Разбирая крышу

В глубокий котлован швырять бетон, и сваи по периметру горошить,
И оставлять на время застывать, на время застывать, а не тревожить.
И подбирая долгосрочный брус, выкладывать жилое помещенье,
Перегородки, комнаты на вкус: отделка, утварь, окна, украшенья.

А на верху, особенный кураж, чердак иль крыша, как душе угодно.
Там часто хлам, бардак и ералаш, там главное - душе твоей свободно.
И не забыть на глубину подвал, оставить для капусты и варенья,
Там прячется засоленная блажь, сохранность в том подвале и брожение.

И тикают будильники внутри, и шмыгают по циферблату стрелки,
И свет не гаснет с ночи до зари, и жизнь бежит как в колесе у белки.
В чердак заносят устаревший хлам, достраивают новую террасу,
Грохочут внуки, тара-тарарам. Прокладывают у забора трассу…

И тянет из жилища побежать, на грабли суетливо наступая,
Свободу, мир, природу распознать, молчать в ночи или орать у края.
И насладиться чувствами любви, и окунуться в проруби, трезвея,
А дом живёт и дышит изнутри, и манит свет окна и душу греет.

Там на веранде бабушка ворчит, в тазу блестящем ягоды томятся,
И запах пирога, и мёд и быт, сочатся в памяти, в тебе стучатся.
Как раненый боец, как блудный сын, по длинному пути к себе на ужин
Ты по дороге, сквозь года бежишь, ТУДА, где ждут, и к ТЕМ, кому ты нужен.

Фундамент в трещинах, косой забор, и брус сквозь трещины сквозняк впускает,
И на веранде мать с отцом сидят, и бабушку в годину поминают.
Их обнимаешь фибрами души, морщинки одинокие целуешь,
И никуда ты сердцем не спешишь, и планов грандиозных не малюешь.

За рюмкой самодельного вина, густеет кровь, наружу брага свищет,
Подвал опустошается до дна, и ливень по стеклу струями хлыщет.
А ты под вечер у лампады встал, и слёзы Чудотворцу доверяя,
За хлеб и мир, и за родной очаг - ты придаёшься в руки Николая.

Ты нос в огонь лампады не суёшь, стучат на стенке ходики с кукушкой,
И лестницей горит внутри свеча, как солнышка заветная веснушка.
И встав с колен, в подвале достаёшь, ты лестницу, что на чердак выводит,
Чердак давно ты свой не посещал, а хлам выбрасывать сегодня в моде.

На чердаке уютно и тепло: окошко, шторки и герань в горшочке,
Картины, что ты в детстве рисовал, и травы, сухоцветные мешочки.
Ты разбираешь крышу к небесам, как в детстве по нащупанным дощечкам,
И крыши нет, и ты на небе сам - как белая пушистая овечка…

16, 17, 18.03.2015 г.

Помню свою деревню, где жила моя бабушка Маша, варила в медных тазах варенье земляничное, клубничное, яблочное и т.д. А в лесополосе были посадки крупной чёрной и жёлтой смородины, размером с черешню! Мы собирали её вёдрами и ныли..ну бабушка..ну хватит!!!))) У бабушки был знатный чердак с разнообразными старыми вещами. Внуки играли там часами, смотрели на звёзды через маленькое окошко, топали в огромных (как тогда казалось) пыльных башмаках, чувствуя себя взрослыми. Помню часы с кукушкой..да..хороших и добрых вам воспоминаний и дней со своими близкими людьми!

Невод

Забрасывай невод в солёную весь,
Не бойся, бреши закроются.
Плещется волнами белая спесь,
А рыбы к неводу строятся.

Глотают морские глубины нутром
И воздух из жабер пускают,
Пред неводом, как перед страшным судом,
В воде себя снова рождают.

Терпи милый друг,
Я руки твои согрею сухими губами,
Сегодня на помощь придут рыбаки,
И новые титры с гробами.

И лодка кряхтит, под натиском дна,
Плюётся камнями и свищет,
У каждого в море своя глубина,
Течение, свобода и пища.

А в поле ветвями бурьяны шумят,
И камни тяжёлые стонут,
А в поле широком ночами бомбят,
И тонут в крови - люди, тонут.

Поспеть бы в полях, осколки собрать,
И пашню затеять на зорьке.
Чтоб колосом в небо могли прорастать,
Маруси, Иваны и Борьки.

Апокрифы днища - начало волны,
Небо зеркальное в штиле.
Поле питается колосом ржи,
В облаке жареной пыли.

А мельница крылья ветрам распахнёт,
Просеет зерно и помолет.
И рыбу в муку на заре обернёт,
В сосуды из теста укроет…

14.04.15