Медсестры

Северодвинск, Городская больница, в сестринской комнате Анна Ивановна, Анюта и Нюра. Занимаются обычным делом перед операцией.

Словоохотливая Анюта обращается к Нюре:

-Видела? Зинаида прошла.

Нюра, не отрываясь от дела, утвердительно кивнула головой:

-Да, попалась мне навстречу по коридору. Пошла к Александру Александровичу. Анна Ивановна, вы не знаете, откуда она с нашим Александр Александровичем знакома?

Анна Ивановна, старшая медсестра, спокойная и рассудительная, охотно вела разговоры со своими молодыми коллегами. И сейчас, несмотря на занятость, она охотно ответила:

- Да они еще в Каргополе вместе работали. Зинаида на год раньше приехала. До того, как Александр Александрович туда приехал, у нас хирургических операций почти и не делали. Прежний хирург все в Архангельск норовил отправить. А Александр Александрович, все сам стал делать. Через год, в Архангельск никто и не соглашался ехать, все хотели к Александру Александровичу на операцию. Очередь на хирургию была огромная. Но и Александр Александрович себя не жалел, да и нам медсестрам доставалось.

- Анна Ивановна, а как он сюда, в Северодвинск попал? - полюбопытствовала Нюра.

- О хороших делах новость всегда быстро летит. Слава об операциях Александр Александровича быстро разнеслась. Отовсюду стали привозить людей, из Няндомы, Плесецка, случалось, что и из Архангельска привозили. Ну, и стали его приглашать и в Мирный, и в Архангельск. Только Александр Александрович очень порядочный, и на занятое место не шел. Сначала узнает, кого хотят заменить, а потом и ответ дает. А в Северодвинске, хирургическое отделение только открывалось, медицинского персонала никакого не было. Александр Александрович и согласился. Сначала нас всех собрал и спросил совета. Мы, что будем возражать, ведь все равно уедет, а без него никакой хирургии не будет. Пока еще новый хирург себя покажет. А он всех послушал и предложил мне и Зинаиде поехать в Северодвинск. Я, конечно, обрадовалась. Молодая была, глупенькая, хотелось в настоящем городе пожить, да и Александр Александрович был как родной. Так мы и приехали втроем в Северодвинск. Потом Зинаида в учебу ударилась, теперь в Медицинской академии работает, профессор. А против нашего Александр Александровича она слаба. Александр Александрович все сам умеет, а Зинаида умеет больше говорить. А я видела, как она скальпелем работает. Где ей до нашего Александр Александровича.

- Анна Ивановна, а почему Александр Александрович на Зинаиде не женился, если они так давно дружат. - Анюта многое слышала о своем хирурге, но тема личной жизни неисчерпаема.

- Так у Александр Александровича своя любовь была.

- Ой, как интересно. Расскажите, Анна Ивановна. - Анюта оживилась, ее васильковые глаза загорелись при слове «любовь».

- Расскажите, пожалуйста, - попросила Нюра.

Анна Ивановна, почувствовав неподдельный интерес к теме, стала рассказывать с подробностями, которыми раньше не делилась со своими подругами:

- Он к нам в сентябре приехал, а в октябре, как только первый снег выпал привезли к нам девочку, школьницу, с вывихом ноги. Александр Александрович как на нее посмотрел, так видно и влюбился. Девочку эту Альбиной звали. Она из деревни и училась в интернате. Как только снег выпал, они на тренировку и вышли. А снегу совсем мало было. С горки покатилась и ногу подвернула. Обычно перевязки сестры делают, а тут Александр Александрович сам все делал. Как только она вылечилась, он стал ее на работу приглашать. Как какая работа подвернется, он за ней посылает. Летом она школу закончила, 18 лет стукнуло, они сразу и поженились.

- Наш Александр Александрович ничего не упустит, - подытожила Анюта.

-Это верно, - продолжала Анна Ивановна, - если он, за какое дело возьмется, всегда до конца доведет.

- А что, Альбина, спортсменкой была?

- В те годы все спортсменами были. После войны надеть нечего было, питались кое-как. Как только в спортивную секцию объявляли запись, так все были готовы записаться. Альбина видно не от хорошей жизни лыжницей стала. Кто в секцию записывался, тем не только лыжи и палки давали, а всю спортивную одежду. Ботинки, шаровары, куртку, шапочку, варежки. Все, все, что для занятий надо. А кто в команду попадал, тому выдавали вторую спортивную форму, а на время соревнований еще и усиленное питание. Альбина может, потому и стала лыжами заниматься, что надеть нечего было. Большой спортсменкой она не была, но в команде все время выступала. Худенькая была, и лицо не возрасту детское. Чуть что, вся краской зальется. А когда краснеет, такая хорошенькая, глаз не отведешь. Видно Александр Александрович за румянец ее полюбил, а может, пожалел девчонку, уж очень она худенькая была. По началу разговоры всякие были, а когда свадьбу сыграли, все поутихли. Альбина тоже очень настойчивая, Александр Александровичу в этом не уступит. После школы Александр Александрович ее в исполком работать устроил, она на машинке печатала, а потом заочно экономический институт закончила. Теперь в банке работает, больше Александр Александровича зарабатывает. И красавица, возраст ее никак не берет, все такая же тоненькая, стройная, мужики с нее глаз не сводят.

- А дети у них есть?

- Как же. Двое. Старший то сразу через год после свадьбы родился, тоже Александр Александрович, в Ленинграде на заводе работает. А девочка, Аленушкой зовут, биологический факультет Ленинградского университета закончила, там и работает, замужем и ребенок есть, тоже Александром назвали. Отчество не знаю.

- Аленушка, это Альбина, или Алевтина, или может Алла.

- Александр Александрович ее кроме как Аленушка не называл, а я думаю, что Альбина.

- Анна Ивановна, а вы тоже в секцию ходили?

- Ходила, я волейболом занималась.

- И вас тоже одевали. А что вам давали?

- У волейболистов одежды не много. Полукеды, трусы да футболка. У нас команда сильная была. Мы за общество Урожай выступали. Форма была очень красивая. Цвет яркий желтый, и зеленый, и эмблема с колосьями. На первенстве области, если второе место займем, неудачей считалось. У нас капитаном команды была Нина Павлова, она институт физкультуры имени Лесгафта закончила. Она сама здорово играла и нас всему научила. Если она играет, то первое место займем, а если ее нет, то второе. Районное начальство нашу команду всегда поощряло. На любом празднике нам всегда место было. И конечно, к нам все девочки хотели попасть. Выбор был большой. Но и тренировались хорошо, не ленились, лишнего весу не было. Сейчас, смешно смотреть, с такими животами на площадку выходят. Раньше такого не увидишь.

- А играют сейчас лучше или хуже?

- Играют, наверное, не хуже, девочки высокие в основном, бьют по мячу сильно, командную игру понимают. Только вот такого азарта, какой раньше был - нет. Мяч под ноги падает, никто шаг вперед не сделает, не то чтобы вперед за мячом броситься. Мы на тренировках до того, бывало, допадаем, бросаясь за мячом, что все в синяках приходим. Раньше такого защитного снаряжения не было, а за мячом броситься не боялись. Азартные мы были. А теперь на площадку выйдут, а глаза не блестят. А если глаза не блестят, то какая это игра. Так, забава одна. Потому и зрителей на площадках нет.

- Анна Ивановна, у вас есть спортивный разряд?

- Есть, первый разряд у меня был. У нас больше нельзя было заработать. Не с кем было соревноваться.

Нюра слушала внимательно, но вопросов Анне Ивановне не задавала. Анюта, которая поддерживала разговор с Анной Ивановной, хотела и Нюру пораспросить кое о чем.

- Нюра, а ты, тоже спортсменкой была? - спросила Анюта.

Нюра всегда была откровенна с подругами, отвечала просто и бесхитростно:

- Нет. У нас, кроме как лыжами, нечем было заниматься. А я бегать не люблю. Я пот не переношу, мне кажется, что все тело грязное. А на лыжах как не потеть. Последней быть не хочется, а чтобы первой прибежать надо потеть и потеть. Я плавать люблю.

- Так в деревне бассейна нет.

- Зато летом воды полно. Бывало, еще сплав леса не пройдет, а мы уже купаемся. На лугах маленькие озерки остаются, как только вода сойдет. Они мелкие, вода быстро прогревается. Мы сначала в этих озерах купаемся, а в конце мая уже в реке бултыхаемся.

- Так в городе есть бассейн.

- А я туда ходила. Нашла тренера по плаванию. Он посмотрел, как я плаваю, и отказал.

- А тренер, мужчина или женщина?

- Мужчина.

- Мужчина, и тебе отказал?

- Отказал.

- А на коньках, тебе не хочется покататься. А то я тебя бы со спортсменами познакомила. У меня есть ребята знакомые, за “Север” в хоккей играют.

- А у меня есть знакомый хоккеист.

- Кто?

- Дима Коноваленко.

- Так он же за " Водник" играет.

- Да, за " Водник" играет. В прошлом году чемпионат страны выиграли. Он мне медаль показывал, красивая. Живет он на Лесной улице, на другой стороне, совсем недалеко. У него машина немецкая, «Опель», он меня иногда до перекрестка подвозит.

- Нюра, как ты везде успеваешь. Я еще только подумаю, а у тебя уже есть.

- Я никуда не тороплюсь. Само все получается. Теперь в секцию зимнего плаванья буду ходить.

- Так ты, Нюра, моржиха?

- Не моржиха, а воды холодной не боюсь. Меня мама с пеленок к купанию приучила. Всегда мне говорила, что чистое тело - это для здоровья самое главное. Моя мама никаких духов не признает, я тоже их не люблю. Мне 6ольше нравится, когда тело чистое, как после баньки, грудным молочком пахнет. Кожа дышит и телу приятно. Всякие краски, да духи только кожу портят. С потом все перемещается, такая гадость, как только люди терпят.

- У Александр Александровича духами да красками не избалуешься.

Анна Ивановна, - обратилась к Фроловой Анюта. - А что, Александр Александрович вам запрещал краситься?

- Запрещать, не запрещал. Но перед каждой операцией краску с лица требовал смыть, особенно тушь на ресницах. Так вот всех и приучил.

- Наверное. Нюра ему и понравилась, что не красится.

- Нюру любой врач возьмет, даже если она красится, будет.

- Нюра, а все-таки, интересно, как тебя Александр Александрович нашел.

- Я на последнем курсе училась. Александр Александрович несколько раз приезжал посмотреть на наших девочек, с преподавателями разговаривал, ну и выбрал. Да только не меня. Он Таню Торопову сначала пригласил. А та замуж вышла и в Мурманск уехала. Вот после этого он меня и пригласил. Я сразу согласилась.

- Любая студентка согласиться с Александр Александровичем работать.

- Я тогда не знала, что он знаменитость. Ну, ездит какой-то мужик, на девчонок посматривает. Поинтереснее мужчины приезжали. Мне он не очень понравился. А сказал, что в Северодвинск, так я сразу и согласилась.

- Нюра, а тебе что не хочется краситься, духи разные попробовать? Попробовала бы.

- Пробовала. Только духи хорошо пахнут всего несколько минут, а как с другими запахами смешаются, то от аромата ничего не остается. Лучше я лишний раз в душ схожу.

- И сколько раз ты в душ ходишь?

- В день два раза, и еще один раз в неделю в баньку хожу. Люблю веничком березовым себя похлестать. Из парилки выйдешь, водой холодненькой ополоснешься, как заново родилась.

- Так после баньки мужики еще и рюмочку просят.

- Не надо никакой рюмки. Лучше клюковку или брусничку. Морс и пить приятнее и голова не болит.

- Теперь понятно, почему тебе Додик не нравится.

- Я любить хочу. Меня любят, а мне этого мало. Я сама полюбить хочу. Если я полюблю...

Нюра вдруг замолкает, задумывается

Анюта. Снова перевела разговор.

- Анна Ивановна, так, сколько же лет вы с Александр Александровичем работаете?

- Да почти 34 года.

Анюта, смотрит в окно. Подъехала Волга-31, из кабины вылез мужчина высокого роста, полный.

- Нюра, смотри! Твой ухажер подкатил, сейчас сюда придет.

Нюра выглядывает в окно. Мужчина, поправляет упаковку букета цветов.

- Додик. Ой! Девочки, не хочу я его сейчас видеть. Спасайте.

- Иди, готовь инструменты, а мы его спровадим, правда, Анна Ивановна?

Анна Ивановна согласно кивает головой.

Нюра уходит по коридору.

Додик

С другого конца коридора идет мужчина с букетом цветов, стучит в Сестринскую, открывает дверь.

Здравствуйте! - Додик вежливо поздоровался, выставив вперед большой букет цветов. - Аню я могу увидеть?

Анюта, берет букет, рассматривает.

- Какие красивые. По какому поводу цветы?

- Давно вас не видел, решил навестить. Где Аня?

Анна Ивановна, помня об уговоре, сухо и твердо произнесла:

- Анна Кузнецова готовится к операции, молодой человек. Тебе придется получить разрешения у главного хирурга повидать ее. Или подождать.

- Долго ждать?

- Операция начнется через полчаса, сколько времени займет, не могу сказать.

- А все же, Анна Ивановна, сколько? Я могу подождать.

- Операция сложная, пройдет часов 5, а может и больше.

Анюта добавила:

- Александр Александрович простые операции не делает. Да и профессор из медицинской академии не зря приехал. Часов 8 операция займет, а может и больше.

- Так уже 2 часа дня, когда же вы закончите работу?

- Когда закончим, тогда и закончим. А за цветы спасибо. Приходите еще.

Додик уходит. Анюта смотрит в окно. Волга отъезжает. Анюта набирает номер телефона.

- Нюра, выходи. Твой уехал.

Входит Нюра. Улыбается.

- Нюра, почему его все Додиком зовут?

- Он сам мне рассказывал, что прозвище ему в школе дали. Он был самый высокий в классе, настолько высокий, что даже был выше мальчиков старшего класса. Вот его и прозвали Додон Стожарович. А сокращенно Додик.

- А ты его как зовешь, тоже Додик?

- Как обычно, по имени. Эдик.

- Завидный жених, обеспеченные родители, единственный сын, дача, машина, тебя любит. Смотри, какой букет приволок, дорогущий. А ты - то его любишь?

- Нет, наверное. Он конечно парень не плохой. Спокойный, непьющий, обеспеченный. Да только чувства к нему нет. А я любви хочу. Такой, чтобы все вокруг играло огнем. Как встречу свою любовь, на край света за ним пойду. Все ему отдам.

- А ты Нюра, все еще девочка, тебе уже 21 год. Неужели ни с кем, ни разу?

- Ни с кем, ни разу. Не было еще такого, с кем бы я в постель хотела лечь.

- А Додик? Неужели такой здоровяк тебя не уломал? Ты ведь на даче у него не раз ночевала.

- Конечно, ночевала. Ой, девочки, я вам расскажу. В прошлом году на День Военно-морского флота он пригласил меня на дачу. Сначала все было нормально. Сначала мы отдыхали, купались, потом родители уехали и остались только мы с Додиком, его дружки Валеты и их подружки. Достали они какую-то импортную бутылку. Себе наливают водку, а нам из этой импортной бутылки. Я только пригубила чуть-чуть и в сторону отложила, а девочки сразу по рюмке и выпили. Обычно, я три стопки водки могу выпить, настроение хорошее и не очень пьяная. Понимаю, что к чему. А тут, один глоток выпила и чувствую, что-то не так. В голове туман и ноги слабеют. Смотрю, девочки вторую рюмку уже, и выпить не могут, захмелели, стали болтать. Ребята еще водочки выпили и полезли к девкам обниматься. А у нас с Додиком уговор. Я буду к нему на дачу ездить, если он мне комнату там отведет, и когда я в этой комнате, то он туда без моего разрешения входить не может. Он согласился. А комнату я выбрала на втором этаже. У них второй этаж не достроен, так что одна большая комната. Внизу перегородка есть, печку с кухней отделяет от комнаты, а вверху никаких перегородок нет. Как только ребята полезли целоваться, я к себе, наверх и поднялась. А Додику сказала, что хочу отдохнуть полчасика. Слышу, Додик ребят погрузил в машину и повез в Северодвинск. От Лисьих Борков до Морского проспекта минут 15 езды. Так что через полчаса Додик уже на даче был. Слышу, он наверх поднимается. Я сделала вид, что сплю. К стенке отвернулась и глаза закрыла. Додик ко мне на диван присел и тихонечко рукой гладит.

- По попке, конечно, - Анюта любила пикантные подробности

- Сначала по плечу, потом по руке, животу и рукой все ниже и ниже. А юбка джинсовая у меня была очень узкая. Подол не поднимешь, чтобы до трусиков добраться юбку можно только ножницами по металлу разрезать. Вот он и пытается подол приподнять, а ничего не получается. Он ко мне наклонился, а я его локотком, как бы невзначай, ну вроде как просыпаюсь, руку подняла и локотком угодила прямо в лицо. Ой, девочки, как он завыл. Я ему локтем прямо в глаз угодила. И такой у него синяк вскочил под глазом. Додик только ростом большой, а на деле как ребенок маленький. По комнате бегает, глаз рукой закрыл и стонет, словно боль у него смертельная. Я, конечно, проснулась, посмотрела на синяк. Его голову руками сжала, он и притих. Взяла его за руку. Повела на первый этаж. Он со страху, стал спускаться задом. Смешно так, ногу одну опустит, шаг сделает, потом вторую ногу опустит, нащупает ступеньку, опять шаг сделает. Кое-как дополз. А у его мамаши медикаментов столько, что любая больница позавидует. Сделала я ему компресс, уложила на диван, сама рядом села, рукой его поглаживаю. Он как младенец притих, и стонать перестал. Боль утихла. Стемнело. Мы и поехали в город. Я его маме сдала. Она на синяк посмотрела, потом на меня. Не знаю, что она подумала, но с тех пор она очень уважительно ко мне относится.

- А это как?

- Раньше она при мне говорила командным тоном, громко, возразить нельзя. Можно только так как, она желает. А после этого случая, уже громким голосом не разговаривает. Мне даже неудобно как-то. Раньше она командиром была, а тут все душевно и по-дружески хочет разговаривать.

- А как отец отнесся?

- Отец у него всю жизнь в снабжении проработал. Говорит ласково, как перину стелет, ровненько, тихонечко, гладенько, просто убаюкивает. Он и раньше хорошо ко мне относился, я ему нравлюсь. Много раз замечала, как он на меня смотрит, словно раздевает. А мама считала, что ее сыночку нужна какая-то другая. Наверное, считает, что я Додику изменять буду. Характер у Додика слабый, и я на нем воду буду возить. Этот День Флота надолго запомнится.

- И что Додик, так к тебе никогда и не приставал?

- Почему же не приставал. Как выпьем, все ребята к девкам целоваться полезут, и он тоже ко мне. Только мне это не нравится. Он начинает сопеть, пыхтеть, вспотеет весь, руки влажные. Противно. Любовь, когда огонь горит, а тут сырость какая-то. Правда, целоваться с ним можно. Он за собой очень следит, курит дорогие сигареты, запах изо рта приятный. Зубную щетку все время с собой возит. По несколько раз в день зубы чистит и жвачку еще жует. А зубы у него, все равно плохие. Все в пломбах. Я так за ртом не ухаживаю, а во рту ни одной пломбочки. Овощи надо есть сырыми, и как можно больше, правда Анна Ивановна?

Анна Ивановна, не отрываясь от работы, согласно кивает головой.

- Нюра, а ведь он тебе мешает.

- Конечно, мешает. Он у меня всех кавалеров распугал. Как только новый кадр появится, он с дружками тут же его обработают. А мужики трусливые, сразу в сторону. Так что, когда я с ним, никаких кавалеров не может и близко быть. Придется наверно, к маме, в Архангельск перебираться.