ГЛАВА III. История развития краеведения

1. Летописи – первые письменные источники

В основе становления краеведения лежит не только любознательность, но и необходимость. Для оптимального использования ресурсов окружающей местности человеку необходимы были знания о них. На самых древних стоянках встречается сырье для орудий. Принесенное за десятки километров от места обитания. Например, большая часть орудий на стоянках олдувайской культуры в Африке сделана из принесенных камней. Устойчивое использование одних и тех же источников сырья в течение сотен тысяч лет показывает, что человек уже тогда передавал «краеведческие» знания из поколения в поколение.

С появлением письменности эти знания стали фиксироваться более прочно. Краеведение лежит в основе истории.

На Руси краеведческие знания фиксировались, прежде всего, в летописях. Наиболее древний из летописных сводов, дошедших до нас, - «Повесть временных лет». Изложение датированных событий начинается в ней с 860 г.

В «Повести временных лет» рассказывается о расселении сла­вянских племен. Вначале, по мнению летописца, славяне жили на Дунае, потом они расселились по Висле, Днепру, Волге. Автор указывает, какие племена говорили на славянском языке, а ка­кие — на других языках

Летописец дает и описание быта и обычаев славян: «...живяху кождо с своим родом и на своих местах, владеюще кождо родом своим на своих местех» и т. п.

Конечно, не все в летописях можно воспринимать на веру, осо­бенно оценки тех или иных племен и народов. У летописцев были свои симпатии и антипатии. Например, поляне - земляки летопис­ца- были, по его мнению, самым хорошим племенем, а другие племена — хуже: «Древляне живаху звериньским образом, живуще скотьски: убиваху друг друга, ядяху вся нечисто; и браку у них не бываше, но умыкивалу у воды девиця...»; «и Радимичи, и Вя­тичи, и Север один обычаи имяху, живяху в лесах, якоже и всякий шверь, ядуще все нечисто. И срамословье в них... Имяху же по две и по три жены»3. Таким образом, летописец дает яркие свидетель­ства сохранения черт родового строя у славянского племени.

В «Повести» имеются и сведения об археологических памятниках. Там пять раз упоминаются длинные валы, которые будто бы провел Кирило Кожемяко плугом, в который был запряжен дракон — Змий, для защиты Киева с юга от кочевников.

К концу XII в. относится «Слово о полку Игореве». В «Слове» содержится важный краеведческий материал. Например, там упоминаются русские города: Киев, Путивль, Новгород, Чернигов, Переяславль, Полоцк, Курск, Белгород, Тмутаракань. Исконно русскими автор считает реки Днепр, Донец, Немигу, Стугну, Рось и Сулу.

Русские для автора «Слова» — «Даждьбожьи внуки». Любопытно, автор «Слова» не большой любитель трав и деревьев, но зато хорошо знает птиц и животных. Им перечислены 23 реки, но дано 54 вида птиц. Может быть, это связано и с задачами, которые он ставил перед «Словом».

Хорошо зная все крупнейшие русские города, автор умело пользуется своими знаниями психологии правящих в них князей. Н XII—XIV вв. почти в каждом княжеском центре велись летописные своды. В Киеве летописание велось в Печерском и Выдубецком монастырях; во Владимиро-Суздальской земле главными центрами летописания были Владимир, Суздаль, Ростов и Переяславль. Велись летописные записи и в других городах.

Монголо-татарское иго привело к временному упадку летописа­ния, но в XIV—XV вв. начинается новый этап его развития. Круп­нейшими центрами летописания стали Новгород, Псков, Тверь, Москва. В летописях детально описываются местные события — рождения и смерть князей, выборы посадников и тысяцких, воен­ные походы, битвы и т. п.

Из памятников XVI в. любопытна «Казанская история», напи­санная около 1550 г. Автор приводит интересные сведения об истории Казани и народах Поволжья.

С середины XVI в. любопытные краеведческие сведения содер­жатся в донесениях служилых людей, посылаемых государством в Сибирь и в другие отдаленные места. Важные сведения по истории окраин России можно найти в ясачных книгах и «роспи­сях». Данные этих книг были доступны лишь чинам высшей при­казной администрации и использовались для составления всевоз­можных инструкций воеводам и другим начальникам.

В XVII в. на Урале землепроходцы заинтересовались чудскими памятниками, о которых до сих пор здесь рассказывают легенды: «Жили испокон веков на Урале старые люди, их чудью звали. Рылись под землей, железо варили. В темноте ютились... А лица у них на груди были. И вот стали замечать чуди, что белое дерево на их землю пришло... Слухи тревожные... Где белое дерево, там белый человек... И вот запрятались чуди в свои жилища-норы под­земные... и заживо захоронили себя». Такими легендами русские землепроходцы пытались объяснить причины, по которым в курга­нах встречаются срубы («жилища» чуди), а древние копи рас­положены под землей.

К XVII в. летописные формы изложения событий на окраинах страны еще продолжают существовать, хотя в центре они уже полностью отмирают.

Из местных летописных источников этого времени наиболее интересны сибирские летописи. Всего их насчитывают около 40. Большая часть сибирских летописей восходит к походам Ерма­ка. Предполагается, что первую из них составили в 20-х гг. XVII в. в Тобольске по воспоминаниям ветеранов дружины Ермака.

Издание русских летописей началось еще в XVIII в. С 1767 г. Академия наук начала издавать «Библиотеку Российской истории». Летописание сохранилось в ряде мест в XVIII—XIX вв. Например, известно шесть вариантов Соликамских летописцев, сохранившихся в центральных и местных архивах. Пермский краевед Н. Шишонко собрал объемистый труд Пермская летопись, охвативший историю Урала с древнейших времен до середины 15 в. Большая часть этой летописи опубликована и служит основным источником для краеведов.

В XVIIIв. уже осознанно были указаны задачи, стоящие перед краеведением. «Знать свое отечество во всех его пределах, знать и изобилие и недостатки каждого места, знать промыслы граждан иподвластных народов, знать обычаи их, веру, содержание и в чем состоит богатство их... — всякому, уповаю, небесполезно, а наипаче нужно великим людям, которые по высочайшей власти имеют попечение о благополучном правлении государства и о приращении государственной пользы», — писал один из выдающихся деятелей русской науки XVIII в. С. П. Крашенинников.