Упаду я в Великую тьму.

«Никому не достанется моя тайна!»: думал Джонатан. «Никто больше не будет ставить надо мной, свои чертовы эксперименты!».

Джонатан спустил курок…

Снова он провалился во тьму, как в недавнем сне. Пустота, привычное ощущение умиротворенности. Однако, в этот раз, надолго он в пустоте не задерживался, а пронесся сквозь нее, как через тоннель.

Он попробовал открыть глаза. Несмотря на его опасения, трудностей это не вызвало. Однако, пошевелиться он не мог. Он был привязан к стулу в маленькой душной и темной комнатушке. Из всего интерьера, его встретили лишь голые стены и силуэт раковины в одном из углов.

Еще были два человеческих силуэта – мужской и женский. Но, из-за слабости, Джонатан не мог сфокусировать зрение.

- Очнулся, герой любовник? – ласково-иронично произнес женский голос.

- Джонни, ты меня извини, но ты мудак… Чуть руку не сломал… - произнес до боли знакомый мужской голос.

Лаборант!

- А ты меня отпусти, я сломаю! – прорычал Джонатан.

- Тихо, тихо, - успокоил Редд – нормальная реакция, я понимаю, враждебный мир, еще и так все наложилось. Тебя еще и сны твои колбасят. Мы тут ЭЭГ твою сняли, активность мозга поизучали. Ну, пока ты… спал. В общем, крепко тебя обработали. Сильнее, чем Сесилью.

- Это уж точно – подтвердил женский голос.

- В общем, неудивительно, что у тебя такая каша в голове и ни малейшего понятия об окружающем мире. Ты еще и книжек своих бесконечное множество в свою память впихнул! Балда! Ладно, давай по порядку. Обещал – объясняю. Дело в том, что испытуемым неспроста вливали такую прорву информации. Расчет был на изменение мышления и мировосприятия. Но, вот, ты … С тобой все вышло совсем не так. То ли ты хватал слишком много информации, то ли особенность работы твоего мозга. В общем, ты начал, как бы, путешествовать по снам. И по своим, и по чужим. Мы занимаемся исследованием этого явления сейчас – Редд шагал вперед-назад вдоль комнатушки, как лектор. - Про электромагнитные волны ты слышал, это понятно. Тут те же волны…

- Я знаю, я читал – перебил его Джонатан. Ну, а я-то вам зачем?!

- Во-первых – лаборант назидательно поднял над головой указательный палец – я участвовал в проекте, я видел, что с вами делают. Я видел, что с вами происходит…Это жутко. А во-вторых, - он тряхнул тем же пальцем, - меня-то ведь тоже убрали бы. Я без вас убежать не смогу. Но, и вы без меня убежать не сможете. Сесилья уже немного адаптировалась. А вот ты…С твоими знаниями, мы сможем разрушить эту империю зла! – громогласно произнес Редд.

- С пафосом не перегнул? – вмешалась женщина.

Редд осекся.

- Слушай, Джонни – Сказала женщина, немного выходя на свет – Мы с тобой – жертвы. Но у нас – преимущество – знания. Нас контролировали с помощью подобия гипноза. И продолжают сейчас. Мы пока не знаем – как именно. И тебя контролируют намного больше. Ты мыслишь… по-другому. Именно поэтому ты скачешь по своим снам. Мой опыт, поддержка и контроль Редда и твой мозг – это то самое сочетание, которое нужно для того, чтобы нас не нашел Эденберг.

- Эденберг – просто прислуга – вмешался Редд.

- Подожди ты! Ты ему процессор сожжешь! – цыкнула на него Сесилья.

Она наклонилась к Джонатану. Наконец-то, скудный свет осветил ее. Как же она была красива! Она была настолько прекрасна, что Джонатан потерял дар речи и контроль над собой. Он не мог оторвать от нее взгляд. Сердце сжалось и, казалось, остановилось. Кишки свернулись узлом. Как мышь под гипнотическим взглядом удава, он не смел пошевелиться.

Сесилья смущенно отвела глаза.

- Джонатан… Я понимаю тебя, но…поверь, это пройдет. Это просто образ, просто мечты! - на ее прекрасных глазах выступили слезы. – Прошу, не смотри на меня так…И ничего не говори!

Редд слегка отодвинул ее, появляясь перед взором Джонатана.

-Эй! – тяжелая пощечина огрела его щеку. – Очнись, мышка! Змея ушла!

- Она не змея – подавленным голосом произнес Джонатан.

- О-о-о - протянул Редд. – Акклиматизация. Бывает. Потерпи, сейчас будет немного неприятно.

Лаборант начал приближаться со шприцом.

- Ты что еще хочешь сделать?! – крикнул Джонатан, пытаясь вывернуться.

- Нам, понимаешь, позарез сейчас твой сон нужен, – извиняющимся тоном начал Редд. – Выявить зоны активности. И это срочно! Не бойся, Жучок не отследят! А если и отследят – нам же на руку! Будем знать- откуда враг подступается.

- Какой еще жучок – по-детски удивленно спросил Джонатан.

- В башке твоей жучок, балда! Ты что, до сих пор не догадался? – он усмехнулся. – Не волнуйся, трипа всего на полчаса, я легкий коктейль приготовил. Нам больше не надо. А у нас больше и нет.

Игла вонзилась в шею испытуемого.

- Ну и чем вы лучше тех фашистов, что меня, как морскую свинку пытали? – туманным голосом спросил Джонатан.

- У нас цели разные, Джонни, мы тебя спасти хотим, слышишь? - прозвучал эхом голос Сесильи, разливаясь музыкой где-то в середине груди, рождая фейерверки в сознании Джонатана.

Он улыбался….

Профессор Эденберг открыл глаза. По привычке, причмокивая, спустил ноги с кровати, щелкнул будильник, который играл песню «I’ve got you baby», как в фильме «День сурка». И так – каждый день.

Он всегда был в этом педантичен и постоянен. Он считал, что все великие люди должны быть верны привычкам и точны даже в мелочах. Престарелый лысеющий еврей, который не вышел телом, но хорошо вышел мозгами. Высокого роста, худощав. И не смотря на это, всегда, почти справедливо полагал, что является истинным арийцем. Да-да! Ой вей, мама, первый ли он еврей, который так ненавидел других евреев и причислял себя к другой расе? И, конечно, он это знал. Но слишком любил Великих немцев.

Доктор Эденберг подошел к зеркалу, с отвращением смахнул мертвую муху с раковины, тщательно протер это место салфеткой, смоченной спиртом, внимательно изучил зубную щетку на предмет ее чистоты, намазал зубную пасту и принялся чистить зуба. Профессор не любил думать о делах с утра. Но, мысли о двадцатилетнем труде, давшем трещину уже давно, не оставлял бедного старика.

Откровенно говоря, и идея самого эксперимента могла прийти в голову только глубоко несчастному и душевно больному человеку. Естественно, таковым себя Эденберг не считал. Он считал себя человеком гениальным, обладающим даром уникального мышления и в совершенстве овладевшего гипнозом. На перешептывания в университете он внимания не обращал, полагая, что они не достойны ни его внимания, ни его времени.

Вот, уже вторую ночь ему не спалось спокойно. Джонатан Хьюз – его лучший результат работы, его билет в новую жизнь, пропал. Конечно, это учтено, все его подопечные были снабжены маячками, но сигнал пропал. Пропал еще этот лаборант, который похож на типичного тупого раздолбая, курящего травку и пересматривающего по вечерам любимый мультсериал. На эту обезьяну ему было плевать. А вот, Сесилья – испытуемая № 1… Вот, она была ценна. Не так, как Джонатан, разумеется, и ради нее не было бы брошено столько сил на поиски, но, все же, она обладала уникальными способностями. Найти их можно было с помощью телепатической связи. Однако, из-за стресса, доктор совершенно потерял способность это делать. Хотя, всячески старался себя восстановить. Медитировал по вечерам, занимался йогой, пил отвары целебных трав и слушал классическую музыку. Но, стресс очень опасен для мужчины средних, или преклонных лет. Особенно – доктора наук.

Изучениями мозгового излучения, природы мозговых волн профессор занимался уже давно. По этому вопросу он защищал докторскую. Да и вообще, вопросами возможностей мозга он занимался еще с двадцати лет, будучи прыщавым студентом. Друзей, или врагов у него не было, потому, что им никто и не интересовался. Он был просто пустым местом для однокурсников. И, несмотря на выдающиеся, как ему самому казалось, успехи в научной деятельности, не привлекал внимания и ученых мужей, которых еще в свои молодые годы считал своей интеллектуальной ровней. Ах, эта амбициозная молодость! Позже, молодому аспиранту Эденбергу обломали, таки зубы, объяснив, что ничего особо выдающегося в нем нет. Обиженный на мир Давид Эденберг, понял, что в мире нет ничего примечательного, и умному человеку вполне достаточно будет пространства из четырех стен и доступа к мировой базе информации. А общение с себе подобными можно устраивать и виртуально. А с особо продвинутыми и при помощи телепатии. Молодой Давид грезил идеей улучшения работы мозга. Телепатия, телекинез, умение предвидеть будущее. Естественно, все это математически вычисленное. Надо ли упоминать, Что аспирант Эденберг был хорошим математиком. Я уже предвижу важи антисемитские шуточки, дорогой читатель. Умоляю, прибереги их для концовки этого рассказа, они еще пригодятся.

Эденберг уехал из России, где учился, перебрался в Англию, считая, что там его начинания оценят по достоинству. На скромные сбережения снял комнатку и начал работать над проектом всей своей жизни…

Джонатан открыл глаза. Пространство вокруг все еще было немного размыто. Он лежал на кушетке, заботливо накрытый пледом. Над ним, склоняясь, стоял Редд с озабоченным видом.

- Ну, ты как? – спросил он участливо.

- Нормально. – пробормотал Джонатан. – Я видел сон. Как будто жил глазами Эденберга. И кажется я начал понимать, почему…

- Мы знаем – перебил его лаборант. - У нас есть изумительный приборчик, для оцифровки мозговых волн. Он их в картинку переводит. Так что, мы твой сон тоже смотрели. On- line. Надо будет сеанс повторить, чтобы понять, откуда ноги растут… А пока отдыхай. Набирайся сил.

- Это был не просто сон? – спросил с подозрением Джонатан.

- Тьфу ты! – всплеснул руками Редд – Я же объяснял. Нет. Ты залез в сознание доктору Эденбергу. Естественно, без его ведома. Я пока не могу сказать точно, знает ли он об этом, но мы знания получили очень ценные. Отдыхай, Джонни. Тебе нужны силы. Я пока подумаю, что намделать дальше… Может, найдем, за что может будет этого фашиста засадить… - он развернулся и собрался уходить.

- Редд – позвал лаборанта Джонатан – Я не Джонни, я Джонатан.

- Хорошо. – улыбнулся Редд – Джонатан.

Джонатану очень хотелось спать. Несмотря на то, что он только что пришел в сознание, он чувствовал сильную усталость. Видимо, из-за препарата, который Редд так безжалостно вогнал в его кровь.

Джонатан вынул из кармана блокнот и законспектировал сны и события сегодняшнего дня. Перечитал и сам удивился всем чудесам, что произошли за столь короткий срок. Он улыбался. Будучи мальчишкой, он обожал читать Приключенческие романы, представлять, что он – это главный герой очередной книжки про пиратов, сокровища, поиски золотого кубка, или руна, или еще какой-нибудь волшебной безделушки... Он мечтал, что когда-нибудь, когда эксперимент закончится, он рванет куда-нибудь в неизвестном направлении, встретит команду авантюристов, ищущих гигантского древнего осьминога и рванет в кругосветку…

И вот, он вышел, был готов к подвигам и новым ощущениям, но, увы…

Он закрыл глаза и сразу же провалился в сон.

Ему снилась его комната. Как монотонно проходили там дни, как жадно его мозг черпал информацию из всех возможных источников, хотя сам Джонатан и понимал всю бессмысленность этих действий. Скорее, он просто, таким образом забывал, что за этими стенами от него прячется целый мир с его мечтами, идеями. Забивал мысли о свободе бесконечными потоками самой разнообразной информации. Он не раз говорил доктору Эденбергу, что хотел бы хотя бы посмотреть на мир, или поговорить хоть с одним человеком, но профессор непреклонно повторял: «Это невозможно, потерпите, мистер Хьюз, скоро все кончится и вы сможете уехать». Он говорил это настолько мягко и ровно, что вводил Джонатана в некое подобие гипноза, и тот послушно отправлялся в комнату. Он не мог о себе ничего сказать, ни про характер, ни про привычки, ни про то, какой он вообще человек. Потому, что этого всего он был попросту лишен. Он был… болванкой. Начитанным, умным биороботом.

Эденберг совершил стратегическую ошибку, показав Джонатану мир эмоций. Изначально, так и было запланировано – выпустить испытуемого на прогулку, под присмотром лаборанта Редда Капполо, а затем – наблюдать за изменением поведения испытуемого. Но, что-то пошло не так… Естественно, Эденберг это предвидел. И парочка крепких бойцов была наготове. На всякий случай. Если лаборант сделает что-то не так. И он сделал. Но, Джонатан Хьюз оказался не так прост…

Джонатан понял, что его мысли перемешиваются сейчас с мыслями Давида Эденберга. Вероятно, он сейчас думал так же. Джонатан вдруг почувствовал жалость к старому профессору. Он понимал Эденберга. Это просто был старый обиженный на весь мир мальчишка… Только и всего…

Потом ему снилась Сесилья. Это уже не было какой-то эзотерической телепатической связью. Просто Джонатан не мог перестать о ней думать. Снилось ему, как она стоит обнаженная в огромной раскрытой раковине, на берегу моря. И не было в этом никакого примитивного желания. Никакой животной страсти и никакой похоти. Это было вожделение на каком-то совершенно ином уровне. Ему хотелось любоваться ей бесконечно. Но, ни в коем случае – не трогать руками. Этого бы он не смел. Она была так прекрасна, словно спустилась к нему с полотна картины, или с небес, шагая стройными гладкими ножками по облакам, как по ступенькам. Она слегка улыбалась ему и прикрывала грудь рукой.

Когда Джонатан открыл глаза, солнце уже вовсю стреляло в окна своими лучами, в комнате было светло. А на кресле, напротив кушетки сидела Сесилья и, подперев рукой подбородок, кокетливо улыбалась.

- Доброе утро, красавчик. – сказала она ласково. – Хорошо спалось?

- Я никогда не думал, что я красавчик… - смущенно сказал Джонатан, натягивая на себя одеяло. Так он видел, делают в американских комедиях, хотя сам он никакого стыда не испытывал. И, по сравнительной оценке, мог сказать, не хвастаясь, что у него атлетическое телосложение и правильная форма черепа. Но, то, что Сесилья назвала его «красавчик», заставило, все же, слегка его покраснеть. – Погоди, ты что, смотрела, как я сплю. Это как-то странно…

- Второй день вне стен университетских камер, а уже так ловко разговариваешь. Мне бы твою прыть. Я на второй день была похожа на маугли. Тоже шугалась людей, никому не отвечала…. А ты молодец!

- Ты не ответила на вопрос – задорным тоном заметил Джонатан.

- Да! Признаюсь, я смотрела, как ты спишь. – она иронично склонила голову набок. – Я недавно зашла, проверить, как ты тут. Но, ты так мило по-детски пускал слюни, что я решила немного посидеть возле тебя. Тем более, ты начал уже просыпаться.

- Слюни? Я?

Джонатан встал с кушетки, плед начал падать и Джонатан обнаружил, что он совершенно голый. Плед упал на пол. Сесилья перевела взгляд на пах и ехидно улыбнулась.

- Очень даже неплохо – сказала она.

На этот раз Джонатан действительно смутился. Первый раз в жизни он испытывал это странное, непонятное чувство и оно ему не нравилось. Он схватил плед, прикрылся и взглядом поймал одежду на стуле в углу.

Сесилья встала и вышла из комнаты, встав за стеной.

- Ты прости, я хотела наладить общение. Я тоже пока не совсем научилась разговаривать с людьми. Ты должен меня понимать. – она нервно хихикнула – Неловко вышло, да?

- Да уж! – отозвался Джонатан, натягивая штаны. – Ничего, я понимаю. Мы всю жизнь провели в бетонных коробках в полном одиночестве.

Он вышел из комнаты, посмотрел на нее и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ.

- Пошли, надо тебе показать оборудование. – сказала Сесилья - Мы еще задержимся здесь на день, или два, затем надо бежать. Если мы побольше узнаем о твоих способностях и о докторе Эденберге, у нас появится шанс скрыться и жить нормально, полноценно! – последнюю фразу она сказала так мечтательно, как маленькие девочки обычно мечтают о пони.

- А знаешь – сказала Сесилья тихо – ты мне снился.

Она быстрым движением поправила волосы. Сейчас, она скорее напоминала школьницу, которой в первый раз понравился мальчик, чем ту уверенную в себе рокового вида красотку, что с уверенной улыбкой, как хищник рассматривала свою жертву. Но, Джонатан не знал ничего ни про школьниц, ни про роковых женщин.

- Да? – искренне удивился Джонатан. – И… Что было?

Она вдруг расхохоталась и сказала

- Будешь смеяться, но ты был в образе какого-то пафосного греческого бога. Но мне понравилось!

Джонатан тоже засмеялся, но о своем сне рассказывать не стал.

Они спустились в подвал небольшого дома, как теперь понимал Джонатан. Он отметил, что дом укреплен стальными пластинами. Словно из фильмов про зомби-апокалипсис. Ощущение это начало укрепляться, когда он увидел висящие на стенах подвала дробовики и автоматические винтовки.

- А это еще зачем? – спросил Джонатан.

- Это на всякий случай – совершенно серьезно сказала Сесилья. Она повернулась к Джонатану и посмотрела ему в глаза – Мы целый год тебя ждали. Мы не выберемся без тебя, мы целый год готовились. Прошу, помоги нам. Я очень хочу быть свободна. Я хочу уехать в Африку, я о ней читала. Пожалуйста, Джонатан…

Она смотрела на Джонатана в глаза с такой надеждой, что сердце его сжалось. Он взял ее за плечи, посмотрел ей в глаза и твердо сказал:

- Я обещаю, мы выберемся отсюда. И никто не будет нас преследовать!

Сесилья прижалась к нему, а он в ответ обнял ее. В этот момент, у Джонатана начали подкашиваться ноги. Он никогда раньше не ощущал такой приятной слабости. Сердце его колотилось, как бешеное, ладони вспотели. Он обнял ее дрожащими руками, Сесилья взглянула на него и поцеловала.

Словно фейерверк начал стрелять в голове Джонатана. Он словно переносился из мира в мир, он чувствовал блаженство, как ему казалось – космического масштаба. Это было самое приятное, что с ним когда либо случалось. Он много раз видел в кино любовные сцены, но самое приятное, что он испытывал до этого – это лечебный массаж каждую среду, который ему делала дородная медсестра в грязном переднике.

А сейчас…. Это было невозможно описать. Это было падение в бездну и взлет в запредельные высоты одновременно. Джонатан словно был в невесомости, а время остановилось. Сесилья отодвинулась от него, не отрывая при этом глаз. Красивая стройная высокая девушка с точеными чертами лица, ее фигура могла бы красоваться в лучших журналах по фитнессу. Она напоминала амазонку. Красивая и стройная. Она была красива, как богиня, но какой-то особенной красотой. Своей. Не стандартной.

- Прости… - пробормотала она и отвернулась к столу, копаясь в картах.

Джонатан стоял в ступоре, боясь что-либо сказать. Тишину нарушил Редд, который влетел в подвал, как ураган.

- Они нашли нас! На камерах видно, что на территории уже машины! Нас ищет русская мафия!

- Что? Погоди, что за территория? Откуда тут камеры? почему русская мафия?! – Заваливал вопросами Джонатан.

- Ты что, дурак? – Редд в суматохе кидал вещи в сумку, Сесилья повторяла за ним.

- Мы на территории нашего э-э-э… штаба – начала Сесилья. – Мы готовились к побегу целый год. Целый год ждали, когда ты сможешь выйти из комнаты. Подгадали момент. Мы должны были быть готовы.

- Поэтому здесь камеры. Для осторожности. – подхватил Редд, загоняя патроны в магазин винтовки м-14. – А русская мафия потому, что спонсор всего проекта Эденберга – русский мафиози Иван Чехов.

Они начали подниматься из подвала.

- Сядем в машину, рванем на север – бросил Редд через плечо и бросил Джонатану ту самую винтовку. Себе же он взял дробовик. Сесилья была вооружена элегантным UZI – стрелять умеешь?

- Да – неуверенно ответил Джонатан. – Подожди, А почему они вообще на нас охотятся, меня же отпустили, проект закрыт.

- Ого, да ты и правда не всосал… - произнес Редд – Ничего еще не закончилось, тебя просто выпустили на прогулку, в качестве эксперимента. А потом Чпок! И транквилизатором в задницу. Проснулся бы опять в своей комнате, а этот Менгеле бы тебе внушил, что у тебя сны такие яркие. Да и все это секретно. Есть мнение, что этот проект взяло под контроль правительство. Короче, они очень не хотят огласки.

- А как они узнали, что мы здесь – спросил Джонатан.

- Вот и мне интересно – пробормотал Редд.

- Ребята! – Сесилья стояла у окна и вглядывалась в лесную глушь через импровизированную бойницу – К нам гости!

- Говоришь, как в дешевых американских боевиках – поморщился Редд, аккуратно подбираясь к окну.

- Эти боевики – были частью моей скудной реальности, Ты и сам прекрасно знаешь, ты же лаборант! – плеснула желчью Сесилья.

В кустах между деревьев мелькнула лысая голова.

- Профессионалы – процедил Редд. – Надо уходить. Первый выстрел прогремел.

- Джонатан, давай лупи по этим уродам! – закричал Редд.

Джонатан сунул ствол в бойницу и наклонил голову к прицелу. Вот она – цель! Задержал дыхание. Щелчок… Джонатан даже заметил, как брызнул мозг из расколотого черепа. И тут чаща разразилась сотнями выстрелов, сверкало так, будто начался пожар, а грохот стоял такой, что невозможно было слышать друг друга. Все трое рухнули на пол. Над ними беспрестанно щелкали выстрелы.

- Сейчас гранаты с газом пойдут – сказала Сесилья, - надо уходить!

- Только кое-что сделаю – процедил Редд.

Затем, ударил кулаком по половице, сунул руку в дыру, вытащи оттуда связку гранат.

- Тащи Гатлинга! – крикнул он Сесильи.

Она поползла в сторону подвала, скрылась в районе предполагаемой кухни. Джонатан услышал взрыв, и что-то с силой толкнуло его в сторону. Его оглушило, а когда он открыл глаза - понял, что по ним только что стреляли из ракетницы. Джонатан огляделся по сторонам, Редд стряхнул с себя штукатурку, и, с хищной улыбкой, начал бросать в чащу гранату за гранатой. Оттуда доносились дикие вопли. В следующий момент, стену со стороны кухни пробил пикап. С кошачьей ловкостью оттуда выскочила Сесилья и прыгнула в кузов, на котором был установлен пулемет системы Гатлинга. Раздался боевой клич амазонок и смертельный поток железа покрыл пролесок. Прошло не больше минуты, как все стихло. Джонатан поднял голову, огляделся. Сесилья и Редд забрасывали оружие и вещи в кузов пикапа.

- Запрыгивай в тачку, что разлегся? – усмехнулся Редд.

- Ребята… Вы что, профессионалы? – с ужасом спросил Джонатан.

- А то! – засмеялся Редд. - Запрыгивай!

Пикап отъехал от домика в лесу. Джонатан высунулся из окна и вдыхал лесной воздух. Пахло сыростью и хвоей. Под колесами хрустели ветки.

- Останови машину, тут так красиво, я хочу полюбоваться. – попросил Джонатан Редда возле очередной поляны. Сесилья стояла возле пулемета в кузове.

- Джонни, давай без глупостей, за нами сейчас целая армия охотится, вот, оторвемся, тогда и остановлю.

- Я Джонатан – с обидой в голосе поправил его Джонатан.

- Да по мне, хоть Архиерей. – сказал Редд, почему-то, по–русски.

- Что ты сейчас сказал? – переспросил Джонатан.

- Ты меня понял, Ваня!

Редд повернулся к нему и улыбнулся.

- Да шучу я! – сказал он уже по-английски. – Просто знаю, что ты еще и русский учил. Не бойся, это не флешбек. Я знаешь, что подумал?

- Что? – спросил Джонатан.

- А ведь нас нашли из-за вашей с профессором телепатической связи. Он как-то блок пробил. Я до этого как-то препаратами сдерживал… Надо следы замести. Нам бы еще пару деньков… Грядет война, мой друг. Похоже, все-таки придется с боем выходить…

Джонатан побледнел.

- Редд! Мне снилось, что мы с Эденбергом думаем одинаково. Он, видимо вчера ночью на связь выходил…

- Вот оно что…- протянул Редд. – Ну, тогда, извини Ваня, но надо.

Он пошарил в бардачке автомобиля, нащупал там шприц и резко воткнул его в ногу Джонатана. Тот вздрогнул.

- Это зачем?

- Чтобы оторваться. Не в том смысле, что ты мог подумать. От погони оторваться.

- А когда начнется – спросил Джонатан, чувствуя легкость в голове.

- Скоро. – неопределенно ответил Редд – состав слабый. А тебе сейчас сильнее и нельзя.

Джонатан опять высунулся из окна. Все было ярче и, кажется, четче. Улыбка появилась на его лице. Все стало так логично, так понятно. Стало понятно, для чего растет трава и почему небо голубое. И это не были какие-то сложные умозаключения.

- А знаешь – сказал Джонатан, обращаясь к Редду – Все было бы намного проще, если бы народ обращал внимание на то, как вокруг красиво. Я уверен, что за нами бы сейчас не было бы погони, если бы эти люди просто иногда останавливались насладиться природой. Он еще раз вдохнул свежий воздух, а затем отключился.

Глава 3.

- Реальность? – разнеслось эхом в голове. – реальности просто не существует. Есть лишь твое сознание и абсолютная пустота.

- Мистер Хьюз. Как вы себя чувствуете? – донесся до Джонатана голос Эденберга.

Джонатан открыл глаза. Он лежал на диване в кабинете доктора Эденберга, сам доктор сидел в своем кожаном кресле около письменного стола, сложив руки пирамидкой, и внимательно смотрел на Джонатана.

- Я… я что, здесь? Но… как?

- Не волнуйтесь, мистер Хьюз, мы проводили сеанс гипноза, вы находились в состоянии транса. Два часа двадцать пять минут. Вы не помните? Вы помните, какое сегодня число? – спросил доктор, внимательно глядя на Джонатана.

- Кажется, девятнадцатое июня. – сказал Джонатан неуверенно.

- Вы полагаете? – Эденберг поднял брови – Интересно.

Он тут же начал что-то бегло записывать в своей тетрадке.

Джонатан вспомнил про свой блокнот, нащупал его в кармане, пролистал. Ни одной записи, что он делал, когда был в лесном штабе Редда и Сесильи там не было… Ни про сны, ни про бегство из квартиры… Ни про Редда, ни про Сесилью… Лишь старые заметки… Но, следов того, что из блокнота вырвали страницы не было.

«Поймали, значит…» - подумал Джонатан. «Ладно, в эту игру могут играть и двое, мистер Эденберг! Но, что если это все – просто галлюцинация? Часть сеанса гипноза. Или все-таки схватили? А, может, Редд решил вернуться к старым хозяевам? Ну, конечно! Вот сученок! Ничего, нельзя себя пока выдавать. По крайней мере до тех пор, пока точно не буду уверен, что я не сплю.»

- Сегодня семнадцатое июня, мистер Хьюз. Странно, обычно вы очень внимательны к числам и всегда безошибочно отвечали на такие вопросы… Расскажите, что вы видели?

- Сразу все и не расскажешь… - уклончиво сказал Джонатан. – Подождите, а как же ваш преобразователь? Разве вам не должно было выводиться на экран то, что мне снилось?

Профессор застыл в оцепенении. Он медленно положил авторучку на стол. Сложил руки в замок.

- Что за преобразователь такой? – спросил он, внимательно рассматривая Джонатана. – Это то, что вам приснилось?

- Выходит, что приснилось – простодушно сказал Джонатан улыбаясь.

Он всеми силами старался показать, что ничего не случилось, и ему, как всегда снились разноцветные миры.

- Там вообще так намешано получилось. Я уже и не помню точно, что мне снилось. – добавил Джонатан.

Эденберг вздохнул и протер очки.

- Зачем же вы мне врете, мистер Хьюз? Вы ведь были на сеансе гипноза, а не в своей комнате и общались со мной в этот момент. И то, что вам снилось, как вы говорите, вы забыть полностью не могли.

Сказал он это очень спокойно, будто терпеливый родитель пытается добиться правды от завравшегося ребенка, которую он и так знает.

- Ну, раз вы общались со мной в этот момент, зачем же вы тогда спрашиваете, что я видел? – холодно спросил Джонатан.

- Я просто хотел узнать подробности. Краски. Знаете ли, не каждый день узнаешь, что тебя сравнивают с Йозефом Менгеле. – Сказал Эденберг мрачно. – Мне, как еврею это было обидно. Знаете, мой папенька… Да и я в какой-то мере… - он посмотрел в окно.

Джонатан почувствовал себя слегка неловко. После некоторой паузы он спросил.

- Доктор, скажите, когда я смогу выйти отсюда?

Эденберг снова внимательно посмотрел на Джонатана, взял ручку и блокнот и спросил:

- Мистер Хьюз, как Вы думаете, почему Вы до сих пор здесь?

- Потому, что участвую в проекте…

- Никакого проекта не существует, мистер Хьюз. – перебил его Эденберг - Вы находитесь в психиатрической больнице. И мы с Вами уже это обсуждали, не помните? – Спросил он ласково.

- Не помню – отрезал Джонатан.

Эденберг вздохнул, встал и медленно прошелся вдоль стола.

- Меня действительно зовут доктор Давид Эденберг. Я действительно Ваш психотерапевт, мистер Хьюз. И я действительно провожу с Вами сеансы гипноза, но весь мой проект – это моя научная работа.

- Тогда почему я не могу выйти, когда захочу? – спросил Джонатан.

- Мистер Хьюз, – наставительным тоном, с легким еврейским акцентом заговорил Эденберг – поверьте, я этого хочу не меньше, чем вы. От Вас, как никак зависит успех моей научной работы.Но, я не могу этого сделать.

- Почему?

Эденберг опять сел в кресло.

- Я взял на себя смелость изучить Ваш блокнот. Помните запись про полицейского, утверждавшего, что вы пугаете прохожих?

Джонатан молча кивнул.

- Так вот, такой инцидент действительно имел место быть, только вели Вы себя, мистер Хьюз, несколько откровеннее. – Эденберг сделался очень серьезным и сказал – Джонатан. Вы опасны для общества. Вы не отличаете сон от реальности, Вы живете в своих фантазиях. А фантазии ваши, как оказалось, могут быть опасными.

Внутри Джонатана вспыхивали новые чувства. Он не мог поверить, что он просто сошел с ума. Что все, что его окружало – всего лишь игра его воспаленного разума. Но это было очень убедительно и правдоподобно. В это сложно было не поверить.

Но, что если Эденберг все устроил так? Что если его уже схватили, возможно, даже в местных новостях смонтировали его буйство на улице, стерли все записи… Но он не мог поверить, что он просто сошел с ума…

- И… Давно я здесь? – выдавливая из себя слова, спросил Джонатан.

- Достаточно давно – неопределенно ответил Эденберг. – Но, у вас есть улучшения. Вы идете на поправку, мистер Хьюз. Скоро Вы сможете вернуться к прежней жизни…

- Реальности, на самом деле нет…. Все лишь игра нашего сознания. – пробормотал Джонатан.

- Это вполне может быть, Джонатан. Только в этой игре сознания находится еще и ваше физическое тело, которое могут запереть в клетку… - низким голосом отозвался профессор. – Вам необходимо отдохнуть, мистер Хьюз.

- Доктор, - дрожащим голосом произнес Джонатан. – что со мной?

- Вот это мы и пытаемся выяснить. Уникальный случай. Столько личностей…Ну да ладно! Идите отдыхайте, Джонатан.

Эденберг подошел к Джонатану и положил ему руку на плечо.

- Я провожу Вас в палату.

Пока они шли по коридору больницы, Джонатан все прокручивал в голове то, что с ним произошло. Если задуматься – действительно бред.

- Значит, никакого Редда – лаборанта, или Сесильи не существует… - пробормотал Джонатан.

- Кого, простите? – переспросил профессор. – У меня есть помощник. Данила. Из России. Насколько я осведомлен, именем Редд его называют друзья и знакомые. Возможно, он разговаривал с Вами и Ваше сознание его запомнило. Касаемо … э… Сесильи? Сказать точно ничего не могу, друг мой…

Палата оказалась просторной и светлой. Но очень напоминала комнату из снов. С каждым шагом Джонатан все больше убеждался в том, что все, что происходило в прошлом – всего лишь сон, или игра его больного воображения.

- Доктор, я очень хочу быть здоровым. – Джонатан умоляюще смотрел на Эденберга.

- И вы будете – сказал Эденберг успокаивающим, каким-то уникальным врачебным тоном. – А пока Вам нужно поспать.

Эденберг вышел и закрыл за собой дверь. Запирать снаружи, как опасался Джонатан, он не стал.

Джонатан сел на кровать. «Неужели, я действительно, душевно болен?» - думал он. Несколько минут Джонатан просто смотрел в одну точку, пытаясь собрать обрывки мысли и предположений в одно целое. В конце концов, он пришел к выводу, что лучше действительно отдохнуть, чтобы прийти в себя.

К тому же, оставалось еще предположение, что все это – кислотный трип от препаратов Редда.

Джонатан лег на кровать и прикрыл глаза.

Редд стоял в парке возле памятника. Звали его вовсе не Редд. Это была дурацкая кличка. Неизвестно, откуда она вообще взялась. Вроде, из-за того, что Данила Сергеев (А именно так звали Редда на самом деле) любил носить вещи красного цвета. И вообще, все красное. Но это было всего лишь предположение. А может быть, и это вероятнее всего, из-за цвета его волос. Он ждал барыгу. Данила очень не любил подобные встречи, потому, что законопроект о легализации марихуаны в России еще не запланировали.

Однако, Редд – Данила справедливо полагал, что никакого социального вреда тетрагидроканнабинол не несет. А чем мозги туманить – это личное дело каждого. «А водочка Ваша точно до добра не доводит! Не слышал, чтобы банда людей под лсд витрины била, или, чтобы накуренный гражданин на людей бросался» - любил говорить он. Типичный представитель интеллигенции эпохи перепроизводства. Человек, так и не нашедший себя в жизни, из-за того, что «в современном мире весь жизненный успех сводится к бесконечному зарабатыванию денег и бодрому шагу по карьерной лестнице». А дальше что? Дальше ничего. Абсолютно бессмысленный процесс. Впрочем, как и все процессы на Земле. Вы не согласны?

Родился Данила Сергеев в обычной Московской семье инженера и учительницы. Поэтому наказывали его без физических воздействий и воспитывали в нем высокоморальную принципиальность. Надо сказать, вполне успешно. Умный малый вышел из Данилы. Окончил школу на четверки, Сам поступил в технический институт. И, в общем, все бы хорошо, если бы не появился у Данилы комплекс обиженного глупыми людишками божества.

Данила был невысокого роста и среднего телосложения.Он никогда не был толстым, или полным, но никак не мог избавиться от небольшого пивного пузика, из-за чего очень походил на карикатурного гномика.

Данила всегда стремился к науке, но природная лень и комплексы, а также сомнения в необходимости данных действий и желание легкой жизни помешали Даниле добиться желаемых результатов. И, юный недоросль остановился на том, что работал лаборантом при институте, подрабатывал репетитором у нерадивых подростков, покуривал травку в свободное время, или зависал на просторах мировой сети. В общем, жил вполне себе обыденно. Хотя, сам Данила так не считал, превознося свой разум над толпой. «Это они все масса, но не я! Я один из последних живых умов, как могиканин. И скоро, их совсем не станет!» - говорил он. Но, ведь стоит разобраться в человеке, поговорить с ним, и он уже не такая уж и серая масса, правда? Но разве комнатному «божеству» это объяснишь?

Годы шли, семьёй Данила не обзавелся, хотя попытки и были. И, в один прекрасный день, Редд собрался и рванул в Англию, полагая, что там он найдет то, что искал. Хотя, найти он это, конечно не смог, потому, что его попросту не существует. И речь сейчас идет отнюдь не о счастье, нет, нет! В общем, в Англии, сняв комнатку на пару со студентом из Германии, Данила устроился помощником к известному психотерапевту доктору Давиду Эденбергу.

И сейчас он стоял в парке, возле памятника и ждал свой коробочек временного спокойствия и счастья.

Коробок не заставил себя долго ждать, и счастливый обладатель растения Джа весело пошлепал в сторону дома. Однако, на выходе из парка, Редд обернулся. И в его голову пришла идея выкурить трубку мира прямо в парке. Под успокаивающей зеленью деревьев. Он сел на лавочку, достал специальную трубочку, которую гордо именовал «Чалим» и принялся засыпать в нее содержимое коробка.

Кто же мог знать, что в это время по парку прогуливался профессор Эденберг, желая подышать свежим воздухом и насладиться тишиной. Весенняя погода уже успела разгуляться, хотя было еще немного прохладно.

Густой дым уже впитывался в кровь через легкие, насыщая тело Редда легкостью, а разум – ясностью. Все было мягко и ярко.

- Мистер Сергеев! – услышал Редд на английском. – Разве Вы не знаете о вреде тетрагидроканнабинола. И, прошу, избавьте меня от своих душных лекций о его пользе!

Перед Реддом стоял доктор Эденберг. Он был одет в длинное кашемировое пальто, на руках его сверкал перстень с камнем на локте висела трость.
Ничем не хуже Булгаковского Воланда.

Редд закашлялся, поспешно пряча трубку в карман. В этот момент, он будто бы стал профессором. Он прочувствовал все отвращение к человеку с именем Данила, все, что этот человек для него представлял в этот момент – генетический мусор, который неизбежно имеет место быть.

Данила заговорил голосом Эденберга с самим собой, сидящим напротив.

- Вы же научный сотрудник, Данила. Как же так? Вы же должны держать свой разум в чистоте и порядке! А сейчас марш домой! И завтра чтобы без опозданий!

Данила снова почувствовал себя в своем теле, тряхнул головой и, все же двинулся в сторону дома. То, что произошло в парке - он списал на действие наркотиков.

Джонатан открыл глаза. Огляделся вокруг. Редд смотрел на дорогу, сидя на месте водителя.

- Доброе утро. – сказал он, не поворачиваясь. – Что нового?

- Не поверишь. – пробормотал Джонатан. – Я теперь вообще запутался. А еще, я, вроде как, был тобой.

- Да? Это как? – усмехнулся Редд.

- Ну, я, например, теперь знаю, что тебя зовут Данила.

В два движения Редд выхватил револьвер из бардачка и направил на Джонатана.

- Еще раз влезешь мне в голову – пристрелю. – прорычал он.

Джонатан нервно сглотнул.

- Эй, мальчики, что там у вас? – донесся голос Сесильи из кузова.

- Все хорошо – не отрывая глаз от Джонатана, бросил Редд. – Джонатан, ты меня понял?

- Понял, понял, опусти револьвер. – ответил Джонатан нервно.

Редд спрятал Оружие в бардачок и какое-то время они ехали молча.

- Ну так.. Что ты видел? – нарушил тишину Редд.

Джонатан пересказал сон во всех красках. Редд рассмеялся.

- Что смешного – удивился Джонатан.

- Ты не понял? Наш Йозеф Менгеле тебе сны настраивает в отдаленном режиме. И про то, что ты душевно больной, и про то, что я гашишан - неудачник. Мозг тебе пудрит, брат!

- А, что если это лишь моя галлюцинация, а реальность как раз в том, что я сошел с ума. – скорее себя, чем Редда спросил Джонатан.

- Реальности не существует, я уже об этом говорил. Не у тебя ли в блокноте я видел запись, что реальность – это череда снов. Калейдоскоп выдуманных миров. – Редд ехидно подмигнул.

- Ты что, листал мой блокнот? – прикрикнул Джонатан.

- Не кипятись, это было нужно. – спокойно ответил Редд. – Ладно, можешь звать меня Данилой.

- Да что у вас там за крики? – спросила Сесилья из кузова. – А ну двигайтесь, я в салон сяду, чтобы вы друг друга не поубивали!

Машина остановилась, Джонатан вышел, пропуская в середину Сесилью, они встретились взглядами и она подмигнула.

Они ехали несколько часов, и Джонатан успел задремать. Кто-то похлопал его по плечу.

- Вставай, мы на месте. – сказал Редд.

Джонатан вылез из машины. Перед ними стоя многоэтажный дом на пустыре. Вокруг не было больше домов. Они виднелись лишь вдалеке. Джонатан никогда не видел таких пейзажей. Ни в книгах, ни в интернете. Он испытывал смешанные чувства. Он чувствовал восхищение монументальностью строения. Раньше он не выдел зданий такой высоты. Только небоскребы в фильмах. Но, они были совершенно другими. Какими-то легкими, невесомыми, ненастоящими. Еще он чувствовал какую-то смесь тревоги и отвращения к серости и монотонности огромной бетонной коробки.

- На месте, это где? – спросил Джонатан.

- Это – квартира моего друга. Кхм… Подруги – ответил Редд.

- Это его бывшая. – с улыбкой сказала Сесилья.

- Можно было и промолчать! - бросил Редд. – Пошли!

- А ты уверен, что здесь безопасно – спросил Джонатан.

- Не уверен. Но, выбора у нас нет.

Двери лифта открылись на восьмом этаже. Их встречала уставшая девушка в халате. Она с материнским упреком смотрела на Редда.

- Данила, а обязательно было меня в это впутывать? – спросила она по-русски.

- Я не знал, куда мне еще идти. – растерянно произнес Редд.

Девушка сделала характерный жест, приглашая войти.

В маленькой, но очень светлой квартире-студии было уютно и комфортно. Если бы уют квартиры можно было сравнить с едой, это была бы смесь фуа-гра и бабушкиных пирогов.

- И что произошло? – спросила девушка, обращаясь к Редду.

Джонатан начал разглядывать ее.

Невысокого роста, стройная, привлекательная, лет двадцати пяти, светлые волосы.

Редд рассказал ей все, что произошло в самых ярких красках.

- И ты хочешь, чтобы я помогла вам скрыться? – внимательно глядя на Редду спросила девушка.

- Нам нужно несколько дней где-то укрываться. Мы просто спланируем пути отступления. И больше ты нас не увидишь.

- Здесь? – удивилась девушка.

- Нет, в твоем загородном доме. О нем Чехов не знает. И Эденберг тоже. – ответил Редд.

- И ты хочешь, чтобы я так себя подставила перед мафией? – спросила девушка по-русски.

- Алиса… нам нужна твоя помощь. – так же по-русски ответил Редд.

Девушка молчала. Казалось, время остановилось. Минута тянула, как несколько часов.

- Ладно. - сказала наконец, девушка. – Но, если ко мне придут люди Чехова, я не стану вас покрывать. Я убью тебя. И я не шучу. И я скажу, где им найти Джонатана и Сесилью.

Она протянула Редду ключ.

По спине Джонатана пробежал холод. Ему стало очень страшно. Все трое находились в оцепенении.

Наконец, Редд взял ключ и ответил:

- Они не придут. Обещаю.

- Держи со мной связь, Данила…

В машину трио садилось с мрачными лицами. Все понимали, что ввязались в смертельно опасную игру.

Джонатан стоял у окна в просторном доме Алисы и смотрел, как солнце медленно поднимается над горизонтом. Не в состоянии оторвать глаз, он наблюдал, как большой золотой диск окрашивает небо в малиновый цвет, освящая облака и верхушки деревьев. Дом Алисы находился на холме, за которым открывался вид на широкое поле, за которым где-то вдалеке показывался лес.

Если Вы, дорогой читатель, когда-нибудь путешествовали по просторам России, были, скажем, в Карелии, или на Валдае, Вы поймете, о какой красоте идет речь.

Когда солнце уже почти поднялось, Джонатан взял блокнот и записал:

«Красота. Красота - штука относительная и непостоянная. Она у всех разная, и у всех же одинаковая! Ее сложно описать, или сравнить. Вот, капельки росы на травинках с утра - это красиво, безоблачное звездное небо - это красиво. И здесь не нужны какие-то слова, или доказательства, и уж, тем более - прописные истины а-ля не убий и не укради... Потому, что ты и так знаешь, что это - красиво. И в этот краткий миг, в этот момент, который уже успел превратиться в вечность - для тебя не важно ничего, кроме этих капелек, оно перестает существовать. И ты не рассматриваешь природу вещей с точки зрения Физики, метафизики, философии, квантовой механики. Тогда ты по-настоящему дышишь! И именно в этот момент, меньше всего на свете тебе хочется что-то увековечить... Потому, что непередаваемо. Потому, что красоту невозможно потрогать руками, или измерить линейкой. Вообще, в момент осознания величия вселенной, тебе не хочется ничего созидать, понимая, насколько ничтожны твои попытки рядом с этим бесконечным, темным великолепием!»

Он закрыл блокнот и заглянул в соседнюю комнату. Надо сказать, что дом у Алисы был большой и светлый. Очень ухоженный и чистый. Совсем не такой, какой был в лесу. В соседней комнате сижела Сесилья. Напротив нее стоял холст и она периодически наносила мазки, смотря в окно. По глазам ее текли слезы.

- Все хорошо? – спросил Днонатан.

Сесилья посмотрела на него.

- Как же это красиво. Просто непередаваемо. Почему люди такое не замечают? Почему они зациклены на себе и на незначимых мелочах?

- Я не знаю... – тихо ответил Джонатан. – Но, если бы они чаще замечали эту красоту, было бы меньше проблем.

- Джонни, я боюсь… - сказала Сесилья. – А что, если мы последний раз любуемся этим восходом? Нас убьют, да?

Сесилья посмотрела на Джонатана с мольбой. Джонатан подошел к ней, Сесилья поднялась с кресла, и он обнял ее. Нежно, ласково, успокаивающе.

- Нас никто не убьет, обещаю тебе. Мы еще сотни закатов с тобой посмотрим. И уедем отсюда. Туда, где все счастливы. Ты мне веришь? – Джонатан отстранил ее немного и заглянул в глаза.

- Да – прошептала Сесилья.

Они стояли и смотрели друг на друга не отрываясь. В следующий момент они поцеловались. Жаркие, влажные поцелуи Джонатана покрывали молодое тело Сесильи, а она в ответ, целовала его страстно в губы и шею. Они слились в одно целое. Джонатан гладил бедра и талию Сесильи, ощущая дрожь во всем теле. Сесилья же всем своим естеством показывала, как она жаждет этого, как она хочет знать – какой он – ее первый мужчина. Джонатан чувствовал, как горяча нежная плоть этой прекрасной девушки. Они соединились в безумном водовороте страсти. Он касался ее, осторожно, нежно. Целовал ее в шею, а она, закатывала глаза от удовольствия, губы ее были раскрыты. Она дышала все чаще и чаще. Выдохи ее были сильнее и сильнее. Пока они вместе не достигли вершину горы удовольствия. Джонатан и вправду чувствовал, будто покоряет вершину, и каждый шаг приближает его не только к легкой гипоксии, но и к божественной, ни с чем не сравнимой эйфорией.

Они лежали и смотрели друг на друга, не в силах оторваться. Она проводила пальцем ему по груди, а он прижимал ее к себе за талию.

- А знаешь, - сказала она игриво – У меня сейчас стих родился. Хочешь, почитаю?

- Давай! – радостно согласился Джонатан.

Он никогда не чувствовал ничего подобного. Он гладил Сесилью по волосам и думал о том, что теперь он знает, что такое счастье. Раньше он часто думал о том, что такое счастье. Он даже пришел к выводу, что счастье – есть момент получения удовольствия. Не более того. Привлекательная иллюзия. Счастье, ведь, нельзя измерить, или потрогать. Оно призрачно. В конце концов, счастье – это состояние завершенности, нирваны. Значит, счастливый человек – мертвый человек. Поэтому, как полагал Джонатан, счастье – это момент, а не постоянное состояние. Но то, что он испытывал сейчас, не было похоже ни на что.

- мой ДЖО, сегодня стал мужчиной!
впервые женщину познал))))
Сесилья, нежная Сесилья....
он о такой давно мечтал)))

она чиста, как белый лотос
волос " воронье крыло"....
и тела тонкого изгибы
лежат на простыни легко)))

мой Джо сегодня стал мужчиной!
впервые женщину познал.
как хорошо слить воедино
тела, впервые он узнал!

- Здорово! Мне очень нравится! – с улыбкой сказал Джонатан.

- Тебе правда нравится? – спросила с недоверием Сесилья. – Мне кажется, это не профессионально.

- Не знаю – ответил Джонатан. – Я не разбираюсь. Мне просто нравится. Очень.

Она улыбнулась, засмеялась и обняла его за широкие плечи.

- Сесилья…. Мне кажется, я люблю тебя. – тихо произнес Джонатан.

Сесилья поднесла изящный пальчик к его губам.

- Тс-с-с… Не говори ничего, милый.

Вечером вернулся Редд с новостями. Он сказал, что усилил защиту вокруг дома, а так же, съездил в город – купить продукты и узнать, не слышал ли кто о трех молодых людях. Они сидели в большом втроем в большом зале у камина.

- Пока мы в шоколаде! – заявил он с энтузиазмом. – Так что, начнем тренировки Джонатана.

- Какие еще тренировки? – удивился Джонатан.

- Ты же не думал, что теперь нам удастся сбежать? – раздраженно ответил Редд. – Надо разоблачить Эденберга, или убить… пока не знаю. Или уметь мыслить на три шага вперед него. В любом случае, нужно уезжать из Англии. А для этого, нам нужно быть готовыми обороняться и замести следы. Понял?

- Если честно, не совсем – признался Джонатан.

- Это ничего, Ваня! Прорвёмся! – Редд похлопал его по плечу.

- Интересно, кто-нибудь помнит, что меня зовут Джонатан? – ни к кому не обращаясь, буркнул Джонатан.

- Ровно встань. – скомандовал Редд.

И тут, Джонатан увидел в руках русского лаборанта револьвер, направленный ему в голову.

- Ты… Ты чего?!

- Понимаешь, Ваня, оказалось, за твою голову платят неплохие деньги – сказал он со злобной ухмылкой. – А мне они сейчас не помешают.

- Редд! Данила! Не надо! – Закричала Сесилья, вскочив с кресла.

- Заткнись! – процедил сквозь зубы Редд. – Не понравился тебе Даня, да? Конечно, кому нужен пухленький рыжий гномик, когда рядом такой качок! – он ткнул револьвером в сторону Джонатана.

- Редд! Мы же друзья! – взмолилась Сесилья.

- Ага, как же! Друзья! – брызгая слюной кричал Редд.

Джонатан вдруг почувствовал невероятную силу, подъем. Он должен был защитить свою женщину, он мог противостоять.

- Ну давай – твердо сказал Джонатан. – Стреляй.

Он прыгнул, как барс в сторону, затем еще раз, все это происходило за доли секунды. Вот, он уже возле лаборанта, схватив его за руку, второй своей рукой со всей силы двинул под локтевой сгиб. Сильно хрустнуло. Редд закричал. Джонатан мощным ударом в нос, уложил его на пол. Редд выхватил из-за пазухи еще один пистолет и нажал на спуск…

- Нет! – услышал Джонатан голос Сесильи. И наступила тьма….

Джонатан снова очутился в великом Ничто. Он зависал в хаосе, словно капля воды в невесомости. И не чувствовал, ни формы своей, ни очертаний. «Вот, теперь я проснулся!»: подумал он.

Джонатан очнулся в больничной койке. Возле него стоял небольшой столик, на котором лежали фрукты. Еще на столике стоял букет цветов, к которому была прикреплена записка «Поправляйся скорее, Ваня. Твои друзья»

Джонатан огляделся и понял, что он не в палате, куда его привел Эденберг, а в абсолютно другой. Однако, светлой. Над дверью напротив висел старый плакат с надписью:

El pueblo unido jamá s será vencido

Осмотрев себя, Джонатан понял, что у него сломана нога, а так же имеются повреждения на теле. Живот его был перевязан. Голова тоже. К тому же, все тело страшно болело. Джонатан даже подумал, что его еще не отпустил психотропный коктейль Редда. Однако, однозначно сказать, что происходит на самом деле, Джонатан не мог.

В дверь постучали…

Конец первой части.