Наше общее наследие

Мы часто забываем, что как иудеи, так и христиане имеют одинаковую экзегетическую исходную точку для исследования Библии.

В иудейском молитвеннике Сидур имеется большой раздел прекрасных утренних молитв. Он включает в себя раздел «Тринадцать принципов веры», который должен повторяться каждый день. В нем мы читаем следующее:

· статья 6: «Я твердо верую, что все слова пророков истинны»;

· статья 7: «Я твердо верую, что пророчества нашего учителя Моисея, мир ему, истинны и что он был отцом всех пророков — как предшествующих ему, так и тех, кто последовал за ним»;

· статья 12: «Я твердо верую в пришествие Мессии, и, хотя он медлит, я буду постоянно ждать его пришествия»;

· статья 13: «Я твердо верую в то, что произойдет воскресение из мертвых, когда это будет угодно Создателю, да будет благословенно имя Его».[24]

Каждый член иудейской общины обязан принимать эти слова, составленные известным Моисеем бен Маймоном (1135-1204). Они напоминают слова в Евангелии от Луки и в Деяниях Апостолов, согласно которым христианские истины основаны на пророчествах, которые записаны «в Законе Моисеевом и в Пророках и в Псалмах». Эта мессианская интерпретация не является «искусственной связкой». Все это поднимает вопрос о том, что для пролития света на корни нашей христологии следует использовать и другие источники. С научной точки зрения могут быть оправданы мессианские интерпретации тех фрагментов Ветхого Завета, в которых иудейские комментарии — древние и обычно одобряемые Ветхим Заветом — содержат мессианскую концепцию, и те интерпретации, которые Новый Завет считает мессианскими. Чем старше традиция интерпретации, тем больший относительный вес может быть приписан источнику как первоначальному истолкователю мессианской концепции.

Конечно, у нас должна появиться мысль о том, что Новый Завет говорит о «тайне Христовой»[25]. Связанная с этим мессианская тайна является исторической и «всеобъемлющей», и ее мирские и духовные черты не должны затушевываться. Это становится особенно очевидным из старинных иудейских источников.

Может быть, изучение духовного феномена с использованием только лишь историко-критического подхода невозможно. Говорят, что когда на голову Исаака Ньютона упало яблоко, он открыл закон всемирного тяготения. Если мы разрежем это яблоко на кусочки, то внутри него мы не найдем закона тяготения, точно так же, как ни один хирург не нашел бы этого закона в голове Ньютона: он был «где-то между яблоком и головой». Духовные феномены невозможно проанализировать, разобрав на кусочки. Их нужно рассматривать изнутри. Это относится также и к мессианской тайне.

Если мы изучаем Библию и раввинистическую литературу внимательно, то напрасно будет удивляться обилию мессианских интерпретаций в ранних работах, которые нам известны. Старая еврейская поговорка гласит: «Я не искал и потому не находил. Затем я начал искать и нашел!» Или еще одна поговорка: «Когда мы открываем ладонь нашей руки, две другие ладони по-прежнему скрыты [за нею]». Другими словами, когда мы рассматриваем какой-то спорный вопрос или проблему, за ней существует две новых проблемы, которые мы не можем увидеть и понять, не рассмотрев первой. Талмуд совершенно недвусмысленно констатирует: «Все пророки пророчествовали только о дне Мессии»[26].