Сентябрьские бои 1941 года дни тревог и огорчений

В конце августа, после того как финская Юго-Восточная армия вышла на Карельском перешейке на старую государственную границу, финское командование перебросило отсюда четыре дивизии и две бригады на Онежско-Ладожский перешеек. Таким образом, действовавшая здесь Карельская армия пополнилась крупными силами.
1 сентября финны начали большое наступление южнее Сямозера. Оборонявшиеся на 20-километровом рубеже 1063-й стрелковый полк нашей дивизии и малочисленный отдельный 15-й полк НКВД под натиском частей 11-й пехотной дивизии финнов, за которой развертывались вновь прибывшие полки, вынуждены были отступить.
Группы бойцов 15-го полка НКВД отходили на юго-восток, к Пряже. 1063-й стрелковый полк выводился из под Корзы и должен был занять оборону в районе Маркелицы, чтобы прикрыть дорогу от Сямозера на Петрозаводск. В образовавшийся разрыв тотчас устремились части левого фланга 7-го корпуса финнов и 6 сентября заняли поселок Пряжа. 272-я стрелковая дивизия оказалась отрезанной от Петрозаводска.
4 сентября перешел в наступление 6-й корпус финнов на олонецком направлении. Сбив подразделения полков 67-й стрелковой дивизии, финны расчленили войска Южной группы и 5 сентября взяли город Олонец. Продвигаясь далее на восток, 7 сентября они перерезали у станции Свирь железную дорогу и вышли к реке Свирь, а 9 сентября форсировали реку и заняли плацдарм на ее левом берегу у Подпорожья.
Для дивизии наступала пора решительных испытаний. Она оказалась обойденной и с севера, и с юга. На ее левом фланге, совершенно открытом после отхода 3-й дивизии народного ополчения, сосредоточивались части 7-й пехотной дивизии финнов. Туда же подходила 17-я дивизия. По фронту по-прежнему действовала 1-я дивизия с пехотной бригадой в резерве. Справа на Пряжу вышла 11-я дивизия.
Путей отхода на восток у дивизии не было, так как восточнее олонецкого тракта царило полное безлюдье и бездорожье - на десятки километров тянулись леса и обширные болота.
В эти же дни немецко-фашистские войска достигли истока Невы и отрезали все сухопутные пути, связывавшие Ленинград со страной.
Все это обязывало усилить организаторскую и политико-воспитательную работу. И каждодневно в полках и подразделениях велась большая партийно-политическая работа. Работники политотдела дивизии и политаппарата полков оказывали практическую помощь политрукам рот и батарей, секретарям партийных и комсомольских организаций, агитаторам, редакторам боевых листков в организации их повседневной деятельности. Там, где позволяли условия, квалифицированные товарищи выступали перед бойцами с лекциями и докладами на различные темы: об общественном и государственном строе Страны Советов; о партии, направляющей советский народ и Красную Армию на разгром врага; о работе советского тыла; о международном положении; об обстановке на фронтах; об итогах первых боев дивизии; о советском патриотизме и патриотизме русского народа на различных этапах истории Родины.
Комиссары, секретари партийных и комсомольских бюро-полков заслушивали отдельных командиров и политработников об их работе, о политико-моральном состоянии личного состава подразделений.
Как правило, политработники на каждый день набрасывали план, в котором предусматривались вопросы проверки несения боевой службы, особенно в ночное время, состояния оружия, организации питания и отдыха бойцов, обеспеченности подразделений боеприпасами и всем необходимым, для боя и жизни.
Немалую роль в политико-воспитательной работе играла личность начальника - его спокойствие, культура, подтянутость, дисциплина. Мелочей во всей этой работе не могло быть, передышки тоже.
8 сентября дивизия получила приказ отойти на рубеж Топозеро - деревня Нырки - река Тукша. Разведка, высланная в направлении Пряжи, 9 сентября доложила, что передовые подразделения противника уже подходят к озеру Пелдожское, что в 9 километрах южнее Пряжи, сокращая и без того малый маневр дивизии и еще более нависая над. ее правым флангом.
Командир дивизии полковник М. М. Потапов, имея приказ о переходе па новый рубеж с утра 10 сентября, поставил перед своим резервом - двумя стрелковыми батальонами 1061-го и 1065-го полков - задачу: контратакой в направлении Святозеро - Пряжа уничтожить противника, вышедшего на тракт, и соединиться с частями вновь прибывшей 313-й стрелковой дивизии, которая подходила к поселку Пряжа.
В результате контратаки передовые подразделения противника были отброшены лишь на 4 километра, и малочисленные батальоны закрепились на достигнутом рубеже.
Как и предусматривалось планом перехода на новый рубеж, 1065-й стрелковый полк, оставив подразделения прикрытия, начал отход в 16.00 10 сентября, а 1061-й - в этот же день с наступлением темноты.
1065-й полк, используя особенности лесистой местности, снялся незамеченным. Иначе сложилось у 1061-го полка. Противник обнаружил начало отхода подразделений и тотчас перешел в наступление. К утру 11 сентября, настигнутый финнами, полк вынужден был вести бой в невыгодных условиях и понес значительные потери, лишился артиллерии и транспорта.
Нельзя не сказать об исключительном мужестве людей, особенно артиллеристов. Если пехота могла идти стороной, лесом, то повозкам и пушкам приходилось преодолевать путь по сплошному месиву совершенно испорченных дождями лесных дорог.
Немного легче было продвигаться повозкам, а пушки буквально тонули в грязи. И ни три пары лошадей, ни.личный состав расчетов не могли вытащить орудия. А по пятам шел неприятель... Однако, если не было растерянности, то выходили и из этого, казалось, безвыходного положения. На помощь приходили другие расчеты, вытаскивали увязшую пушку, гатили топь и двигались дальше. Так действовали, например, артиллеристы 1065-го стрелкового полка. И когда командир и комиссар встретили 11 сентября свою батарею, вышедшую на олонецкий тракт, они объявили всему личному составу благодарность.
На новом рубеже обороны 1065-й полк занял позиции от южного берега Топозера по реке Тукша до деревни Нырки. Полковая артиллерия и минометы - в километре северо-восточнее деревни. Артиллерия дивизии, спецподразделения и штаб в районе Святозера. 1061-й полк, измотанный боями и преследуемый противником, в ночь на 12 сентября тоже вышел в район деревни и стал занимать оборону влево от нее, па скатах высот северного берега реки Тукша.
Перед Тукшей на открытой пойме у шоссе - небольшой лесистый остров. Там боевое охранение. Все в ожидании...
Бой начался в расположении 1061-го стрелкового полка. Наступая лесами от Кескозера, противник пошел в атаку ранним утром 12 сентября, когда «полк еще не успел окопаться. В завязавшейся жаркой схватке малочисленные подразделения с поредевшим командным составом дрались храбро, но вынуждены были отступать. Противник вот-вот мог перерезать дорогу севернее Нырков.
Связь полков со штабом дивизии была нарушена. Несмотря на все усилия связистов, наладить ее так и не удалось. Не имея связи с командованием дивизии и предупреждая угрозу выхода противника через рубеж 1061-го полка на дорогу и в свои тылы, командование 1065-го полка отвело артиллерию и минометы к озеру Суярламби, расположенному в трех километрах западнее деревни Христяны. Туда же в ночь на 13 сентября вышли и стрелковые подразделения обоих полков.
Дивизия была сжата и полуокружена на территории в 50 квадратных километров. Однако противнику не удалось ни разбить, ни расчленить ее на части. Она, хотя и ослабленная, осталась в едином кулаке.
Ранним утром стало известно, что противник вышел на перекресток дорог Святозеро - Лижма и перерезал дорогу на Кашканы - единственную, по которой был возможен выход дивизии на новый рубеж.
Исполняющий обязанности комдива майор Я. Г. Голубев (полковник М. М. Потапов отбыл в Петрозаводск) поставил 1061-му стрелковому полку задачу: совместно -с 1-м батальоном 1065-го полка, артиллеристами 815-го артполка и бойцами спецподразделений выбить противника с перекрестка и освободить путь для отхода дивизии. Именно в это время в дивизию поступил приказ о занятии ею обороны на реке Важипка, датированный еще 10 сентября, который из-за выхода противника па дорогу в районе Пряжи был получен через офицера связи армии с опозданием на трое суток.
Около 10 километров по фронту, около двух - в глубину (позади довольно большое озеро Святозеро, а чуть южнее- группа малых озер и сплошные болота вокруг) - таков был весь «простор» для действий дивизии.
Бой закипел с рассветом. Противник крупными силами повел наступление от населенных пунктов Нырки и Пряжа- с запада и северо-запада. Затишье сменилось кромешным адом. Воины дивизии дрались самоотверженно. Туда, в самое пекло, шли люди с увесистыми ящиками патронов и мин. Падал сраженный вражеской пулей или осколком один, его ношу брал в придачу к своей другой... А навстречу, шатаясь, шли с наскоро наложенными повязками раненые, которых надо было бы нести, но несли только тех, кто сам уже совсем не мог двигаться.
Дорога находилась под артиллерийским и минометным огнем врага. Падали телеграфные столбы и вековые деревья. Под огнем оказались медпункты и полковые тылы. Отходя, они забили все полотно дороги в несколько рядов. Противник, обнаружив скопление, тотчас открыл по нему массированный огонь артиллерии и начал бомбить авиацией.
А воины дивизии дрались с удвоенной энергией. Вскоре в бой вступили ездовые и повара, бойцы санитарных рот...
Пять атак отбили пулеметчики и артиллеристы на дороге юго-западнее Христян. Противнику удалось вырваться вперед только тогда, когда уже были выведены из строя обе пушки, все пулеметы, многие бойцы...
В тот же день 1061-й полк совместно с 1-м батальоном 1065-го полка, имея 2 пушки 76-миллиметровой батареи этого полка под командованием И. П. Дьякова, выбил противника с развилки дорог олонецкий тракт - Кашканы и тем обеспечил выход дивизии на новый рубеж, указанный командармом в приказе от 10 сентября.
Однако часть арьергарда, находившегося западнее деревни, не знала, что противник выбит с перекрестка, и стала отходить по бездорожью. Бойцы оказались на болотах с островами и малыми озерами. В топях болот утонули лошади, а люди под артиллерийским огнем пробирались через открытые пространства, через острова с вековыми деревьями и буреломом и выходили на кашка некую дорогу.
Подразделения, что выбили противника с перекрестка, вместе с влившимися в них бойцами и командирами 24-го и 9-го полков - соседей справа, отходили по кашканской дороге тоже под массированным артиллерийским огнем врага. Политрук Ф. Д. Андреев и комбат И. П. Дьяков вспоминают, что при выходе па кашканскую дорогу они вдруг услышали стрельбу из ручного пулемета. Кто-то строчил по финнам, набросившимся на наши разбитые повозки. А когда отходящие бойцы вышли из' поля зрения противника, пулеметчик снялся с позиции и кустами вдоль дороги догнал своих. Это был исполняющий обязанности начальника штаба 1065-го стрелкового полка капитан Сергей Владимирович Полянский.
К исходу дня командование, штаб, политотдел и спецподразделения дивизии сосредоточились в районе Важинской Пристани, на юго-западном берегу Святозера. 815-й артполк и оставшаяся часть резерва дивизии, прикрывшая его, соорудив плоты, переправилась в самом узком месте Святозера на восточный берег в район деревни Сюрьга.
Из Важинской Пристани все раненые, способные передвигаться, были отправлены в район озера Лососинное. Об этом переходе П. В. Федосеев писал в газете «За нашу победу»:
«...По неизведанным тропам, по бездорожью, через вражеское полукольцо предстояло эвакуировать раненых. Надо было пойти на риск. Командир назначил проводником военфельдшера Аню Васильеву и был уверен, что она выведет. Командир не ошибся. На третий день раненые
«были доставлены по назначению. Десятки километров тернистого пути остались позади».
Окружить и уничтожить дивизию врагу не удалось. Даже понеся значительные потери, она оставалась действующей.
Тогда же разведка дивизии установила, что финны вышли на кашканскую дорогу и перехватили ее у реки Чаром, в 10 километрах южнее Важинской Пристани. Стало ясно, что, не сумев разгромить дивизию на олонецком тракте, враг решил сделать это на кашканском проселке. Но он не знал, что дивизии был определен другой путь и другой оборонительный рубеж. Поэтому, сосредоточив на реке Чаром крупные силы, он встретил здесь лишь далеко не полный батальон прикрытия, который был создан утром 14 сентября по приказу майора Я.Г. Голубева специально для того, чтобы не допустить противника в район сосредоточения дивизии.
Батальон состоял из бойцов и командиров разных подразделений разных полков, вышедших из-под деревни Христяны. Его командиром был назначен И. П. Дьяков, а я - комиссаром.
В трех ротах батальона насчитывалось менее двухсот человек. Из 8 офицеров только два были из стрелковых рот. Все вооружение - винтовки, два ручных, один станковый пулемет да три 50-миллиметровых миномета.
В 10 часов утра, после того как были составлены списки и разъяснена задача, батальон выступил на выполнение задания.
Другой батальон, созданный таким же образом из бойцов 1061-го полка, занял оборону в районе деревни Сигнаволок на южном берегу Святозера.
В это время дивизия начала выходить в верховья реки Важинка. А позади, сдерживая врага, вели бой батальоны прикрытия.
Главный удар противника пришелся на наш батальон. Надо сказать, что хотя Дьяков был артиллеристом, он сумел правильно распределить силы и расставить людей. «Если враг все-таки пойдет с фронта, - сказал он мне, - то тебе, комиссар, лучше быть на правом фланге. Я же останусь здесь, на дороге, на случай, если он начнет обходить нас слева».
Как и предвидел комбат, противник нанес удар по левому флангу батальона, пытаясь окружить его.
Тогда комбат отвел часть сил с центрального участка, от моста на дороге, и бросил их на разгром противника, прорвавшегося на крайнем левом фланге. В ходе яростного боя, переходившего в рукопашную, И. П. Дьякову удалось разбить просочившиеся вражеские группы и даже захватить у финнов пушку. Но в этом бою Иван Прокофьевич был ранен. Командование этой группой принял прибывший к месту боя комиссар полка М. Уваров.
Более 6 часов батальон сдерживал противника, дав дивизии возможность значительно оторваться от неприятеля. И лишь тогда, когда финны оказались в тылу батальона, он двумя частями - левофланговой под командованием комиссара М. Уварова и правофланговой, которой командовал я, - стал отходить на восток.
К дивизии выйти нам уже не удалось. Лишь на четвертые сутки, голодные, по бездорожью, вынося раненых, обе группы разными путями вышли в район станции Ладва. Там батальон временно вошел в состав понесшей большие потери 3-й дивизии народного ополчения, которую к этому времени принял генерал-майор Ф. П. Судаков.