Глава 6 В СУЕТЕ

Пока Букреев с шерпами занимался обустройством базового лагеря, Гаммельгард, Фишер и его пресс-секретарь Джейн Броме находились в Катманду, ожидая прибытия остальных членов команды. Броме была партнером по восхождениям и близким другом Фишера. На этот раз она собиралась подняться от Катманду к базовому лагерю вместе со Скоттом, клиентами и доктором Ингрид Хант¹. Перед отъездом в Катманду Броме в течение нескольких месяцев пыталась организовать информационную поддержку экспедиции. В результате ей удалось заключить контракт с интернет-компанией «Аутсайд онлайн» (https://outside.starwave.com) из Сиэтла. На сайте этой компании публиковались последние новости, а также информация для тех, кто привык заказывать туристские услуги через Интернет. Не являясь частью журнала «Аут-сайд», эта компания, тем не менее, имела право использовать его логотип и клиентуру. Предполагалось, что Броме будет информировать читателей «Аут-сайд онлайн» о ходе экспедиции.

Броме хотелось утвердиться на новом для нее поприще альпинистской журналистики, и это соглашение оказалось как нельзя кстати. Фишер тоже остался доволен. Нельзя было предугадать, каким образом Питтман будет освещать экспедицию в своих репортажах для Эн-Би-Си, и что именно она напишет. Поведение Броме было более предсказуемо: она была очень предана Фишеру и лично заинтересована в успехе экспедиции, ее сводки создавали бы компании хорошую рекламу. Но существовали и определенные сложности — из всего состава участников спутниковый телефон был лишь у Питтман. Без ее содействия сотрудничество с «Аутсайд онлайн» становилось невозможным. В связи с этим еще до отъезда из Сиэтла Броме попыталась уладить этот вопрос. «Мы договорились, что я буду пользоваться спутниковым телефоном, который выдала Сэнди компания Эн-Би-Си... Я связалась с Джейн, секретаршей Питтман, и спросила у нее: «Мне будет нужна спутниковая связь. Это возможно?» По словам Броме, ее заверили, что она спокойно сможет пользоваться телефоном. Итак, информационная поддержка была обеспечена.

¹ Ингрид Хант — врач из Новой Англии. Согласно контракту, заключенному с «Горным безумием», она совмещала обязанности экспедиционного врача и начальника базового лагеря.

Одним из первых сообщений Броме для «Аутсайд онлайн» стало интервью с Фишером, взятое в Катманду. В нем Скотт подробно рассказывал о своих клиентах и альпинистских гидах — Бейдлмане и Букрееве². Фишер сказал, что его гиды «удачно дополняют друг друга», и это немало способствует «общей безопасности восхождения». Бейдлман, по словам Фишера, страстно желал покорить Эверест, когда как сам Фишер в случае возникновения проблем у кого-то из клиентов мог с легкостью отказаться от штурма, чтобы сопроводить пострадавшего вниз³. «Нил бы продолжил путь к вершине, и каждый достиг своей цели».

Букреева Фишер представил как своего «старшего гида» и всячески расхваливал его высотные достижения. Анатолий покорил несколько восьмитысячников без кислорода, и, говоря о его роли в экспедиции, Фишер заметил: «Толя и на этот раз пойдет без кислорода⁴. Это не человек, а просто монстр какой-то!»

До отъезда из Катманду Броме успела послать еще несколько сообщений. В них шла речь о проблемах, с которыми пришлось столкнуться экспедиции; в частности, и о том, что завезти снаряжение в лагерь до сих пор не удалось.

«В Катманду мы узнали, что яки не могут пробиться к базовому лагерю. Все десять экспедиций вынуждены простаивать в ожидании.

Воспользовавшись случаем, носильщики взвинтили цены на свои услуги со 150 до 300 рупий. Они объясняют это тем, что из-за плохих условий им придется работать намного больше. К тому же они понимают, что экспедициям без них не обойтись».

Фишер, не успев приехать, тут же с головой ушел в предэкспедиционные хлопоты. Отсутствие кислорода, недостающая палатка — накопившиеся проблемы требовали немедленного разрешения. Как вспоминала Броме, «его сотовый телефон зазвонил сразу же после приземления в Катманду, и с тех пор заботы о снабжении экспедиции не оставляли Фишера ни на минуту».

Существовала и еще одна проблема, на этот раз деликатного свойства Карен Дикинсон сообщила из Сиэтла, что Лин Гаммельгард по-прежнему оставалась должна «Горному безумию» около двадцати тысяч долларов. «Я выслала

² Назир Сабир, которого Фишер ранее представлял в качестве гида, отказался от участия в экспедиции по семейным обстоятельствам. Теперь у «Горного безумия» вместо четырех гидов, на которых рассчитывал Скотт, осталось лишь трое — Бейдлман, Букреев и сам Фишер.

3 Фишер уже был на Эвересте, и поэтому особенного спортивного значения восхождение на вершину для него не представляло (прим. перев.).

Чуть позже Скотт уточнил, что из соображений безопасности на день восхождения предусмотрен резервный кислород, и Букреев сможет им воспользоваться, если сочтет нужным.

Скотту необходимые документы, когда он еще был в Катманду. Гаммельгард должна была либо подписать обязательства, либо отказаться от участия в экспедиции. Я просила Фишера не брать ее с собой, пока она не подпишет эти бумаги⁵».

Фишер терпеть не мог выяснять отношения, особенно с друзьями. Броме говорила, что «он не любил расстраивать людей, ему всегда хотелось, чтобы и волки были сыты, и овцы целы... Он ненавидел конфликты и всячески избегал их». В этом была его слабость. Как; считает Броме, сильные качества Фишера заключались в другом. Особенно ярко они проявлялись в горах; он как никто умел мобилизовать все свои силы и умения в сложной ситуации и был рад помочь другим стать хоть чем-то похожими на него. Он мог направить человека к вершине, пробудить в нем желание идти вверх и готов был сам уступить ему дорогу. «Скотт хотел, чтобы каждый совершил свой, пусть маленький, подвиг, — рассказывала Броме. — Ему хотелось, чтобы все клиенты ощутили это необычное и удивительное чувство, этот прилив внутренних сил, который испытывает каждый, стоя на вершине Эвереста Чтобы они поняли значение этой цели и сами устремились к ней. Меня поражало, с какой добротой и даже нежностью Скотт пытался поделиться своей любовью к горам со всеми клиентами, даже и с теми пустозвонами, которые порой встречались среди них. Ему было неважно, почему эти люди оказались в горах. Он считал своим долгом настроить их на восхождение. Скотт был как бороздящий морские просторы гордый крейсер, за которым так просто было держаться маленьким лодочкам его клиентов... Он просто излучал энергию и для каждого у него находилось доброе слово, даже для того, кто едва был способен завязать шнурки на своих горных ботинках... " У тебя все получится, — говорил Скотт. — У нас вместе все получится". Такой он был человек».

⁵ Хорошо известно, что Фишер частенько прощал недостающие суммы своим друзьям, особенно тем, кого сам звал на восхождение. Его щедрость и великодушие в таких случаях были у всех на слуху.

* * *

По плану, разработанному «Горным безумием», 23-го марта американские клиенты должны были вылететь из Лос-Анджелеса, затем провести некоторое время в Катманду, а 28-го марта вылететь в Луклу (2850 м). Это был очень благоразумный, ставший уже классическим план, целью которого было предельно снизить риск заболевания горной болезнью ⁶. Горная болезнь возникает при быстром подъеме на большую высоту—организм просто не успевает приспособиться к более низкому содержанию кислорода в воздухе.

Решив начать маршрут с высоты 2 850 метров, Фишер следовал общепринятой теории: стартовать ниже 3040 метров и медленно набирать высоту. Этот принцип рекомендуется квалифицированными высотниками, на нем основано большинство гималайских маршрутов, предлагаемых в популярной альпинистской литературе ⁷.

Но непосредственно перед началом экспедиции Фишер передумал и изменил схему маршрута. Взяв с собой оставшееся снаряжение, он вылетел с клиентами не в Луклу, а в Сянгбоч — вслед за Букреевым и Нгимой.

Опытные Букреев и Нгима перелет в Сянгбоч перенесли нормально, но на клиентах столь резкий прыжок вверх отразился практически сразу. Питтман сообщила тогда Эн-Би-Си, что «почти все члены команды ощущают последствия резкого набора высоты. Тяжело дышать даже при ходьбе». Вдобавок, писала она, двое клиентов слегли с расстройством желудка (возможно — результат пребывания в Катманду). Среди заболевших была Лин Гаммельгард. Она вылетела к Эвересту вместе со всей экспедицией, а Дикинсон так и не дождалась ее подписи на документах.

Из Сянгбоча участники команды «Горного безумия», как и Букреев с Нгимой несколькими днями раньше, отправились в Намче Базар. Там они два дня отдыхали, совершая небольшие прогулки. Все это должно было способствовать акклиматизации. У некоторых клиентов все еще сохранялись симптомы горной болезни, что вполне допустимо в течение дня или двух, но если болезнь затягивается, то надо быть настороже.

Многие участники стали ежедневно принимать диамокс — сульфаниламид, который способствует окислению кислорода в организме. В альпинистской практике он используется уже более двадцати лет и хорошо себя зарекомендовал. Опытные врачи, такие как, к примеру, Чарльз Хьюстон, всемирно известный специалист по высотной медицине, советуют применять диамокс как профилактическое средство. Тем не менее, в инструкции к препарату производители указывают, что «во избежание горной болезни рекомендуется набирать высоту постепенно. В случае обострений, вызванных излишне быстрым подъемом, прием препарата не может служить заменой немедленной отправки больного вниз».

⁶ Горная болезнь в умеренной форме проявляется в виде головокружения, тошноты, нарушения сна, усталости, одышки, головной боли, повышенной возбудимости и нарушении аппетита. На большой высоте часто встречаются два очень серьезных осложнения горной болезни: отек легких и отек головного мозга. Осложнения нередко заканчиваются смертью больного.

⁷ Экспедиция Роба Холла так и поступила: вылетев из Катманду в Луклу, участники от туда начали подниматься к базовому лагерю.

* * *

Любители путешествовать не по горам, а по интернету, благодаря репортажам Питтман, получили возможность ежедневно следить за продвижением участников к базовому лагерю. Те же, кто узнавал об экспедиции из сообщений Броме, после ее отъезда из Катманду новой информации так и не дождались. Конфликт между Броме и Питтман остался скрытым от посторонних глаз. «Когда мы пришли в Лобуч, к самому подножью Эвереста, Сэнди стала вести себя крайне неприязненно. В конце концов она сказала: " Знаешь, тебе не стоит больше пользоваться моим спутниковым телефоном. Эн-Би-Си хочет вытянуть все деньги из этой информации, и им не нужна лишняя конкуренция"».

* * *

По принятой на леднике Кхумбу системе связи — через шерпов — Нил передал нам, что экспедиция прибудет в Горак Чеп (5 170 м) 6-го апреля. Мне очень хотелось встретиться с клиентами и посмотреть, как у них идут дела. Работа в базовом лагере была в основном завершена, и я спокойно отправился вниз. Путь через ледник Кхумбу занял у меня два часа — мне пришлось обходить озера талой воды и пробираться между сераками ⁸ . По дороге я встретил экспедицию Генри Тодда. Ее участники рассказали мне, что наш кислород наконец-то прибыл в Катманду. Караван яков, который должен был доставить его в базовый лагерь, сейчас находился где-то в районе Намче Базара. Спустившись в Горок Чеп, я рассказал Фишеру о выполненной в базовом лагере работе. Мне было очень приятно встретиться с Нилом, которого я знал со времен своего первого приезда в Америку в 1990-м году. Не скупясь на похвалы, Скотт представил меня клиентам. Мне казалось очень важным познакомиться с ними поближе. Конечно, что-то я уже знал о них и так, но анкетные данные — это одно, а то, как человек себя ведет, его настроение и физическое состояние можно узнать только при личной встрече. Для меня всегда важнее было не то, что человек говорит, а то, как он себя ведет. Мне предстояло еще многое узнать о наших участниках, которые, как я слышал, серьезно готовились к восхождению.

⁸ Сераки — отдельно стоящие глыбы льда огромных размеров, часто очень неустойчивые (прим. перев.).

Я знал, что Сэнди Питтман уже не в первый раз пытается покорить Эверест. Ее цветущий вид на такой высоте свидетельствовал об отличном здоровье.

Лин Гаммельгард выглядела ничуть не хуже, чем в Катманду. Судя по всему, хорошему самочувствию в немалой степени способствовала мысль, что она станет первой датчанкой, поднявшейся на Эверест. Меня несколько обеспокоило ее намерение идти на восхождение без кислорода. При недостатке высотного опыта это было не самое мудрое решение.

Третья женщина в экспедиции, Шарлотта Фокс, уже поднималась на два восьмитысячника — Чо-Ойю (8 153 м) и Гашебурум 2 (8 035 м). Она побывала также на Аконкагуа и Мак-Кинли. Ее друг Тим Мадсен был высококлассным горнолыжником, но не имел высотного опыта. Впрочем, он интенсивно тренировался на меньших высотах в североамериканских Кордильерах.

В экспедиции был еще один горнолыжник — Клев Шенинг. Он тоже серьезно готовился к этому восхождению, покорив, в частности, Килиманджаро и Аконкагуа. Что касается его дяди, Пита Шенинга, то я с большим почтением относился к его альпинистскому опыту. Желание стать старейшим покорителем Эвереста было мне понятно, целеустремленность этого человека вызывала уважение. Но все же столь преклонный возраст не мог меня не беспокоить.

Основным достижением Дейла Круза было покорение Барунцзе, одного из семитысячников в Непале. Находясь в непосредственной близости от таких гигантов, как Эверест и Макалу, сам Барунцзе представляет собой весьма простую гору. Восхождение на него по сложности несоизмеримо с тем, что ожидало нас на этот раз, даже если забыть о значительной разнице высот.

Замыкал список участников Мартин Адамс, с которым я был знаком по экспедиции на Макалу. Серьезный альпинист, он твердо шел к своей главной цели — Эвересту. Я пообещал ему свою поддержку и помощь.

Познакомившись с участниками, я в тот же день вернулся в базовый лагерь. По дороге я размышлял об увиденном. Более всего меня беспокоили клиенты без высотного опыта: Тим Мадсен, Клев Шенинг, Лин Гаммельгард и Дейл Круз. Впрочем, mom факт, что сейчас, на пятикилометровой высоте, они были в хорошей форме, несколько успокаивал меня. Они рвались наверх и, судя по внешнему виду, не испытывали проблем со здоровьем и самочувствием. Тем не менее, я понимал, что окончательный вывод о готовности каждого можно будет сделать только после подъема в базовый лагерь и тренировочных восхождений.

И все же у меня не было уверенности в том, что наша команда по-настоящему готова к штурму Эвереста. Оставалось положиться на профессиональное чутье Скотта, для которого успех его первой большой экспедиции на Эверест имел огромное значение. Скотт приложил много сил, чтобы все подготовить и привезти в Гималаи неплохую экспедицию. Однако собрать за столь короткий срок сильную и в то же время однородную по составу команду практически невозможно. Надо отдать должное Скотту за его искреннее стремление сделать все как можно лучше.

Трое из нас — Скотт, Лопсанг и я — уже побывали на Эвересте, и накопленный нами опыт, обеспечивал неплохой запас прочности на будущее. Мы были в состоянии помочь нашим клиентам, тем более, что большинство из них находились в хорошей форме. Хотя лично мне коммерческие экспедиции все же были не по душе. Я вырос в традициях советской школы высотного альпинизма, где главными считались командный дух и взаимопомощь, а личные амбиции отходили на второй план. Тренировочный процесс был длительным: сначала альпинисты набирались опыта на небольших горах и лишь потом, постепенно увеличивая высоту, доходили до восьмитысячников. Здесь же, вопреки здравому смыслу, я должен был за деньги подготовить гору для альпинистов, а не наоборот.