Глава 2 Добби предупреждает об опасности

Гарри чуть не ахнул от удивления, но удержался. На кровати сидел маленький человечек, ушами напоминавший летучую мышь, и таращил на него выпученные зелёные глаза величиной с теннисный мяч. Гарри сразу его узнал – это он утром следил за ним из кустов живой изгороди.

Человечек не сводил с него глаз, Гарри отвечал тем же.

– Позвольте взять ваши пальто, мистер и миссис Мейсон? – донёсся снизу почтительный голос Дадли.

Человечек соскользнул с кровати и низко поклонился, коснувшись ковра кончиком тонкого, длинного носа. Одет он был в старую наволочку с дырками для ручек и ножек.

– П-привет, – поперхнулся Гарри.

– Гарри Поттер! – пронзительным голосом воскликнул нежданный гость (дядя Вернон в гостиной наверняка услышал). – Добби так давно мечтал с вами познакомиться, сэр… Это такая честь…

– Б-благодарю вас, – кивнул Гарри.

Двигаясь вдоль стенки, он достиг письменного стола и опустился на стул рядом с просторной клеткой, где спала сейчас сова Букля. Гарри хотел было спросить незнакомца, кто он, но, подумав, что это неучтиво, спросил только его имя.

– Добби, сэр, – ответил человечек – Просто Добби. Добби-домовик, если угодно, домовой эльф.

– В самом деле? – В другой раз это известие немало удивило бы Гарри, но сейчас было не до того. – Видите ли, сегодня… э-э… не лучший день для знакомства с домовиком. Только, пожалуйста, не обижайтесь.

Снизу доносился фальшивый, на высоких нотах смех тётушки Петуньи. Добби-домовик понурил голову.

– Не подумайте, что знакомство с вами мне неприятно, – поспешил Гарри утешить эльфа. – Но не могли бы вы… объяснить мне… э-э… цель вашего посещения.

– Да, сэр. Конечно, сэр. Добби пришёл… это трудно выразить… Добби не знает, как начать…

– Садитесь, пожалуйста. – Гарри указал на кровать.

И тут, к его ужасу, домовик разразился громкими рыданиями.

– Садитесь! – голосил он. – Никогда… никогда ещё…

Разговор внизу явно застопорился.

– Простите, пожалуйста, – прошептал Гарри, – я не хотел вас обидеть.

– Какая обида! – задохнулся эльф. – Никогда ещё ни один волшебник не разговаривал с Добби как с равным, не приглашал сесть…

– Да тише вы, – взмолился Гарри и подтолкнул эльфа к кровати, стараясь сохранить самое доброе выражение лица.

Эльф взобрался на кровать, сел поудобнее – он походил сейчас на большую растрёпанную куклу – и начал нервно икать. Наконец он справился и со слезами, и с икотой и устремил на Гарри восхищённый взгляд огромных, блестевших, как изумруды, глаз.

– Вам, должно быть, редко встречались хорошо воспитанные волшебники. – Гарри пытался утешить эльфа.

Добби кивнул. И вдруг, прыгнув на подоконник, стал яростно биться головой об оконную раму.

– Гадкий Добби! – кричал он при этом. – Мерзкий, гадкий Добби!

– Пожалуйста, не надо, – полушёпотом попросил Гарри. – Что вы делаете?

Вскочив со стула, он опять водрузил эльфа на постель. Но тут, как назло, проснулась Букля, как-то особенно громко крикнула и бешено забила крыльями о решётку клетки.

– Добби обязан наказать себя, сэр, – произнёс домовик, у которого глаза от ударов стали немного косить. – Добби сказал плохое о своей семье, сэр…

– О своей семье?

– О своих хозяевах, сэр… Добби – домовый эльф, его участь до конца дней жить в одном доме, служить одной семье…

– А они знают, что вы сейчас здесь? – полюбопытствовал Гарри.

– Нет, сэр. Конечно нет! – воскликнул эльф, и его всего передёрнуло. – Добби придётся сурово наказать себя за это. Очень сурово, сэр. Прищемить уши печной дверцей. Если они когда-нибудь об этом узнают…

– А разве они не заметят, что вы подвергаете себя наказанию?

– Добби сомневается в этом, сэр. Добби всё время себя наказывает. Хозяева велят. Напоминают, что лишнее наказание не повредит…

– Почему же вы не бросите их? Не убежите?

– Эльф-домовик может стать свободным, только если хозяин даст ему вольную. А эта семья никогда не даст вольной… Добби будет служить ей, пока не умрёт.

– А я думал, хуже моей участи нет. И всего-то пожить здесь ещё месяц! – нахмурился Гарри. – Да маглы – ангелы по сравнению с вашей семьёй. А не может ли кто-нибудь помочь вам? Хотя бы я?

Сказав это, Гарри тут же раскаялся: из груди Добби вырвался вопль благодарности.

– Пожалуйста, – зашептал Гарри в отчаянии. – Пожалуйста, тише. Если Дурсли что-нибудь услышат, если узнают, что у них в доме эльф…

– Гарри Поттер сказал, не может ли он помочь Добби… Добби много слышал о вашем величии, но о вашей доброте Добби не ведал.

Кровь горячей волной залила щёки Гарри.

– Разговоры о моём величии просто чушь, – сказал он. – Я даже не самый лучший в классе у нас в Хогвартсе. Лучше всех учится Гермиона. У неё…

Гарри не мог продолжать: он вспомнил Гермиону, и у него кольнуло в груди.

– Гарри Поттер скромен и смиренен, – почтительно произнёс Добби, его круглые глаза так и сияли. – Гарри Поттер не хвастается победой над Тем-Кого-Нельзя-Называть.

– Над Волан-де-Мортом? – спросил Гарри. Добби зажал ладошками торчащие уши и взвыл:

– Не произносите это имя, сэр. Умоляю, не произносите!

– Простите, пожалуйста, – поспешил принести извинение Гарри. – Я знаю, многим оно не нравится. Мой друг Рон…

Он опять замолчал. И это имя причинило боль.

Добби подался вперёд. Глаза у него горели ярче автомобильных фар.

– Добби слыхал, – хрипло произнёс он, – что Гарри Поттер ещё раз встретился с Тёмным Лордом. Всего несколько недель назад… И Гарри Поттер опять спасся.

Гарри кивнул, и на выпученных глазах Добби навернулись слёзы.

– Ах, сэр, – выдохнул он и вытер лицо углом грязной наволочки. – Гарри Поттер благороден и смел! Он уже одержал столько побед! Но Добби пришёл, чтобы защитить его, предупредить об опасности. И пусть потом придётся защемить уши печной дверцей… Гарри Поттеру нельзя возвращаться в «Хогвартс».

В комнате воцарилось молчание, прерываемое рокотанием голоса дяди Вернона, бряцанием ножей и вилок, доносившимся снизу.

– По-по-почему? – Гарри от неожиданности стал заикаться. – Я должен ехать в школу. Учебный год начинается первого сентября. Я только и живу этой надеждой. Вы не представляете себе, что мне приходится здесь терпеть. Я здесь всем чужой. Моё место в вашем мире. В школе волшебников.

– Нет, нет, нет! – Добби так сильно замотал головой, что уши заколыхались. – Гарри Поттер должен оставаться там, где он в безопасности. Великий, несравненный Гарри Поттер – всеобщее достояние. В Хогвартсе Гарри Поттеру грозит страшная опасность!

– Какая опасность? – ещё больше удивился Гарри.

– Существует заговор. В Школе чародейства и волшебства в этом году будут твориться кошмарные вещи, – прошептал Добби и вдруг задрожал всем телом. – Добби проведал об этом уже давно, сэр, несколько месяцев назад. Гарри Поттер не имеет права ввергать себя в пучину бедствий. Он всем очень нужен, сэр!

– Какие ещё кошмарные вещи? – напрямик спросил Гарри. – Кто их затевает?

Добби издал странный сдавленный хрип и стал неистово биться головой об стену.

– Ну будет, будет. – Гарри схватил домовика за руку, пытаясь остановить истязание. – Я понимаю, вы не можете ничего сказать. Но почему вы предупреждаете меня? – И тут его пронзила внезапная мысль. – Постойте! Не связано ли это с Вол… простите, с Вы-Знаете-Кем? Если не можете, не отвечайте. – Но, увидев, что лоб Добби опять в опасном соседстве со стеной, поспешно прибавил: – Только кивните или покачайте головой.

Добби медленно задвигал головой из стороны в сторону.

– Нет, сэр, это не Тот-Кого-Нельзя-Называть, – внятно, по слогам произнёс он. Но глаза его выпучились ещё сильнее.

Гарри видел – Добби явно старается навести его на какую-то мысль. И попробовал догадаться:

– Может, у него есть такой же коварный брат?

Добби сильнее замотал головой, а глаза его чуть не вылезли из орбит.

– Ну ладно. Только я представить себе не могу, кто ещё мог бы причинить мне зло в Хогвартсе. Ведь там же есть Дамблдор. Вы знаете, кто такой Дамблдор?

– Да, конечно, – кивнул Добби. – Альбус Дамблдор самый великий ректор в истории Хогвартса. Добби это знает. Добби слышал, что могуществом Дамблдор не уступал Тому-Кого-Нельзя-Называть, даже когда тот был в самой силе. Но, сэр, – перешёл Добби на энергичный шёпот, – есть враги, которых Дамблдор не может… враги, которых ни один уважающий себя волшебник…

И не успел Гарри глазом моргнуть, Добби соскочил с кровати, схватил настольную лампу и начал колотить себя по голове, сопровождая наказание душераздирающими криками.

Гости и хозяева внизу притихли. Гарри услыхал, как дядя Вернон затопал в коридоре, и у него бешено забилось сердце.

– Проказник Дадли, как видно, опять не выключил свой телевизор! – воскликнул дядя.

– Скорее в шкаф! – шепнул Гарри, схватил Добби, толкнул его туда, захлопнул дверцу и успел одним махом метнуться на кровать. В тот же миг ручка двери повернулась.

– Что… чёрт возьми… ты… тут… делаешь? – прохрипел дядя Вернон сквозь стиснутые зубы, приблизив пышущее злобой лицо вплотную к лицу Гарри. – Ты убил изюминку в моей замечательной шутке, «как японец играл в гольф». Ещё один звук, и ты пожалеешь, что родился на свет!

С этими словами он, тяжело ступая, убрался из комнаты Гарри.

Дрожа от страха, Гарри подошёл на цыпочках к шкафу и выпустил оттуда Добби.

– Видишь теперь, каково мне здесь? Понял, почему мне надо вернуться в Хогвартс? Это единственное на земле место, где у меня есть… по крайней мере я так думаю… у меня есть друзья.

– Друзья, которые не написали Гарри Поттеру ни одного письма?

– Наверное, они… просто… Подожди, – нахмурился Гарри. – А откуда ты знаешь, что мои друзья не писали мне писем?

– Гарри Поттер не должен сердиться на Добби. Добби так поступил с самыми лучшими намерениями… – сказал эльф, переминаясь с ноги на ногу.

– Ты воровал мои письма?

– Они у меня все здесь, сэр, – сообщил Добби, на всякий случай отскочив от Гарри подальше, и вынул из-за пазухи толстую пачку писем.

Гарри различил аккуратный почерк Гермионы, небрежную писанину Рона и даже каракули, которые наверняка были нацарапаны рукой лесничего Хагрида.

Добби, опасливо мигая, взирал из угла комнаты на Гарри.

– Добби надеялся… Пусть Гарри Поттер подумает, что его друзья забыли о нём… Может, Гарри Поттер и не захочет вернуться в школу, сэр…

Но Гарри не слушал. Он рванулся к Добби, протянув руку к письмам, но тот ловко увернулся.

– Гарри Поттер получит их, сэр, если даст Добби слово, что не вернётся в Хогвартс. Ах, сэр, вы не имеете права подвергать себя такой опасности! Обещайте Добби, что не поедете больше в школу.

– Ни за что! – отчеканил Гарри. – Немедленно отдайте письма моих друзей!

– Так знайте, сэр, – печально проговорил эльф, – Добби придётся прибегнуть к крайним мерам. Другого выхода нет.

И не успел Гарри опомниться, Добби выскочил из комнаты, толкнул дверь и кубарем скатился по лестнице.

Во рту у Гарри пересохло, сердце чуть не выскочило из грудной клетки. Он бросился вслед за домовиком, стараясь не производить шума. Перемахнул через шесть последних ступенек и неслышно, с ловкостью кошки приземлился на ковёр прихожей. Огляделся по сторонам: куда мог деваться Добби?

– Пожалуйста, расскажите Петунье ту смешную историю про американских сантехников, мистер Мейсон. Она умирает от любопытства, – донеслись из столовой слова дяди Вернона.

Гарри бегом бросился в кухню и обомлел.

Тётушкино чудо кулинарного искусства – огромный пудинг из взбитых сливок и засахаренных фиалок – парил под потолком. А на верху буфета в углу, съёжившись, сидел Добби.

– Не надо, – простонал Гарри, – они убьют меня…

– Гарри Поттер должен обещать, что он не вернётся в школу.

– Добби, умоляю…

– Обещайте, сэр.

– Не могу!

Добби с состраданием посмотрел на него.

– Тогда Добби придётся на это пойти. Ради вашего блага, сэр.

При этих его словах торт рухнул на пол с оглушительным грохотом. Клочья сливок заляпали окна и стены. А Добби, как будто щёлкнув невидимым хлыстом, исчез, словно его и не было.

В столовой раздался визг, в кухню ворвался дядя Вернон, и его глазам предстал Гарри, с ног до головы облепленный пудингом тётушки Петуньи.

Сначала показалось, что дяде Вернону удалось разрядить обстановку.

– Это всего только наш племянник… Он не в себе, знаете ли… Незнакомые люди очень его пугают… И приходится держать его наверху, – говорил он, провожая Мейсонов обратно в столовую.

Вернувшись, он сунул в руки Гарри швабру и пригрозил, вот только гости уйдут, избить его до полусмерти. Тётя Петунья полезла в морозильник за мороженым, а Гарри принялся наводить в кухне чистоту.

Возможно, дяде Вернону удалось бы заключить самую крупную в жизни сделку, но в тот вечер семейство поджидала ещё одна напасть.

Тётя Петунья стала обносить гостей коробкой с мятным шоколадом, как вдруг в открытое окно столовой влетела, шурша крыльями, огромная сова, уронила на голову миссис Мейсон письмо и вылетела обратно в темноту сада. Миссис Мейсон закричала дурным голосом, не хуже ирландского привидения, приносящего весть о близкой смерти, и выскочила вон из дома. После чего мистер Мейсон оставался в гостях ровно столько, сколько надо, чтобы сказать: жена его больше всего на свете боится птиц любого вида и цвета, а он вообще таких шуток не понимает.

Гарри стоял на кухне, сжимая в руках швабру, как будто ища в ней поддержку: дядя Вернон надвигался на него с сатанинским блеском в крошечных глазках.

– Читай! – злобно прошипел он, размахивая перед носом Гарри письмом, которое принесла сова. – Читай вслух!

Гарри взял письмо. Поздравления с днём рождения в нём не было. Вот что он прочитал: