Мифологический тип

Г.Г. ДИЛИГЕНСКИЙ

СОЦИАЛЬНОПОЛИТИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Учебное пособие для высших учебных заведений

Издательство «Наука» 117864 ГСП-7, Москва В-485, Профсоюзная ул., 90

Когнитивная типология политических представлений

Мифологический тип

Продуктом познавательного процесса являются социально-политические представления. Их группировку и типологизацию можно осуществить исходя из их содержания, заключенных в них идей, концепций, политических ориентации. В данной главе перед нами стоит иная задача: типологизация, построенная на познавательных, когнитивных характеристиках представлений, выявляющая их качества именно с точки зрения их познавательных функций. Здесь естественно возникает соблазн положить в основу типологии критерий истинности представлений, уровень их соответствия реальности. Однако этому соблазну лучше не поддаваться: ведь наши представления об истине в том, что касается дел человеческих - всегда субъективны. Поэтому лучше попытаться найти какие-то более объективные критерии; ими могут послужить описанные выше стимулы, способы (механизмы) и формы образования представлений, которые и определяют в конечном счете их познавательную силу и слабость. Каждый выделяемый таким образом тип представлений будет характеризовать то или иное сочетание этих стимулов, механизмов и форм, и каждый такой тип может быть выявлен на уровне как массового, так и идеологического сознания. Ибо, хотя эти виды сознания далеко не аналогичны, между ними существуют интенсивные взаимосвязи, которые порождают относительное, частичное соответствие абстрактно-идеологических и массовых представлений. Вместе с тем для каждого типа могут быть намечены обусловливающие его социально-психологические характеристики субъекта познания.

Посмотрим, как формируется один из таких типов. Если человек активно интересуется социально-политической сферой, он, наверняка, не ограничится позитивной или негативной оценкой интересующих его явлений, но попытается уяснить их причины. Иными словами, он будет осуществлять каузальную атрибуцию, которая, собственно, и составит основу его представлений об этих явлениях. Допустим, что субъект познания находится в ситуации крайнего информационного дефицита, обусловленного объективными (узость и тенденциозность источников информации, низкий уровень культуры и образования) или субъективными (слабость интеллекта) факторами. В этом случае велика возможность, что он будет мыслить по принципу конфигуративной (по терминологии Келли) атрибуции, приписывая причины негативных явлений исключительно действиям определенных политических лидеров (персонифицированная атрибуция), злонамеренных «плохих» социальных либо этнических групп. Причем выбор этих злых сил может производиться как на основе стереотипов, распространенных в данной социальной среде или усвоенных из источников информации, так и исходя из каких-то собственных впечатлений, изолированных элементов собственного опыта. Так возникает мифологический тип социальнополитических представлений, для которого особенно характерен поиск «козлов отпущения», склонность к концепции заговора в объяснении социально-политических явлений. Первопричиной всего позитивного,

что происходит или может происходить в обществе, также оказывается наделенный мифическими чертами персонаж: богоданный монарх, харизматический вождь или герой.

Мифологический тип социально-политических представлений соотносится с идеологиями, ключевым моментом которых является понятие врага, подлежащего устранению. Эта черта характерна как для ультраконсервативных, так и для революционных идеологий - крайности в данном случае сходятся. Функция «жесткого» консерватизма - укрепление существующих порядков - недопущение сколько-нибудь существенного их обновления; «образ врага» необходим для того, чтобы свести к действиям «подрывных сил» объективные процессы, размывающие основы этих порядков. Эта потребность остается неизменной, идет ли речь о феодально-абсолютистском, право-буржуазном или тоталитарно-коммунистическом консерватизме.

Революционной идеологии образ врага нужен потому, что без него невозможна мобилизация масс, необходимая для свержения существующей власти. В этом отношении характерна идейно-политическая эволюция марксизма. В марксистском социалистическом учении содержится научная критика капиталистических отношений, которая сама по себе не предопределяет насильственного их ниспровержения. Об этом свидетельствует практика социал-демократии, мирным путем добившейся, опираясь на марксистский анализ, существенных изменений в структуре капиталистических отношений. Для революционного марксизма мишенью не могла быть лишь система капиталистических отношений, ее насильственное свержение требовало ее персонификации, предполагало ненависть к воплощавшим ее людям и группам. Поэтому в своих идеологических построениях марксизм-ленинизм делает упор на классовой борьбе и диктатуре пролетариата - классовая ненависть становится лейтмотивом марксистского видения мира и практической политики коммунистов.

Образ врага естественно является органическим компонентом всех националистических идеологий. Причем, если национализм угнетаемых, находящихся в неравноправном положении наций имеет основу в реальных этнических отношениях, то национализм угнетающей или свободной от этнического неравноправия нации чаще всего приобретает мифологический характер: ему приходится подпитывать и легитимизировать себя образами врагов, угрожающих национальным интересам.

Социально-психологическую базу мифологических представлений чаще всего образуют люди и группы, испытывающие не только информационные дефициты разного вида (включая элементарное невежество), но и достаточно острое ощущение социальной или личной обделенности. Социальный или материальный статус, рассматриваемый как незаслуженно, ненормально низкий, может сосредоточить сознание на поиске персонифицированных сил, виновных в этой несправедливости. Мифологические представления формируются преимущественно дедуктивным методом: в их основе лежит обобщенный идеологический миф, к которому приспосабливаются данные реального опыта.

Мифологический тип сознания характерен и для такого широко распространенного идейно-политического явления, как популизм. Понятие популизма не означает какой-либо системы политических взглядов и ценностей, популистской может быть как демократическая, так и авторитарная, консервативная или националистическая политика. В США 90-х годов XIX в. популистское движение объединяло на межрасовой основе фермеров и рабочих и было направлено против власти крупного капитала²³. В современной России популистские тенденции характерны как для политики Ельцина в 1989-1993 гг., так и для его противников - националистов и национал-коммунистов. В условиях тоталитарного режима в Китае популистские методы использовал Мао Цзе-дун в период «культурной революции».

Популизм представляет собой прежде всего определенный способ политической мобилизации масс, осуществляемый как бы через голову существующих институтов и организаций. Главные его особенности предельное упрощение общественно-политической действительности путем сведения ее к дихотомической модели, борьбе сил добра и зла; политическая программа, основанная на простейших панацеях, якобы позволяющих разом решить наиболее острые экономические и социальные проблемы. Популизм демократический обычно настаивает на «прямой демократии», непосредственном участии народа в управлении, авторитарный, «вождистский» популизм направлен на формирование непосредственной психологической связи между массами и «харизматическим» лидером; некоторые популистские программы объединяют установку на сильную государственную власть с идеей непосредственного народного контроля. Независимо от этих различий, в когнитивно-интеллектуальном отношении популизм ближе всего именно к мифологическому типу социально-политической психологии.