашен и ирригационного строительства.

На Юге разгорелась ожесточенная борьба за землю. Государственная организация была весьма слаба и не могла отстоять свои притязания на верховную собственность на землю. Фонд государственных земель оставался скудным. Крупные же землевладельцы (сильные дома) брали под свое покровительство беглых, увеличивая за их счет свои хозяйства. Поля крупных владельцев обрабатывались зависимыми от них арендаторами (дянькэ).

В середине V в. южное правительство безуспешно пыталось расширить фонд казенных земель. Но власть императора была весьма слаба, а земли в долине р. Янцзы и у морского побережья принадлежали пришлой и местной владетельной знати. Все это привело к длительной и напряженной борьбе. В IV в. противоречия между местными и пришельцами с Севера часто выливались в вооруженные столкновения. При дворе Восточной Цзинь плелись тайные заговоры, время от времени власть узурпировали влиятельные сановники.

В конце IV — начале V в. восстание крестьян, членов даосской секты «Пять доу риса», а также рост противоречий внутри правящих кругов привели к падению власти династии Цзинь. После этого сменились еще четыре династии. Власть их императоров обычно не простиралась за пределы столичного района. Считая Янцзы надежной защитой от конников, они и не пытались возвратить китайские земли. Походы на Север предпринимали лишь отдельные полководцы, но они не получали поддержки двора и аристократов. Последние попытки отвоевать Север относятся к первой половине V в. Но южные войска встретили отпор со стороны хорошо организованной конницы тобийцев, завладевших к тому времени Северным Китаем.

Начиная с IV в. на Севере господствовали варвары. Исконное китайское население занимало подчиненное положение. Ко времени тобийского завоевания страна являла собой картину упадка. Многие поля запустели и поросли сорняками. Тутовые деревья засохли, ирригационная сеть разрушилась, деревни обезлюдели. Города превратились в развалины, их жители были истреблены или бежали на юг. Ремесло сохранилось частично лишь в деревне. Обмен осуществлялся натуральным образом. Функции денег зачастую выполняли шелковые ткани и лошади.

С прекращением нашествий и войн население постепенно возвращалось к «очагам и колодцам». Сильные дома захватывали земли и подчиняли себе землепашцев. Сбор налогов был крайне затруднен, казна все больше пустела. В этих условиях бывшие кочевники, покорившие оседлое население, взяли на вооружение китайский опыт управления. Вэйский двор в лице императора Тоба Хуна, приверженца ханьской культуры, прибегнул к мерам по закреплению права государства в распоряжении землей. В 485 г. императорский указ, устанавливающий некоторое ограничение роста крупных землевладений, способствовал дальнейшему развитию опыта аграрных преобразований, предпринятых еще в государстве Цзинь в III в. и известных как надельная система. Введение надельной системы символизировало стремление упрочить принцип государственности. Четче, чем в 280 г., указ 485 г. фиксировал право крестьян на казенный надел, устанавливал его размеры и обязанности его держателей. Крестьяне от 15 до 70 лет имели право на владение пахотной землей. Женщины получали надел вдвое меньше, чем мужчины. На пахотном поле следовало выращивать зерновые культуры, прежде всего просо. По достижении глубокой старости, при потере трудоспособности или со смертью податного его земля передавалась другому держателю. Купля-продажа и любой вид временной передачи пахотного участка воспрещались, однако на практике этот запрет, как правило, нарушался.

Вторую часть надела составляла приусадебная садово-огородная земля, предназначенная для выращивания тутовых деревьев, конопли и овощей. Садово-огородный участок, по существу, считался наследственным, и в случае необходимости его можно было продать или купить. Наследственной числилась и земля, занятая двором-усадьбой.

Держание надела было обусловлено ежегодными налогами — так называемой «триадой повинностей» — зерном, шелковой или конопляной тканью (или ватой) и казенными работами — каждый податной отрабатывал определенное число дней в году. Основой налогообложения считалась чета податных. Налоговая система, предусматривающая соединение земледелия и ремесла в рамках крестьянского двора, отвечала натуральному характеру традиционной общины и естественному разделению труда между мужчиной-пахарем и женщиной-пряхой. Казна стремилась гарантировать свое право на получение постоянного потока налогов. С этой целью в деревне по древним образцам вводилась детализированная система управления. Пять дворов составляли низшую единицу, называемую линь; пять линь составляли ли; пять ли, куда входило 125 дворов, образовывали деревенскую организацию дан.

Эти объединения управлялись сельскими старостами. В качестве вознаграждения старосты частично освобождались от повинностей и налогов. Принцип круговой поруки отражал стремление государства упорядочить отношения с земледельцами, используя для этого кланово-патронимические связи, большие родственные и соседские коллективы в деревне.

Двор как податная единица служил основой учета. Поскольку дворы включали обычно несколько родственных семей, власти добивались выявления и обложения налогами каждой четы и были заинтересованы в разрушении замкнутых общин-дворов. Указ оговаривал введение особых имущественных наделов, начисляемых в виде дополнительных пахотных полей владельцам рабов и рабочего скота, а также многосемейным. На неженатых членов семьи начислялась 1/4, на раба — 1/8, а на вола — 1/10 часть обычного надела.

Чиновникам, состоящим на государственной службе, полагались во временное пользование наделы земли, доходы с которых выступали в качестве натурального жалования. Не занимаясь хозяйством, они лишь кормились с этих наделов пока находились на службе. На этих землях, как и на землях членов царского рода, тобийской знати, сильных домов, работали крестьяне или посаженные на землю буцюй (слуги и домашняя стража), а также пришлые (кэху) и другие категории землевладельцев.

Надельная система не исключала наличия землевладения сильных домов. Укрепление государственной собственности на землю способствовало усилению централизованной империи. Система управления в ней складывалась по древнекитайскому образцу. Процесс китаизации бывшей кочевой знати, оказавшейся у власти, шел сравнительно быстро.

Следующий этап в усвоении китайской культуры сяньбийцами связан с перенесением старой столицы Пинчэн (на северных окраинах Китая) в Лоян. Именно здесь были проведены реформы, означавшие резкий поворот к забвению сяньбийских традиций и к китаизации всех подданных государства. В случае смерти сяньбийца воспрещалось предавать земле его прах в родном северном крае, и теперь его велено было хоронить в Хэнани. Более того, род Тоба стал называться Юань, все 109 сяньбийских двухсложных фамилий были заменены на китайские односложные. При императорском дворе официальным языком стал китайский, а осмелившиеся говорить на родном языке лишались чина.

Тобийские власти добровольно выбрали приемлемый для них путь развития, свойственный китайской цивилизации. Они официально заявили себя преемниками древнего легендарного правителя Хуан-ди, сознательно переняли основы китайской культуры — ритуал и нормы семейной этики, распространенной на общество и государство. В соответствии с китайскими принципами административного устройства был организован и государственный аппарат. Деля по традиции чиновников на девять рангов, власти высшие четыре ранга замещали главным образом представителями сяньбийской аристократии, а остальные пять — знатными китайцами. Уделяя большое внимание происхождению подданных, они стали поощрять браки между сяньбийской аристократией и верхушкой китайской знати.

При дворе запрещалось ношение варварской одежды, и мода на китайское платье скоро распространилась и среди рядового населения. Тобийская верхушка отказалась от своих исконных верований, в том числе и от шаманизма. Политика тобийских властей, усвоивших опыт государственного строительства, и особенно осуществление надельной системы способствовали подъему сельского хозяйства, расширению посевов, увеличению урожаев. Одновременно отстраивались города, ставшие культурными и экономическими центрами, оживилась торговля.

Но постепенно тобийский двор все более терял контроль над сильными домами. Северовэйская держава распалась на Западное и Восточное государства. В середине VI в. к власти в них окончательно пришли китайцы.