Стать Белой Тигрицей

Как же в действительности женщина встает на путь Тигрицы? Чаще всего именно практики сами находят ее, а не наоборот. Так как сообщество Белых тигриц является секретом для большинства людей, обычной женщине достаточно трудно стать его участницей. К счастью, Белая тигрица Томико была столь добра, что поведала нам о том, как она начинала.

— Когда мне было около семнадцати лет и я все еще жила в Японии, однажды вечером у нас дома я подслушала разговор своего отца с местным учителем даосом. Мой отец был профессором в одном из престижнейших университетов, и поэтому к нам часто приглашали таких людей на ужин и ночные разговоры.

Я помню, что отец в течение разговора упомянул о некоторых сексуальных обществах, связанных с даосизмом. В возрасте семнадцати лет слово «секс» моментально и безраздельно захватило мое внимание, так что я поскорее приникла ухом к двери спальни. Учитель даосизма рассказал о нескольких даосских группах женщин и о секте, в которой практиковались специальные техники, разработанные в Китае куртизанками, следовавшими учению Си-ван-му и использовавшими оральный секс для того, чтобы сохранить молодость и достичь бессмертия. Теперь они действительно завладели моим вниманием, потому что мы с подружкой часто говорили по ночам о сосании мужского пениса. Даос также сказал моему отцу, что на Тайване жила бессмертная, обучавшая таким практикам.

Мой отец спросил, действительно ли это традиционные духовные практики или просто очередная группа людей, помешанных на сексе и прячущихся под покровом даосизма. Я хорошо помню смех даоса и его ответ:

— Традиционные? Более чем. Но эти люди так же весьма скрытны, и их непросто выманить на поверхность.

Мой отец спросил о том, можно ли узнать об их методах. Даос резко ответил:

— Мужчине очень опасно смотреть в рот Тигрицы.

Затем отец произнес фразу, которая заставила меня усомниться, его ли я слышу, потому что он всегда старался быть правильным и благородным:

— Мы с женой очень хотели бы познакомиться с этой женщиной, потому что давно уже намереваемся начать практики этой ветви даосизма.

Даос ответил:

— Да никто бы не отказался. Но знакомство с ней равносильно прикосновению к усам тигра. Это безопасно, лишь когда она умрет.

Они оба засмеялись, и в этот момент мама пре­рвала обсуждение, принеся в комнату чай.

Я надеялась, что они будут говорить еще о сексе, но мама позвала меня и попросила помочь поставить на стол тарелки, поэтому больше я ничего не услышала.

Когда я жила в Америке, в последний год обучения в колледже я стала изучать даосизм, особенно природную медицину и философию, интерес к которым я унаследовала от отца. К счастью, я встретила доктора Чэня и мне удалось стать его ученицей.

Я училась у него больше года, и мы стали очень хорошими друзьями. Когда он уезжал куда-то на неделю, то просил меня помочь ему по работе, пока его не будет; для этого я могла использовать его компьютер и студию. Я всегда была рада помочь ему, особенно в работе, касавшейся книг, потому что для меня это означало доступ к той литературе, которую никто больше в глаза не видел Однажды вечером я задержалась допоздна, печатая какие-то научные материалы, но устала и решила сделать перерыв. Мое любопытство было чрезмерным, и я стала просматривать его файлы. На самом деле однажды на его столе я увидела документ, содержавший информацию о лечении травами для женщин. Я хотела найти его и просмотреть. Но вместо этого я наткнулась на пачку документов, присланных с Тайваня. Любопытство затмило здравый смысл, и я открыла ее. Оказалось, что там лежало письмо от женщины по имени госпожа Линь, а так же документ под названием «Бай Ху» («Белая тигрица»), написанный каким-то американцем. Я стала увлеченно просматривать страницы, чтобы убедиться, что это именно то, о чем я думала.

Я взяла огромную кипу бумаги и села на диван, чтобы прочитать ее. Чем больше я читала, тем меньше верила, что речь шла именно о том, о чем говорили мой отец и учитель даосизма. Как такое могло быть? Как доктор Чэнь мог знать об этом? Он никогда ни о чем таком не говорил. И поскольку мы, казалось, близко дружили, я почувствовала, что он не полностью мне доверяет. Однако я также чувствовала себя виноватой, что читала рукопись без его разрешения. Невзирая ни на что, я читала до четырех утра и заснула прямо на диване.

В оставшиеся дни его отсутствия я не находила себе места, думая о том, как поступить. Я решила прямо спросить его, могу ли я изучать практики Белой тигрицы, но вот как к этому подойти? Говорить ему или не говорить о том, что я из любопытства залезла в его документы и нашла ту пачку? Если бы я ему сказала, он мог бы разозлиться и вышвырнуть меня вон и тогда бы я ничему не научилась. Если бы я ничего не сказала, то уж точно не узнала бы ничего нового.

В тот день, когда он должен был вернуться, я сидела и плакала над этой дилеммой. Мне ужасно хотелось научиться всему этому, но я знала, что рискую потерять единственного человека, который может стать моим учителем. В сознании теснились самые странные варианты решения моей проблемы. Я думала, что, может, стоит поплакать и попросить прощения, чтобы он надо мной сжалился и не слишком разозлился. Или, возможно, стоило упомянуть Белых тигриц и вести себя так, как будто я все об этом знаю, и очень удивиться, если бы он сказал, что тоже знает. Однако ничего из того, что я придумала, сработать просто не могло. У меня не было выхода. Я оказалась в тупике.

Тем вечером он вернулся и зашел в студию, чтобы оставить там кое-какие вещи. Я сидела там и печатала. Мы поздоровались и стали разговаривать о его поездке и о том, как шли дела у меня.

Через десять минут он подошел и сел рядом со своим рабочим столом, потирая подбородок, как обычно делал перед тем, как сказать что-то такое, что тебе не особо хочется услышать.

Итак, — произнес он, — какие мысли у тебя зародились после чтения документов о Белой тигрице?

Ой! — вскрикнула я. — Вы знаете?

Конечно, — ответил он. — Я все оставил в своей картотеке и знал, что ты это найдешь. Ты самая любопытная из моих студенток.

Он долго смотрел на меня и наконец сказал:

Если ты действительно решилась, то, несомненно, станешь великой Тигрицей. Ты очень умна и многое знаешь. Но в таком случае тебе предстоит девять лет вести двойную, тайную жизнь. Тебе придется заниматься тем, что остальные люди считают аморальным, и, увы, тебя ждет непонимание. В твое существование не будут верить. Ты уверена, что хочешь всего этого?

Я встала и отошла чуть в сторону. Сложив руки в молитвенном жесте, я, сделала три земных поклона.

С последним я сказала:

Пожалуйста, будьте моим учителем.

Он улыбнулся мне и засмеялся:

Боже, порой ты ведешь себя как настоящая японка. Ты всегда знала, как произвести на меня впечатление, но я не могу быть твоим учителем. Нам нужно найти настоящую Белую тигрицу, которая станет тебя учить. Через три месяца со мной связалась настоящая Белая тигрица, и мои практики начались.