Как увязшие частицы жизненной силы создают людям проблемы.

В течение многих лет я давал «процессинг» тысячам людей, у которых были заблокированы частицы жизнен­ной силы.

Общим знаменателем для всех таких случаев («кей­сов»[48]) было обширное расстройство в отношениях с людьми, как впрочем, и в других областях жизни. Я при­веду примеры из моей жизни, поскольку сам пережил ряд значительных неприятностей, которые озлобили меня по отношению к людям.

Я родился в Лондоне. В 1944 году, несмотря на то, что бомбежки в Лондоне практически прекратились, нас все же эвакуировали в Северный Уэльс. И вот там меня вплотную коснулась проблема межнациональной розни, что возымело огромное воздействие на всю мою буду­щую жизнь. Валлийцы[49] ненавидели англичан.

А так как все знали, что я англичанин, валлийские де­ти постоянно меня избивали. В конце концов, однажды они столкнули меня в рудниковую шахту и сбросили вслед три огромных осколка скалы.

Меня спас пастух, когда я был уже на грани смерти. Я попал в госпиталь, и потребовалось наложить множе­ство швов, для того чтобы остановить кровотечение из ран на голове.

В мыслях было лишь одно: «Я ненавижу валлийцев».

Три года спустя, когда мне было 13, мои родители эмигрировали в Австралию.

Мой первый день в школе был тяжким. Ко мне зади­рались до тех пор, пока я не ввязался в драку. Я был тут же тщательным образом избит несколькими подростка­ми.

Очевидно австралийцы, подобно валлийцам также весьма сильно не любили англичан.

На этом этапе я невзлюбил австралийцев и сформи­ровал заповедь: «Люди плохие, я не люблю людей».

Моя нелюбовь к австралийцам особенно ярко про­явилась к 22-м годам, в начале моей карьеры, как адми­нистратора и спортсмена.

Я прослыл одним из наиболее жестких, коварных и наиболее злобных футболистов, приобретя репутацию «тяжелого парня».

Я осуществлял точно такой же подход и в бизнесе, и это привело к потере многих клиентов. Будучи админи­стратором, я также создал себе огромные неприятности.

Мой бесчеловечный подход так же причинил мне много горя с подружками, тренерами, коллегами-администраторами, родителями и теми несколькими друзьями, которые у меня были.

Это ненависть к ближним, укоренилась глубоко во мне и осложнялась тем, что мне приходилось тщательно маскировать эти чувства.

Тем временем, наша футбольная команда подошла к суперфиналу.

День, когда должна была состояться игра, начался с проливного дождя, который не собирался прекращаться. К началу игры слой воды в некоторых местах достигал 6 дюймов. Игровое поле превратилось в болото.

Однако, несмотря на непогоду, собралось около 80.000 зрителей.

Мой рост составлял 6 футов и 3 дюйма, при весе 215 фунтов (1м 90 см. 97, 5 кг.) и лучшее из того, что я умел (способность поймать передачу), была по существу бес­полезной в такую погоду.

Напряжение этого чемпионата и статус непобедимо­сти нашей команды, способствовали развитию моего че­ловеконенавистничества до крайних пределов.

Я поставил себе задачу сокрушить настолько много игроков соперника, насколько это возможно; разозлить их настолько, чтобы они уделили все свое внимание по­пыткам ликвидировать меня, вместо того, чтобы концен­трироваться на игре.

Рев толпы ударил нам в уши, когда мы выбежали на покрытое водой поле.

Мяч был вброшен...

Я прыгнул и основательно врезал коленом в живот противнику. Он, задыхаясь, упал в грязь, и через две ми­нуты его унесли с поля.

«Железный парень»[50] из команды соперника, стал немедленно продвигаться в мою сторону, для возмездия.

Подобравшись поближе, он нанес громящий удар предплечьем по всему лицу, сломав мне нос, и подбив оба глаза. Однако с поля я не ушел.

Через 5 минут, когда я догонял мяч, он приблизился, пытаясь повторить свой трюк. Я не стал дожидаться и выбросил вперед мое плечо, ломая ему челюсть. Он рух­нул на землю без сознания, и его унесли с поля на носил­ках.

Игроки команды соперника взбесились! Они оконча­тельно забыли об игре; у них появилась единственная цель — уничтожить меня!

Меня это очень радовало! Я крошил оппонента за оп­понентом.

Публика сходила с ума. Специальное отделение кон­ной полиции было спешно введено на стадион.

В конце игры, которую мы выиграли с опережением в несколько голов, болельщики команды соперника сва­лили заграждения и попытались осуществить их собст­венную вендетту, путем отрывания от меня каких-нибудь частей.

Одна из бутылок, брошенных с трибун, нанесла мне двухдюймовое рассечение вдоль брови. Двадцать конных полицейских и дюжина пеших сопровождали меня при выходе с поля.

Это могло бы быть неплохо, но успешная в футболе парадигма была катастрофой в бизнесе.

Сегодня, когда я обучаю или консультирую индиви­дуума или группу, я неизменно обнаруживаю, что подоб­ного рода происшествия, заповеди, и скрытая ненависть являются серьезными барьерами на пути достижения ус­пеха.

Если Вы не нравитесь кому-то, то и этот человек, скорее всего, не будет нравиться Вам.

Если он Вам не нравиться — Вы начинаете считать его оппонентом (противником).

Если он является для вас оппонентом, то вступает в силу естественный закон: «все средства хороши, чтобы привести противника к поражению».

И, таким образом, любую его победу Вы восприни­маете, как свой проигрыш.

И это является причиной отторжения успеха, как та­кового.

Сначала Вы не можете позволить кому-либо одер­жать верх, и может быть это правильно, затем Вы застре­ваете в этом и не можете позволить вообще кому-то быть успешным (побеждающим), и это перерастает в то, что Вы начинаете вообще отвергать идею успешности кого-либо в чем-либо. Вы не приемлите это! И Вы сам НАЧИНАЕТЕ мало-помалу становиться неуспешным. Ваша собственная заповедь распространяется на вас так­же. Как и на кого-то другого.

Если такие вещи происходят, то наверняка, где-то в вашем прошлом или настоящим находится тот, кому «нельзя дать победить».

Вы пойдете на все, Вы будете готовы разрушить свою жизнь и карьеру, лишь бы не допустить его побе­ды.

И Вы понимаете, ЧТО будет вслед за этим...